ОМОН рифмуем с Аполлоном…

Завершился шестой всероссийский фестиваль поэзии «Дебют-Саратов: Центр центр весны». Он проходил в областном доме работников искусства, в государственной консерватории имени Собинова, в музее Федина, доме-музее Павла Кузнецова, в помещении VII-го корпуса СГУ, в кафе «Art-Налёт» и рок-баре «Machine Head». В последнем побывал корреспондент «Газеты недели в Саратове».

Субботним вечером в музыкальном баре проводились поэтические чтения. Моя знакомая Лена Калякина, вокалистка группы «Любители этого дела», в тот день тоже читала свои стихи. Она любезно усадила меня за свой столик. Я приготовился слушать, но вопреки ожиданиям на сцене находились вовсе не поэты, а какая-то музыкальная группа. Лена пояснила, что поэты уже читали, и позже будут читать ещё.

В составе выступающей группы был интересно вокалирующий гитарист, за барабанами сидела девушка с дредами. Стиль исполняемой музыки напоминал гранж. В общем, я был приятно удивлён: выступление очень впечатлило. Группа называлась «The Joyride».

Помещение бара было забито очень необычной публикой. По моему мнению, если музыканты – люди зачастую оригинальные и специфические, то поэты – просто городские сумасшедшие. Посещение упомянутого вечера это мнение укрепило: достаточно было взглянуть на внешний вид некоторых посетителей. Запомнилась, например, девушка с ушами эльфа. И нечему тут удивляться – живём-то ведь в эпоху пластической хирургии и, можно сказать, на родине нанотехнологий. А под боком ещё и Балаковская АЭС, и комбинат по уничтожению химоружия в Горном, так что всё может быть. Я потом присмотрелся – уши всё-таки оказались ненастоящие.

Так же долго я приглядывался к нетрезвому парню: с ирокезом, в спортивных штанах, он выглядел как помесь гопника и панка. Гопопанк громко проявлял восторженное впечатление от мероприятия, пару раз зачем-то подозрительно посмотрел на меня, но всё обошлось.

Слева от сцены стоял лоток с книгами поэтов. Продававшая их девушка весь вечер находилась под воздействием располагавшейся рядом звуковой колонки, и ближе к его завершению по её виду можно было заметить, что не всегда стандартные рифмы и оригинальная манера их исполнения девушку окончательно доконали. Один мужчина, например, вышел к микрофону и совершенно внезапно натурально заорал, испугав некоторых неподготовленных посетителей.

Поэты на конкурс собрались не только местные – своим участием Саратов почтили гости из других городов, в том числе и из столицы. Раньше я считал себя бесконечно далёким от понимания поэзии, но спасибо фестивалю, ему это мнение удалось изменить: многие выступающие открыли-таки мне неподдающуюся описанию красоту рифм. А некоторые заставили задуматься о том, что внутренний мир поэта настолько субъективен, что не посвящённым в тонкие процессы его души окружающим это творчество не всегда может быть понятно. Один поддатый посетитель во время исполнения одного произведения зачем-то отдавал нацистское приветствие – что творилось в этот момент в тонких пластах его души, я абсолютно не представляю.

На вечере были не только стихи: один очень ожидаемый публикой автор прочитал прозу. К своему стыду признаюсь, что поначалу не совсем сориентировался в ситуации и пытался уловить в читаемом тексте рифму. И частично мне это даже удавалось, пока я не осознал, что слушаю отрывки из какого-то, по всей видимости, рассказа. Отрывки повествовали о жизни пожилого человека, впоследствии зачем-то устроившего пожар в собственной квартире.

Музыкальным оформлением украсила свое выступление Татьяна Богомаз – Таня читала свои стихи, сверкая красивыми зелёными глазами, парень вторил ей звуками электрогитары. Публика приняла творчество земляков с бурным одобрением.

Саратов не был бы российским городом, если бы такое масштабное мероприятие обошлось без разборок. Стихи ведь такая штука… В них форма органично переплетается с содержанием. И слушать это органичное переплетение надо очень внимательно. А когда кто-то где-то не переставая жужжит, громко смеётся и шумно что-то обсуждает, внимательно слушать становится тяжело. Жужжание было всеобщим, периодически то там, то тут громкость общения не в меру повышалась. Частенько нарушал звуковое равновесие громкий парень с ирокезом. В конечном итоге всё кончилось, как говорят, по-нашенски.

В последней части мероприятия, когда основанная масса публики уже разошлась, за одним из столиков так и не прекратилось громкое бухтение. На протяжении вечера в адрес шумного столика периодически посылались замечания, иногда ненормативного содержания. Народ терпел как мог. Мне лично шум от этой компании изрядно подпортил впечатление от выступления московской поэтессы. И вот в конечном итоге ведущий не выдержал и сделал столику (с его слов) второе корректное замечание.

Дальше тоже пишу со слов ведущего: один из нетрезвых представителей компании нагловато спросил, что ему будет после третьего. Ведущий в манере, свойственной пролетарским поэтам, кратко и ёмко ответил, что. Нетрезвый не смутился. В итоге ценителей поэзии пришлось растаскивать с помощью охраны. Чуть позже по этому поводу вечер даже посетил ОМОН (благо рядом располагается Волжское РУВД). «Понимаете, поэты, – со сцены сказал ведущий, – люди очень ранимые. Одни переживают, что им мало аплодировали. Другие – что им слишком много аплодировали. Вот поверьте мне!» Ну как ему было не поверить.