«Вся жизнь поместилась в чемоданчик» . Пенсионеры из Харьковской области два года живут в саратовском пункте временного размещения
Два года назад в России были открыты первые пункты временного размещения беженцев. По подсчетам РБК, до сих пор в ПВР находятся около 25 тысяч человек с Украины, из ДНР, ЛНР, Запорожской и Херсонской областей. Всего в стране работает чуть больше 800 пунктов. В основном, это санатории, оздоровительные лагеря и гостиницы.
На их содержание в 2022–2023 годах из резервного фонда правительства РФ было выделено почти 1,6 миллиарда рублей. Сумма рассчитывается так: на проживание одного человека в сутки выплачивается 913 рублей, на питание — 415. Эти деньги не выдают беженцам. Правительство перечисляет средства МЧС РФ, которое распределяет их между региональными бюджетами в счет ранее понесенных расходов. Известно, что в 2014 году компенсации доходили до конкретных ПВР с опозданием на полгода.
Напомним, что в 2014–2015 годах в Саратовской области действовали 53 ПВР. Через них прошли 4,2 тысячи человек. Большинство из них со временем сняли или купили жилье в регионе. Больше 700 человек переехали в другие города России. Около 400 беженцев вернулись в Украину. Год спустя после начала боевых действий на Донбассе в саратовских пунктах размещения оставались чуть больше 200 человек.
В 2022–2023 годах в Саратовской области были открыты шесть ПВР чуть больше, чем на тысячу мест. Первые 500 эвакуированных из ДНР и ЛНР приехали на специальном поезде в феврале 2022-го. Затем в Саратов организованно привезли беженцев из Мариуполя и Харьковской области. Одни беженцы уезжали из ПВР, другие прибывали на их место. Общее количество жильцов в пунктах колеблется в пределах 600-700 человек. Значительная часть постояльцев ПВР — пенсионеры и инвалиды, которые не могут позволить себе другое жилье.
«Дом, работа, огород»
Пункт временного размещения находится в гостинице, которая занимает угловой подъезд в обычной девятиэтажке на самой окраине Заводского района. Гостиничный номер — стандартная «трешка» 90-й серии. На просторной кухне собрались три жительницы — Любовь Ивановна из села Гряниковка Харьковской области, Раиса Анатольевна и Людмила Игнатьевна из поселка Купянск-Узловой.
«Когда в новостях говорят про Купянск, который сейчас пытаются взять, имеют в виду именно наш пгт Узловой. Это крупный железнодорожный объект. Город Купянск стоит на высоком правом меловом берегу реки Оскол, а наш Узловой и Ковшеровка — на левом», — объясняет Людмила Игнатьевна. Она говорит, что в слове Купянск правильно делать ударение на первый слог.
«В Узловом — 8,5 тысяч жителей. В основном, частный сектор. В поселке два техникума — автодорожный и медицинский. Так считалось, что девчатам нужно идти во второй. Я выучилась на медсестру. 42 года проработала в больнице. Вырастила двух дочек. Дом, больница, огород — так и жила», — рассказывает Раиса Анатольевна.
С 2015 года, выйдя на пенсию, она стала квартальной уполномоченной. «Это очень ответственная работа. Нужно составлять списки прописанных и проживающих, выдавать справки о составе семьи. Следить за порядком на придворовых территориях. На моем участке было больше 1000 жилых домов!» — с гордостью отмечает собеседница.
События 2014 года не затронули Харьковскую область. «Конечно, мы сострадали Донбассу. Надеялись, что там всё закончится. Мнения в поселке делились 50 на 50. Но мы относились с пониманием: у России не было другого выхода», — рассказывает Раиса Анатольевна.
Как признаются женщины, политика их не особенно интересовала: «Нельзя сказать, что мы следили за новостями. Нам было всё равно, кто на каком языке говорит. Мы со всеми уживались».
«Военком сбежал. Мэр остался один»
Собеседницы вспоминают, что «российские войска вошли очень спокойно»: «Военком сбежал. Мэр остался один. Он понял, что его все бросили, и сдал город, чтобы сохранить население».
Услышав взрывы, Людмила Игнатьевна сначала не поняла, что это. Она жила одна, муж и свекровь женщины умерли задолго до того. «Я позвонила знакомому, спрашиваю: что это за звук, что делать? Он говорит: это «Грады», бери перину, ложись в коридоре и накройся. Потом связь в Купянске и окрестностях отключили».
Закрылась почта. Жителям перестали доставлять украинскую пенсию. Летом отключили газ и электричество. «У людей в холодильниках было мясо, масло. Всё испортилось! У меня в морозилке лежала уйма фруктов, клубника, смородина, вишня, малина, даже кукуруза в початках. Я по всей улице их носила, раздавала, чтобы люди хоть компоты сварили», — вспоминает Раиса Анатольевна.
Ездить в Купянск за продуктами через полуразрушенные мосты решались не все. Люди в поселке выживали благодаря российской гуманитарной помощи. Раиса Анатольевна, у которой были списки проживающих и опыт работы с населением, организовала раздачу.
В сентябре 2022-го, когда ВСУ перешли в контрнаступление, поселок снова оказался под обстрелами. Раиса Анатольевна позвала соседей к себе: ее дом стоит на берегу реки, весной туда доходит паводок, поэтому первый этаж сделан высоким, и в подвале можно стоять во весь рост. В убежище принесли одеяла и диванные подушки.
«Выходили только рано утром. Наш сосед Александр разжигал костер. Мы прозвали его Султаном, потому что в нашем подвале он был единственным мужчиной. Приготовить еду удавалось не с первой попытки. Только разгорится огонь, начинают жужжать дроны. Мы сразу заливаем», — вспоминает Людмила Игнатьевна.
«Хорошо, что соседи были со мной в подвале. В их дом попало. Мы и сказать не можем, откуда. Летало над нами и с одной стороны, и с другой», — вздыхает Раиса Анатольевна.
Пенсионеры не хотели бросать свои дома и нажитое имущество, надеялись пересидеть. Но происходящее оказалось слишком страшным. «Через две недели наш Султан сказал: девочки, вы как хотите, а я уезжаю. Ну и мы собрались. Что взяли с собой? Вся жизнь поместилась в один чемоданчик».
В поселке знали, что со стоянки в центре уходят «бусики» — заказные микроавтобусы, на которых мирные жители за соответствующую плату могут уехать из зоны СВО. Такой бизнес появился почти во всех районах, оказавшихся на территории боевых действий. Жители называют эту услугу «эвакуацией».
Раиса и Людмила выехали 23 сентября. «Нам повезло: был сильный дождь, поэтому нас не обстреливали. 25-го за нами пошла колонна, ее разбомбила Украина», — рассказывает Раиса Анатольевна. «А мои родственники, которые остались на Украине, говорят, что у них по телевизору передавали, якобы это русские расстреляли беженцев», — добавляет Людмила Игнатьевна.
Беженцы прожили неделю в палаточном городке под Белгородом. «По 12 человек в палатке. Нас одели, накормили, оформили миграционные карты. На автобусе отвезли на вокзал. В поезде попросили опустить шторы на окнах. На станциях нас не выпускали. Поезд пришел в Москву, четыре часа простоял на запасных путях, но мы не должны были выходить. Сказали, что это для нашей безопасности. Наверное, боялись, что Украина будет нас бомбить», — вспоминает Раиса Анатольевна.
В Саратове беженцев с вокзала отвезли в ПВР «Нитрон» на окраине Заводского района.
«Борщ нужно варить с любовью»
Людмила Игнатьевна приносит из столовой обед для всех троих жительниц номера — небольшие круглые контейнеры с супом и бутылку киселя. «Кормят вкусно, мы не жалуемся. Но нам тут, знаете, чего не хватает? Консервации нашей. Огурчиков наших», — объясняют собеседницы. Тоскуя по родным огородам, женщины делают заготовки из магазинных овощей. На кухонной тумбочке стоит трехлитровая банка с квашеной капустой. В холодильнике — банки с помидорами, огурцами и даже маринованной дыней.
В «Нитроне», где беженцы прожили первые семь месяцев, в номерах не было даже чайников. В «Загребе», получив в распоряжение собственную кухню, хозяйки повеселели. Волонтеры, помогающие беженцам в Саратовской области, привезли пенсионеркам посуду, блендер, микроволновку, мультиварку.
Услышав вопрос о том, как правильно варить борщ, женщины, наконец, начинают улыбаться. «Нужно варить с любовью, — говорит Раиса Анатольевна. — Не так, что всё в кастрюлю забросил и пошел телевизор смотреть».
Мама собеседницы была родом с Полтавы, в семье передается рецепт знаменитых полтавских галушек на кефире с содой: «Тесто должно быть не крутое. Когда борщ готов, опускаешь галушки — и они за счет соды растут. Даже хлеба не надо, просто ловишь галушку».
Собеседницы объясняют, что главная причина, почему саратовский борщ не похож на настоящий, — в томате. «Здесь в магазинах продают не томат, а томатную пасту. Ее нужно больше — 700 граммов на 3-4-литровую кастрюлю. Лук и морковь надо обжарить с томатом. Чем больше овощей, тем лучше. Надо так, чтобы половник стоял. А вот мясо можно и не класть. Можно положить фасоль. Свеклу не надо обжаривать. Ее надо положить в кипящую воду и выварить так, чтобы свекла стала бесцветной, а бульон получил правильный рубиновый оттенок. Еще один момент: в России переваривают капусту. Смак в том, чтобы капуста хрустела. Молодую капусту кладут после зажарки, а зимнюю — до», — объясняет Раиса Анатольевна.
«В 2022 году у меня, как назло, такая капуста уродилась, какой никогда в жизни не было. Вот такие кочаны на огороде остались», — Любовь Ивановна руками обхватывает сказочный овощ диаметром не меньше метра.
«Жили — не страдали»
«Гряниковка — это село в Купянском районе. Жили я, дочка, зять, внук и внучка. Я уже 21 год на пенсии. Держали худобу — скотину то есть. Четыре коровы. Пчела была. Муларды — помесь утки с индоуткой. Даже павлины. Не только для красоты. Они же дают яйца, мясо диетическое. Еще сад, сотки четыре. Дом большой, 96 метров отопляемой площади. Вода, газ, тепло, туалет, ванна. Жили — не страдали. Всё было, но ничего не стало», — говорит Любовь Ивановна.
Женщина зажмуривается. Вздыхает и говорит, что мечтает сейчас открыть глаза и выйти в свой двор. Там построен «очень благоустроенный сарай», в котором потолок подбит пленкой, а окна приоткрыты, «чтобы корове было легче дышать». Собеседница подробно описывает устройство самодельной кормушки, которая позволяет не расходовать сено попусту, и поилки, в которой, в отличие от колхозного корыта, вода сохраняется свежей.
Любовь Ивановна держала коров симментальской породы. «Они безрогие. Очень молочные. Летом, бывало, каждая давала больше 30 литров молока в день». Каждое утро хозяйка вставала в 3.30. В 4.00 приезжали белгородские перекупщики, забирали вчерашнее молоко. Как она говорит, торговля давала хорошую прибыль.
В 5.00 женщина начинала утреннюю дойку — для этого семья купила доильный аппарат. В 6.00 выгоняла коров на пастбище. «Чем раньше выгонишь, тем больше они успеют съесть. В 10.00 поднимаются комары и оводы, значит, гоним обратно. В обед доим. Потом опять пасем. У нас трава по пояс, какая хочешь. Речка рядом. Коровы и пьют, и лежат в воде. Как солнышко коснется деревьев — у нас лесистая местность, красивая, — пора домой».
«На Россию» сдавали не только молоко, но и мясо. Любовь Ивановна втолковывает мне, как правильно выкармливать теленка: «Не будешь жалеть молока телку, он крепче будет, и ты его продашь хорошо». Ей важно, чтобы эти знания, добытые за десятилетия жизни в селе, не пропали. Что осталось от самой Гряниковки, судя по сообщениям Минобороны, не раз переходившей из рук в руки, Любовь Ивановна не знает.
«Так было нужно»
«От нашего села до российской границы 21 километр. 24 февраля слышно было очень. Самолеты, вертолеты чуть не пешком по домам шли», — вспоминает Любовь Ивановна. Тут же добавляет: «Так было надо. Мы прекрасно понимаем».
Как объясняет пенсионерка, Гряниковка оказалась в «серой зоне»: «Ни под Россией, ни под Украиной. Деревня была в стороне».
В сентябре 2022-го российские солдаты, проезжавшие через село, «предупредили, что уходят»: «Предлагали ехать с ними. Я не хотела. Сказали: в случае чего, ложись на пол возле стенки, не так сильно завалит. И чтобы рядом не было окна. А где я найду такое место? У меня в доме девять окон!.. Было».
Молодая часть семьи всё-таки решилась уехать в Луганск. Как тогда казалось, на несколько дней. «3 сентября отпраздновали день рождения внучки. 10 сентября свой день рождения я отмечала уже без них. Пожарила рыбы, купила бутылочку, посидели с соседом. А 22 сентября бежала без оглядки».
Когда Любовь Ивановна работала во дворе, начался обстрел. Снаряд попал в угол дома. Женщину отбросило взрывной волной, выбило зубы. Поднявшись, она подбежала к сараю, открыла дверь, сказала коровам: «Идите, спасайтесь». Выпустила из вольера сторожевую собаку. Схватила сумку, благо вещи были, на всякий случай, собраны, и «в чем стояла, прыгнула в автобус».
Любовь Ивановну и других жителей села вывез местный предприниматель. У него были два микроавтобуса, чтобы развозить по деревням корма и муку. «В один он посадил свою семью, родственников, и бабку, и прабабку. Во второй — всех, кто хотел ехать, — рассказывает женщина. — За проезд я отдала 22 тысячи гривен (больше 50 тысяч рублей, — авт.), за весь наш автобус. А как не отдать, там ведь и дети были, даже грудной. Соседи, конечно, обещали вернуть мне долг. Но кто-то остался в Шебекино, кто-то уехал в Польшу, с кого теперь брать?».
«Украина нас отвергла, Россия не до конца приняла»
Женщины признаются, что рассчитывали вернуться домой весной 2023 года. «Когда только приехали в Саратов, я не знала, чего хочу. То ли оформлять временное убежище, то ли сразу гражданство РФ. В ФМС объяснили, что лучше гражданство, тогда проще будет с пенсией», — вспоминает Раиса Анатольевна.
Беженцы рассказывают, что им помогли пройти медкомиссию прямо в ПВР, «привезли нам всех врачей, даже рентген-аппарат». Бесплатно сделали перевод документов. Для поездок в ФМС давали транспорт и выделяли определенное время приема, «чтобы мы не толкались в общей очереди».
В вопросах оформления гражданства беженцы с Донбасса, Запорожья, из Херсона и из Харьковской и Сумской областей оказались в разном положении. Приезжим из новых регионов РФ достаточно подать заявление о выдаче им российского паспорта.На его рассмотрение отведено десять дней. Жители украинских территорий, которые не вошли в состав РФ, подают заявление о приеме в гражданство в упрощенном порядке. В отличие от иностранцев из дальнего зарубежья, им не нужно оформлять вид на жительство, подтверждать пятилетний срок проживания в стране и определенный уровень дохода. Но всё равно это довольно громоздкая процедура, занимающая от трех до шести месяцев.
Беженцам из новых регионов автоматически переносят в паспорт штамп о постоянной прописке по прежнему месту жительства. Те, кто приехал из Харьковской и Сумской областей, не имеют такой возможности. «У нас есть только временная регистрация в ПВР. Допустим, чтобы официально устроиться на работу, нужна постоянная прописка. Или, например, если человеку нужна операция, временная прописка тоже не совсем подходит, приходится обращаться в минздрав, чтобы там решали вопрос индивидуально», — объясняют женщины.
«Мы ничейные. Украина нас отвергла, а Россия не до конца приняла», — вздыхает Раиса Анатольевна. Впрочем, утешаются женщины, несмотря на отсутствие заветного штампа, им разрешили голосовать на выборах президента.
По сведениям уполномоченного по правам человека, больше 100 жителей саратовских ПВР смогли оформить пенсию. Многие беженцы не привезли с собой полного пакета документов. Подтвердить трудовой стаж или права на надбавки за вредные условия труда очень непросто. Для этого созданы специальные межведомственные комиссии в четырех новых регионах РФ. Приехавшие с украинских территорий не могут рассчитывать на их помощь. «Запрашивать подтверждения на украинской стороне бессмысленно, ответа не будет», — полагает глава военно-гражданской администрации Харьковской области Виталий Ганчев.
В большинстве случаев харьковчане могут получить только социальную пенсию, которая назначается на пять лет позже, чем страховая (мужчинам — с 70 лет, женщинам — с 65). Такая пенсия не превышает размер регионального прожиточного минимума пенсионера — в Саратове 11164 рубля в месяц. В ПВР, где не нужно платить за питание и коммунальные услуги, жить на эти деньги можно, но ни о каком собственном жилье не может быть и речи.
Есть проблема и с пенсиями по инвалидности. Для граждан из новых регионов документы, выданные на Украине, считаются действительными до 1 января 2026 года. Остальным нужно проходить медико-социальную экспертизу заново.
Молодым харьковчанам с детьми сложнее, чем другим беженцам, оформить российское универсальное пособие на ребенка. Они должны показать официальные доходы за последний год. У многих не было за это время белой зарплаты. От граждан из присоединенных регионов такого подтверждения не требуют. Кроме того, на детей, которые родились на территории Украины и затем были приняты в гражданство России, больше не будут выдавать материнский капитал.
С января начались выплаты компенсаций за ранения — по 100 тысяч рублей на ребенка, пострадавшего на территории Донбасса, Запорожья и Херсонской области. Дети из Харьковской и Сумской областей под эту меру не подпадают.
В присоединенных областях РФ действуют программы компенсации за поврежденное или разрушенное жилье. Харьковские беженцы, потерявшие свои дома в Украине, ничего не получают.
Беженцы с украинских территорий, приехавшие в Россию на собственном автомобиле, сталкиваются с проблемами в ГИБДД — трудно получить российские номера, оформить страховку и ПТС. По неизвестным причинам документы выдают с ограничением на право отчуждения на пять лет.
«Таким образом, не имея возможности оформить материнский капитал, не имея права на компенсацию за утраченное жилье, не имея права на продажу автомобиля, новый гражданин не может решить вопрос с приобретением жилья на территории России», — заключает юрист фонда помощи беженцам «Дом с маяком» Владимир Артюшенко.
Всего, по подсчетам главы военно-гражданской администрации Харьковской области Виталия Ганчева, с сентября 2022 года «территорию области, подконтрольную Вооруженным силам России, покинуло около 70 тысяч человек, сейчас они рассеяны по всей стране».
«Мы все хотим домой»
Жительницы «Загреба» говорят, что довольны бытовыми условиями в ПВР. «Для нас даже экскурсии организуют, в планетарий возили, — рассказывает Раиса Анатольевна. — Я попросилась на занятия в отделении дневного пребывания в центре соцобслуживания. Мне это нужно, потому что я активный человек, не могу сидеть в четырех стенах. Мы собираемся три раза в неделю. Вяжем, шьем, поем, танцуем. Меня приняли очень хорошо. Каждый старается помочь, отвлечь. Если не придешь, обязательно перезвонят».
«Нам тут неплохо. Я не жалуюсь ни на что. У меня и постель белая, и вода, и туалет. Но оно не мое», — говорит Любовь Ивановна.
«Несмотря на то, что у нас шикарные условия, очень хочется вернуться. У каждого спроси — мы все хотим домой», — заключает Раиса Анатольевна.
Ее дом в поселке уцелел. Но, как уверена женщина, вернуться туда она не сможет: «Те люди, которые летом 2022 года брали у меня гуманитарку, сдали меня СБУ, объявили коллаборанткой, предательницей. Я не считаю, что кого-то предавала. Эти продукты были очень нужны, без гуманитарной помощи невозможно было обойтись. Но меня слушать не хотят, находят в соцсетях, пишут оскорбления. Мне очень обидно».