Униженные и оскорбленные. Кризис подчеркнул все худшие черты наших чиновников
Саратовская область здесь среди первых. Все помнят громкую историю с «макарошками» за авторством министра занятости, труда и миграции Саратовской области Натальи Соколовой. По мнению чиновницы, россиянин сможет прожить, тратя на питание 3500 рублей в месяц. «Макарошки всегда стоят одинаково», – заявила чиновница, и ее заявление разошлось по стране. Себя, правда, из числа живущих «на макарошках» министр исключила – «статус не позволяет». Приверженность макаронной диете стоила Соколовой министерского поста, но не утихомирила чиновников.
Они хамили простым людям, оскорбляли их, утверждали, что родина никого рожать не заставляла, бывший губернатор Чувашии играл с сотрудником МЧС в «А ну-ка отними».
Свалившиеся на страну две беды – пандемия и падение нефтяных цен с новой силой высветили интеллектуальные возможности наших руководителей.
Глава «Роснефти» Игорь Сечин, фактически самолично обваливший котировки, утверждает, что нефть скоро вернется к прежним значениям. То, что ни один из его прежних прогнозов о том, что нефть вырастет в цене, не сбылся, главу госкорпорации ничуть не смущает.
На местах – не лучше. Министр здравоохранения Саратовской области Наталья Мазина, находящаяся под следствием и только допущенная судом к работе, успокаивает сограждан: Мы предложили (...) использование в домашних условиях, гражданами, не в медицинских организациях – но в медицинских организациях тоже возможно – использование масок, которые изготавливаются из марли. Мы это делаем. Мы это делаем. Каждый может изготовить для себя четыре маски, пять, шесть, сколько требуется, если кто-то не имеет масок разовых».
Но, во-первых, маска не панацея, и Всемирная организация здравоохранения это подчеркивает. Во-вторых, для изготовления действительно эффективных масок необходима специальная ткань. А не похожая на бредень марля, которую продают в саратовских аптеках.
Получается, что министр здравоохранения уподобляется «специалистам» из интернета, которые учат делать маски не только из марли, но и из гигиенических прокладок и даже, простите, из женских трусов.
Начальник Натальи Мазиной заместитель председателя правительства Сергей Наумов тоже озаботился наличием медицинских масок и дал несколько странных советов. Он поручил региональному минпрому как можно быстрее «проработать вопрос организации производства масок силами местных текстильных предприятий, а также возможность использования мощностей, имеющихся в исправительных учреждениях».
Конечно, было бы интересно узнать, какие именно текстильные предприятия имеет в виду г-н Наумов. По нашей информации, таковых в области просто нет. Разве что с некоторой натяжкой к ним можно отнести пятую швейную фабрику.
Что же касается изготовления медицинских масок в исправительных колониях, то прежде чем советовать, неплохо бы ознакомится с эпидемиологической обстановкой в местах лишения свободы. Две туберкулезные больницы на десять колоний – это о чем-то говорит. Мы оградим вас от пневмонии, но заразим туберкулезом – неплохой слоган, не так ли?
Есть такое мнение, что настоящим руководителем Саратовской области, а заодно и мэром областного центра является председатель Госдумы Вячеслав Володин. Он здесь всем занимается – благоустройством новых микрорайонов, установкой памятников, устройством парков.
Именно с памятником и вышла очень, на наш взгляд, некрасивая история. В Летном городке Энгельса Володин осмотрел новый памятник летчице Марине Расковой. Его возводят на личные средства политика. Во время встречи с ветеранами спикер ГД поинтересовался их мнением о памятнике.
Ветеран войны Евгений Федяев заявил, что был лично знаком с Мариной Расковой. «Она не похожа на Раскову», – заявил ветеран Федяев. Также он раскритиковал и сам памятник. По его мнению, на нем запечатлен бомбардировщик, несмотря на то, что Раскова управляла истребителем. Похожа ли скульптура на Раскову, какой ее запомнил ветеран, судить трудно. По поводу самолета он ошибается. Раскова разбилась на бомбардировщике Пе-2 и изображение именно этого самолета оправданно. Но это не повод отвечать ветерану тоном, который позволил себе спикер.
«Меня это оскорбляет! – возмутился Володин. – У нас в данной ситуации Марина Михайловна Раскова – собирательный образ. Это женщина, которая отдала свою жизнь за Победу. Она здесь формировала женские полки. Помимо того, что Раскова – легендарная личность, так она, еще будучи молодой девушкой, пожертвовала своей жизнью ради того, чтобы мы жили. Она была командиром всех женских формирований, поэтому мы увековечили именно ее. Все то, что получилось у скульптора, я оцениваю положительно. Не надо ковыряться!».
Все-таки Володин зря горячится. Нужно бы ему определиться, кому памятник – конкретно Марине Расковой или всем женщинам-летчицам Отечественной войны. И не была Раскова командиром всех «женских формирований», а только 587-го бомбардировочного авиаполка.
И странно называть летчицу, погибшую в тридцать лет «молодой девушкой». Но все это детали. Главное – не стоит так разговаривать с ветераном, которым с каждой трибуны чиновники клянутся в вечной благодарности.
