Вдохновитель общеполезного дела
Известный историк, правовед, археограф, архивист, академик Петербургской Академии наук Николай Васильевич Калачов (1819–1885 гг.) был представителем одного из самых древнейших родов, внесённых в «Саратовскую родословную дворянскую книгу». Калачовы вели своё начало от Посника Калачова, ещё в XVI веке занимавшего высокие посты.
Николай Калачов с детства отличался прекрасными способностями. Двенадцатилетним подростком он уже в подлиннике читал сочинения римского историка Тита Ливия. В 1840 году Калачов окончил юридический факультет Московского университета со степенью кандидата, поступил на службу в археографическую комиссию Министерства народного просвещения в Петербурге и через три года блестяще сдал магистерский экзамен. Но кончина отца потребовала заняться воспитанием трёх младших братьев и хозяйственными делами в родовых владимирском и саратовском поместьях. И только исполнив долг старшего брата, Николай Васильевич вернулся к научным занятиям, защитил исследование «Предварительные юридические сведения для объяснения «Русской правды» и получил степень магистра гражданского права.
Далее карьера Калачова развивалась весьма быстро и благополучно. Высокие посты и звания были получены благодаря природной одарённости, удивительному трудолюбию и редким организаторским способностям. Стремление собрать наиболее интересные документы о жизни и быте народа подвигло учёного объехать несколько губерний, в том числе Саратовскую. Об этом в его профессорском формулярном списке записано: «Командирован на 1852–1853 академический год для осмотра архивов в разных губерниях, уездах и городах без сохранения жалованья за время этой командировки и без выдачи на проезд пособий». То есть объезд губерний Николай Васильевич осуществлял за свой счёт.
Средства из своего кармана ради решения общеполезного дела Калачов выкладывал неоднократно. Например, позже, чтобы сдвинуть с мёртвой точки проблемы строительства нового здания для Московского архива Министерства юстиции, он пожертвовал собственные деньги на премии за лучшие проекты этого здания.
Ситуация, обнаруженная Калачовым в губерниях, оказалась весьма удручающей. «Архивы хранились зачастую в сырых местах, не исключая сараев и конюшен, подвергались влиянию стихий, подмачивались, истлевали, поедались мышами. А если хранить негде было, их продавали на пуды без всякого предварительного просмотра и разбора. Или же топили ими печи».
Случалось, что был и просмотр дел, и разбор, но на самом примитивном уровне. Так, решив очистить от лишних бумаг тесное помещение архива, Саратовская духовная консистория создала комиссию из псаломщиков и дьяконов. Им было сказано: «Старайтесь! За труды свои вы получите награду: псаломщики будут дьяконами, дьяконы – священниками». И они постарались: «Неразборчиво написана бумага – к уничтожению! Не относится прямо содержание бумаги к исполнению и руководству – к уничтожению!»
Подобные чистки помещений происходили повсеместно. Требовалось срочно остановить бесконтрольную гибель документов. Калачов стал налаживать связи между немногими энтузиастами – любителями русской старины, собиравшими вещественные и письменные памятники истории и культуры. Ему удалось привлечь к проблеме исторического наследия внимание учёных, правительства и общественности. При его деятельном участии состоялись два археологических съезда. В 1878 году в Петербурге начал действовать Археологический институт, открытый на собранные по инициативе Калачова пожертвования.
Самым важным для сохранения документальных памятников было то, что Николай Васильевич смог убедить академию наук в необходимости создания в губернских городах исторических архивов и учёных архивных комиссий. 1884 году Калачов открыл первые четыре учёные архивные комиссии в Твери, Тамбове, Рязани и Орле, которые успешно начали работать. В следующем году Николай Васильевич благословил пятую комиссию в Костроме и шестую намеревался открыть в Саратове. Но по дороге в Саратов он заболел и остановился в своём саратовском имении Волхонщина. Нездоровье оказалось серьёзным. И поздней осенью 1885 года на 67-м году жизни Калачов скончался.
Саратовская учёная архивная комиссия всё же была создана через год после смерти главного своего вдохновителя. Деятельность этой комиссии подняла на новый уровень сбор и изучение памятников истории Саратовского Поволжья, положила начало архивному и музейному делу в нашей губернии.