«Мне было очень страшно, что Пивоваров, у меня на глазах убивший мою собаку, убьет и меня». Суд признал сына вице-губернатора невиновным в избиении девушки

Заместителю начальника ОГИБДД МУ МВД «Балаковское» Ивану Пивоварову (временно отстранён от должности) сегодня зачитали приговор. Судья судебного участка №9 города Балакова Ирина Чернова постановила, что Пивоваров невиновен в нанесении легкого вреда (ч. 1 ст. 115 УК РФ) здоровью Кристине Хрусловой. Суд об избиении длился с декабря прошлого года. На последнем заседании судья не захотела провести еще одну судебно-медицинскую экспертизу в экспертном бюро другого региона. Хотя эта экспертиза могла бы устранить противоречия между двумя предыдущими. 

О том, что сын вице-губернатора Саратовской области Игоря Пивоварова Иван Пивоваров замешан в скандале с убийством двух собак, стало известно еще осенью прошлого года. Тогда хозяйка двух йоркширских терьеров Кристина Хруслова записала видеообращение к главе Следственного комитета России Александру Бастрыкину с просьбой проконтролировать ведение дела в отношении Ивана Пивоварова, который, как утверждала Хруслова, в ночь с восьмого на девятое сентября 2022 года избил её саму и убил её собак. Кристина Хруслова просила обратить внимание на это дело в основном потому, что Иван Пивоваров – сотрудник правоохранительных органов, а его отец – крупный региональный чиновник. И ей, обычной женщине из Балакова, сложно поверить, что система может выступить на её стороне. 

 

 

Душа-человек 

– Нас познакомили мои друзья, – рассказывает Кристина. – Муж моей подруги работает вместе с Иваном. Вы знаете, в компании он очень приятный человек. Шутник, балагур. В жизни не подумаешь, что он может кого-то оскорбить, а, тем более, ударить. И еще он очень красиво ухаживал. Помню, летом я улетела в отпуск, который давно планировала. А он на следующий день тоже купил билет со словами – «я не могу без тебя и дня прожить». Широкий жест. Это подкупало.  Ванина агрессивность стала проявляться, уже когда мы съехались. 

В суде Кристина настаивала на приобщении к материалам дела записи её разговора с сестрой Пивоварова Мариной. Которая, по ее словам, характеризует Ивана в быту. 

– После все этой истории Марина позвонила мне с сочувствием, – объясняет Кристина. – У неё самой собака породы йоркширский терьер. Мы с ней обе плакали, а она рассказывала мне, каким грубым и несдержанным бывает ее брат с женщинами, когда выпьет. Что он их оскорбляет, бьет, кому-то сжёг вещи. Она мне сказала даже, что Иван – это их боль. Потому что ему все равно на отца, мать, на сестру, на собственного сына. 

Этот разговор судья Чернова отказалась приобщать к делу. Так же, как и запись разговора с таксистом Кириллом, который в тот злосчастный вечер привез в квартиру Хрусловой алкоголь. Как говорит Кристина, по просьбе Пивоварова.

Явку Кирилла в качестве свидетеля в суд Кристине и ее адвокату обеспечить не удалось. Они его просто не нашли. Трубку Кирилл не брал. А адрес свидетеля, видевшего в тот вечер заплаканную, испуганную Кристину, был им неизвестен. 

– Иван часто просил о помощи Кирилла, – вспоминает Кристина. – Что-то привезти, увезти. Говорил, что он Кириллу однажды очень помог и теперь Кирилл ему должен. 

На последнем судебном заседании Иван Пивоваров был очень спокойным. На все вопросы потерпевшей брал 51 статью Конституции – право не свидетельствовать против себя. И вообще не произносил ни слова. Только, когда адвокат Хрусловой перечисляла его «заслуги», тихо кивал головой. 

Как раз накануне вице-губернатор Игорь Пивоваров, выступая в облдуме, позволил себе в адрес нескольких саратовских СМИ довольно грубые высказывания. 

Йорки как любовь 

Кристине Хрусловой 32 года, она – мастер маникюра. И, как она утверждает, до встречи с Иваном Пивоваровым была абсолютно счастливой женщиной. У неё было все, что нужно для счастья: любимая работа, свое жилье – квартира на последнем этаже 12-этажного дома в Балакове. Здоровье. Две обожаемых собаки. 

– Вы знаете, – говорит она, – йорки – это чистая радость. Доверчивые, непосредственные, очень ласковые. Доле могло бы исполниться пять лет в ноябре. Я её взяла у знакомой заводчицы. Просто влюбилась в щеночка. А через полтора года взяла в компанию к Доле Лею. Лея – это бивер-йорк. Они черно-белые и такие кудрявенькие. Я её увидела у другой заводчицы и сразу поняла, что это моя малышка.

 

 

Доля характером смахивала на какую-нибудь графиню. Она была очень серьёзная собака и у неё были свои манеры. Лея – та вечный ребёнок. Непосредственная. Приставучая. Всегда на позитиве. Иногда старшая так смотрела на младшую – вроде как с укором: ну как ты себя ведёшь? Воспитателем была.

Я очень по ним скучаю. До сих пор не могу смотреть их фотографии. Если вы меня сейчас еще о них спросите, я заплачу. 

Теперь у Кристины нет ни Леи, ни Доли. Но самое главное, у нее больше нет чувства безопасности. Больше полугода она живет в состоянии борьбы с правоохранительными органами и безотчетном страхе. 

Больной зуб и бутылка виски 

Восьмое сентября 2022 года Кристина помнит очень хорошо. 

– Мы проснулись, и прямо с утра Иван сказал, что у него болит зуб, – рассказывает она. – В обед он позвонил мне с работы и спросил, есть ли у меня в Балакове знакомый стоматолог – он уже выпил огромное количество обезболивающих, но ему не помогло. Сам он вольский, и тут не знал, к кому обратиться. 

Кристина пообещала, что всё устроит. Через некоторое время позвонила Ивану: стоматолог ждёт тебя в медсанчасти. И попросила: только позвони мне заранее, я тебе расскажу, как к нему проехать. 

– Через 20 минут он мне позвонил от приемного покоя медсанчасти, – вспоминает Хруслова. – А я не знаю, как к стоматологу попасть через приемный покой. Поэтому и просила позвонить заранее, чтобы объяснить ему схему проезда. Иван начал орать, бросать трубку. Я попыталась перезвонить и еще раз объяснить, как дойти до кабинета стоматолога. На меня вылился поток отборного мата и оскорблений. Он орал, что я ничего не могу организовать – это в мягкой форме. В итоге я повесила трубку и написала ему, что через его неадекватный ор невозможно донести никакую информацию. 

По словам Кристины, это был не первый случай, когда Пивоваров срывался на нее на ровном месте. Поэтому, когда он вечером уже в нормальном настроении позвонил ей из Вольска и сказал, что ждёт приема там, она отреагировала довольно холодно. 

– Он мне заявил – ну тогда я в Вольске останусь! Типа ультиматум поставил, – рассказывает она. – «Прекрасно!» – ответила на это я. И сказала, что не вижу для себя продолжения отношений. 

Вечером Кристина была дома одна с двумя своими йоркам – Долей и Леей. Никого не ждала. Но в семь раздался стук в дверь. На пороге стоял Иван Пивоваров. С сумкой. 

– Был сентябрь, как раз резко похолодало, а теплых вещей у Ивана в моей квартире не было, – объясняет Кристина. – После его ультиматума остаться на ночь в Вольске и моего предложения расстаться, я его не ждала. А он появился у меня на пороге с сумкой теплых вещей. Как ни в чем не бывало вошел в квартиру. Достал из этой сумки бутылку виски. Открыл ее, начал пить. И стал рассказывать, как ему удаляли зуб, что у него там за киста и заявил, что на пятницу отпросился из-за зуба с работы. 

По собственному признанию, Кристина была немного в шоке от происходящего. И завела разговор о расставании. 

– Я не могу общаться с человеком, который постоянно меня оскорбляет и унижает, – говорит она. – А на тот момент это был уже не первый, не второй и даже не пятый раз, когда он вылил на меня ушат. 

Иван и Кристина разговаривали часа четыре. Всё это время, говорит Хруслова, Иван пил. Под конец разговора бутылка опустела. 

– Мы пришли к обоюдному решению расстаться, – вспоминает она. – Я сказала – «Иди, собирай вещи». Он ответил: «Тебе надо, ты и собирай!». Я собрала. Вручила ему сумку. И в половине первого ночи он вышел из моей квартиры. На видео с камеры наблюдения на первом этаже видно, как он выходит из подъезда с сумкой и с форменной одеждой на вешалке. 

Кристина вышла на общедомовой балкон покурить и смотрела, как человек, с которым она встречалась два с половиной месяца, садится в свою машину и уезжает. Как ей казалось, навсегда. 

И тут обнаружилось, что он забыл у Кристины квадрокоптер. 

– Квадрокоптер этот мы покупали в подарок его сыну, – вспоминает Кристина. – У мальчишки день рождения в августе. Он живет с родителями Пивоварова. Мне Иван рассказывал, что его бывшая жена просто неадекватная. Поэтому, мол, при разводе мальчишка остался в его семье. Но мне ведь и в голову не приходило, что Ивану-то ребенка тоже не доверили! В общем, подарок этот мы пошли покупать только после многочисленных напоминаний его сестры. 

Пивоваров позвонил Кристине и сказал, что вернется забрать квадрокоптер. Та собрала ему пакет, куда сложила подарок для его сына и кое-какую мелочевку вроде капель в нос, которую Иван оставил в ее квартире. 

– Раздался стук в дверь, – рассказывает Хруслова. – Я открыла и протянула ему пакет. Он отодвинул меня в сторону и со словами, что он никуда не поедет, вошел в мою квартиру и сел за стол. Я сказала, что это плохая идея. Он ответил, что я свинья, которая пьяного человека среди ночи гонит в неизвестном направлении – это если коротко. Набрал номер своего знакомого таксиста Кирилла, вроде как он вызывал такси. Только этот Кирилл всегда был его «службой доставки» – мог среди ночи привезти Ивану алкоголь. 

Рядом с ругающимися людьми в кухне крутились Доля и Лея. Иван продолжал орать на Кристину и, по ее словам, между делом пнул ногой одну из собак. 

На вопрос «зачем ты это делаешь?» – ответа не последовало. Кристина махнула рукой – хочешь, оставайся до утра. Сама забрала собак, ушла в спальню и закрыла за собой дверь. 

– Буквально через минуту дверь открылась, – вспоминает она. – Иван схватил с кровати Долю и швырнул её в сторону окна. Потом сгрёб Лею и со всей силы швырнул её об стену. Это произошло в секунды, я даже не успела среагировать. 

Собака врезалась в стену всем телом, отлетела на пол, заскулила, захрипела и затихла. Больше признаков жизни она не подавала. 

Кристина закричала и выскочила из комнаты. Рыдая, схватила телефон, чтобы позвонить своему отцу. 

– Иван отобрал у меня телефон и сунул его в задний карман джинсов, – рассказывает женщина. – Я попыталась достать телефон у него из кармана, но он схватил меня за руку до синяка. Я кричала и кричала. И тогда он, чтобы, как он сказал, меня успокоить, ударил меня рукой по голове. 

Удар пришелся открытой ладонью по уху. У Кристины загудело в голове. Её оглушило. Она разрыдалась еще больше. Тут прозвонил домофон. Это приехал Кирилл с «доставкой». 

– Иван сказал, что, если я хоть слово скажу Кириллу, он меня прямо тут положит, – рассказывает Кристина. – Когда Кирилл вошел, я, естественно, молчала. Мне было очень страшно, что Пивоваров, у меня на глазах убивший мою собаку, убьет и меня. 

По словам Кристины, Кирилл привез Пивоварову две бутылки шампанского и четыре бутылки пива. 

– Он начал пить шампанское, – вспоминает она. – А я сидела в ванной на коврике и плакала. Из квартиры Иван меня не выпускал. Наверное, боялся, что я позову на помощь. Все это время он периодически заходил ко мне в ванную и предлагал мне то шампанского, то воды, то чаю, то сделать чучело из Леи и подарить его мне. Потом заходил и говорил, что он нечаянно. Потом, что он положит Лею на лежанку, а лежанку – ко мне в машину. Потом я услышала, как захрустел пакет, и Иван вышел за дверь. Я вышла в комнату – одной лежанки не было. Видимо, он труп Леи вместе с лежанкой вынес на лестницу. 

И тут Кристина увидела, что её телефон лежит на столе. Пивоваров вернулся, и продолжил заниматься своими делами. А женщина потихоньку-потихоньку забрала телефон со стола и стала отпрашиваться у Пивоварова хотя бы покурить.

 

 

– Я вышла на общий балкон в чем была: в домашних широких штанах, водолазке и длинной трикотажной жилетке, – вспоминает она. – На мне были носки и домашние шлепки. Я даже ключи не взяла от квартиры, чтобы он не заподозрил, что я хочу сбежать. Шлепки я сняла и тихо, но очень быстро побежала вниз по пожарной лестнице. Где-то на 10-м этаже я услышала, как открылась дверь моей квартиры и услышала «Крис? Ты где?», что добавило мне скорости. 

Кристина выбежала во двор, на бегу набирая номер сначала своей подруги Светы. Но поскольку была глубокая ночь, Света не ответила. Тогда она стала звонить отцу. 

– Я не помню, как я бежала, босиком или в шлепках, – говорит Кристина. – Вообще плохо соображала, что происходит. Самым главным для меня было – убежать. Я разговаривала с папой, параллельно через приложение вызывая такси к соседнему дому. К своему подъезду я машину вызвать побоялась. 

Отец Кристины, который всю дорогу был с дочерью на связи, попытался уложить её спать. Но сна не было. Кристина писала подруге – «Света, как только проснёшься, забери меня от папы. Иван избил меня и убил Лею». И ждала ответа, не выпуская телефона из рук. 

– В 3.13 от Ивана пришло сообщение: «А почему ты не сказала, что в доме есть ещё одна собака?», – вспоминает Кристина. – А потом добавил: «Была». И я поняла, что моей Доли тоже больше нет. 

Против системы 

– На принятие решения мне понадобилось несколько часов, – вспоминает Кристина. – Мне было очень страшно. Я понимала, с кем мне придется бороться. И против кого. Но я не могла, просто не могла оставить это. 

Утром Кристина и её подруга Света приехали к Хрусловой в квартиру. По словам Кристины, Пивоваров спал. За время её отсутствия пропала Доля. На седьмом этаже женщины нашли кровь и собачью шерсть. Шерсть тянулась и по улице, лежала клоками на парковке. Кристина и Света обыскали весь двор, залезли даже в мусорные баки. Но тел собак так и не нашли. 

– Когда мы пришли в квартиру, вторая лежанка, в которой Иван выносил Лею, уже была на месте, – вспоминает Хруслова. – Мусор он выбросил, следы крови, которые были в квартире, затер. Навел, в общем, порядок. Я пошла к соседу Витале попросить его записи с камеры на 12 этаже. А он мне сказал – «ты знаешь, Кристин, но именно в эту ночь у нас накрылся жёсткий диск». Причем накрылся он только на 12 этаже. Все остальные камеры работали нормально. 

Кристина вызвала полицию. По её словам, следственная группа работала из рук вон плохо. Записи камер видеонаблюдения они не изъяли, смывы крови и собачью шерсть на экспертизу брать не хотели. И вообще работали спустя рукава. 

 

Вечером, после того, как полиция покинула ее квартиру, Кристина собрала вещи и поехала в травмпункт. Там ей поставили подозрение на сотрясение мозга и дали направление к специалистам в поликлинику. И на судебно-медицинскую экспертизу. 

– Был вечер пятницы, – рассказывает Кристина. – Естественно, на СМЭ и в поликлинику я пошла в понедельник, 12 сентября. До понедельника я жила у своей подруги Светы Меджидовой. Во мне жил животный ужас. Я боялась оставаться одна и не могла находиться в своей квартире, где в спальне на стене остались следы от когтей Леи. Она их процарапала, когда Иван швырнул ее об стену. 

Судмедэксперт Сива Железова тогда установила, что Хрусловой в ту ночь был причинен легкий вред здоровью. Но её заключение адвокат подсудимого попросил признать ненадлежащим доказательством, потому что процедура экспертизы была проведена неправильно – на документе не хватало каких-то подписей. 

Судебно-медицинская экспертиза, назначенная судом, легкого вреда здоровью у Хрусловой не нашла. Несмотря на то, что неделю Кристина провела в стационаре с сотрясением мозга. Ходатайство о проведении повторной экспертизы в экспертном бюро другого региона, чтобы избежать возможного давления на врачей, судья Чернова отклонила. 

Пока шло следствие, Иван Пивоваров несколько раз звонил Кристине и то угрожал проблемами её брату, то предлагал денег. Эти записи были прослушаны в суде и приобщены к делу (и они имеются в распоряжении редакции). Пивоваров говорил Кристине, что статья, по которой она хочет его засудить, «беспонтовая и недоказуемая». Что максимум чем он отделается – это штрафом. Так что пусть Кристина возьмет у него деньги и успокоится. 

– Конечно, я пойду в апелляцию, если надо, в кассацию и в Верховный суд, – говорит Кристина. – Я с девятого сентября живу в состоянии вечной борьбы и страха. Конечно, я сменила замки в квартире. И каждый день проверяю колеса на своей машине. Но я не отступлюсь и пойду до конца. Мне очень жаль, что женщины не готовы бороться против своих домашних насильников, что живут в вечном страхе, а кто-то в материальной зависимости. Такие тираны разрушают нервную систему, и всю жизнь. Я вижу это на примере многих моих знакомых. Я многих из них понимаю. Но я не готова, чтобы так обращались со мной. И, конечно, меня очень выручает поддержка других людей. Мне пишут многие – и знакомые, и незнакомые. Говорят мне, что я молодец. Что я все делаю правильно. Эта поддержка как щит. Она помогает. И дает мне силы. Именно поэтому я пойду до конца.