Не ходите в Африку

К десяти годам каторжных работ приговорен житель Энгельса Владимир Долгов, год назад уехавший на заработки в Ливию. Близкие Долгова уверены, что он работал в Африке на нефтяном предприятии. Военный трибунал Ливии считает, что приезжие из России, Украины и Белоруссии, в том числе житель Энгельса, служили наемниками в войсках Муаммара Каддафи. 23 арестованных получили десятилетние сроки. Гражданин России Александр Шадров, которого новая ливийская власть считает организатором группы, приговорен к пожизненной каторге.

«Скоро буду дома»

Таисию Шилову, гражданскую супругу Владимира Долгова, атакуют журналисты – газетчики наперебой звонят по городскому и мобильному телефонам. «Недавно приезжали с телевидения. Говорят, нужно поднимать тему, ставить вопрос, кричать. Но где эффект, кто поможет? Я не знаю, куда обращаться», – говорит Таисия Николаевна.

51-летний Владимир Долгов отслужил в армии больше 20 лет. В советское время жил в Одессе. Когда оказался перед выбором, какому государству присягать, выбрал Россию, перевелся в Энгельс. Уволился в начале 2000-х в звании подполковника. По словам супруги, работал энергетиком на маслосырбазе. В 2002–2003 годах он уже летал в Ливию на заработки по приглашению некоего знакомого, фамилию которого Таисия Николаевна не помнит. Пробыл там полтора года, зарабатывал по тысяче долларов в месяц (для сравнения: по подсчетам газеты «Ведомости», в России в 2003-м средняя зарплата составляла 174 доллара, в странах Западной Европы – 4,3 тысячи евро). На этот раз «предложили побольше».

Долгов уехал в июле прошлого года. Близкие не очень одобряли это решение, ведь о гражданской войне в Ливии рассказывали по телевизору, но надеялись, что с нефтяными предприятиями и их персоналом все стороны конфликта будут обращаться разумно. По словам Шиловой, Владимир нанимался именно обслуживать и охранять нефтяное оборудование. На этот раз вахта должна была продлиться всего два месяца. В августе 2011-го связь оборвалась: Владимир перестал звонить домой, его ливийский номер не отвечал.

***

«Мы готовы умирать и убивать за нашу землю и нашу нефть»

Запасы нефти в Ливии составляют больше 36 миллиардов баррелей, общая стоимость всех разведанных нефтяных запасов страны превышает 3 триллиона долларов. Запасы газа – 1,2 триллиона кубометров, их стоимость свыше 370 миллиардов долларов. Во время гражданской войны летом 2011 года официальный представитель правительства Ливии Мусса Ибрагим заявил журналистам: «Мы готовы умирать и убивать за нашу землю и за нашу нефть. Можете сделать из этого свой очередной сенсационный заголовок». Известно, что особенно ожесточенно войска Муаммара Каддафи и противостоящие им отряды Переходного национального совета (ПНС) сражались за контроль над территориями, где расположены месторождения, трубопроводы и перерабатывающие предприятия.

***

Следующий раз Долгов позвонил домой в начале сентября. Сказал, что всё в порядке, скоро приедет, и поспешил распрощаться. Вечером того же дня в новостях рассказали, что уже две недели в плену у ливийских повстанцев находятся граждане России, Украины, Белоруссии, которых победившая сторона подозревает в пособничестве полковнику Каддафи. По утверждению представителей ПНС, славяне обслуживали военную технику (стоит отметить, что зенитно-ракетные комплексы советского производства поставлялись в Ливию с 1980-х годов, сохранились и стояли на вооружении на момент начала гражданской войны). По версии ливийской стороны, группу военспецов организовал российский гражданин Александр Шадров, который последние годы жил то в Одессе, то в Триполи.

Осенью 2011-го новые власти Ливии выдали нескольких пленников, в том числе Владимира Долгова, посольству РФ. Таисия Николаевна видела интервью супруга программе «Время»: Владимир с экрана помахал ей рукой и пообещал, что скоро будет дома. Часть славян, среди них сын и сноха Шадрова, вернулись на родину, а остальные, в их числе и Долгов, по неизвестной причине вновь оказались в ливийской тюрьме.

Как говорит Шилова, в течение года удается пообщаться с мужем периодически – ему приносят телефон российские дипломаты, навещающие сограждан, также разрешается позвонить домой после заседаний суда, которые проходят раз в десять дней. Славяне содержатся отдельно от местных заключенных. В 60-метровом помещении находятся почти тридцать человек. Это не стационарная тюрьма, а приспособленное здание, нечто вроде склада. Владимир, по словам супруги, оптимист, называет условия содержания сносными. Как он рассказывал жене, благодаря вмешательству Красного Креста раз в день заключенным дают сок и выводят на прогулку, представители российского консульства еженедельно приносят сигареты и привычные для европейцев продукты.

По словам Таисии Николаевны, представители МИД или других государственных органов не связывались с семьей попавшего в беду россиянина, хотя в Энгельсе живут дочь и внучка Долгова. Родственники осужденных между собой практически не общаются, Шилова знает лишь одну «коллегу по несчастью», жену жителя Севастополя.

«Люди поехали заработать денег, 40–50-летние мужики, инженеры. Это не значит, что они собирались воевать! Политика их не интересовала. То, что они попали в такую ситуацию, – полный абсурд», – говорит Шилова.

Дима-водила

Среди осужденных в Африке славян большая часть (19 человек из 23) – граждане Украины. «Газете недели» удалось связаться с Наталией, женой 27-летнего Дмитрия Писаренко из Одессы, который отправился в Ливию работать водителем. По телефону слышно, как девушка всхлипывает, прикуривает одну сигарету за другой. «Я осталась одна. Ребенок маленький, денег не хватает, только за садик сколько надо платить… Родители у нас пожилые, у Димы папа вообще лежачий. Очень тяжело. Из властей никто даже не думает помогать».

Как говорит Наталья, Дмитрий окончил в Одессе автодорожный техникум, работал водителем. С Александром Шадровым, которого ливийцы считают организатором группы, он не был знаком, в Африку его позвал некий моряк по имени Игорь. «Сказал: будешь делать то же, что и здесь, – возить начальство, там, мол, нефтяной завод, через полгода приедешь домой с большими деньгами. Какая сумма, какой город, какой завод, понятия не имею, контрактов никто не видел». Как выяснилось позже, сам Игорь собирался в Ливию только на словах. Общаться с семьей Писаренко он теперь не очень-то желает: «Невозможно его выловить. Всё время «в рейсе».

***

Восстание – подавление – гражданская война

Конфликт в Ливии начался в феврале 2011 года. Поводом послужил митинг в городе Бенгази: демонстранты протестовали против ареста местного правозащитника. Выступление было жестко подавлено, что вызвало серию протестных демонстраций в нескольких городах. Снайперы правительственных войск убили и ранили несколько десятков манифестантов, после чего уличные столкновения переросли в гражданскую войну. Через месяц в конфликт вмешалась авиация НАТО, поддержавшая отряды Переходного национального совета.

***

В Африку Дмитрий улетел 6 августа прошлого года, одним рейсом с Ольгой Шадровой – снохой Александра Шадрова. Приезжие пробыли неделю в Тунисе, затем перебрались в Ливию. «Не успел он и одного дня проработать, как их взяли. Олю потом отпустили, почему же моего мужа, который пробыл в Ливии не дольше нее, оставили в тюрьме?»

Наталья узнала о произошедшем с мужем случайно. Позвонила подруга, сказала, что увидела в Интернете фотографию украинцев, арестованных в Ливии: «Говорит, вроде бы там твой, в белой майке…» Через некоторое время Наталье позвонила сотрудница Красного Креста, навещавшая арестованных. Потом заключенные тайком раздобыли телефон – видимо, в чем-то ливийская пенитенциарная система похожа на российскую. «То, что дипломаты ходят к украинцам и организуют звонки на родину, – это вранье. За всё время официально дали позвонить два-три раза. Говорят, что их якобы не пускают, а на самом деле они и не рвутся! Точно знаю, что за две недели – с 21 мая, когда было предпоследнее заседание суда, до 4 июня – к ребятам никто не приходил. Под забор принесли две пачки сигарет и чай, и так было в течение всего года».

Дмитрий рассказывал жене, что вместе со славянами сидят другие иностранцы – француз и негр. Душа и туалета в камере нет, зато есть телевизор. Спят заключенные на двухъярусных кроватях. Питание, по оценке Дмитрия, нормальное, хотя по-восточному перченое и соленое, «но иногда и булкой хлеба приходится перебиваться». Документы у арестантов отобрали. У них были адвокаты – четверо ливийцев, то есть по одному защитнику на шесть человек. Общались с ними через переводчика. Как говорит Наталья, адвокаты даже не разъяснили обвиняемым их права и порядок судопроизводства. «На последнем заседании просто огласили решение суда, последнего слова не дали, не сказали, как обжаловать или куда и когда будут этапировать».

Спрашиваю, как заключенные отреагировали на суровый приговор. «Плачут», – коротко отвечает Наталья. Она уточняет, что Шадрову дали не просто пожизненный срок, а пожизненные принудительные работы, то есть каторгу.

Как говорит Наталья, где-то в Ливии находится еще одна группа славян: четыре человека были захвачены в аэропорту Митига (в 11 километрах от Триполи). Их взяло в плен другое подразделение повстанцев. «Что с ними, неизвестно, что-то о них совсем ничего не говорят».

Охотники за головами

После масштабных сокращений российской армии «на гражданке» оказалось множество еще не старых офицеров, знания и опыт которых не очень-то интересуют родину, но могут оказаться чрезвычайно привлекательными для хэдхантеров (а проще говоря – вербовщиков) разной степени чистоплотности. Техника советского производства, хорошо знакомая бывшим военным, разбросана по всем неспокойным уголкам земного шара. Работа с ней может быть оценена совершенно по-разному – как обычная охрана хозяйственного объекта или как участие в боевых действиях на стороне противника, точка зрения зависит от того, кто в данном неспокойном уголке победил на сегодняшний момент.

Как говорит бывший военный летчик Игорь Анатольевич, особенно часто на заработки в экзотические страны отправляются вертолетчики. В России им непросто найти гражданскую работу, близкую по специальности, – разве что в полумертвых клубах РОСТО или сырьевых компаниях, использующих «вертушки» в труднодоступных районах. Зато опытных пилотов очень ждут в Африке. Единственное условие – знание английского.

«Люди хотят денег. В Саратове, Энгельсе много не заработаешь. Предложений много, но нужно быть внимательным: есть нормальные конторы и проходимцы», – говорит Игорь Анатольевич. Ему делала предложение «очень нормальная контора» – одна из крупнейших компаний, работающая в небе Африки, Афганистана, Среднего Востока. Предлагали переучиться с самолета на вертолет и лететь в Африку. Объясняли, что возить нужно «гуманитарные грузы под маркой ООН, но в непростых условиях». За это и платят – в три раза больше, чем в России. Вахта длится три-четыре месяца, пилотам предоставляется гостиница и питание. Обещали, что в случае чего семья, оставшаяся в России, получит страховку.

Взвесив за и против, Игорь Анатольевич от предложения отказался: «Здоровье потом ни за какие деньги не купишь. А там, знаете, малярия».