Громче!

Даже отбросив излишний пафос, практически любой человек, интересующийся искусством, скажет, что фестиваль памяти Янковского – это не просто очередной фестиваль, а настоящий праздник театральной жизни. И поводом для него служит память не просто земляка, а по-настоящему великого человека, действительно гения. Этот фестиваль и во второй раз оставил приятное послевкусие, хотя не обошлось и без своих минусов, в первую очередь команды «Громче!»

Традиционно фестиваль состоял из четырех основных секторов: мероприятия, посвященные личности самого Олега Ивановича, пресс-конференции с выступающими артистами и режиссерами спектаклей, спектакли – самое главное, разумеется – та часть, которая открыта любому саратовцу. А вот семинары несколько преобразились. Если в прошлом году они были направлены скорее на театральных работников, то в этот раз упор был сделан на театральных критиков. Потому и вели их известные журналисты Олег Зинцов, Андрей Архангельский, Ирина Холмогорова (последнюю мы знаем, правда, в первую очередь как профессора театрального училища имени Щепкина и члена экспертного совета фестиваля «Золотая маска»). Но обо всем по порядку.

Человек, а не тиран

То, что были учтены все вкусы, стало понятно сразу, как появилось расписание фестиваля. Помимо традиционной классики отечественной драматургии – Чехова, Толстого и Островского – нашлось место и современному Пелевину. Не обошли и зарубежную драматургию – Камю и Гарсиа Лорку. То есть пьесы на любой вкус и цвет. Кстати, как показало время, о вкусах саратовской публики судить сложно, потому что аншлаг был абсолютно на всех спектаклях. Ожидали такого успеха организаторы? Напомним, что решение о проведении второго фестиваля было принято как раз по причине небывалого интереса к первому. Но пока что решено, что хорошего понемножку. Заведующая литературно-драматургической частью Саратовского театра драмы Ольга Харитонова предупредила журналистов, что следующий фестиваль будет приурочен к 70-летию Олега Ивановича и пройдет, соответственно, в 2014 году. Быть может, тогда наконец приедут и сами Янковские, которые по-прежнему морально к этому не готовы.

6 ноября, в первый день фестиваля, на сцене выступили артисты Театра наций со спектаклем «Калигула» по одноименной пьесе знаменитого французского писателя и философа экзистенциалиста Альбера Камю. В музее драмтеатра, где состоялась пресс-конференция, было не протолкнуться: театр приехал со своим художественным руководителем Евгением Мироновым и с его знаменитой однофамилицей Марией Мироновой.

Евгений Витальевич сразу дал понять, что говорить о политике в этот раз он не намерен, хотя тема, казалось, благодатная. Оно и понятно: разговорами о сходстве Путина и Калигулы артиста уже, что называется, достали. Притом достали не от большого ума и проницательности публики и критиков, а, напротив, от полного непонимания того, что ни Някрошюс (режиссер спектакля), ни тем более Камю не пытались сравнить российского президента с римским императором, что подчеркивал Миронов и до этого.

Здесь, как обычно, многие попытались увидеть больше, чем есть на самом деле, а ведь Камю писал не агитку на день, а произведение, в котором излагал идею абсурда существования, и писалось оно явно не для профанов, которые об императоре знают только то, что он ввел коня в сенат. Этот эпизод, кстати, отсутствует как у Камю, так и у Някрошюса. И без него картина вполне цельная.

Естественно, на пресс-конференции говорили об Олеге Ивановиче. Миронова вспомнила, как на одной из первых репетиций спектакля «Варвары и еретик» в Ленкоме Янковский пустил шутку в ее сторону: «Ну что, Миронова, талант-то спит». Она со смехом добавляет: «В этот момент я и поняла, что талант мой не проснется больше никогда».

Оказалось, что «досталось» от мэтра и Миронову. У них (сейчас это может показаться удивительным) была всего одна совместная роль – в фильме Сергея Газарова «Ревизор», где Миронов был Хлестаковым, а Янковский Ляпкиным-Тяпкиным. Тогда Олег Иванович, потирая глаза, с шутливым скепсисом предлагал: «Ну что, посмотрим, какой Миронов артист». Сам Евгений Витальевич благодарен мэтру: «Он был одним из тех, кто тебя не хвалил, а попадал в суть того, чтобы в тебе разжигалось какое-то седьмое чувство, рождались некие неведомые силы».

К началу спектакля в зале не оставалось свободных мест. Это был первый из аншлагов фестиваля, самый, пожалуй, прогнозируемый. Абсолютная наполненность зала даже несколько смущала: «Калигула», мягко говоря, не самый простой спектакль, уж точно не рассчитанный на массового зрителя. Одновременно с этим он по-своему прост, и именно с него легче всего начинать знакомство с идеями Камю. И всё же, сдается, этот факт был третьестепенным для зрителя, потому что он шел в первую очередь на Миронова (или Мироновых), потом на фестиваль и лишь в последнюю очередь на Камю и Някрошюса. Такой вывод рождался, когда слышались разговоры людей в антракте.

После перерыва зрительный зал немного поредел. По всей видимости, зритель ожидал увидеть историческую трагедию о тиране-сумасброде, но никак не экзистенциальную драму про человека (подчеркнем это слово), который осознал бессмысленность существования и превратил свою жизнь в театр, кровавый, с тупиковым путем, но по-своему справедливый. Иными словами, в Калигуле опять увидели регалии императора, а не сущность.

Не исключено, правда, что зрителям могло не понравиться что-то другое: скажем, звук был не на высоте, многие реплики превращались в «кашу», что в таком интеллектуальном спектакле смерти подобно. Кроме того, чувствовалось, что актеры устали. В конце концов, с любого спектакля кто-то уходит в перерыве.

Резок в оценках драмы был обозреватель журнала «Огонек» Андрей Архангельский, проводивший журналистский семинар в предпоследний день фестиваля, в воскресенье. Он увидел в этой постановке лишь «пустоту», добавив, что только сейчас понял, что Миронов был в спектакле не Калигулой, а Мироновым. Справедливости ради добавим, что спектакль Архангельский смотрел не вместе с саратовским зрителем, а намного раньше, и потому оценка его может и измениться.

Крикну, а в ответ – тишина

Этими грустными словами из песни Пугачевой можно было бы охарактеризовать общее впечатление от спектакля второго фестивального дня – «Священная книга оборотня» по Пелевину. В этом спектакле приняла самое непосредственное участие наша землячка – актриса и режиссер Анна Вартаньян, приехавшая на фестиваль от петербургского театра «Особняк».

Показ «Священной книги оборотня» с самого начала вызывал опасения. Во-первых, Пелевин, наверное, не самый удобный для постановок на сцене автор (впрочем, посмотрев на репертуар театра и увидев там Ницше, Хармса и Ионеско, успокаиваешься). Во-вторых, очевидно, что его роман без купюр просто не может попасть на сцену – время не позволит. Поэтому авторы постарались сосредоточиться на взаимоотношениях главных героев (в спектакле задействовано всего два актера). В-третьих, уже давно сложился стереотип, что всё, что делает Пелевин, – это интеллектуальный стёб. Здесь, конечно, игр разума тоже хватало, но в первую очередь «Священная книга оборотня» – произведение про любовь.

На риск шли и потому, что ничего принципиально не меняли для показа в большом зале драмтеатра. А ведь даже тот факт, что по количеству мест «Особняк» уступает даже малому залу, говорил о многом. Но всё это ушло на второй план, потому что спектакль удался. И одновременно почти провалился. Почему? Удался он потому, что позиционировался в программе как «flashback по роману». В рамках флешбэка с задачами справились. А вот с чем не справились, так это со звуком и зрителем.

Минут десять-пятнадцать народ терпел, потом из зала раздались возгласы: «Громче! Ничего не слышно!», – действительно, хорошо слышали артистов разве что первые пять рядов. Ситуацию спас Юрий Лейкин, который не растерялся и постарался, не выходя из образа, докричаться до звукорежиссера. Однако атмосфера была серьезно подпорчена. К сожалению, проблемы со звуком возникали, равно как и возгласы публики, еще раз. Народ, что не разобрался в повествовании, стал уходить. Достаточно массово. К сожалению, именно проблемы со звуком и уход людей остались самым ярким воспоминанием от спектакля. Хотя не всё так плохо: были и крики «Браво!»

Тар(о)ковский

Были возгласы «Браво!» и на спектакле «Когда пройдет пять лет» по Федерико Гарсиа Лорке, который представляла школа театрального и киноискусства ANIMA из крупнейшего города Страны Басков (Испания) Бильбао. История любви и ее поисков переплетается со вставными символическими эпизодами, порой неожиданными и резкими, как ушат холодной воды. Зато в этот раз не было проблем со звуком, хотя он уже и не играл такую важную роль: актеры говорили на родном языке, а текст подавался субтитрами. Это было, пожалуй, единственным вынужденным недостатком спектакля, если, конечно, это можно считать недостатком. Сыграли молодые люди с полагающимся юношеским задором (по словам режиссера театра, нашей землячки Марины Шиманской, основной возраст большинства учеников колеблется в районе 22 лет). Исполнительница роли машинистки Сандра Техеро даже не могла скрыть слез радости на сцене. Благо возглас «Браво!» интернационален и понятен всем.

Конечно, спектакли – не единственное, что представил нам театр. Но журналистские семинары интересны прежде всего самим журналистам, и личности Янковского они практически не затрагивали. Другое дело мероприятия, связанные с самим Олегом Ивановичем.

Бурные дискуссии вызвала лекция антрополога Вадима Михайлина «Скромное обаяние позднесоветского интеллигента: один из канонических образов Олега Янковского». Вся лекция Михайлина, как и название, отсылающее к одному из поздних творений Бунюэля, была построена на аллюзиях. В одном из эпизодов фильма «Полеты во сне и наяву» он увидел перекликание со старым фильмом «Коммунист» Райзмана, а в «Ностальгии» Тарковского обнаружил множество отсылок к картам Таро. Такие сравнения порой обескураживали студентов, и они начинали спорить с лектором, особенно когда вопреки распространенному мнению о том, что «Полеты во сне и наяву» показывают кризис среднего возраста мужчины, Михайлин сказал, что фильм, в общем-то, о позднесоветской интеллигенции и так и не повзрослевших мальчиках, наподобие главного героя.

Фильмам была посвящена и «Ночь кино с Олегом Янковским». На ней показывались четыре работы Романа Балаяна, в которых снимался наш земляк. Подозреваю, что пришедшие сорок человек (по сравнению с аншлагами на спектаклях это удивительно) хотели увидеть в первую очередь не столько фильмы, сколько анонсированного Александра Збруева. Однако поездка знаменитого актера и друга Олега Ивановича в последний момент сорвалась из-за проблем со здоровьем. Потому речь вместо него держал актер и педагог драмтеатра Александр Галко, подчеркнувший, что среди театральных актеров равные по таланту Янковскому есть, а в кино – не было и нет.