Легенда о новом насосе

Оценить
Так получилось, что в первые майские дни я вел активную общественную жизнь. Первое, конечно, – это митинг 6 мая. Но не только. 8 мая – собрание в садоводческом товариществе. 10-го – собрание домовое по вопросу управления нашими руинами.

Так получилось, что в первые майские дни я вел активную общественную жизнь. Первое, конечно, – это митинг 6 мая. Но не только. 8 мая – собрание в садоводческом товариществе. 10-го – собрание домовое по вопросу управления нашими руинами.

Казалось бы, всё это факты личной жизни гражданина К. (за исключением митинга, конечно), и не стоит писать обо всем в газету. Возможно, так и надо было бы сделать. Но слишком уж много параллелей возникает, аллюзий, так сказать. Признаться честно, само дачное собрание я проспал. Зато вдоволь наобщался с народом, когда он, народ, с этого самого собрания возвращался. Можно сказать, все были воодушевлены. На вопрос, что же случилось исторического, отвечали: «Теперь будем бороться с должниками! Отрезать им свет и воду, а за подключение брать будем большие деньги». Спрашиваю: «Вы, что ли, будете брать?»

– Нет, – отвечали. – Деньги пойдут на общее дело, на подключение нового насоса.

Тут надо бы пояснить для ясности, что хоть и стоит наше товарищество на волжском берегу, с поливом извечно проблемы. И каждого снимаемого председателя обвиняют прежде всего в том, что «посохли наши огороды», а от нового ждут Большого напора. Воды, разумеется.

Новый председатель нарисовал собравшимся весьма интересную картину мира. Значит, так: в центре вселенной наш кооператив. У него есть внешние враги и враги внутренние. И есть у нас большая цель – подключение нового насоса. Но враги этому мешают.

Внешний враг на самом деле – пожарный инспектор. Председатель затеял с ним свою собственную войнушку, отказавшись разгородить дорогу у своей дачи, а отдуваться приходится всем. Теперь наши деньги идут на покупку помп, пожарных рукавов и прочих предметов, перечисленных в объемных эмчеэсовских инструкциях. Враги внутренние, сиречь должники, своей легкомысленностью и необязательностью тоже отдаляют наш будущий Главный праздник – подключение нового насоса. Ибо без их денег нет возможности купить кабель для подключения. Может, я настроен чересчур скептически, но идея нового мощного насоса мне представляется той же медведевской модернизацией, только на уровне садов и огородов. А мастерски проведенная новым председателем мобилизация народа – копией с предвыборной кампании нынешнего президента. Здесь враги, тут враги, а впереди большая светлая цель. Но надо подождать. И вот стоят дачники на грядках, смотрят, как из шлангов тонкой струйкой течет вода, и рассуждают: «Вот скоро подключат новый мощный насос, и заживем». Совсем как жители разваливающихся домов обсуждают теленовости о том, как хорошо живется кому-то другому.

О собрании домовом можно было написать многое. Об интересной смете, где значится такой удивительный пункт расходов наших денег, как «сдвигание снега с неасфальтированных территорий» – 300 тысяч с копейками. О жильцах, которые энергично ругают всякими словами управляющую компанию, но на собрания не ходят. О странных молодых людях, которые фотографировали на телефоны всех выступавших, а на просьбу представиться один сказал, что он представитель УК по связям с общественностью! Трое других говорить о себе ничего не захотели, впрочем, внешнего вида и характерных жаргонных словечек было достаточно, чтобы идентифицировать их как средней руки хулиганов. Ну, может, начинающих бандитов. Тоже знакомый инструмент давления на людей. В Астрахани, например, таких полно было.

Но не о них речь, а о ядерном электорате – как говорят политтехнологи. В нашем случае, да и в случаях двух предыдущих больших выборных кампаний, это прежде всего бабушки. Ладно, скажем корректнее: пожилые женщины. Вот они в основном и пришли на собрание. Ораторов слушали скептически, хотя соглашались, что управляющая компания руку в наш карман запустила глубоко. Но, поджимая сурово губы, бабушки отвечали в ответ на предложение взять власть (над домом) в свои руки: «Как бы хуже не было». Напоследок, когда уже народ расходился, одна сказала своей товарке: «Пошли, ничего мы не решим, мы люди маленькие». И пошли они в обшарпанный, загаженный подъезд, где тускло светила одна-единственная лампочка. Стоила эта лампочка – вместе с подключением согласно той же смете – 113 рублей.