Предвыборный каток с позиции простого человека

Последние дни перед выборами. Для большинства – совершенно обычное время, отмеченное лишь обилием агитационной макулатуры в почтовых ящиках. Для других – самая горячая пора. Много интересного происходит. Например, в Саратове зреет бунт. И заговор направлен ни много ни мало против верховной власти страны. Ведь не кто иной, как президент Дмитрий Медведев в своём послании Федеральному Собранию и нескольких других публичных выступлениях высказался против массового использования открепительных талонов. Строго наказал: только по документам о болезни или о командировке.

Материалы подготовили Елена Иванова, Дмитрий Козенко, Люся Шлёпкина, Ибрагим Бурханов

Но нашлись в нашем городе люди, которые почти открыто попрали волю президента. И не последние, заметим, люди, а ректоры саратовских вузов. По городу идут разговоры, что сотни студентов заставляли брать открепительные талоны и отправляли голосовать на те участки, где ЕР могла проиграть. Выходит, президент ректорам не указ, а есть кто-то, чьё указание важнее Послания. Закон нервно курит в стороне.

Сам же Дмитрий Анатольевич призывал обо всех нарушениях сообщать в его администрацию. Хороший совет, многие так и сделали. Но вот как быть с тем фактом, что работу городского избирательного штаба ЕР курировал представитель той же администрации?

Местное государственное телевидение с удивительным упорством в новостных выпусках транслировало открытие катков. Один каток, второй… И везде среди открывающих – видные единороссы. Правда, принадлежность к партии не указывали, только должности. Например, Елена Злобнова – «координатор района». Где, в какой структуре существует такая должность? Вообще-то с катками как-то неловко получается – весна ведь, лёд растает совсем скоро. А за ним вслед растают и предвыборные обещания.

Впрочем, этот наш газетный разворот далёк от местной политики, социологии, подсчётов голосов и прогнозов. Это попытка показать предвыборные дни и сами выборы с позиции простого человека. Которому, собственно говоря, всё равно, кто прошёл, с каким процентом, какие законы соблюдены, а какие – нарушены. Это – просто картинки с выставки.

****

Толстой и Грызлов

Среди прочих билбордов, рекламирующих на саратовских улицах быстрые кредиты и дешёвые товары, появились и такие: «Не верьте словам ни своим, ни чужим, верьте только делам и своим, и чужим. Л. Н. Толстой». А чуть ниже надпись: «Единая Россия». Наверное, партийных политтехнологов привлекло совпадение слов писателя с одним из их лозунгов. Хотя слова Толстого, конечно же, шире, объёмнее по смыслу. Досталось, наверное, классику за многословность, мог бы просто написать «Верьте только делам».

Вопросы, конечно, возникают, разного рода вопросы. Например, а давали ли потомки классика разрешение на использование цитаты? Их – потомков – много. Один – Владимир Ильич Толстой – заведует музеем «Ясная Поляна». Человек известный, можно и у него спросить. Есть и мистический вопрос: не появляется ли в приёмной Б. В. Грызлова тень возмущённого старца?

С другой стороны, хорошо, что единороссы стали Толстого читать. Там можно много набрать цитат, которые пригодились бы им. Например, на время выборов: «Не слушайте никогда тех, кто говорит дурно о других и хорошо о вас».

А в повседневной жизни и работе можно бы руководствоваться другими словами Льва Николаевича: «Недовольство собою есть необходимое условие разумной жизни».

****

«Желательный» кандидат

От выборов к выборам в саратовских вузах повторяется ситуация, когда студентов принуждают проголосовать за определённого кандидата. Нынешние выборы не стали исключением.

Студент одного учебного заведения (по понятным причинам он попросил не разглашать его имени) рассказал, как декан факультета сообщил через старост всех групп, что учащимся в обязательном порядке нужно взять открепительные удостоверения в своих избирательных участках. Тех, кто проигнорировал это заявление, в том числе и моего знакомого, вызвали к декану для личного общения. По словам декана,это всего лишь просьба, а не принуждение, ведь он-то всегда идёт студентам навстречу.

Студентам нужно было поставить галочку за определённого кандидата в Ленинском районе. «Это было бы желательно», – уточнил декан. Наш герой вспомнил прошлые выборы: тогда студентов заставляли отдавать свой голос за «Единую Россию». Сам он собирался голосовать «против всех», но, узнав, что этой графы уже нет, решил забрать бюллетень с собой – на память.

****

За кого голосуете, больной?

Моя бабушка решила проверить уровень сахара в крови. Пошла в поликлинику по месту жительства. Отсидела в очереди, заходит к участковому. Та первым делом спрашивает: «За какую партию голосовать будете?»

Бабушка бесхитростно отвечает: «Да я за «Единую Россию» как голосовала, так и буду голосовать». Сделав где-то у себя в тетрадке отметку, врач перешла к рабочим обязанностям, поинтересовавшись наконец у пожилой пациентки, что её беспокоит.

Услышав эту историю, я провела с бабушкой ликбез о тайне волеизъявления. Так как избиратель она у меня ненадёжный – на прошлых выборах в гордуму лежала в больнице и по «настоятельной рекомендации» врача брала открепительный талон. Тогда же по «совету» этого самого медика голосовала за партию власти. Несмотря на то, что для больных были организованы кабинки: ставь галочку за кого хочешь – никто же не проверит. Но наивный ответ бабушки «Я обещала, не могу обмануть» перечеркнул все мои доводы. То, что её избранники не только могут обманывать, но именно так и делают, не дошло до моей прародительницы даже через пять лет.

В феврале побывать у этой же участковой пришлось и мне. В ожидании вопроса о моих политических предпочтениях приготовилась напомнить медработнику о его некорректности. Но меня почему-то ни о чём таком не спросили. Может, прочитала врач на карточке о том, что я журналист, а может, поручено ей было интересоваться намерениями только пожилого электората.

****

Спасибо, вы опрошены

Пришли с женихом к родственникам отмечать женский праздник. Те в ожидании остальных гостей спешат: активно фаршируют грибы и выкладывают в красивую посуду салатики. Телефонный звонок. Слышу, как глава семейства отвечает:

– Знаете, мне некогда сейчас, – и, обращаясь к нам двоим, говорит: – Кто хочет принять участие в предвыборном опросе?

Как человек, по-журналистски интересующийся всей этой ерундой, моментально соглашаюсь. К тому же на днях нам домой уже звонили – проводили очень интересный опрос по автомобилям. Интересовались маркой моего четырёхколесного друга, судьбами ё-мобилей и отечественного автопрома, моделировали ситуацию с повышением стоимости бензина на АЗС до 50 рублей.

Предвкушая интересные вопросы и в надежде блеснуть политическими знаниями, беру трубку. Оттуда звучит громкий напористый мужской голос. Собеседник из некоего фонда по борьбе с коррупцией говорит быстро, с упором на нужные слова.

– Вы слышали, что глава города Олег Грищенко решил взять под контроль работу всех управляющих компаний в городе?

– Да.

– Вы поддерживаете такой шаг?

– Да.

– Вы знаете, что Олег Грищенко вместе с Вячеславом Володиным приняли решение о строительстве нового аэропорта в Саратове?

– Да.

– Вы поддерживаете это решение?

– Да, – отвечаю я немного обескураженно, в надежде, что идиотские вопросы скоро закончатся и начнётся нормальная беседа.

– Спасибо за участие в опросе, – говорит мужчина и, даже не поздравив с праздником, кладёт трубку.

****

Партия – она как женщина…

Конец февраля. Мороз. Кандидаты в депутаты новой думы с разной степенью активности проводят встречи во дворах жилых домов.

Муж с сумками возвращается из магазина, подходит к подъезду. Его чуть не сбивает с ног жутко активная женщина (такие обычно бывают старшими по подъезду).

– Вы в этом подъезде живёте? – кричит активистка.

– В этом, – бурчит муж. Он человек спокойный и шума не любит.

– А почему вы не на встрече с кандидатом в депутаты Вячеславом Максютой? – едва ли не взвизгивает дама.

– Он мне не интересен, – бросает муж в сторону женщины и, повернувшись, видит собственно самого кандидата. Кандидат, пристально взглянув на мужа, с лёгким презрением отворачивает голову.

Муж с таким же ощущением входит в квартиру. Докладывает обстановку около дома. Сын-первокурсник, сгребая в охапку свою подружку, направляется к двери: «Пойдём тогда мы с ним пообщаемся».

Общение получилось примерно такое.

– Вячеслав, скажите, пожалуйста, а почему вы из партии «Справедливая Россия» перешли в «Единую Россию»?

– Дело в том, что только в партии «Единая Россия» я смогу развивать проекты, направленные на поддержку спорта, – выдаёт заготовочку Максюта.

– Когда я был маленький, я за вами наблюдал по телевизору, хотел быть на вас похожим. А сейчас вижу: вы взрослый человек, но до сих пор не определились со своей жизненной позицией. Сегодня в одной партии, завтра в другой, – обиделся за силача сын.

– Ну понимаешь, – вдруг решил отойти от заготовленного шаблона кандидат, – это как с женщиной. Женился на одной, пожил, а потом понял: что-то не то. Развёлся. Сделал предложение другой.

– Не понимаю, – сказал сын и обнял девушку. – И вообще, никаких самостоятельных спортивных проектов «Единая Россия» не развивает.

– Ты что? – неожиданно разозлился Максюта, – из «Справедливой России» сюда прискакал?

– Да нет, – пожал плечами сын, – я просто гражданин России.

Но знаменитый силач уже отвернулся и больше не обращал на молодое поколение внимания. Может, считал в уме женщин, а может, партии.

****

Небо в точечках

Все, кому это интересно, знают, что газеты кандидатов от «Единой России» делались по одному стандарту. В обиходе сборник этих самых стандартов назывался брендбук. Официально – «Дизайн. Концепция агитматериалов кампании, Саратов 2010-2011».

Там всё было строго предписано. Где на газетной полосе должен быть единоросский медведь и в какую сторону он должен идти. Где и каким шрифтом писать судьбоносные слова «Выбор Путина». А вот небо должно быть «выполнено в «модернизированном», как бы цифровом варианте».

Просматриваю газету кандидата в городскую думу Виктора Маркова. Виктор Константинович во всех материалах ненавязчиво подчёркивает, что он кандидат независимый. Партию ЕР и не вспоминает вовсе – ни худым, ни добрым словом. Только чуть похвалил Олега Грищенко. Но есть в типографском деле такое понятие, как подложка. Это фон, на котором печатается текст или заголовок. Подложкой для слов «Виктор Марков» и ещё для одного текста на третьей странице выбрано небо. Голубое такое, с облачками. Но – изображено в точечку. Оцифровано. То ли в типографии нахимичили, то ли и на как бы независимую газету распространил свою магическую силу единоросский брендбук. Хорошо хоть медведи не забрели на газетные полосы. А то их у нас стало больше, чем в тайге.

****

Неизвестный брак Полещикова

Читаю в Интернете комментарий Ольги Баталиной – тогда члена первой тройки ЕР – по поводу некой выборной технологии. «Это называется «формирующий опрос». К этой технологии я отношусь нормально, потому что любая технология, в том числе телефонный опрос, предполагает двусторонний контакт, к которому человека никто не принуждает и который он в любой момент может прекратить, положив трубку телефона».

Буквально через полчаса сам становлюсь жертвой формирующего опроса.

Телефонный звонок:

– Здравствуйте. Меня зовут Надежда. Я представляю фонд ... (не разобрал. – Прим. авт.) против коррупции. Можете ответить на два вопроса?

– Против коррупции мы всей душой, – говорю. – Давайте ваши вопросы.

– Знаете ли вы, что бывший мэр Аксёненко, находясь в местах лишения свободы, вступил в партию «Справедливая Россия»?

– Нет, – говорю, – не знаю, и вообще этому не верю.

Надежда не унимается.

– А знаете ли вы, что лидер «Справедливой России» Полещиков является зятем Аксёненко?

– Девушка, – отвечаю вопросом на вопрос, – кто научил вас так бессовестно врать?

Не ответила. Положила трубку, не попрощавшись.

Интересно, кто организовывал такие «формирующие опросы»? Уж не та ли партия, чьи представители считают это «нормальной технологией»?

****

Уныло-гладкие участки

Наблюдайте, пожалуйста

Решила я прогуляться по избирательным участкам. Посмотреть, как выборы идут. Занесло меня в округ № 7, на участки № 117 и 118. Находятся они в здании библиотеки № 31. На входе дежурят четыре полицейских.

Прошла на участок № 118. Все немногочисленные стулья заняты наблюдателями. Тесно, узко. Встала в сторонке. Говорю: «Я у вас тут постою, понаблюдаю. Я журналист». «Понаблюдайте», – без проблем разрешили мне и даже не поинтересовались документами и изданием.

Вскоре освободилось местечко, и я поспешила его занять. Примостилась рядом с наблюдателями от ЛДПР. Они были единственными, кто «палочками» отмечал количество проголосовавших.

Народу на участке то пусто, то густо. У стола с адресом «Ново-Астраханское шоссе № 43» частенько собираются очереди. «Какой активный дом», – вслух замечаю я. «Да, активный и очень дружный. Пять этажей, шесть подъездов, 90 квартир. А вот рядом дом – это ужас какой-то, как нас там только ни обзывали», – со знание дела сообщает наблюдатель от либерал-демократов.

Разговорившись с соседкой, узнаю, что ей 55 лет. Работает агитатором первый раз. От безысходности. Пришло время, вышла на пенсию. На заслуженные от государства семь тысяч рублей долго не проживёшь, пришлось искать приработок. Только вот на новую работу не устроишься. Причина банальна – возраст. Работали вдвоём с подружкой на двух участках – по одной в нынешних реалиях страшно.

За время общения соседка успела посетовать мне на однобокость партийной системы, поэтому-то она сама и агитирует за ЛДПР – чтобы дискуссии в парламенте велись. Удивлялась собеседница озлобленности людей: в одном из подъездов бабулька обещала им с коллегой все волосы выдергать. И даже успела немного похвалиться – так хорошо агитировали они с подругой, что ряды партии чуть-чуть пополнились новыми членами.

Все остальные агитаторы сидели молча. Немного отстранённо и грустно смотрели в стороны урн. Урны стояли далеко. И периодически избиратели закрывали их спинами. Беззаботно вели себя лишь наблюдатели от кандидата-единоросса Елены Злобновой. Разговаривали, выходили из помещения.

– Пойдём со мной, прочитаешь кто где, – пригласила одна пожилая избирательница к себе в кабинку подружку.

– В кабинки вдвоём нельзя, – предупредили члены комиссии.

– Она почти не видит, – подтвердила подруга.

Немного помявшись, бабушкам разрешили войти в одну кабинку.

В середине зала на отдельном стуле стоял магнитофон. Из его колонок, раздражая окружающих, доносились ритмы клубной музыки. Первой не выдержала женщина, регистрировавшая жителей дружного дома № 43.

– Ну что за музыка такая? По мозгам стучит. Включите диск, там мелодии поприятнее, – настаивала женщина.

– Это радио, ответила её более молодая коллега за столом рядом. – И у нас всего один диск. Если мы его всё время крутить будем, то к вечеру эти песни сами запоём.

В итоге диск поставили. «Саратов. Волга плещет волной», – запели патриотично из магнитофона и прения прекратились.

В соседнем помещении, где располагался участок № 117, дела обстояли по-другому. Сам участок выглядел иначе, как будто находился в другом здании. Шкафы здесь были красивее. Даже стены и колонны были новее, что ли. Музыка здесь играла весёлая, но атмосфера была напряжённая. Представители СР зорко следили за выборным процессом. Если на участке толпились люди, они покидали свои места, подходили поближе, чтобы в случае чего тут же пресечь любые противоправные действия.

«Мужчина, ничего не спрашиваем», «Проходите, не толпитесь», «В кабинки входим по одному», – контролировали процесс и подгоняли народ представительницы эсеров.

«На данный момент на участке проголосовало 150 человек», – объявили наблюдателям. Те посмотрели на часы – 11:25 – и сверились с записями.

«Ты что застрял?» – раздражённо спросила своего мужа вошедшая в зал женщина. Минут пять назад они заходили сюда вдвоём. Вместе зарегистрировались и прошли к кабинкам. Женщина давно проголосовала и вышла, а мужа всё нет. «Я выбирал!» – гордо ответил супруг.

На этом участке моей личностью, никто кроме женщин от справороссов, не заинтересовался. Узнав, что я журналист, наблюдатели потеряли ко мне интерес и принялись бдеть дальше.

Мой родной 179-й участок, куда я заехала после обеда, оказался самым унылым. Голосование, которое обычно проводилось в большой комнате, перенесли в коридор. Больше половины стульев, расставленных для наблюдателей, были пусты. Музыка не играла. Два печальных охранника – на входе и рядом с урнами – дополняли картину.

Те немногочисленные наблюдатели, что всё-таки присутствовали на участке, были расслаблены и заинтересованности в процессе не проявляли. Две женщины, проголосовав, остались рядом с урнами поболтать о том о сём. К ним подошла работница УИК и попросила переместиться в другое место. «Где это написано, что нам нельзя тут стоять?» – возмутились женщины и продолжили беседу. «Куда смотрят наблюдатели?» – возмущённо в пустоту спросила член комиссии и удалилась.

****

Пять тысяч «Да!»

Танцевали и голосовали за айфон 4Gдля каждой бабушки

Акция «Голосуй и танцуй» была придумана, чтобы «заманить» молодёжь на избирательные участки. Получить заветный билет на уличный концерт популярных исполнителей можно было при одном условии: прийти и проголосовать. Набор слов «водка-чётко», «ты мой кокаин» и «ходишь голой по квартире» от группы «Градусы», прозвучавшие со сцены, вызвал восторженную реакцию саратовской публики.

Вокруг «политического» концерта в день выборов в Интернете множились различные «слухи». Одно из саратовских информагентств сообщило, что билеты на концерт группы «Винтаж», который должен состояться на стадионе «Динамо», достаются не всем избирателям. Поэтому, прибыв на свой избирательный участок, я первым делом поинтересовался о наличии заветного пропуска на культурное мероприятие. Мне сказали, что билет я смогу получить после того, как бюллетень опустится в урну для голосования. Как только я справился с избирательной процедурой, председатель участка записала меня в «список» и вручила даже два билета на концерт.

В назначенный час толпы молодых людей устремились на стадион. Сотрудники полиции у центрального входа сдерживали наплыв молодёжи, пропуская людей организованными группами. При этом наличие билета на руках не проверялось. Поинтересовались у зрителей, ходили ли они на выборы. Оказалось, что не все. Среди зрителей были и школьники.

По мои подсчётам, на концерте «Винтажа» и Ко собралось свыше пяти тысяч зрителей. Солдаты-срочники всем желающим разливали из полевой кухни бесплатный горячий чай. Алкогольные напитки не продавались, но это не стало проблемой для желающих «подогреться». В круглосуточный магазин напротив «Динамо» в воскресный вечер наведалось много покупателей. Концерт длился до 23 часов. С погодой устроителям не повезло.

В перерывах между песнями ведущие концерта мониторили аудиторию. «Есть ли среди нас студенты? Работающие и пенсионеры? Из какого вуза пришли на концерт?» – опрашивал шоумен саратовскую публику. И разогревал её настроения материальными посулами. «Даёшь детскую площадку в каждый двор, хорошие дороги, реализацию молодёжных программ, айфон 4Gкаждой бабушке!» – подбадривал замерзающих зрителей ведущий концерта. А в ответ неслось многотысячное «Да!».