В какой элите жить хорошо?
Лучше б в думу я пошёл, пусть меня научат
Интересно, где сегодня трудиться статуснее, престижнее, выгоднее, интереснее? Судя по тому, что все вакансии в областной думе заняты, а в правительстве подолгу пустуют министерские кабинеты, здание на Радищева, 24а, более притягательно, чем на Московской, 72. А ведь когда-то было совсем иначе.
Первый призыв
Сначала исторический экскурс. Саратовская областная дума первого созыва была избрана летом 1994 года. Состав её был достаточно разнородный, но по большей части в первое заксобрание прошли люди знаковые для области, а некоторые – и для страны.
Областью в то время руководил Юрий Белых. В анналы истории, даже региональные, он не вошёл.
Состав его правительства был старой, коммунистической ещё закваски. Звёзд с неба не хватали, новаторскими идеями не блистали. Работали себе тихо и спокойно.
Область тогда числилась оазисом застоя – всякими перестроечными новациями исполнительная власть не отличалась. Разве что здания обкомов-райкомов в суете мирской отдали под суды. Зато областная дума была совсем иной. Шумной, драчливой, независимой, свободолюбивой.
У спокойного спикера Александра Харитонова в то время было три заместителя – Вячеслав Володин, Валерий Рашкин, Вячеслав Мальцев. Говорить об их потенциале смысла не имеет. Эти люди заявили о себе в политике более чем громко.
В состав первой думы входили Валентина Боброва, Александр Тимошок, Борис Дворкин, Владимир Павлов, Владимир Шмаков, Юрий Карпов. Также неоднозначные, но, безусловно, личности. Администрация Белых объектом критики и нападок законодателей была практически ежедневно.
Потом состоялся приход во власть ещё вполне молодого, но амбициозного, активного и одновременно прагматичного Дмитрия Аяцкова. Он сразу же начал дружить с думой. В состав своего первого правительства пригласил многих депутатов. И депутаты согласились.
Вячеслав Володин стал вице-губернатором, Борис Дворкин – заместителем по АПК и министром сельского хозяйства, Валентина Боброва возглавила социальный блок областного правительства. Сергею Суровову поручили министерство образования, Александр Жаворонский ведал общественными отношениями, Анатолий Асташкин – управлением инвестиций в министерстве экономики, Валерий Давыдов возглавил пенсионный фонд области.
В те, уже совсем далёкие времена законодательство было таково, что депутаты могли совмещать работу в исполнительной и законодательной власти. К слову сказать, закон о разграничении этих двух функций появился в году 97-м. И депутатам, ушедшим в правительство, пришлось сложить свои полномочия. Но пополнять депутатский корпус не стали – до выборов 1998 года оставалось совсем немного времени.
Впрочем, речь даже не о полномочиях. А о том, что слово депутатов не расходилось с делом. Они критиковали Белых, его работу. И пошли во власть, дабы исправить ошибки. Не побоялись взять на себя ответственность. Тогда ещё слова депутатов не расходились с делом.
Вторые, умеренные
Думу второго созыва Дмитрий Аяцков сформировал под себя. И по большому счёту ему не надо было заигрывать с народными избранниками. Это раз. Два – кабинет областного правительства был в те времена очень престижным местом. Карьера Дмитрия Фёдоровича тогда ещё не достигла даже зенита.
Работать в исполнительной власти стало почётно, престижно, интересно. И это несмотря на 18-часовой рабочий день, планёрки в шесть утра и непредсказуемый характер Аяцкова. В думе же было всё спокойно. Но и интересно.
В стадии формирования были федеральное и областное законодательства новейшей России. Правительство задавало задачи, дума их решала. Короче, в наличии был консенсус между исполнительной и законодательной властями с неизбежными в любом деле шумными рабочими моментами.
Но один исход из думы всё-таки состоялся. Дмитрий Удалов принял предложение Дмитрия Аяцкова и ушёл из тихой думской гавани в бурное правительственное море. Министром экономики. К сожалению, в правительстве Дмитрий Валерьевич не прижился, и министром пробыл всего ничего.
Думается, что он просто опережал время. Став депутатом думы, он надеялся ускорить события, а законодательное собрание – очень неторопливый организм. Тогда Удалов решил попробовать себя в исполнительной власти. Но и там строгие чиновничьи рамки мешали молодому, думающему и свободолюбивому бизнесмену.
Третья. Обратный процесс
К 2002 коду карьера губернатора Аяцкова миновала свой пик. Рабочий азарт Дмитрия Фёдоровича сменился пресыщенностью и некоторым снобизмом. Правительственная команда единомышленников стала распадаться.
Самодостаточный и невероятно честолюбивый Володин, долгое время бывший правой рукой Аяцкова, уехал в Москву. Привыкший доверять кому-либо одному Дмитрий Фёдорович метался между четырьмя своими заместителями – Александром Мирошиным, Владимиром Мароном, Сергеем Шуваловым, Петром Камшиловым. Причём первые двое претендовали на близость к телу особенно сильно.
Авторитет Аяцкова начал пошатываться. Полной и безоговорочной власти и былого пиетета к нему в области уже не было. Приближались выборы в областную думу. И главной задачей Дмитрия Фёдоровича на тот момент было формирование если не подконтрольного, то симпатизирующего ему законодательного собрания. В думу были делегированы вице-губернатор области Шувалов и заместитель председателя правительства Камшилов. Обоим Аяцков сулил место спикера.
Впрочем, пост председателя думы он обещал и Владимиру Чурикову, возглавившему думу за полгода до окончания срока работы думы второго состава.
Дума на тот момент уже стала самостоятельным институтом, который легко мог спорить с исполнительной властью абсолютно на равных. И перечить уже не всемогущему Аяцкову.
Правительство же погрязло в непонятной кадровой чехарде, никак не стимулировавшей необходимой деятельности. Аяцков метался, будоража свой кабинет. Министры не были уверены в своём завтрашнем дне.
Как пишет «Википедия»: «В 2003 году Д. Аяцков стал одним из аутсайдеров рейтинга популярности региональных руководителей современной России, составленного по результатам опроса Фонда «Общественное мнение» (ФОМ). Недовольство его деятельностью на посту губернатора высказали 65 процентов населения области, исходя из данных репрезентативного опроса 1000 человек».
Потому работа в думе была как минимум спокойнее, как максимум – продуктивнее.
А уж с принятием изменений в закон о выборах губернаторов, когда именно дума согласовывает предложенную президентом кандидатуру губернатора, статус областного законодательного собрания вырос неимоверно. Одновременно дума стала прекрасным инструментом для ведения политической борьбы. Чем не замедлил воспользоваться уже набравший солидный партийный капитал Вячеслав Володин.
Четвёртая, самолюбивая
Не секрет, что списки депутатов в областное заксобрание четвёртого созыва формировал именно Володин. Который стал на тот момент непререкаемым лидером единороссов, а именно эта партия прочно заняла руководящее место в стране.
К всеобщему удивлению, в областную думу прошло пятеро несогласованных, но они погоды в заксобрании не делают. Бал правят исключительно члены правящей партии. Которые, впрочем, не стремятся на помощь своему однопартийцу-губернатору.
В правительстве Павла Ипатова наблюдается явный кадровый голод. За четыре года руководства регионом Павел Леонидович, к сожалению, так и не смог заполнить кадровые лакуны.
А уж о резерве говорить не приходится. Место министра культуры пустовало несколько месяцев. Гораздо дольше остаётся вакантным место министра экономики.
Говорят, что на минкульт сватали депутата областной думы и известную саратовскую журналистку Аллу Лосину. Также витают слухи, что пост министра спорта предлагают юному депутату Денису Фадееву. Оба народных избранника, прошедших в думу по списку «Единой России», отказались от высоких и ответственных должностей. По крайней мере так говорят.
Даже если это правда, то судить депутатов сложно. Областное правительство нынче – структура непопулярная, работают там либо по инерции, либо от безысходности, либо до тех пор, пока не подыщут себе новое, более приличное место. Тем паче что до окончания срока полномочий Павла Ипатова остался всего год. Но с другой стороны – а где же подставленное в трудную минуту партийное плечо? Или руководить и направлять проще, чем отвечать за исполнение?