Путинизм и вопросы языкознания
С недавних пор появилось предложение изучать путинизм. «Исследовать путинизм как действующую идеологию повседневности со всеми его социальными инновациями и продуктивными противоречиями – очень полезное начинание. Потому что путинизм представляет собой глобальный политический лайфхак, хорошо работающий метод властвования. А понять, «как они делают это», всегда интересно», – пояснил помощник президента Владислав Сурков.
И действительно интересно, тем более что в последнее время путинизм и его главное действующее лицо – Владимир Путин – дают немало поводов для изучения этого «глобального политического лайфхака». Судите сами: за последнее время президент – ну, кроме геополитики – успел разобраться с финансированием российского футбола и дал рекомендацию создать некий единый фонд для всех команд. Совсем недавно – на Госсовете вник в проблемы российской медицины и посоветовал отправлять в регионы, где не хватает врачей, студенческие медицинские отряды – по типу стройотрядов. И буквально на днях он же провел заседание Совета по развитию русского языка. По материалам этого заседания внимательный наблюдатель может сделать несколько далеко идущих, а иногда и пугающих выводов. Но об этом позже.
Сначала – история вопроса.
«Мыш нашол жолудь»
Практически любой российский/советский правитель находил время, чтобы обратиться к русскому языку. Ровно через год после революции, осенью 1918 года, большевики во главе с Владимиром Лениным приступили к масштабной реформе русского языка. Были ликвидированы буквы «фита», «ять», «и десятеричное». «И десятеричное» читалось как «и», писалось как i, ѣ (ять, читается как «е»), ѳ (фита, читалось как «ф»).
Полностью исключался в конце слов твердый знак. Он сохранялся лишь в качестве разделительного. В-третьих, менялись окончания родительного и винительного падежей. Из языка исключались окончания «-аго», «-яго», которые менялись на «-его». Написанная на дореволюционном русском фраза из известного мультфильма выглядела бы так: «А бобренокъ сидитъ, глаза на всѣхъ таращитъ. Не понимаетъ ничего. Дядя Ѳедоръ ему молока далъ кипяченаго» («Дядя Ѳедоръ, песъ и котъ»). (Пример с сайта)
После этого русский язык на какое-то время оставили в покое. Но в 1942 году, в разгар войны, в правила русского языка была введена поправка, которая закрепила обязательное использование буквы «ё». После этой поправки буква была внесена в алфавит. Были отменены точки в аббревиатурах. Например, если прежде писали Р.С.Ф.С.Р., то с 1942 года стали писать РСФСР. Интересно, что завершилось сталинское время изданием его работы «Марксизм и вопросы языкознания», но это, скорее, философия и к нашей теме отношения не имеет.
Зато при Никите Хрущеве за язык взялись основательно. В 1956 году состоялась первая языковая реформа: вместо «снигирь» стали писать «снегирь», а вместо «диэта» – «диета», вместо «итти» – «идти». Та же реформа, видимо, в рамках борьбы с наследием культа личности, вновь сделала необязательным употребление буквы «ё» – хочешь пиши, хочешь нет.
Но это была только разведка боем. В 1963 году при Академии наук СССР была образована Государственная орфографическая комиссия. В следующем году появились ее рекомендации, согласно которым после «ж», «ш» и «ч» предлагалось писать не «ё», а «о». То есть «чорный», «жолтый», «жолудь». Упразднялся мягкий знак в окончаниях слов, заканчивавшихся на шипящие согласные: «доч», «мыш», «тиш». (Теперь становится ясно, откуда в интернете 2019 года появился мыш, который кродецца!) Официально реформа должна была облегчить изучение русского языка, особенно в национальных республиках. Неприятие ее, я это помню, было полным, люди были уверены, что предлагается писать как слышится – «каза», «карова». Но 14 октября 1964 года Пленум ЦК КПСС отправил неутомимого реформатора Хрущева на пенсию, и реформа по понятным причинам была забыта.
Интересная деталь: все реформаторы языка из числа начальников озаботились переменами накануне своего ухода – Сталин перед смертью, Хрущев перед отставкой. Может, и по этой причине наследовавшие им Брежнев, Черненко, Андропов, Горбачев и Ельцин реформами правописания не занимались и вообще в вопросы русского языка не вникали. Но не таков Владимир Путин.
«Инда взопрели озимые»
После того как дела в футболе, медицине, сотрудничество со странами Африки пошли на лад, Владимир Владимирович обратился к вопросам языкознания. Понятно, многих напугали его рекомендации по замене Википедии на «Большую российскую энциклопедию». Как выразился президент – «в электронном формате». «Это будет, во всяком случае, достоверная информация», – вот его слова.
Не спешите пугаться, это был ответ на конкретную жалобу какого-то педагога, сетовавшего на то, что школьники ищут информацию в Вики. Всех остальных рекомендация пока не касается, да и школьники вряд ли воспримут ее всерьез. Все-таки когда президент занимается проблемами интернета, это выглядит несколько комично в силу полного незнания им предмета разговора.
К тому же БРЭ по всем параметрам отстает от русскоязычного раздела Википедии. Исполнительный директор «Викимедиа.Ru» Станислав Козловский привел этому такие обоснования: «Объем БРЭ, которая писалась с 1996 года и была закончена в 2017 году, составляет 80 тысяч статей. В Википедии на русском языке написано примерно 1,6 миллиона статей. То есть разница в двадцать раз. А надо еще учитывать размер материалов. Так, большинство статей БРЭ включают в себя один-два абзаца. За каждый год русскоязычный раздел Википедии пополняется большим количеством текстов, чем в БРЭ было написано за 21 год».
При этом надо понимать, что Вики – это живой организм, постоянно растущий за счет новых статей и изменений к уже появившимся. БРЭ – это труд законченный, причем два года назад, и, соответственно, уже отставший от нашей жизни. Прекрасную иллюстрацию этому привел шеф-редактор портала Znak.com Дмитрий Колезев. В статье БРЭ об Екатеринбурге многие давно остановившиеся заводы числятся работающими, не упомянуто ни одно значительное событие, произошедшее в городе во втором десятилетии этого века.
На том же заседании президент Путин поручил разработать словари с обязательными для госструктур и СМИ нормами государственного языка. Боюсь, что в понимании президента словарь – это такой увесистый фолиант, переплетенный телячьей кожей, содержащий раз и навсегда установленные нормы. Стало быть, десятков тысяч новых слов, активно используемых различными возрастными и профессиональными категориями населения, в нем не будет. Всех этих фьючерсов, дедлайнов, фастфудов – список можете продолжить сами.
Бог с ними, с чиновниками – они давно не говорят и не пишут на обычном русском языке. Интересно будет посмотреть на СМИ, надо полагать, государственные, которым придется обходиться без новых заимствований в языке. Как они будут писать? «Инда взопрели озимые»? Боюсь, язык этих СМИ через некоторое время перестанут понимать. Но разговор о Википедии и словарях – это так, заметки на полях. Главная тема у президента была иной.
«И врагу никогда не добиться»
В отличие от своих предшественников Путин не объявил о новой реформе языка. Сами же знаете, наш президент не реформатор, а скорее консерватор. Он посвятил свое выступление защите русского языка на мировых просторах: «Россия сталкивается с попытками искусственно, грубо и бесцеремонно сократить пространство русского языка в мире». Кто же предпринимает эти попытки? Ответ тоже есть: «пещерные русофобы, агрессивные националисты, разного рода маргиналы». Понятно, что «пещерные русофобы и агрессивные националисты» – это такой привет странам Прибалтики и Украине. Но кого имел в виду президент под «маргиналами», осталось непонятым.
Недавно, выступая во ВГИКе, Путин назвал российский кинематограф мягкой силой. И язык включил в этот же «мягкий арсенал». Президент призвал не называть русский язык мощным оружием. «Потому что если это оружие, то с ним начнут бороться как с оружием. С ним и так борются, но по другим соображениям. Да, это сила в известной степени, мягкая сила».
После чего начались неожиданные для нынешнего президента мирные речи. Он не стал говорить о невиданном супероружии (это он сделает днем позже), а подчеркнул, что влияние той или иной страны сегодня определяется не оружием, а экономикой. Интерес к языку зависит от роста влияния России в мире: когда экономика «начинает дышать», а страна – развиваться, «по-другому играют наши завоевания в сфере культуры».
«Не будет этого – не будет [интереса к языку], хоть тресни. Хоть у нас еще два-три Толстых появится и четыре Пушкина. Ну, будут переводить просто, и все. Это сто процентов... А если страна будет мощной, сильной, привлекательной, притягательной – будут учить русский».
Мысль, конечно, верная, иллюстрация к ней – изучение английского языка по всей планете. Еще представляется, что при нынешнем развитии российской экономики нам долго придется ждать повышенного интереса к нашему языку.
Как водится в таких случаях, после выступления президента должны последовать поручения и меры по исполнению. И вот уже среди мер, предложенных Советом для поддержки русского языка, называют увеличение в разы финансирования продвижения русского языка за рубежом.
То есть президент скоро обратит свое внимание на очередную болезненную тему, а тем временем редакторы уже устаревших энциклопедий, издатели словарей, распространители русского языка за рубежом и прочие миссионеры будут потирать руки в ожидании госзаказов. Ничего нового, у нас, как представляется, сложилась такая система, которая конечной своей целью имеет получение и распил бабла, уж простите в тексте о русском языке этот вульгаризм.
