В ответ на… мы, труженики…

(Возрождение жанров)

Давно это было. Тогда, когда страна строила развитой социализм. Руководила процессом направляющая сила советского общества – КПСС. А я работал в многотиражке оборонного завода. Примерно раз в три месяца партия проводила пленумы – майский, сентябрьский, декабрьский и так далее. На подобные события трудящие страны и нашего завода в частности обязаны были должным образом реагировать. На этой почве и возник у меня альянс с парторгом механического цеха Матвеем Исаевичем Кронером. Результатом партнёрства стал следующий текст:

«В Москве завершил свою работу очередной пленум ЦК КПСС. На следующий день перед началом рабочей смены в механическом цехе состоялся митинг. Его открыл секретарь партийной организации цеха М. Кронер. Он призвал рабочих цеха выполнить решения партии. Затем слово было предоставлено Герою Социалистического Труда токарю И. Попову. Товарищ Попов предложил в ответ на решения пленума принять повышенные социалистические обязательства: повысить производительность труда на 103 процента, выполнить план месяца на день раньше намеченного срока, а план года – к 29 декабря. Предложение передового токаря было принято единогласно».

Как только завершался очередной пленум, я отдавал текст в набор практически без правки, меняя только название пленума. Гешефт от этого изобретения был невелик: Матвей получал небольшой пиар в пределах завода, я же мог не ходить на митинги, не слушать сбивчивые выступления самодеятельных ораторов.

Подвела нас самонадеянность. Состоялся очередной пленум, я, даже не созвонившись с Кронером, сдал текст и мотался по заводу. Потом уехал со свёрстанными полосами в ЛИТО – так официально называлась цензура. Получил на полосы блеклый штамп «К печати разрешено» и отправился в заводскую типографию. Там меня и поймал Кронер.

– Слушай, тут такое дело – Попов запил. Вместо него выступал Иваницкий. У него орденов тоже до фига.

– Сейчас поправим, – самонадеянно ответил я. Лестью уговорил линотиписта внести изменения. Но за моими манёврами с большим подозрением наблюдала наш корректор, член партии со времён коллективизации и очень бдительный человек.

– Чем вы тут занимаетесь?

– Да так, мелочь, – заюлил я. Она взяла новый оттиск и опытным взором сразу же увидела правку.

– Это после читки в ЛИТО?! Да как вы можете?! – и принялась звонить в партком. Короче, получив в парткоме нагоняй, я отправился ещё раз литировать полосы, а на митинги стала ходить сама редактор.

Почему вдруг вспомнилась эта старая история? Тут дело такое: в последние дни президент был очень активен – обратился к нации через Интернет, сделал несколько важных заявлений на встрече в Ярославле и на Валдайском форуме. Сначала все удивлённо молчали. А потом начальники большие и малые принялись рассылать через Интернет, печатать, выступать на телевидении в жанре отклика. Да-да, в том самом жанре «в ответ на мы».

Особенно активизировались руководители ЕР. При этом весьма забавно было наблюдать, как в официальные слова одобрения и поддержки вплетаются современные мотивы. Ну, например: «Мы действительно должны быть более активными, инициативными, решительными в достижении личных успехов (честно сказано! – Д. К.), из которых складывается успешность всей России», – Пётр Глыбочко.

«...Нам необходимо в соответствии с задачами и целями, изложенными президентом в статье «Вперёд, Россия!», подтягивать экономику, чтобы больше зарабатывать (согласен. – Д. К.), а значит, в большем объёме обеспечить гражданам нашей страны социальные гарантии», – Валерий Радаев.

Есть речи и сугубо официальные (не придерёшься): «Фракция «Единой России» в Саратовской областной думе приняла трудное и ответственное решение: все социальные обязательства будут выполнены, партийные проекты продолжатся», – Марина Алёшина.

Идея Дмитрия Медведева о том, что о партии будут сменять друг друга во власти, его же слова о том, что наши демократические институты весьма далеки от идеала, почему-то не обсуждаются.

Зато определение Медведева «ничего не предпринимающие предприниматели» пришлось ЕР по душе. «Мы не молчим, мы действуем, стараемся противостоять этим зарвавшимся авантюристам» – это из отклика Петра Глыбочко..

Собственно, единственный человек, с кем борется ЕР, это Леонид Фейтлихер. Опираясь на статью президента, можно его здорово потрепать. Предлагаю следующие формулировки: «О таких, как Фейтлихер, президент сказал…», «Медведев сурово осудил Фейтлихера и ему подобных». Но это уже другой жанр – «все как один гневно осуждаем происки», хотя из того же времени, что и «единодушно одобряем и поддерживаем». Как видите, жанры возвращаются.