Развалюхи среди бездорожья

Домики в саратовских деревнях неоправданно дороги

Современная жизнь постоянно и неизменно дорожает. А особенно дорожает жизнь в современном городе. Может быть, поэтому всё чаще у горожан возникают мысли о собственном домике в деревне. У меня, признаться, мысль о нём возникла уже давно. В основном по причине нехватки средств на покупку городской квартиры. Никакие ипотечные кредиты не помогают мне набрать достаточную сумму.

Памятуя о том, что по комфортабельности город и деревня уже долгое время находятся на разных полюсах, я решила, что и цены на жилища должны разниться примерно в тех же пропорциях. Однако личное знакомство с ситуацией мои предположения разрушило до основания.

«Туда, в овраг»

О том, сколько сегодня стоит квадратный метр в городе, рассказывать не нужно. Все, кто хотел, давно ознакомились с ценами. К тому же чиновники постоянно напоминают, что средняя цена на один метр в квадрате жилой площади по Саратовскому региону составляет 23 «с копейками» тысячи рублей. Утешают нас при этом тем, что она едва ли не самая низкая если не в масштабах всей страны, то по Приволжскому федеральному округу точно.

Чиновники при этом не утруждают себя пояснениями, как, собственно, эта цена складывается и что представляют собой цены на недвижимость в городах и в сельских поселениях. Это порождает немало казусных ситуаций.

Минувшие выходные были потрачены мной на изучение сельского рынка недвижимости. За два дня я успела побывать в пяти деревнях в радиусе 30–40 километров от Саратова.

Первой остановкой стала деревня Докторовка Татищевского района. Здесь предлагали небольшой деревянный дом общей площадью 30 квадратных метров и приусадебный участок в 30 соток. Так гласило объявление.

Риелтор из Саратова по телефону дал дополнительные характеристики: «Дом небольшой, две комнаты и кухня, газа в доме нет, но сам посёлок уже газифицируется, вода в скважине на территории участка, удобства, естественно, во дворе, слива нет. Есть свет. Подъезд круглый год. Дорога асфальтирована».

«Надо смотреть», – решило моё семейство, и мы дружно отправились по адресу в указанное риелтором время. Увиденное превзошло все наши ожидания. Точнее, увидеть такое мы не ожидали совсем.

Дом, а вернее, то, что лет 50 назад было домом, со стороны действительно выглядел небольшим. Но изнутри строение оказалось ещё меньше.

«Две комнаты и кухня», – сладкая лесть самому дому и его хозяину и обманная приманка для потенциального покупателя. Комнаты действительно были, и их было действительно две, а вот кухня представляла собой третье микропомещение, находящееся на входе.

Доски пола в доме с хрустом прогибались под нами. Дабы не подвергать себя риску провалиться, мы спешно ретировались. Гнетущее ощущение при этом добавляла и прогнувшаяся крыша дома.

Приусадебный участок ограничивался вспаханными огородами соседей по обеим сторонам. Других границ – в виде забора или изгороди – не наблюдалось. Участок оказался довольно узким. На наш резонный вопрос про 30 соток риелтор ответил, что отмерить их можно в длину. Нахождение участка на краю оврага, оказалось, позволяет продлить его на нужное расстояние – «туда, в овраг».

Упомянутой скважины с водой во дворе тоже видно не было. Риелтор пояснил, что она там же, в овраге. «Удобство во дворе» нужно было, оказывается, строить самим, предыдущее, по всей вероятности, было стёрто с лица двора временем.

Асфальтированная дорога была… до самого въезда в деревню. К предлагаемому на продажу дому, равно как и к другим, вели дороги грунтовые, со всеми своими погодными последствиями.

В поселении, как выяснилось из беседы с хозяином, не было даже самого необходимого – продуктового магазина, медпункта и почты. Всё это находилось в соседней деревне в трёх километрах.

Несмотря на кажущуюся дешевизну всего предлагаемого «богатства» – 150 тысяч рублей – в Докторовке мы, скорее всего, были в первый и последний раз.

По воду с коромыслом

В деревне Свинцовка в 15 километрах от Саратова с хозяйкой продаваемого дома мы общались без посредников.

Переехавшая к детям в город пенсионерка выставила на продажу своё «родовое гнездо» – сельскую «квартиру» двухквартирного деревянного дома. Предлагаемая нам половина была обложена кирпичом, чем производила впечатление добротного строения.

Как оказалось, деревянное строение некогда немного расширили кирпичной пристройкой. Однако на общем состоянии жилища это сказалось незначительно. Вместе с пристройкой внутри значилось три помещения. Одна большая комната с наклонными полами (разница в высоте сантиметров в 15–20) и дровяной печкой посередине, проходная кухня и маленькая комнатка, где вплотную друг к другу уместились хозяйские шкаф и кровать.

Двор был невелик, но ухожен и чист, однако каких-либо прелестей цивилизации, кроме электричества, в подворье не имелось. Газ в плиту подавался из баллона, воды не было вовсе.

На наши расспросы пенсионерка сообщила, что воду летом по несколько часов в день качают из ближайшей речушки. «Хватает, чтоб поливать огород, – заявила хозяйка дома. – Для других нужд из той речки коромыслом носим».

Цена оказалась поистине несоизмеримой с увиденным – 650 тысяч рублей. «Да за что? – искренне удивилось моё семейство. – Воды нет, газа нет, помыться даже негде, какой-никакой баньки и той нет».

«Ох, а вам, русским, ещё и баню подавай?!» – возмутилась продавщица, заявив напоследок, что цена последняя и уступать она не собирается.

Сами себе оценщики

Расстроившись, но не отчаявшись, мы продолжили исследовать сельскую недвижимость. Дальнейший наш маршрут пролегал через две деревни – Губаревка и Неёловка. Обе они относятся к Татищевскому району.

В Губаревке продавали новый двухэтажный кирпичный дом. Как пояснила риелтор, в доме есть пока только электричество и штукатурка, «так что для жизни он не пригоден, а вот для отдыха и для дачи – вполне». О газе было сказано, что в деревню он как раз ведётся, а вот про воду тактично промолчали.

«Всё равно надо посмотреть», – решило моё семейство, радуясь тому, что цену на этот раз предлагали приемлемую – «всего-то 340 тысяч». В отличие от увиденного ранее на этот раз сумма казалась соответствующей описанию.

Губаревка начиналась справа от трассы, но оказалась растянутой километра на три. А интересующий нас дом расположился как раз на том сам крайнем третьем километре. Обыкновенное для российской глубинки бездорожье и распутица добраться до двухэтажного строения нам не позволили.

Кроме сложностей с подъездом обнаружились и другие недостатки. Газ в деревню начали проводить с противоположного конца поселения, так что до интересующего нас дома его доведут не скоро. Неясность с водой тоже оставила осадок, без неё жизнь, прямо скажем, значительно усложнится. От губаревского варианта, таким образом, мы вынужденно отказались и направились в Неёловку.

Здесь, как казалось, был лучший из намеченных нами вариантов. Большой новый кирпичный дом (80 квадратных метров), правда, без внутренней отделки и с неподключёнными коммуникациями, мы заприметили ещё два года назад. Тогда хозяева просили за него 300 тысяч рублей, но мы не решились.

Сейчас, узнав, что дом всё ещё продаётся, мы убедили себя, что с недоделками справимся. Не испугало и то, что в Неёловке не то чтобы нет асфальта, там просто нет дорог. Зато давно есть газ, и, по наведённым нами справкам, с подключением воды проблем возникнуть не должно.

Дом стоял там же, где мы видели его в последний раз. Но вот блеск новизны за два года уже испарился. Свеженькие оконные рамы и ставни потемнели от влаги, крыша из оцинкованной жести покрылась ржавчиной и местами начала проваливаться. «Недоделок прибавилось», – подумали мы и снова себя убедили: «Справимся!»

Оптимизм из нас выбила хозяйка дома, пенсионерка лет 70-ти. «Продаю за 700 тысяч, максимум до 600 могу уступить», – отрезала она. На наше недоумение она заявила, что по телевизору слышала о средних ценах на жильё в области. Нехитрый расчёт помог старушке получить внушительную сумму.

«Голубушка, да у вас его два года назад за 300 тысяч никто не купил, разве за 700 сейчас возьмут?! – пытались мы вразумить хозяйку. – Подумайте, ведь за эти деньги в городе можно квартиру в строящемся доме приобрести, разве кто с такими деньгами поедет в деревню?»

Но домовладелица на своём стояла твёрдо.

200 тысяч за туманные перспективы

Венцом нашего путешествия стало село Новоскатовка (40 километров от Саратова), тоже Татищевского района.

В предварительной телефонной беседе хозяйка так описала своё владение: «Большой деревянный дом – 50 квадратных метров, участок в 30 соток, свет есть, газ и вода – рядом, можно провести в дом. В доме можно жить круглый год, отопление печное есть. Но последние два года в нём никто не живёт».

По дороге в Новоскатовку хозяйка рассказывала нам про перспективы поселения, которые оценены ею были в 200 тысяч рублей.

«Тут одна депутатша себе особняк построила, её стараниями в село дорогу проложили асфальтовую. Телефон провели. Сосенки вдоль дороги насадили. Тут ещё «дубковские» свой посёлок ставят. Один коттедж уже построили. Так что место перспективное», – увещевала наша проводница.

Особняк, дорога и сосенки вскоре предстали перед нами воочию. Но асфальт, как и в предыдущих случаях, кончился внезапно при въезде в село. Машину пришлось оставить здесь же, а к месту назначения пройти пешком – иначе не доберёшься.

От обещанного «большого деревянного дома» к нашему приезду осталось немного. Проходить в него не стали. Двор, где некогда стояли хозяйственные постройки, был завален их останками и их разлагающимся содержимым. Участок действительно был внушительным по размерам, но напоминал свалку твёрдых бытовых отходов.

«Вам бы тут всё бульдозером почистить, – предложила я, пытаясь прикинуть, сколько средств сюда потребуется вложить, чтобы обустроить хотя бы самое скромное жильё. – Боюсь, латать уже бесполезно».

Хозяйка виновато кивнула, соглашаясь: «Наверное, риелтору нужно сказать, чтобы под строительство предлагала, просто как земельный участок».