«Слабо светящиеся точки»
Нам сейчас трудно представить, как жили саратовцы, если до 1825 года освещение на улицах вообще отсутствовало. А они все дела старались сделать засветло. В тёмное время суток выходили только в случае крайней нужды, прихватив фонарь, представлявший собой «род коробки со стёклами для держанья огня». Использовались также жестяные коробки без стёкол, с решётчатыми стенками.
Для устройства первого уличного освещения из Москвы выписали 200 фонарей, заправлявшихся конопляным маслом. Их зажигали только в осенне-зимне-весенний период, с 15 сентября по 1 мая. Считалось, что в короткие летние ночи нужды в освещении нет. По воспоминаниям члена Саратовской учёной архивной комиссии Николая Фёдоровича Иванова, «уличное освещение конопляным маслом ограничивалось подъездами у домов начальствующих лиц, присутственных мест и театра».
Конопляные фонари использовали полвека. Картину города при таких источниках света запечатлел гласный городской думы Иван Яковлевич Славин: «Вспоминается моё раннее детство – пятидесятые годы XIX века. Не погрешу против исторической правды, если скажу, что в то время никакого освещения города у нас не существовало. Почти то же самое можно сказать и о первой половине шестидесятых годов: нельзя же назвать освещением несколько фонарей во всём городе, в которых горели какие-то жалкие масляные лампочки, или ночники, дававшие очень скудный свет и изображавшие собою слабо и хмуро мигающие светящиеся точки».
В дни проведения празднеств и торжеств устраивалось дополнительное освещение с помощью глиняных плошек. В плошку заливался какой-либо жир, в который опускался фитиль. Плошки с зажжёнными фитилями расставлялись по краю тротуара на расстоянии аршин-полтора (аршин – 71,12 см) одна от другой. «Плошки дымили, чадили, сало иногда нагревалось до кипения, шипения и часто тонкими струйками стекало с тротуара на полотно улицы. В такие вечера улицы, обычно пустынные, безлюдные, погружённые в непроглядный мрак, оживлялись… Многие чихали, сморкались, протирали лицо от копоти, но всё же продолжали гулять и дышать сальной копотью, смешанной с уличной пылью, которую тучами поднимали обыватели, имевшие свои выезды и устраивавшие по улицам катанье, чтобы полюбоваться зрелищем – длинной линией светящихся точек вдоль тротуаров…»
Во второй половине 60-х годов появились уличные керосиновые фонари. К 1871 году в центре города их насчитывалось 740 штук. На окраинах по-прежнему освещения не существовало. Протяжённость центральных улиц в это время составляла 43 версты, то есть на каждую версту приходилось ориентировочно 17-18 фонарей, и значит, фонари находились на расстоянии примерно 55-59 метров друг от друга. Однако, как были расставлены фонари в действительности, неизвестно. Саратовец Александр Александрович Гераклитов вспоминал «три несчастные керосиновые фонаря, составлявшие всё освещение Большой Кострижной улицы на протяжении от Александровской до Вольской» (ныне улица Сакко и Ванцетти между Горького и Вольской).
С 1 августа 1875 года освещать Саратов подрядился австрийский подданный Егор Дочар. Городская управа заключила с ним на три года договор, по которому подрядчик обязался обеспечивать сияние на центральных улицах тысячи фонарей, заправлявшихся фотонафтилем (разновидность керосина). Фонари должны были гореть девять месяцев, с 1 августа по 1 мая. Из «осветительного сезона» в целях экономии исключались не только летние месяцы, но и лунные ночи. Только четыре фонаря у здания губернского казначейства возжигались независимо от лунных фаз. За каждый светящийся фонарь Дочар получал 13 рублей в месяц, но «не прежде, как по представлении от члена управы, заведующего уличным освещением, удостоверения об исправном освещении».
В некоторых изданиях, в частности, в путевых набросках И. Шевченко-Красногорского, изданных в 1895 году, сказано, что в Саратове имелось газовое освещение. Однако этой информации вряд ли следует доверять. Действительно, 21 декабря 1873 года городская дума постановила ввести газовое освещение и дважды «назначала в присутствии своём торг без переторжки на отдачу в подряд устройства газового освещения в Саратове, о чём и было публиковано в «Московских» и «Биржевых ведомостях», газете «Голос», «Правительственном вестнике», «Саратовских губернских ведомостях» и «Справочном листке», но на торг этот никого не явилось». Отклик на публикации последовал лишь в августе 1876 года. На имя губернатора поступило письмо от варшавского купца 2-й гильдии Владислава Кона, который интересовался, «может ли он получить дозволение устроить в Саратове газовое освещение». Дума отнеслась к этому предложению с большой заинтересованностью, но, к сожалению, Кон по неизвестным причинам более не отозвался.
На небольшой срок в качестве опытного образца газовое освещение было введено осенью 1904 года в Александровском ремесленном училище (ныне колледж имени Гагарина) и на прилежащей к нему части Большой Кострижной улицы. Тогда городская дума стояла перед выбором нового способа освещения города. И гласные думы раскололись на сторонников электричества и сторонников газа. Последние и устроили эту демонстрацию газового света. Далее обстоятельства сложились так, что выбор пал всё же на электричество. Газовое уличное освещение в Саратове никогда не вводилось. Но вполне возможно, что газовые фонари использовались в торжественные моменты для освещения богатых особняков. Поэтому и появилась такая информация в указанных путевых заметках.
