Исторический тракт
Немало интересного можно увидеть за долгую дорогу. Например, из Саратова в Балтай. Если, конечно, смотреть в окно, а не на монитор компьютера. Тут, конечно, и забавные названия местных точек общепита, вроде столовой «Принц». А у магазина «Мечта» выставлен щит, эту мечту конкретизирующий: «Вино, водка, пиво, колбаса» – вот что на нём написано. Не скажешь, что у местных жителей дерзновенные мечты.
В Базарном Карабулаке видел яркое проявление индивидуализма. «Мы любим свой родной край», – написали на заборе какого-то заводика. Индивидуалист приписал: «А я люблю свою Алёночку!» Ну и молодец, парень.
Собственно, первое село после не видной с трассы Клещевки – Радищево. Захудалое прямо сельцо, а название громкое. Вряд ли Александр Николаевич Радищев имел отношение к этому поселению. Но правильно, что его имя увековечено, ведь в своём «Путешествии из Петербурга в Москву» он предсказал принципы формирования российской элиты конца двадцатого – начала двадцать первого века.
А дальше – Воронцовка. Интересно, имеет отношение к тем Воронцовым, что были на самом верху при Елизавете да Екатерине? А может, к Михаилу Воронцову, которого в своё время припечатал эпиграммой Пушкин: «Полумилорд, полукупец…»?
И следом Голицыно. Тоже не менее громкая фамилия. Даже в песню попавшая: «Раздайте патроны, поручик Голицын». Среди реальных Голицыных немало людей, послуживших России и на военном поприще, и на дипломатическом, и на государственном. А князь Лев Голицын основал винный завод «Массандра».
Потом Новиковка. Так бы и не обратил внимания – обычное вроде название. Но если в начале пути стоит Радищево, то не грех предположить, что к этой Новиковке имел отношение Николай Иванович Новиков – писатель, издатель, вольнодумец. В одном из своих журналов «Живописец» печатал Радищева. Кончил, как и положено российскому вольнодумцу, тюрьмой. Из Шлиссельбурга, как вспоминают современники, вышел «дряхл, стар, сед».
И уж если продолжать исторические аналогии, то как пропустить Нечаевку. Хотя кто сейчас, кроме профессиональных историков, его помнит? А было время, имя Нечаева гремело по России. Ещё бы, автор знаменитого «Катехизиса революционера» – настоящей библии терроризма. И ведь не только теоретиком был, но и практиком – члены нечаевского кружка совершили одно из первых политических убийств.
На Нечаевке история новая на этой дороге завершается. Но остаётся история новейшего времени. Вот на окраине Базарного Карабулака посёлок современных коттеджей – родовое гнездо Малясовых, клана, долгое время правившего районом.
К истории нашего времени можно отнести и остановившийся, похоже, навсегда стекольный завод в Хватовке. Он ещё не пришёл в запустение, трёхэтажный корпус пока не разваливается, подъездные железнодорожные пути ещё не заросли травой. Но боюсь, это вопрос времени. Потом за окном машины мелькнул указатель поворота на Царёвщину – когда-то там был сырзавод. А сейчас нет сырзавода.
А вот и Балтай. В своё время Балтай был для области всем, как сейчас Питер для России. Немало выходцев из этого района занимали руководящие посты. Был такой вице-губернатор Моисеев, отвечая за ЖКХ, сам лазил по канавам, показывал слесарям, как гайки закручивать. А может, это своего рода исторический анекдот, кто знает.
В своё время о жизни в Балтае рассказывали разное – кто о гнёте рода Джлавянов, кто о полном благополучии тамошних жителей. А сейчас ничего так, чистенько, газоны на центральной площади у церкви засажены почему-то не обычными деревьями средней полосы, а катальпами.
С храмом на главной балтайской площади тоже связана история. Помните: при росписи стен изобразили и Дмитрия Аяцкова. История та получила российский резонанс. Губернатор же объяснял, что есть такая традиция – изображать в храме главного спонсора его строительства.
Ну а дальше по трассе – Столыпино. Некогда Калинино. Странно, человек этот, М. И. Калинин, в политической жизни СССР не значил ровно ничего, а как умер – переименовали десятки городов и сёл. Многое и посейчас осталось: Калининград, Калининск – бывшая Баланда.
Пётр же Аркадьевич Столыпин, похоже, свой звёздный час у нас в области уже пережил. Были и столыпинские чтения, и одноимённый центр, медаль, кажется, тоже была. Остался памятник. При Аяцкове Столыпин был центром областной идеологии, была, скажем так, попытка её выстроить на столыпинских заветах. Нынешний же губернатор чужд и поиску исторических аналогий и идеологической базы. Прагматик, одно слово, никакой романтики.
Но хватит этих размышлений. Вон слева от дороги виднеется большой берёзовый лес, который местные жители зовут Белым. Тормозим, встаём на обочину, достаём из багажника вёдра. Мы же, собственно, за грибами ехали. А что история вспомнилась – то как же без истории жить?
