«Мы не бойцы. Но жизнь заставляет». Как саратовцы выживают в столетнем доме с рухнувшей крышей
Прошлой зимой в регионе обрушились десятки крыш, протекшие даже не пытались считать. О счастливых случаях, когда бы чиновники и коммунальщики быстро отреагировали и качественно провели ремонт, не слышно.
В день появления «президентского» плаката администрация Волжского района направила в пострадавший дом на Московской работников строительной фирмы «Каркас», специализирующейся на восстановлении зданий, и попросила убрать с фасада скандальное произведение искусства. Жильцы согласились, дав чиновникам время на спасение дома «до первого дождя».
Обидеть художника
«Из администрации звонят, спрашивают: зачем плакат? Зачем в глаза лезете? А у нас выхода нет, можно сказать, в воде спим», – разводит руками художник Юрий Чернуха, чья мастерская находится на втором этаже.
В темном подъезде пахнет баней. На кованой железной лестнице лежат куски штукатурки, в проплешинах на стенах видна дранка.
Коробка с обвалившейся штукатуркой стоит посреди мастерской. На половину потолка расползлось желто-зеленое пятно с наростами грибка. «У меня была спальня на антресолях, – Юрий Михайлович указывает на деревянный навес, – кровать залило, выкинул. Я почти в депрессии!».
Художник говорит короткими фразами и внимательно смотрит на собеседника. Маленький блестящий слуховой аппарат в ухе почти не заметен.
Как рассказывал Юрий Михайлович изданию Не инвалид.ру, проблемы со слухом у него начались в трехлетнем возрасте, после того, как мальчик с мамой побывали в районе военного полигона Капустин Яр. Несмотря на заболевание, он закончил общеобразовательную и художественную школы в Новороссийске. Окончательно оглох юноша в восемнадцать лет из-за занятий подводным плаванием.
Чернуха закончил училище для слабослышащих в Павловске. Научился жестовому языку. Устроился оформителем на завод «Коммунар». Бывая в Ленинграде, познакомился с авангардным искусством. Сейчас Юрий Михайлович часто выставляется в Москве и Петербурге.
Дверь в соседнюю квартиру открыта. Жившая здесь пенсионерка уехала к родственникам, побоявшись оставаться в рушащемся помещении. На полу, вымазанном смытой побелкой, насквозь пропитавшийся водой матрац, тазы, ведра, канистры, банки с ржавой жидкостью.
По двум стремянкам поднимаемся на чердак. Стропила толщиной чуть не в полметра выглядят довольно крепкими. Но посеревший от времени шифер отслужил своё еще в прошлом веке.
Перебравшись через гору черепичных обломков, вылезаем через дыру наружу. В нескольких метрах качается верхушка тополя. Внизу проезжает троллейбус. Тротуар заполнен людьми. Не хочется представлять, что было бы, если бы снежная масса, продавившая крышу, рухнула на головы прохожих.
Ненавязчивый коммунальный сервис
«Это было 6 марта примерно в два часа дня, – вспоминает жительница первого этажа Ольга Якубовская. – Я сидела дома с ребенком и услышала грохот. Подумала, что льдина упала. Тут звонит сосед, кричит: посмотри, что у вас с крышей!».
Снег на двухэтажке не чистили ни разу за зиму. О «крышепаде», начавшемся в Саратове с середины января, жильцы слышали, но не хотели верить, что сами могут стать героями теленовостей о чрезвычайных происшествиях.
После обрушения жители принялись звонить в МЧС, районную администрацию и самые высокие инстанции, без отмашки которых невозможно добиться элементарной уборки снега. Как говорит Ольга, «три часа с мужем с двух телефонов не слезали». «Я дозвонился до управления делами президента, – рассказывает Александр Якубовский. – Оттуда, видно, дали пенделя, и районная администрация прислала рабочих. Они почистили два метра крыши с краю и сбежали. Я опять звоню в УДП: что за фигня, все смылись».
Районные чиновники упрекнули самих жильцов за то, что они позволили вышке уехать, не закончив работу. «На следующий день я встала в воротах и, как рабочие ни матерились, не выпустила их, пока все 400 квадратов не почистили», – рассказывает Ольга.
Управляющая компания ООО «ЖЭК» обанкротилась в августе 2018-го. Об этом жильцам рассказали в городском комитете ЖКХ уже после падения крыши. Сервис управляющей компании был настолько ненавязчивым, что ее закрытие в течение полугода оставалось незамеченным клиентами.
Во время весенних дождей крыша продолжила проседать. Утопающие приступили к самостоятельному спасению. Юрий Чернуха нанял рабочих, Александр на своей «Газели» возил стройматериалы. Половину дыры закрыли металлическими листами, половину затянули мешковиной. На ремонт жильцы потратили около 20 тысяч рублей. От осенней слякоти и снега самодельные заплатки не спасут.
Александр листает синюю папку толщиной с мужской кулак: «Жаловались в госжилинспекцию, министерство строительства, Роспотребнадзор, в мэрию, в районную прокуратуру три письма, в областную – еще три, депутатам Маркову и Бондаренко, уполномоченным по правам человека и ребенка, в федеральное правительство, Госдуму... Бедный президент, наверное, от нас устал уже».
Собеседник веером раскладывает конверты с гербом России и многозначительной надписью «Президентское» в графе обратного адреса. «Наши пенсионерки ему писали. Мы ответы даже не вскрываем, уже знаем, что там сказано». Все обращения, направленные первому лицу, вернулись к саратовским чиновникам. «На приеме Бусаргин (заместитель председателя регионального правительства. – Авт.) сказал: вы видели, что приватизировали, и теперь всё в своем доме должны делать сами», – рассказывает Александр.
Территория самообслуживания
По кривым деревянным ступенькам спускаемся в квадратный дворик, заросший травой. По стенам из красного кирпича поднимается дикий виноград, с яблони громко шлепаются яблоки, из арки с воротами тянет сыростью и прохладой.
«Я живу в этом доме 28 лет. Здесь было четыре управляющих компании. Не помню, чтобы сюда вложили хоть рубль. Всегда и всё мы делали за свой счет», – говорит Ольга.
В 1997 году Якубовские укрепили здание металлическим каркасом, частично переложили стены новым кирпичом. Существовавший тогда МУП ЖКХ оплатил только проект. Жильцы вложили в реконструкцию почти 8 тысяч долларов.
«В 1990-е мы и не выпендривались. Приходишь в ЖКХ, там говорят: денег нет, есть лес, возьми и сам делай. Или – вон там ворота старые валяются, займись, если сможешь. Смогли – подровняли, приварили, покрасили, до сих пор стоят. Но теперь-то нам каждый вечер телевизор говорит, что мы живем в великой стране. Почему же мы не можем ни до кого докричаться?» – недоумевает Александр.
В 2014 году, когда родина одерживала победы на международной арене, в доме на Московской развалилась труба, соединявшая коммуникации внутри здания с линией водопровода. «Мне в администрации сказали: либо сами делайте, либо сидите без воды. Собрала с соседей по 2 тысячи рублей. Купила новую трубу ввода, задвижку, люк, «Камаз» песка, чтобы засыпать яму на месте работ, заплатила рабочим, чтобы заасфальтировали», – рассказывает Ольга.
«Вот эту лестницу жительница сама заказывала за 18 тысяч рублей. Вот этот участок крыши рядом с аркой мы за свой счет перекрывали», – перечисляет Александр.
От городских служб бывает больше вреда, чем пользы. Например, прошлым летом дорожники, менявшие асфальт на тротуарах по Московской, ободрали фасад двухэтажки и сломали водосточные трубы.
Трудно жить на золотой земле
Как сказано в письме районной прокуратуры, ответившей на жалобы жильцов, работы на крыше дома были включены в областную программу капитального ремонта еще на 2017 год. Фонд капремонта заключил договор по подготовке проекта и сметы с ООО «Потенциал Строй». Но фирма посчитала, что чинить крышу нецелесообразно в связи с аварийным состоянием здания. Заключения об аварийности не видели ни жильцы, ни чиновники городского комитета по ЖКХ.
«Фондом направлен запрос в адрес ООО «Потенциал Строй» по вопросу необходимости проектирования. До настоящего времени ответ не поступил», – пишут жильцам из фонда капремонта.
В конце августа в арбитражном суде должно состояться рассмотрение иска фонда к подрядчику «об обязании исполнения работ в рамках договора». Александр Якубовский планирует участвовать в процессе в качестве третьего лица. «Иначе это затянется до бесконечности. Подрядчик опять скажет, что ничего не будет делать. Суд назначит экспертизу состояния здания. А после зимы дом без крыши развалится».
Жильцы против того, чтобы здание объявили аварийным. «Чиновники просто хотят от нас отделаться. В действующую программу расселения аварийных домов мы никак не попадем. Проблему будут решать, в лучшем случае, после 2024 года. А до того времени живите как хотите, если не рухнете», – говорит Юрий Чернуха.
«В городе столько домов, жильцы которых борются за статус аварийных. Например, четырехэтажку на улице Измайлова, 3 не признают аварийной годами, несмотря на все обращения жителей. Понятно, почему: там 157 квартир, участок на окраине – кому они нужны? А у нас только 40 квартир и земля под нами золотая», – считает Ольга Якубовская.
Александр полагает, что власти, раздраженные активностью жильцов с Московской, уже принимают воспитательные меры. «Вы видите здесь газон? – спрашивает мужчина, становясь на асфальтовый пятачок на углу Московской и Некрасова. – Я тоже не вижу. А он есть!». По словам Якубовского, двадцать лет назад ГАИ разрешила ему оборудовать на обочине парковочный карман для «Газели». Житель сам заасфальтировал участок, положил бордюр. В нынешнем году, после того как жильцы начали требовать ремонта крыши, Якубовскому пришел штраф на 1,5 тысячи рублей из ГИБДД – за незаконную парковку на проезжей части. Теперь по этому же поводу его собирается оштрафовать городская административная комиссия, только уже на 2,5 тысячи, «проезжая часть» в протоколе превратилась в «зеленую зону».
Зима близко
Обратиться к президенту при помощи плаката жильцы решили после августовских ливней. «Дождь шел 12 часов. Через дыры в крыше вода лилась в нашу квартиру на первом этаже. Мы отключили электричество и всю ночь в темноте с детьми бегали с тазами и тряпками, – вздыхает Ольга. – Шестой месяц идет со дня обрушения. Сказать, что у меня нет сил, – ничего не сказать. В комментариях к новостям о нашем плакате пишут: рабское сознание, нашли к кому обратиться... А что нам еще делать? Мы все круги прошли».
В семье Якубовских четверо детей. Старшая дочь оперная певица. Вторая учится в аспирантуре, сын в школе, малышу три года. Ольга оформлена как индивидуальный предприниматель, Александр занимается грузоперевозками. «Мы всю жизнь справлялись сами, ничего у государства не просили», – говорит Ольга.
«Мне пишут жильцы пострадавших домов со всего города, мол, нужно объединяться. А я не хочу ни с кем объединяться, во главе чего-то вставать, я хочу заниматься своей семьей и детьми. Мы не бойцы. Но жизнь заставляет, – говорит женщина. – Дети видят всю эту историю. Недавно дочь ко мне подошла и говорит: я, мама, теперь понимаю, почему люди борются за свои права... Если муж разрешит, я хоть с плакатом пойду в одиночный пикет. Зима впереди. Если крышу не отремонтируют, дом обрушится или сгорит от короткого замыкания».
