Президента подводят нервы
Я не знаю, прилично или нет говорить так о президенте. Но это мое оценочное суждение. Иного слова к поведению президента в сюжетах о его встречах с журналистками из правительственного пула я подобрать не могу. Он встретился с ними накануне 8 марта, чтобы поздравить. Сзади стояли люди с подносами, на которых подрагивали бокалы с шампанским. А журналистки начали задавать ему неудобные вопросы.
Разные каналы (я посмотрела только два, но наверняка их было больше) показали по 2–3 минуты из почти получасовой встречи. И вот представьте себе мою реакцию, когда, включив телевизор, я вижу на экране напряженное лицо Владимира Владимировича, который отвечает на вопрос, поздравил ли его с президентством Обама.
– Нет, с Обамой не разговаривал, – отвечает Владимир Владимирович. – Разговаривал с Саркози сегодня, разговаривал с Ху Дзинь Тао, разговаривал с премьер-министром Индии, с премьером и президентом Пакистана… Нурсултан Абишевич звонил, из Азербайджана, из Грузии… Ой, пардон, из Грузии, к сожалению, пока не звонили.
Девушки смеются, и Владимир Владимирович тоже криво улыбается.
Но на этом неприятные вопросы не заканчиваются. Путина спрашивают о его отношении к предложению Медведева пересмотреть обоснованность приговоров Ходорковскому и Лебедеву.
– Послушайте, – злится избранный президент. – Я уже много раз на этот счёт высказывался. Есть судебные решения, они вступили в законную силу. И есть законом предусмотренные процедуры, связанные с возможным освобождением. Если есть у кого-то желание идти по пути реализации этих процедур – пожалуйста. Дмитрий Анатольевич действительно такое поручение дал, я здесь не вижу ничего особенного. Комиссия по правам человека обратилась к нему с этой просьбой, и он направил соответствующее поручение в прокуратуру. Я думаю, что это правильно. Это же комиссия по правам человека при президенте, и если у людей есть какие-то сомнения, то президент с уважением отнёсся к этим людям и дал поручение.
Здесь Владимир Путин раздосадованно отвернулся от своих настырных собеседниц. Но потом взял себя в руки и продолжил:
– Друзья мои, мы всё говорим о какой-то политической стороне дела. Ну вы чего? У вас глаза есть? Уши есть? Вы читать умеете? Вы читали решение Европейского суда по правам человека? Читали или нет? Поднимите и посмотрите, что там написано. Там написано, что Европейский суд по правам человека не усматривает там политической подоплёки. Нет, всё долбят и долбят, долбят и долбят. Сколько у нас заключённых, находящихся в местах лишения свободы за совершение преступлений в сфере экономики? Вы хотя бы об одном из них вспомнили?
Здесь у президента снова сдали нервы. Но девушки молча ждали продолжения ответа и президент продолжил, несколько раз повторив, что у Ходорковского и Лебедева «путь есть»:
– Путь есть! Он предусмотрен законом. Пожалуйста, пускай по этому пути идут. Никто не против. Все добиваются политического решения, а есть юридические способы. Пожалуйста. Никто же не хочет это делать.
Настроение у президента было испорчено напрочь. Но девушки не унимались.
– Владимир Владимирович, Сечин считается самым влиятельным человеком в кабинете вашем уходящем…
– Да что вы? Я думал, это я, – картинно удивился проголосованный президент.
– Вы за что Сечина цените? – цепко держали журналистки Путина.
– За его профессионализм и хватку, за умение доводить дело до конца. Если он за что-то берётся, можно быть уверенным, что дело будет сделано. Это очень важно в исполнительных органах власти, – честно ответил Владимир Владимирович.
