Малышу сравнялся годик

Недавно Михаил Осокин на РЕН ТВ сказал, что кризису исполнился год. Я не поверил, кажется, что он с нами чуть ли не всю жизнь.

Не веришь – проверяй. Полез в подшивку своей газеты, открыл номер от 2 сентября 2008-го. Не то чтобы мы много писали о кризисе, но видно, что первая волна его уже пошла. Кризис устами наших комментаторов – чиновников и экономистов – именовался финансовым или ипотечным. Обязательно указывалось его американское происхождение. А также делались достаточно уверенные оптимистические прогнозы.

Немного подумав, я решил фамилии авторов этих прогнозов не указывать. Не хочется обижать людей, многих из которых уважаю, тыкать им в глаза их тогдашней наивностью. А может, и не наивностью, а нежеланием противоречить официальным установкам. Ведь тогда, в конце лета – начале осени прошлого года, министр финансов Алексей Кудрин говорил, что Россия – остров спокойствия для инвестиций, тихая гавань и так далее.

Да что там Кудрин, в таком же успокоительном тоне выступали и премьер, и президент. Даже такой маститый экономист, как Виктор Геращенко, уверял, что кризис если и коснётся обывателей, то только в виде инфляции.

Вполне возможно, что это был один этап строительства виртуальной реальности – любимое занятие наших руководителей и телевидения. Лично у меня есть убеждённость, что сами строители верят в то, что говорят и показывают. Но верящих (или даже верующих) по эту сторону экрана становится всё меньше, какие бы данные ни приводили социологи из Левада-Центра. Что, впрочем, не остужает пыл строителей виртуальности. К тому же кризис оказался тем самым случаем, когда буквально все смогли убедиться, что реальная жизнь и телевизионно-трибунная благодать не имеют между собой ничего общего.

В Штатах, как вы помните, всё началось с ипотеки. Потому и у нас первыми обеспокоились работники этого направления. Точнее, не обеспокоились, а постарались всех утешить. Как и было обещано, цитаты привожу без имён: «Ипотека Саратова – не Америка. Ипотечный кризис нам не грозит». «Нам удастся избежать тех проблем, которые есть в США».

Следом в той же манере занервничали банкиры. То есть сами они ситуацией были весьма встревожены, о чём и говорили в личных беседах, но на люди выносили такие сентенции: «Кризис ликвидности не пугает саратовские банки». А один из руководителей позже разорившегося банка успокаивал вкладчиков: «Даю своё купеческое слово, что трудности у банка – временные».

Правительство выступило с оценкой ситуации чуть позже. Сначала – в общем благостном русле. Один из лучших экономистов областной власти говорил нашей газете: «Я бы не использовал термин «финансовый кризис». Если есть кризис в Америке, то это не значит, что кризис есть в России или, тем более, в Саратовской области».

Пожалуй, одним из первых трезво оценил ситуацию Павел Ипатов. Помню, он докладывал об успехах на Сочинском инвестиционном форуме 2008 года, но одновременно сказал и о кризисе, который, по его мнению, затронет те предприятия области, которые ориентированы на европейские рынки. Предприятия Павел Леонидович не назвал, и наши экономические обозреватели гадали в газете, кого имел в виду губернатор.

Реальность оказалась куда жёстче. Беда наша в том, что большинство наших предприятий своей продукцией сориентированы на крупнейшие российские корпорации. Например, РЖД. Принялись железнодорожники считать деньги (чего не делали, видно, в сытые годы) и нашли более дешёвые аналоги продукции саратовских подшипникового завода и завода автономных источников тока.

Критическим оказалось положение тех заводов, которые связаны с отечественным автопромом. Начались сокращения штатов, вынужденные простои. Примерно в это же время стало ясно, что не будут реализованы самые амбициозные проекты правительства Павла Ипатова – заводы «Русала» и «Северстали» в Балакове. Гиганты металлургии были заняты собственным выживанием.

Ещё была занятная история с антикризисной программой правительства. Как только появился её проект, депутаты всех партийных принадлежностей попытались сделать с программой то же самое, что Тузик сделал с грелкой. То есть порвать на части. Особенно усердствовали единороссы. Порой казалось, критики хотели бы вместо программы увидеть некую адресную книгу, в которой конкретно были бы указаны размеры помощи всем юридическим, а может, и некоторым физическим лицам. Но потом Путин представил федеральную программу, которая по всем основным параметрам совпадала с нашей областной. С тихим ворчанием депутаты отступили (кстати, никто из них не сознался в своей неправоте).

Ещё было: падение рубля, рост цен на лекарства и продукты, безработица, неудачная попытка пристроить безработных к собственному делу, панические настроения в народе, попытки спасти ВАЗ, Владивосток, Пикалёво. Успокоительные – всё под контролем! – речи по телевидению.

И вот – кризису год (возраст примерный), характер непредсказуемый. Что будет делать? Расти? Тихо сопровождать нас ещё несколько лет? Может, загнётся? Никто не знает. С днём рождения тебя. Долгих лет жизни не желаем.