«Не берите таблетки у белорусских военных». Как пересекают границу Евросоюза в разгар пандемии и миграционного кризиса
В канун Хэллоуина, 31 октября, я вышел из поезда Москва-Брест, имея при себе паспорт с годовой студенческой визой Польши и чемодан со всем, что будет составлять мою жизнь в ближайший год. До пандемии пограничный пункт Брест-Тересполь я пересекал в обоих направлениях с десяток раз; из-за аэрофобии у меня нет приятной возможности телепортироваться сразу в точку назначения, поэтому почти всегда, когда мне было нужно в Европу, мой путь пролегал именно здесь. Я помню этот пограничный пункт веселым и раздражающим, с километровой очередью из одних только автобусов. Сейчас в сорокаместном салоне рейса Брест-Варшава нас ехало пятеро, и на КПП мы приехали одни, как в постапокалипсис.
Еще перед белорусским кордоном подъезжающих встречает плакат с надписью по-польски «Pieklo kobiet» - «Ад для женщин». Очевидная отсылка к дискриминационному запрету на аборты. Польша как будто говорит: «Пожалуйста, не надо сюда ехать, вам не понравится, честно».
Под Брестом границей между двумя странами служит река Буг. В обход пропускных пунктов мостов через нее нет — возможно, благодаря этому, Брест всегда был воротами только для тихих, законопослушных беженцев, которым по ту сторону кордона почти рады. В 2014 году, когда люди массово бежали из Сирии, Европа впускала всех, а Беларусь пропускала через себя транзитом, в Тересполе сразу после кордонных шлагбаумов стояли ящики яблок, чтобы люди могли подкрепиться.
Сейчас здесь было пусто: ни гуманитарной помощи, ни тех, кто в ней нуждался. Меня это обрадовало, потому что по дороге я уже успел нафантазировать, как пытаюсь защитить свой чемодан от толпы голодных озлобленных людей.
На границе автобус остановили: у российской пассажирки оказались не в порядке документы. Она возмущенно повторяла, что едет на бизнес-переговоры в Германию, и отказывалась понимать, что ей толкуют польские пограничники. Пассажиры-белорусы закатывали глаза: они уже привыкли, что на каждый шаг и чих должна быть нотариально заверенная бумажка с переводом на три языка.
Досматривали автобус очень долго. Чемоданы даже не открывали, но заглянули во все багажные отделения, подсобные отсеки и пространства между кресел. Несколько раз водитель выходил, открывал багажное хранилище, и военный с фонариком влезал туда целиком. Я тянул шею, пытаясь угадать, не роется ли он сейчас в моем чемодане, выбирая, какая из моих рубашек ему больше по вкусу. Слова «нелегалы» никто не произнес, но оно висело в воздухе.
«Но ведь кто-то же им подсказывает, где граница, как ее переходить. Я вот всю жизнь живу в Бресте, но понятия не имею, как это сделать», - вдруг сказала моя пожилая попутчица, пока мы стояли на мосту через Буг в ожидании разрешения на проезд.
После пересечения границы мне на телефон пришло смс от отправителя RCB. По-английски было написано: «Польская граница закрыта. Правительство BLR вам лжет. Возвращайтесь в Минск. Не берите таблетки у белорусских военных». Позднее в Польше этот отправитель уже предупреждал меня только о штормовых усилениях ветра. Вероятно, местное МЧС.
Причины легко гуглятся. За последние месяцы на границах Беларуси было зарегистрировано несколько случаев отравлений. Летом в Литве два ребенка из семей беженцев попали в реанимацию после того, как перед незаконным переходом границы провожавшие нелегалов «люди в масках» дали малышам по две таблетки, чтобы те вели себя тихо.
В сентябре в приграничной полосе были найдены мертвыми три мигранта. Польская сторона подозревает, что причиной смерти могли быть принятые перед переходом границы препараты. Теперь рассылка ведется на телефоны всех, кто прибывает в Польшу из-за любого восточного рубежа, даже из Литвы.
Кстати, совет не брать пилюль у белорусских солдат я нахожу весьма здравым, но что касается возвращения в Минск — тут уж увольте.
Миграционный кризис 2021 года отличается от 2014 более чем заметно. Ящики с яблоками, самодельные плакаты «Refugees are welcome» вдоль дороги в 2014 и враждебная напряженная тишина — сейчас. Я, вроде бы не расист, все же ловлю себя на том, что думаю о мигрантах как о темной и опасной силе, с которой лучше не встречаться. Мои белорусские попутчики, похоже, воспринимают беженцев как новую авантюру своего правительства, из-за которой все еще хлебнут горя. Кажется, прошедшие годы никого из нас не сделали добрее.