Четырехдневная рабочая неделя — нам на пользу или во вред?
Идея о переходе на рабочую неделю из четырех дней в России приписывают премьер-министру Дмитрию Медведеву. На самом деле слова Медведева – это реакция на обращение Международной организации труда, поддержанное ООН. МОТ видит в сокращении рабочей недели сразу пять плюсов. Сокращение приведет к следующим показателям:
- улучшение здоровья работающих;
- увеличение числа рабочих мест;
- уменьшение числа рабочих часов обусловит рост качества труда;
- улучшение экологии;
- человек, отдыхающий чаще, получит «больше счастья» в семье и на досуге.
В июне на Международной конференции труда в Женеве за идею вписался наш премьер-министр. Но тогда он говорил о перспективе, не обозначая, какая это перспектива – ближняя, средняя, дальняя. Премьер сказал: «Очевидно, что нам тоже нужно думать об изменениях в трудовом законодательстве на будущее, имея в виду различные формы регулирования труда, включая так называемый удаленный труд и гибкий график работы, а также, в перспективе, может быть, и переход к четырехдневной рабочей неделе. Конечно, не сию секунду такой переход совершится. Но общество развивается, технологии не стоят на месте, именно поэтому эти вопросы появляются в повестке дня». И при этом Медведев добавил, что дискуссия по этому вопросу уже назрела.
Тогда к словам премьер-министра отнеслись без должного внимания. Как это водится в России, некоторые предположили, что новация вброшена в массы, чтобы отвлечь внимание от чего-то более важного. Другое предположение состояло в том, что правительству надо же чем-то заниматься – вот и обсуждают разные нереальные задачи. Но уже тогда были проведены первые пристрелочные опросы, которые показали, что идея не вызвала восторга. Ее поддержали лишь 10 процентов руководителей предприятий, против были две трети опрошенных работников, справедливо полагая, что новшество приведет к сокращению заработных плат.
Некоторые эксперты считали, что четырехдневка приведет к 20-процентному снижению ВВП. Даже мнения медиков разделились. Врач-терапевт Елена Тихомирова предупредила, что в случае появления свободного времени люди редко начинают тратить его на саморазвитие и занятия спортом: «95 процентов людей будут посвящать себя безделью. Поэтому увеличится и число людей с ожирением». Она добавила, что при наличии любимой работы новый график приведет к росту неврозов, фобий и страхов. Человек будет ждать подвоха и считать, дескать, что-то не так.
Врач-психиатр, психотерапевт, кандидат медицинских наук Лев Пережогин заметил, что хорошие семейные отношения выиграют от дополнительного выходного, а при плохих появится еще один повод для раздражения.
Тогда же прозвучали заявления, что идея в принципе не так плоха, но ее время еще не пришло. Первый зампред Банка России Сергей Швецов заявил: «Два года назад я сказал, что благодаря использованию современных информационных технологий производительность труда вырастет, и через 15 лет мы будем всерьез обсуждать четырехдневную рабочую неделю. Прошло два года, осталось 13 лет, информационные технологии внедряются, рост производительности труда очевиден».
Казалось бы, идея премьера отложена в долгий ящик. Но буквально на днях СМИ стало известно, что Минтруд должен до 30 сентября представить в правительство свою позицию о перспективах введения в России четырехдневной рабочей недели. Это следует из перечня поручений, данных премьер-министром Дмитрием Медведевым. Чиновникам предстоит оценить степень влияния четырехдневки на экономику и социальную сферу страны, говорится в документе.
Министерство труда было скупо на комментарии, потому появились новые предположения. Например, руководитель службы исследований компании HeadHunter Мария Игнатова считает, что на четырехдневную рабочую неделю первыми смогут перейти специалисты сферы ИТ, дизайнеры, журналисты и рабочие автоматизированных производств.
На сокращенную рабочую неделю также смогут рассчитывать некоторые сотрудники финансовой и административной областей, а также связанные с интеллектуальным трудом (сферы искусства, развлечений и маркетинга).
Мне трудно судить о других сферах, но могу определенно сказать, что в журналистике переход на четырехдневную неделю приведет к увеличению штата практически вдвое, ведь информационные агентства работают в семидневном режиме; к росту фонда заработной платы и расходов на закупку оргтехники для новых работников. Да и в других сферах, упомянутых Игнатовой, будет та же картина. Если цирковые артисты будут иметь три выходных, то надо нанимать вторую труппу.
Впрочем, сами чиновники, когда удосужились прокомментировать ситуацию, наметили другие сферы производства для эксперимента. Заместитель министра экономического развития Петр Засельский отметил, что конкретных параметров перехода пока нет. По словам чиновника, делать окончательный вывод о сокращении рабочей недели можно после того, как схема будет опробована на большом количестве компаний.
«На предприятиях… работники 30–40 процентов времени ничего не делают. Наша задача не в том, чтобы сократить рабочий день, а в том, чтобы они смогли делать его полезным. Вывод о том, нужно сокращать рабочий день или нет, встанет после апробации этих методик на очень большом количестве предприятий», – подчеркнул замминистра. Конечно, обидно читать, что люди по полдня ничего не делают, потому хочется задать встречный вопрос: а наши чиновники эффективно трудятся каждую минуту?
Скорее всего, эксперименты будут проходить на предприятиях, включенных в национальный проект «Рост производительности труда». В Саратовской области таких предприятий, по данным областного министерства промышленности, около ста.
В целом же создается впечатление, что чиновники не разделяют рвения премьера, и эксперимент будет проводиться, мягко говоря, неспешно.
Пока же приводим мнения экспертов. Спойлер: далеко не все они сторонники перехода на четырехдневку.
Профессор кафедры труда и социальной политики Института государственной службы и управления (ИГСУ) РАНХиГС Александр Щербаков:
– Если мы просто разделим нынешние 40 часов в неделю не на пять, а на четыре дня, придется работать по 10 часов. Помимо того что это непривычно, повысится интенсивность труда, будет выше износ организма сотрудника, а следовательно, рост и профессиональной, и общей заболеваемости.
Если же работать четыре дня по восемь часов, рабочее время сократится на 20 процентов. В этом случае примерно на ту же величину снизится и объем производства товаров и услуг – соответственно, примерно на 20 процентов может сократиться и ВВП.
Доцент кафедры менеджмента Института бизнеса и делового администрирования РАНХиГС Юрий Стасенков:
– Так пытаются скрыть имеющуюся в России безработицу. Однозначно. К тому же посмотрите на состав нашего правительства. Тот же Медведев – он не управленец, он никогда чем-либо серьезным не управлял.
В его правительстве нет никого, кто бы был профессионалом в сфере управления. Их предложения – это имитация деятельности. Это попытка компенсировать ими же проваленное обещание Путина о создании 25 миллионов дополнительных рабочих мест. Которые никогда при этой власти в России не будут созданы.
Урежут рабочую неделю, в том числе, в среде предпенсионеров. И скажут: видите, нет экономического роста, но и нет падения. А рост будет в дальнейшем. Это лукавство.
Переход к четырехдневной рабочей неделе без снижения зарплат в России пока невозможен из-за слабого экономического роста и снижения числа работающих, следует из мониторинга социально-экономического положения и самочувствия населения РАНХиГС. «В условиях слабого экономического роста, минимального уровня безработицы и снижающейся численности рабочей силы в России, скорее, стоит ждать роста, а не снижения продолжительности рабочего времени. Таким образом, переход на четырехдневную рабочую неделю без снижения заработных плат возможен лишь в отдаленном будущем при росте производительности труда и стабилизации численности рабочей силы», – говорится в документе.
Поспешили отметиться на ставшей популярной теме известные политики. Лидер «Справедливой России» Сергей Миронов был беспощаден: «Еще месяц назад в правительстве заявляли, что четырехдневка в стране возможна лет через 50, а теперь уже обсуждают эксперименты. С тем же успехом можно обсуждать введение в стране сиесты. Такая же несбыточная и абсурдная идея»:
Ближе других к пояснению реальной причины подошел Андрей Исаев, первый заместитель руководителя фракции «Единая Россия» в Государственной Думе, заместитель председателя Федерации независимых профсоюзов России:
– По мере развития человеческой цивилизации количество необходимого рабочего времени неизбежно сокращается. Будет сокращаться оно и сейчас. Тогда мы встаём перед альтернативой: либо при сохранении нынешнего рабочего времени массированный рост безработицы, либо сокращение законного необходимого рабочего времени.
То есть партийный функционер подтверждает, что главная цель четырехдневной рабочей недели – избежать массовой безработицы. Тогда резонно встает вопрос – зачем было повышать пенсионный возраст, в результате чего на рынке труда осталось около двух миллионов человек, которые могли бы уйти на пенсию. Значит ли это, что такой аргумент в пользу повышения пенсионного возраста, как дефицит рабочей силы, был обычным враньем?
