«Захватное право» XXI века
Пока Саратов никак не отойдет от пред-, а то и поствыборной эйфории относительно урбанистических коврижек, реальные дела, верить в которые нас перед каждым электоральным циклом призывают видные члены партии власти, оставляют желать лучшего. Сколько уже написано про уничтожение исторических памятников, спил деревьев, деградацию общественного транспорта, невыносимые условия жизни в разрушающихся зданиях – всего сразу и не вспомнишь, а вспомнишь, то, ужаснувшись, не уложишься в формат авторской колонки. Посему, дабы не растекаться мыслью по древу, вновь обратимся к теме саратовского «места силы» – берега Волги.
Когда официоз готовился к сакральной дате «18.09» и не менее сакральной цифре «62.2», под шумок казенного народолюбия в Саратове бурно развивалась древняя, как дубы в Горпарке, история с участием широко известного в узких кругах бизнес-клана, идущая в абсолютный разрез с навязываемой повесткой тотального благоустройства города. В частности, с продлением, расширением, углублением (и чего там еще?) набережной. Я, собственно, о скандале с участием ОАО «Порт» и ИП Светланы Богдановой, которая, несмотря на штраф за застройку зеленой зоны «детским кафе», не побоялась организовать рядом резонансный перекоп проезжей части под видом работ «Саратовводоканала».
Примечательно, что сие безобразие (а по иному события 13 сентября, да и предшествующие им тоже, назвать сложно) осталось проигнорировано ревнителями благоустроенной набережной. Видные ОПщественники, ранее «топившие» по поводу «неприглядных» окрестностей речного вокзала, спрятали голову в песок (или им привычнее «топить» за одного депутата, застройщика, мецената и просто хорошего человека?). «Урбанисты» из комитета по архитектуре и градостроительству, в чьей компетенции регламентация соответствующей деятельности на территории города, как воды в рот набрали (или им привычнее устраивать спецоперации на публичных слушаниях, как это было в декабре прошлого года, когда решался вопрос строительства на Музейной площади не то ресторации, не то бизнес-центра, опять же связанного с одним депутатом, застройщиком, меценатом и просто хорошим человеком?). Сотрудники прокуратуры Волжского района… впрочем, у них после задержания Владимира Чечина, видимо, совсем другие заботы, хотя, смею предположить, некий опыт по защите интересов одного депутата, строителя, мецената и просто хорошего человека у них может иметься.
Зато медиа, связанные с упомянутым выше широко известным в узких кругах бизнес-кланом и тем самым «хорошим человеком», словно прорвало на истерику и попытку переложить вину с больной головы на здоровую в духе «сам дурак». Сия болезненная реакция на огласку неблаговидных действий индивидуальной предпринимательницы была чем-то похожа на то, как спустя несколько дней себя вели начальники УИКов, явно не желавшие делиться с наблюдателями и журналистами тайными практиками подсчета голосов и получения нужных процентов для нужной партии. И там, и тут вышло, конечно, конфузливо, но большинству саратовцев от этого не легче – мелкие авантюристы с большим влиянием и кэшем продолжают вершить судьбы города, невзирая на мнение общества и даже действующую нормативно-правовую базу. Слова о светлом будущем Саратова, которые так любят всевозможные говорящие головы, особенно после соответствующих ЦУ Вячеслава Володина, на этом фоне кажутся неким ничего не значащим этикетом, данью правилам хорошего поведения, за которыми скрываются сиюминутные, но истинные интересы хозяев положения.
Ну да ладно… Всем, понимающим, кто в доме хозяин, нынешние расклады понятны чуть более, чем полностью. О подводных камнях истории с Набережной Космонавтов мы подробно рассказывали в расследовании «Береговой интерес», а недавно – и коллеги из издания «Свободная пресса».
Сегодня мы лучше вспомним, что же было с берегом Волги в Саратове в прошлом и как он менялся в течение последнего столетия. Тем более, у нас и повод есть – в минувшую пятницу, 30 сентября, исполнилось 96 лет со дня рождения саратовского архитектора Эдуарда Петрушко (1920-1994), являющегося одним из создателей неоклассицистских витрин Саратова, каковой в конце 1950-х годов стала Набережная Космонавтов.
Проекты благоустройства волжского берега в Саратове рассматривались с начала прошлого столетия. В 1902 и 1906 годах этот вопрос поднимался городской думой. В 1922 году предполагалось строительство набережной в два яруса, а также предусматривалось место и для путей городской линии Рязано-Уральской железной дороги (кто не знает, от Юриша до СарГРЭС до сих пор вдоль Волги пролегает ж/д ветка). В 1926 году было предложено по верхнему ярусу пустить линию трамвая, а по нижнему – грузового транспорта и железной дороги. В 1937 году планировалась широкая зеленая зона с трамвайным сообщением и величественными зданиями в стиле сталинского неоклассицизма. Но с мертвой точки вопрос реконструкции набережной сдвинулся только в 1947 году, когда была выполнена планировка отдельных спусков к Волге. А в 1959 году архитекторы Петрушко и Делиникайтис выполнили проект набережной в том виде, в каком мы ее пока видим. Пока, потому что такими темпами, как теперь, нынешние «эффективные менеджеры» и прочие «уважаемые люди» легко могут превратить набережную в ее предшественницу, улицу Миллионную – маргинальное пространство, где на первом месте выгода, а удобство, безопасность, озеленение и прочие «излишества» являются утопической ересью, не вписывающейся в идеологию чистогана. Есть еще одно слово, ныне устаревшее, – бечевник. Так встарь называли сухопутные дороги вдоль берега водного пути, предназначенные для буксирования бурлаками или лошадьми судов на канате. Ну а что? При нынешних раскладах и до бурлаков дойти может, так что забытые слова стоит освежать в коллективной памяти.
О том, что из себя представлял саратовский бечевник более века назад, описано в небольшой заметке, опубликованной 26 мая 1911 года в газете «Саратовский листок». Чтобы было понятно, куда мы движемся, приведу текст публикации полностью:
«Нужна или не нужна Саратову приличная набережная? Конечно, нужна, – скажут все обыватели, а с ними и наше городское самоуправлениe. Саратов – университетский город, в некотором роде столица Поволжья, и вдруг, без набережной – с чем же это сообразно?
Так говорится на словах и говорится с большим жаром, а на деле... на деле у нас никакой набережной нет. В Ярославле, в Самаре, в какой-нибудь Кинешме устроены набережные, а у нас ловкие «благодетели» успели захватить городской бечевник в свои руки и даже возвести каменные постройки и склады, в тех же пунктах, где построек еще нет, весь бечевник превращен в пыльную и грязную клоаку, где на досках складывают товары, хлеб, дрова и все, что продается, где проезд и проход совершается с величайшим трудом. Последнее думское заседание 23 мая дало еще одну яркую иллюстрацию полной хаотичности и небрежности в ведении нашего городского хозяйства. Оказалось, что из 70 участков береговой полосы, составляющих собственность города, к настоящему моменту осталось только 63. Купец Рейнеке, Карепанов и др. сумели прибрать очень недурные участки в свои руки. Насколько хищнически велось городское хозяйство, видно хотя бы из того факта, что три береговых участка купец Рейнеке приобрел у города в 1880 году всего за 2 тысячи рублей. По словам гласного П.Я. Славина, Дума еще 20 лет тому назад постановила предъявить иски и всеми законными способами добиваться очищения бечевника, но... воз и ныне там. К одному из захватчиков управа предъявила иск и выиграла дело. Значит, выход имеется, и при добром желании, энергии и настойчивости городское самоуправление могло бы возвратить городу захваченные у него земли и возвести наконец набережную. Почему же этого не делается? Почему управа десятилетиями делает все разные «исследования» да составляет планы, а ловкие владельцы потихоньку застраивают да застраивают береговую полосу? Причину такого снисходительного отношения к захватчикам очень верно указал гласный В.И. Алмазов. «Мелкоту вы готовы гнать, – говорит он, – а почему не трогаете Степашкина, Рейнеке, Кокуева и других? Ведь управа отлично учитывает разницу отношений Думы к тем и другим, потому и не вчиняет исков к последним. И Дума это знает, да помалкивает». Так вот где «зарыта собака»: захватчики – богатые люди, цензовики, одним словом, «наши», а потому трогать их неудобно. Другое дело, если бы захватчиком оказался «домовладелец» из Глебучева оврага, занимающийся «отхожими промыслами» или сбором подаяния, – с тем, разумеется, церемонии были бы коротки, а то подумайте: Рейнеке, Кокуев – как же можно!
«Захватное право» практикуется в Саратове целыми десятилетиями, и если оно получило такое широкое распространение, то, конечно, исключительно благодаря особой снисходительности городского самоуправления: захватят лучший дачный участок – оно молчит, захватят в городе целую улицу – оно не видит, застраивают береговую полосу – оно смотрит сквозь пальцы. Нужно ли удивляться тому, что лучше и наиболее ценные участки городской земли оказались во владении крупных домовладельцев?! И нужно ли будет удивляться, если начатое ныне дело приведения в известность захваченных у города земель в будущем окажется чисто академической работой, а то и просто канет в Лету наподобие тех книг, по которым сдавались в аренду береговые места?
Мы не сомневаемся, что среди нынешнего состава гласных есть люди, которые искренне желали бы упорядочить городское хозяйство и дать ему соответственное с интересами большинства населения направление. Но это меньшинство бессильно направить деятельность самоуправления в желательную сторону. Чем дальше, тем больше обнаруживается, что нынешнее цензовое самоуправление идет крупными шагами к развалу. При таких условиях трудно рассчитывать, чтобы наши «деятели» изменили существующее положение вещей к лучшему. Там, где нет руководящих принципов, где на первом плане стоит не борьба за общественное благо, а имеется в виду лишь «порадеть родному человечку», там трудно ожидать благих и широких результатов».
Не правда ли, как много общего в жизни 105-летней давности и текущего дня? С одной стороны, претензии Саратова на звание столицы Поволжья, а с другой – хаотичная застройка и прочее «захватное право», против чего власти «бессильны», ибо быть против – значит посягать на интересы уважаемых людей. Прямо как сегодня!
В общем, превращение набережной в городскую клоаку – это, увы, не такая уж и нереальная перспектива, если, конечно, пустившееся вспять колесо истории не будет обращено в правильное направление.
