Цена разбитой коленки. Почему я подала в суд на Кировскую администрацию Саратова?

15 декабря с самого утра Саратов покрыт тончайшей ледяной плёнкой. Коварство льда в том, что его не видно. Ты делаешь смелый шаг на асфальт и приземляешься на задницу. В лучшем случае отделаешься синяком или ушибом. В худшем… В худшем – переломом или разбитой головой. И никто, никто за это не ответит. 

В понедельник, 13 декабря, Кировский районный суд зарегистрировал мой иск к администрации района. 25 ноября моя старшая дочь прислала мне в чат фото окровавленной ноги – еще не было девяти утра. По дороге в школу она поскользнулась на точно такой же тонкой ледяной плёнке, грохнулась на колено, кожа лопнула, кровь из глубокой раны залила всю ногу и джинсы. В «травме» наложили швы. 

В тот день не было ни тумана, ни снега, ни дождя. Ударил первый морозец. Откуда взялся лёд? В лицей дочь идёт с шестого автобуса, остановка «улица Университетская», вверх по Университетской до пересечения её с Соколовой. Там переходит дорогу. Дурацкий перёкрёсток, на котором довольно долго не было пешеходного перехода. Не так давно его нарисовали. Но улицу всё равно приходится переходить с некоторым риском для жизни. Когда пешеходам горит зелёный, поток машин с Университетской не останавливается. 

В тот день по Соколовой текло. По Соколовой часто течёт. У КВС постоянно рвутся трубы. Поток 25 ноября шуровал неслабый. Вода из-под колес заливала тротуар, где застывала тонкой плёнкой. 

- У меня было два варианта – или промочить ноги, ступив в ручей, или перепрыгнуть его, - рассказывала потом дочь. – Естественно, я прыгнула. Я же не ожидала, что там будет лёд. 

Нога поехала по наклонной поверхности (слава богу, эти люди научились делать на переходах нормальные съезды, но так и не научились за ними ухаживать). Танька приземлилась на одно колено. Выругалась от неожиданности и боли. Кое-как поднялась и поковыляла в школу. У школьной калитки она дотронулась до ноги – штаны показались ей промокшими. Рука была вся в крови. 

Кровь из раны останавливали в медкабинете лицея. Извели на рану моего ребёнка кучу бинтов и ваты – она никак не хотела останавливаться. Потом все-таки сумели привести рану в порядок и заклеили её пластырем. Пока врач сражалась с коленом моей дочери, я штурмовала городские пробки в такси. В это время я должна была сидеть в редакции и писать текст о голоде в Поволжье и помощи Нансена, который планировала закончить к концу рабочего дня. Но где там. На подъездах к лицею было хуже всего: мало того, что по Университетской на Соколовую всегда идёт огромный поток машин, так навстречу этому потоку продолжал шуровать нехилый такой поток воды. 

А что после? После мы опять же на такси поехали в травмпункт по месту прописки – то есть, в Заводской район. Там два часа просидели в очереди. Доктор, взглянув на рану, отправила ребёнка в перевязочную. Таньке наложили швы, сделали рентген, чтобы убедиться в целости коленной чашечки (хоть это слава богу). И отправили к хирургу в детскую поликлинику: за справкой и рекомендациями по уходу за шрамом. Ногу сгибать не велели. 

Конечно, еще около часа мы потеряли в очереди под дверью хирурга: «свободное время приёма только в понедельник» (на дворе четверг), «нет, срочно не записываем», «экстренное обращение у вас было в травмпункт, а к нам уже не экстренное». Получили назначения и отправились восвояси. 

Полтысячи на такси, 150 рублей на бинты и антибиотики, так и недописанный текст, который пришлось заканчивать глубокой ночью, пропавший учебный день в 11-м классе – такие расходы. Ну и моток нервов, как пишут в модных журналах, – собственность модели. А всё потому, что из дырявой трубы всё утро хлестала вода, а тротуары вдоль потока никто не додумался посыпать песком или солью. 

Я рассвирепела и решила, что подам в суд. Спасибо Андрею Ларину и юридическому бюро «Аргумент», они помогли мне с иском. 

Да, пока иск только зарегистрирован и дело еще не принято в производство. И вообще не ясно, какой будет исход. И практика по подобным делам не внушает мне оптимизма. Но тыкать в городскую власть острыми палками судов и исков категорически необходимо. Чем больше будет таких исков, тем больше, вероятно, будет надежды на адекватную обратную связь (митинговать-то нам запретили). 

Сколько народу сегодня долбанулось об асфальт или плитку на той же пешеходной Волжской, которая в гололёд как каток? Сколько человек, поскальзываясь на зимнем льду, получили компрессионный перелом позвоночника? Сколько пострадали от падения с крыши снега и льда? Хоть кто-нибудь за это ответил? 

Свежая новость в тему: «В Саратове хозяйку квартиры будут судить из-за глыбы льда с балкона, убившей ребенка». Хозяйка квартиры на последнем этаже пятиэтажки самовольно застеклила балкон, установила там козырёк. Наледь с козырька убила мальчика. Женщину будут судить. Когда ответчик – хозяйка квартиры, то есть и расследование, и суды. А когда виновато городское управление? Шесть человек погибли от схода наледи с крыш зимой 2019-го года. Шесть жизней! Шесть! И это мы не берем в расчёт тех, кто в той же ситуации уехал на скорой с переломами, ушибами и сотрясением мозга. Вот тут есть список. В него мы тогда не включили порчу имущества – автомобилей, битых стёкол в окнах жилых домов etc. 

Кто ответит на вопрос: где живут пострадавшие, в чьих домах под тяжестью снега провалились крыши? Кто-нибудь понёс ответственность за то, что люди лишились жилья? Вот то-то и оно. 

Впрочем, зачем далеко ходить за примерами. 13 декабря, в понедельник, в разгар рабочего дня обрушилась стена сносимого дома на углу Рахова и Большой Казачьей. Пострадало несколько автомобилей, а водителя белого внедорожника, припаркованного у обочины, с травмами увезли в больницу. Страшно наблюдать кадры видеозаписи: ни о чем не подозревающий водитель буквально за минуты до падения садится в свой автомобиль. Через мгновение авто накрывает груда кирпичей. У человека была жизнь, здоровье, были планы на день, машина была. И в один момент ничего, кроме жизни – неизвестно теперь - какой, не осталось. Мэрия кивает на подрядчика. 

А кто кивнёт на мэрию? Почему городская администрация каждый раз выходит сухой из воды? Если в гибели человека виноват балконный козырёк тёти Маши, то тётя Маша сядет. А если люк в городе неизвестно чей (или, что хуже, чей надо люк), то все только руками разведут и скажут, что в гибели упавшего в него ребёнка снова виновата мать. 

Когда всё это кончится? Может, если каждая упавшая на лёд бабушка, или сломавший ногу дед, или разбивший коленку школьник, будет идти в суд, городская администрация побоится брать в подрядчики криворуких рабочих, которые не умеют безопасно разобрать дом? Или перестанет закрывать глаза на водоканал, трубы которого постоянно рвутся, между тем как тарифы и штрафы за качество воды КВС выставляет немереные? Научит дворников посыпать песком любую наледь? А директора «управляек» научатся-таки чистить крыши сразу после снегопада? Несмотря на всю, блин, коррупционную составляющую? 

Не знаю, чем дело закончится. Но я очень хочу справедливости по отношению ко мне, распрощавшейся с адским количеством нервных клеток, моей дочери, которой теперь всю жизнь ходить со шрамом на коленке, в отношении всех жителей Саратова, пострадавших по вине неумехи-руководителя, который только и может, что пилить деревья (и, возможно, ещё бюджет). В общем, делайте как я. Идите в суды. 

И ждите продолжения сериала.