Победа Путина – не мандат доверия

Президент Центра стратегических разработок Михаил Дмитриев в рядах экспертов-политологов появился неожиданно. Потому что вообще-то он экономист. Окончил Ленинградский финансово-экономический институт. Работал в министерстве экономики у Германа Грефа и писал долгосрочные прогнозные сценарии экономического развития России. Но в 2009 году с головой ушел в социологию. А осенью 2011 года опубликовал доклад, в котором предсказал и массовые митинги, и угрозу политического кризиса в России. В ближайшее время Дмитриев со товарищи обещает представить новый доклад о нашем будущем.

Авторы: Ольга Копшева, Люся Шлёпкина

Из пространных интервью, которые новоиспеченный политический аналитик дал РИА «Новости» и «Эху Москвы», ясно, что ничего хорошего нас впереди не ждет. Но еще сложнее, чем нам, в ближайшие 6–9 месяцев придется власти. «Пытаясь любой ценой сохранить статус-кво, в том числе систему, построенную на личном контроле политических лидеров страны, власти фактически ведут тактику выжженной земли, подрывая доверие к тем остаткам социальных и политических институтов, которым люди когда-то хоть как-то верили», – говорит Михаил Дмитриев. А параллельно с этим тотальным недоверием «российское население всё более поляризуется на два лагеря с принципиально разными ценностями и запросами». Удовлетворить эти запросы одновременно у власти не получится в любом случае.

Два лагеря

«Два лагеря» на самом деле представляют собой две взаимоисключающие электоральные силы. И власть не может взять и вычеркнуть из своих планов ни одну из них.

Одна сила – это жители крупных городов России. У них день ото дня все быстрее будет расти спрос на справедливость, на закон без преимуществ одних перед другими. Их недовольство политизировано. Потому что они понимают, что в стране неправильная система государственного управления. Речь идет о глубокой трансформации всей системы российского государства на принципах усиления ее правового характера и политической конкуренции. На такие далеко идущие изменения ни Путину, ни Медведеву пойти, скорее всего, не удастся. Да и потенциала для проведения этих изменений комплексно и масштабно у нынешней власти нет. Эти изменения предполагают в том числе и проведение не очень популярных реформ. Например, в пенсионной системе – повышение пенсионного возраста. Эти реформы предполагают очень сложные изменения, которые неизбежно будут сопровождаться ошибками и неудачами. Такие ошибки и неудачи при нынешнем состоянии общественных настроений неизбежно превращают правительство в предмет критики.

Вторая сила, на которую сейчас опирается власть, – это жители малых и средних городов и сельской местности. Они всё больше и больше разочаровываются в способности российской власти решать их повседневные проблемы. Для этих людей очень важны государственные, социальные и иные бюджетные расходы, отвечающие запросам этих слоев. Но власть уже исчерпала возможности существенного увеличения бюджетных расходов на социальные нужды. Любое ухудшение экономической ситуации приведет к сжатию и ограничению бюджетных расходов. И это на самом деле довольно неприятная ситуация для нового правительства.

***

Замечаете ли вы недовольство и разочарование населения области деятельностью власти? (Вопрос мы задавали ещё до того, как Павел Ипатов покинул своё кресло. – Прим. ред.)

Дмитрий Олейник, политолог:

Начнём с нижнего уровня власти – местного самоуправления. У сельского населения высокий уровень недовольства условиями жизни, а из-за того что местная власть жителям ближе остальных и контактирует с ними чаще, то именно она и получает удары за нереализованные надежды. Официальная пропаганда говорит с экранов телевизоров о мегапроектах, достижениях, а люди вокруг себя изменений не видят. Они вынуждены искать работу, уезжать в поисках лучшей жизни в крупные города. Фонд содействия реформированию ЖКХ поработал в крупных городах, а там, где население менее 100 тысяч человек, о нём даже не слышали.

Федеральная власть. Сейчас ситуация выравнивается, а вот в декабре-январе доверие к ней было снижено. Причины этого кроются не в негативных публикациях в СМИ, увеличившихся за последнее время в разы, а в том, с чем люди сталкиваются постоянно. Например, недовольство вызывает инфляция, которая постоянно обгоняет рост доходов населения.

Что касается областной власти, то здесь нужно отделить губернатора и правительство от думы. Деятельность думы незаметна населению области. Восприятие этого органа власти достаточно низкое, люди не понимают его назначение. Риторика депутатов сводится к тому, чтобы критиковать, а не нести ответственность за происходящее в регионе. Они ведут себя не как представители власти, а как представители политической партии.

Что касается губернатора, то на него слишком часто перекладывают компетенцию других уровней власти. Яркий пример – дороги в Саратове: снег сошёл, на асфальте сплошные ямы. Если с людьми поговорить, почти все скажут, что виноват в этом губернатор. Проблема в том, что общедоступные СМИ, такие как телевидение, очень мало показывают простых и понятных программ о власти, поэтому люди не знают, кто и за что у нас отвечает.

В области положительная тенденция сохранится до выборов в облдуму, то есть до октября. Депутаты, планирующие переизбираться, будут давать обещания, перегружать социальными обязательствами муниципальные бюджеты. Муниципальные власти будут деньги экономить, из-за чего будут испытывать давление со стороны облдумы.

***

Путин-Медведев-Путин-Медведев. Перспективы избираемости

Везде, где речь идет о действительно масштабных, комплексных, последовательных изменениях, правительство связано по рукам и ногам. Потому что политическая база нынешней системы власти во многом зависит от узкой группы получателей ренты. Формирование в России правового государства и политической конкуренции фактически приводит к масштабному перераспределению ресурсов от этих групп в пользу других категорий населения. И насколько готовы эти влиятельные группы примириться с такого рода результатом, большой вопрос. На самом деле добровольно этого не произойдет. Поэтому, скорее всего, речь будет идти о непоследовательных полумерах. Во многом в интересах нынешней власти сделать как можно меньше, поскольку чтобы она ни делала, это создает дополнительные политические риски.

Вероятность пребывания Дмитрия Анатольевича на посту премьера в течение всего президентского срока Путина является не очень высокой. Коалиция и прямая ассоциация Медведева с ЕР еще более усугубляет его и без того сложное политическое положение. Поэтому если Медведев и примет решение возглавить партию ЕР, то это решение будет нерациональным и крайне рискованным для него.

Скорее всего, России всё-таки придется проводить досрочные парламентские выборы через три года. И это будет как раз моментом, когда существенная смена кабинета и председателя правительства Медведева станет наиболее вероятной.

Путина президентом выбрала российская глубинка. А проблема российской глубинки в том, что настроения там сейчас быстро меняются. Может случиться так, что уже через год-полтора от былой поддержки Путина среди этих слоев населения практически ничего не останется. Такое у нас было в 90-е годы. В 96-м году Ельцин избрался, а к концу 90-х рейтинг его упал до отметки ниже 10 процентов. Для Путина эти риски весьма реальны.

Наиболее вероятно, что к 2018 году главной его проблемой будет стратегия выхода из власти и поиск преемника. Уже на этих выборах очень много людей, по данным нашего исследования, голосовали за Путина, потому что всё уже предрешено и их голос не имеет никакого значения. Такой мотив был примерно равен всем другим мотивам голосования за Путина в совокупности. При таком состоянии политических настроений победа Путина не является мандатом доверия, и впадать в эйфорию для власти сейчас очень опасно.

***

Удержится ли тандем «Путин – Медведев» во главе страны шесть лет?

Александр Пантелеев, политолог:

Существование тандема будет зависеть от поведения Путина. Думаю, что оба они будут достаточно долгое время работать на своих постах. Путин своих не выдаёт, а Медведев является своим, ведь он сохранил для него президентское место. Разбивать тандем нет смысла. Путин лидер, Медведев – ведомый. От своих ролей никто из них не откажется, им всё нравится, их всё устраивает. Если же вдруг тандем развалится, то ничего не изменится ни в стране, ни в жизни людей. Путин найдёт хорошее объяснение случившемуся, так как умеет выходить из любой ситуации. Но, повторюсь, не думаю, что тандем развалится. Игра сыграна на ближайшие шесть лет.

***

Успех Михаила Прохорова и шансы других лидеров

В России возник массовый слой людей, которые предъявляют спрос на более правую повестку экономических и политических изменений. Потенциал поддержки такой повестки существенно превышает 10 процентов населения. Проблемы будущей партии Прохорова связаны с тем, что никто не знает сейчас, сможет ли в принципе протестная часть городского населения с доверием отнестись к любой организованной партийной работе. Пока отношение к партиям, по всем социологическим данным, в этой среде очень плохое, и удастся ли Прохорову переломить эти настроения и повести за собой этих людей на выборы, мы пока просто не знаем.

Алексей Навальный – эффективный публичный политик, и у него есть огромный потенциал для будущих успехов. Но это потенциал достаточно отдаленного будущего. Препятствием для Навального, как и для всех других лидеров на правом фланге, является очень серьезное недоверие людей к любым политическим лидерам и их организованным партиям.

Ситуация на левом фланге интересна тем, что там существует реальная сильная конкуренция сложившихся, оформившихся политических партий. И это создает потенциал для очень интересного развития событий. Например, омоложение руководства КПРФ может привести к довольно быстрой трансформации КПРФ в социал-демократическое движение. Что касается «Справедливой России», то эта партия имеет очень сильный верхний эшелон политического актива, который обладает харизматическими качествами и эффективно участвует в выборах. Молодое население из некрупных городов демонстрирует большой потенциал голосования за левые партии. Не исключено, что на следующих парламентских выборах левые оппозиционные партии получат большинство голосов в Государственной думе.

***

Есть ли у лидеров несистемной оппозиции шансы создать партии, конкурентоспособные нынешним?

Михаил Данилов, доцент кафедры политических наук СГУ:

С момента принятия в 2001 году закона «О политических партиях» отечественная партийная система двигалась в одну сторону: новых партий появлялось всё меньше, а старых исчезало всё больше. В итоге к выборам 2011 года у нас осталось семь партий, из них пройти в парламент имели шансы лишь четыре, которые там и оказались.

Сегодня мы находимся в той точке, где правила, по которым формируется российская партийная система, достаточно резко меняются. Главным изменением, конечно, является снижение нормативной численности партии до пятисот человек. На первый взгляд, такая цифра выглядит легкопреодолимой для любого персонажа, мало-мальски засвеченного в медиапространстве. Однако не стоит обольщаться. У государства остаётся достаточное количество рычагов влияния на процесс регистрации новых политических субъектов.

Вопрос состоит в том, какую стратегию и тактику в отношении новичков изберет для себя властная элита. Имеющихся на сегодня данных совершенно недостаточно для уверенного прогнозирования будущего партийной политики в России. Здесь есть простор лишь для предвидений и предсказаний. По большому счету возможны два варианта.

Первый: до регистрации допускаются только относительно «беззубые» политические партии – вроде Республиканской.

Второй: регистрируют всех без исключения – и прохоровскую, и навальновскую, и немцовско-касьяновскую партии.

До следующих парламентских выборов еще довольно далеко, так что второй вариант мне представляется вполне реальным. К тому же важно из несистемной оппозиции сделать системную, потому что контролировать её значительно проще, так как, становясь частью системы, она сама заинтересована в её сохранении. За эти годы пройдёт множество региональных и муниципальных выборов, после чего станет ясен реальный потенциал политических новообразований.

Думаю, что к 2016 году большая часть этого потенциала уже будет растрачена, новые партии будут конкурировать не столько с партией власти, сколько друг с другом, а также растаскивать электорат КПРФ, ЛДПР и СР. То есть шансы создать партию есть у всех, но стать конкурентом нынешним партиям у новых – минимальны. Более того, всегда сохраняется возможность вновь подправить выборное и партийное законодательство.

Что касается Саратовской области, то новые партии будут преимущественно саратовско-энгельсскими. До районных центров, тем более до сёл, они не дойдут. Сказать, кто будет более популярен в Саратове, – гадание на кофейной гуще. Потому что дело не только в первых лицах, а в их региональных представителях. А с ними у нас большая проблема.

***

У «Единой России» не останется электората

ЕР формировалась и добилась наибольших политических успехов в период, когда российское общество было достаточно однородным, и в стране существовал массовый центристский электорат, который и составлял основную политическую базу этой партии. Сейчас левопопулистское традиционное большинство, часть из которого раньше голосовала за ЕР, всё больше склоняется к «Справедливой России», коммунистам, а отчасти жириновцам. Население крупных городов, средний класс, голосует за правовое государство, конкурентную политическую систему и ограничение влияния рентоориентированных группировок на власть. Поскольку ЕР – часть системы влияния рентополучателей, она не может апеллировать к этой части населения.

Таким образом, ЕР сейчас как бы стоит на двух расползающихся стульях, и расстояние между этими электоральными стульями всё более растет. ЕР нужно либо сдвигаться сильно влево, а это означает еще большую конфронтацию с городским населением сегодня, либо сдвигаться сильно вправо и при этом порывать с интересами узких рентоориентированных группировок, которые обладают огромным контролем над нынешней властью. Ни то, ни другое для ЕР не является реалистичным решением.

***

Как должны меняться партии, чтобы не терять внимания своих сторонников в ближайшие шесть лет?

Иван Бирюлин, старший преподаватель кафедры политических наук Поволжского института им. Столыпина:

После очевидного провала «Единой России» на выборах 2011 года партийная система, с одной стороны, получила возможность для большей демократизации, с другой – стала очевидна необходимость реформирования гражданского представительства. К сожалению, инициативных процессов, идущих снизу, сегодня в России нет, как нет и достаточных социально-экономических оснований для этого. Вполне реальным представляется построение к 2016 году трёх основных блоков политической конкуренции на федеральном уровне.

Левый фланг представит КПРФ. Возможно, в союзе со «Справедливой Россией». У КПРФ сегодня сильные позиции, возможно, даже сильнее, чем в середине 90-х. Однако главным противником партии является не официальная власть, а время, причём как политическое, так и физическое. КПРФ остро нуждается в смене, а точнее в омоложении партийного управления. Тем не менее, до тех пор, пока в России не сформируется многочисленный средний класс, левые идеи и настроения будут актуальны, и коммунисты в какой-то мере будут застрахованы от негативного сценария.

Центр – «Единая Россия». Полагать, что партия власти в ближайшие шесть лет полностью уйдет с политической арены страны, нельзя. Да, в качестве выразителя политических интересов большинства эта партия не справляется с реалиями, но она по-прежнему остаётся властным рычагом политических элит. Несомненно, она должна претерпеть глубокий апгрейд – возможно, на основе Общероссийского народного фронта, который в перспективе способен полностью подменить собой отжившую своё партию чиновников.

Правый фланг, формирующийся сегодня восходящим на политической сцене Прохоровым, принципиально отличается от правых сил 90-х годов. Во-первых, наличием среднего класса, который нуждается в представительстве, во-вторых, внутренним крупным капиталом. Всё, что сегодня нужно правому движению, представленному Прохоровым, – не растерять политические дивиденды, заработанные на президентских выборах, подойти к следующим парламентским выборам в виде молодой, инициативной партии. Что касается правого движения, представленного лидерами 90-х Явлинским и Немцовым, то в современных реалиях, что бы они ни делали в принципе, у них мало шансов на успех.

ЛДПР, стоящая всегда обособленно, сталкивается сейчас с такими же проблемами, что и коммунисты. Очевидно, будущее этой партии либо в слиянии с ведущими политическими силами, либо в поиске нового лидера. Хотя сам тренд Жириновского, на котором держится эта партия, уже мало соответствует современному политическому спросу в России.

***

Кризис протестного движения

Протестующие граждане России не готовы заниматься вопросами делегирования своих представителей, отстаивающих их интересы, в законодательные органы. Максимум, на что можно подтолкнуть участников протестного движения, – это сетевые форматы типа «Лиги избирателей», которая, собственно, всего лишь следит за честностью выборов. Но какой смысл следить за честностью выборов, если нет возможности выдвинуть своих представителей на выборах? За кого люди будут голосовать?

Для того чтобы продолжать оставаться фактором влияния, способствующим глубоким политическим, институциональным изменениям в стране, это движение должно себя переформатировать. Необходимо выдвигать другие, более конструктивные и содержательные цели, связанные непосредственно с изменением институтов власти и государственного управления: например, с укреплением независимой судебной системы, изменением политических процедур, демократизацией власти на местном и региональном уровне.

***

Как будет развиваться протестное движение в стране и в Саратове?

Олег Дружинин, политтехнолог:

Сложно разделить развитие протестного движения в стране и в Саратове. Конечно, основные события исторически будут развиваться в столице, регионы же будут ориентироваться на ситуацию в федеральном центре. Различие может состоять лишь в активности регионов, а это зависит от персоналий, которые будут поддерживать то или иное направление протестного движения. Саратов достаточно активный город в политическом плане, многие хотели бы воспользоваться моментом, который сейчас складывается в стране, чтоб присоединиться и тем самым заявить о себе публично на уровне региона и, если судьба сложится удачно, на федеральном уровне.

Протестный пул формироваться только лишь начинает, вскоре появятся новые лидеры общественного мнения. Особенно ярко это может проявиться в Саратове в связи с предстоящими выборами в областную думу. У новых персоналий, которые по тем или иным причинам не были допущены к участию в политической жизни нашего региона, появится шанс попробовать свои силы на политическом пространстве.

Обстановка может накалиться ближе к лету, к тому моменту в «Единой России» пройдут праймериз и станет ясно, кто из кандидатов будет иметь поддержку на выборах. Неугодные могут начать свою собственную кампанию по наращиванию рейтинга, используя протестный настрой электората. В этой ситуации «Единой России» (для сохранения большинства в облдуме), дабы не получить сильный протестный резонанс и удержать позиции большинства, сохранив политическую стабильность в регионе, придётся идти на компромиссы. Но, как известно, всем угодить нельзя, и нас, я уверен, ожидают сюрпризы и масса интересных событий по итогам выборов в облдуму.

***

***

Ничего не изменится ни в стране, ни в жизни людей, даже если вдруг тандем развалится, считает саратовский политолог Александр Пантелеев. А вот президент Центра стратегических разработок Михаил Дмитриев убежден, что перемены в политической жизни страны будут только нарастать. Нынешний президент Медведев, скорее всего, покинет обещанный ему пост премьера уже через три года, а избранный президент Путин если и дотянет до конца срока, то будет думать только о том, как выйти из игры.

***