Денщики

Современный денщик обыкновенно не благочестив, не добродетелен, не правдив. Он врёт, обманывает своего господина и очень часто обращает жизнь своего начальника в настоящий ад.
**

Ярослав Гашек «Похождения бравого солдата Швейка»

Абсолютно уверен, что «выдающиеся результаты», достигнутые в солнечных республиках и равняющихся на них регионах Поволжья, не порадовали победителя. Уж больно всё это кондово выглядит, внушает не подозрения, а уверенность, что всё нечисто.

Похмельным утром последней победы первое лицо вызвало к себе… Нет. Не второе, со второго и спросить-то нечего. И не третье лицо, третье сидит на трубе, отвечает за деньги и потому нельзя отвлекать его. Четвёртое лицо было приглашено, которое за внутреннюю политику отвечает.

«И затеялся странный смурной разговор».

Мол, за победу, конечно, спасибо, но тщательней надо. Тщательней. Мне ещё по миру ездить, всякие там Бонны-Парижи, Лондоны, что ещё хуже, посещать. А они уже совсем рамсы попутали (первое лицо предпочитало разговаривать в приблатнённой манере лиговских подворотен). Будут мне в нос тыкать этими процентами.

– Да и эти ещё с гондо… Ну ты понял – бандерлоги. Будут теперь зудеть до лета.

– Этих-то разогнать можно, – впервые отважилось на реплику четвёртое лицо.

– Легко говорить «разогнать». Сто человек, двести – это понятно. А когда их десятки тысяч? Опять же – вонь на весь мир. Нет, ты мне скажи, зачем так нужно было делать? Реальный рейтинг мы с тобой знаем, вполне приличный. Чутка накрутили, чтобы в один тур, ещё чутка – чтоб нас уважали. И замечательно всё бы получалось. И уверенно, и красиво. И вдруг эти несоразмерные ни с чем цифры. На хрена?! Над нами же смеяться будут!

Четвёртое лицо немного подумало, потом тихо начало отвечать, потупившись:

– Так ведь люди…

– Что люди?

– Психология у них. Все услужить стараются. Словно не руководители, а денщики. Услужливы настолько, что «обращают жизнь своего начальника в настоящий ад», – четвёртое лицо процитировало Гашека. – Скажешь им, что нужно делать, объяснишь детально, что и как. А они всё в глаза заглядывают, всё тайный смысл ищут, какие-то ещё указания. Вбили себе в тупые башки, что чем больше – тем лучше. И ничем не выбьешь эту дурь. Может, – четвёртое лицо обратило к первому одухотворённое лицо, – может, губернаторов снимать не за низкие результаты, а, наоборот, за высокие?

– Ты, дружище, видно, переутомился. Этак у нас совсем сторонников не останется. Отдохни. И подумай наперёд, что надо с нормальными людьми работать, а не денщиков набирать.

– Да где же их взять, нормальных-то? Приглашаешь – вроде видные политики, журналисты, политологи. А поговоришь, как есть денщики. Только и горазды: «Рады стараться, ваше благородие!» А уж о тех, кто на местах, и говорить нечего. Не увернёшься – зацелуют до смерти, в объятиях задушат. Сказано же: «страна рабов…»

– Уж Лермонтова оставь мне. И иди отдыхай. Тебя послушать, так только одни рабы нас и любят.

Четвёртое лицо затворило за собой дверь.

Первое же подумало: «Может, и прав он. С такими сторонниками и врагов не надо. Точно он про денщиков подметил. А ведь с денщикам в бой не пойдёшь, они могут только сапоги чистить. Да воровать». И первое лицо тоже вспомнило Гашека: «Раб, прислуга с неограниченным числом обязанностей. Не удивительно, если такое положение вынуждает раба быть изворотливым и льстивым».

Всё это я придумал сумасшедшей ночью после выборов. Придумал, насмотревшись на учителей, работников, извините, культуры, мелких чиновников, проводивших «беспрецедентные по своей честности выборы».

Короче, старший денщик, что-то прочитав в глазах начальства, отдал приказ другим денщикам, и они с суетливостью половых старого русского кабака кинулись исполнять заказ.

P. S. Совершенно не важно, как в миру именуются денщики – главврачи, директора школ, главы районов, мэры, губернаторы. Лакейская суть от этого не меняется.