Кому хрущобы, а кому трущобы
Реновация наверняка станет словом года, пополнив российский политический глоссарий, как пресловутые фальсификации в 2011-м, Болотная в 2012-м или монетизация в 2005-м. Кто-то может не согласиться, напомнив о вызвавшем уличную мобилизацию молодежи расследовании Навального «про Димона». Но коррупция была и, увы, остается, а столичные пятиэтажки, похоже, скоро станут историей, которую будут изучать по винтажным фотокарточкам.
Пока в Москве кипят политические страсти вокруг программы сноса хрущевок, по стране уже успела разойтись информация, что 18 мая, после совещания с Вячеславом Володиным, депутаты всех фракций Госдумы успели внести в законопроект о реновации изменения. Поправки, как полагают инсайдеры и эксперты, якобы сделают московскую практику матрицей расселения из ветхого и аварийного жилья в других регионах. Все это весьма похоже на печально известный закон об «олимпийском» изъятии земель. Изначально он предполагал упрощенное изъятие лишь в Сочи, а потом стал руководством к действию в других городах, где те или иные дома и объекты инфраструктуры мешали либо масштабным действам типа чемпионата мира по футболу, либо саммитам мировых лидеров. Проще говоря, правоприменительная практика в Сочи открыла шлюзы для заполучения лакомых кусков городских земель с существенным ограничением прав тех людей, кто на этих участках живет или трудится.
Про подводные камни программы сноса хрущевок в столице высказано полно версий — хороших и разных. По мне, так это чистой воды протекционистская мера, направленная на оживление строительного рынка в «нерезиновой», мало связанная с улучшением и без того неплохих жилищных условий «москалей». Неплохих, конечно, на фоне общероссийской ситуации, а с колокольни Замкадья история с реновацией интересна как показатель регионального неравенства в современной России.
Смотрите сами.
В отличие от знаменитых панельных пятиэтажек серии К-7, известных как дома инженера Лагутенко (их срок эксплуатации был рассчитан на 20-25 лет, и уже к началу 1980-х эти постройки должны были подвергнуться «реновации», но некоторые дожили до наших дней), большинство кирпичных хрущевок подлежат разве что капремонту, но точно не сносу. Так, согласно техническим характеристикам самой распространенной типовой серии хрущевок — 1-447 (возводилась с конца 1950-х по середину 1960-х), расчетный срок их эксплуатации составляет 150 лет. Таким образом, «реновацию» этих пятиэтажек, которых полно как в Москве, так и на периферии, следовало бы проводить не в 2017 году, а столетьем позже.
Но это, видимо, мало волнует руководство Москвы, власти которой — в отличие от других регионов — имеют финансовые возможности на столь глобальные прожекты. Остальной же части России, которой «до царя далеко, а до Бога высоко», этого «счастья» не светит даже с учетом принятия соответствующего закона. И это при том, что качество жилфонда в провинции (в том числе и в Саратовской области) не идет ни в какое сравнение с московским.
Яркий пример неравенства, особо подчеркиваемого реновацией, — фактический срыв программы расселения из аварийного жилья, о которой еще год назад говорил замминистра строительства и ЖКХ, главный государственный жилищный инспектор России Андрей Чибис.
Данная «непростая ситуация» стала предметом обсуждения на селекторном совещании первого заместителя гендиректора Фонда содействия реформированию ЖКХ Владимира Талалыкина с регионами, на котором он заявил, что наша губерния так и не завершила этапы программы переселения из аварийного жилфонда за 2014–2015 годы. При этом Талалыкин дал регионам понять необходимость выполнения программы до сентября этого года. Впоследствии и губернатор Валерий Радаев своими словами подтвердил, что «прогнило что-то в Датском королевстве». Посещая 23 мая стройки домов для аварийщиков, он заявил о намерении обратиться в федеральный минстрой с просьбой об отсрочке реализации программы переселения на месяц.
Впрочем, даже если у Радаева с федералами все срастется, это сделает наши показатели красивыми лишь на бумаге. Ведь как откровенно подметил один известный олигарх-застройщик, Саратов «заминирован» памятниками культурного наследия, которые не ремонтировались подчас столетиями, и люди в них справляют нужду в «ночные вазы». Конечно, большинству представителей девелоперского лобби на историческое наследие плевать с какой-нибудь высокой башни, как и на обитателей исторических трущоб. Но в отличие от Москвы, с ее концентрацией капиталов и, как следствие, возможностью не только устраивать радикальное обновление жилого фонда, но и восстанавливать архитектурные памятники, наши палестины с точки зрения застройщика в каком-то смысле имеют свои плюсы. Да, конечно, объемы строительства у нас, как и средства (в том числе и бюджетные) в данной сфере в десятки раз меньше, чем в Москве и Подмосковье. Да, девелоперы жалуются на «мины». Но ведь из-за искусственно созданного бюджетно-налоговой «вертикалью власти» безденежья провинции у нас куда проще решать вопрос с освоением лакомых кусков центральных городских кварталов. Достаточно немного подождать, пока старинные особняки, пусть даже формально «охраняемые государством», не имея надлежащего содержания, сами по себе развалятся, а потом «победно» заходить на освободившиеся участки. Или поспособствовать прощанию с памятниками, как это было на ул. Лермонтова, 35, рядом с Музейной площадью, и с Домом художника на Московской, 125. А можно и не ждать, выводя из охранных реестров объекты на понравившемся месте. Такая практика весьма распространена во многих российских регионах, где особо успела отличиться саратовская фирма «Экспертиза Поволжья», имеющая лицензию на составление соответствующих заключений.
Такая «реновация», конечно, не столь масштабна, как столичная. Да и фактор времени, потраченного на ожидание естественно освободившегося куска, играет свою роль (время, как известно, — деньги). Но и участие в расселении аварийщиков для некоторых крупных игроков — тоже не поприще матери Терезы: на все это ассигнуются какие-никакие бюджетные деньги, с которых крупные игроки рынка имеют свои, стоит думать, не самые мелкие выгоды. Только вот что-то подсказывает, что аналогов бразильских фавел от этого меньше в Саратове не становится. Почему? Как минимум потому, что на украшение улиц и площадей Москвы перед Новым годом было потрачено 7 миллиардов рублей, что чуть меньше, чем «бездефицитный» бюджет Саратова на 2017 год, объем которого целых 11 миллиардов. Почувствуйте, что называется, разницу между хрущобами и трущобами…
