Монополит Мант: В дуршлаге ощущаешь себя намного спокойнее

Однажды американец Бобби Хендерсон сидел за столом и ел макароны с тефтелями, как вдруг ему явилось откровение: на самом деле нашу вселенную создал невидимый Летающий Макаронный Монстр. Открытие так впечатлило Хендерсона, что он не преминул поделиться им с миром, и скоро новое учение – пастафарианство – начало шагать по планете. Пять лет назад добралось оно и до Саратова. В интервью «Газете недели» глава Саратовской епархии РПЦ (Русской пастафарианской церкви) монополит Мант (в миру – Ильдар Курмашев) рассказывает, сколько людей в нашем городе верят в Макаронного Монстра, как мэрия мешает проводить им собрания и почему каждый человек в глубине души – пастафарианин.

– Ильдар, расскажи, чем твоя религия отличается от других, уже давно знакомых человечеству?

– На самом деле у меня нет задачи найти отличия. Я просто верую в то, что меня и нашу вселенную создал Летающий Макаронный Монстр. Хотя, пожалуй, главное отличие пастафарианства всё-таки в том, что оно менее требовательно к своей пастве. Ведь обычно от верующих ждут соблюдения каких-то канонов и догм, а в пастафарианстве есть только одно правило: никаких правил. У нас имеются восемь заправок, но им только рекомендуется следовать, к тому же это совсем несложно, потому что все они начинаются со слов «Лучше бы ты не». Например, лучше бы ты не вёл себя как самовлюблённый святоша, когда проповедуешь Моё слово. Или лучше бы ты не оправдывал Моим именем угнетение, экономическую эксплуатацию и вообще мерзкое отношение к окружающим. Ну и так далее.

– Почему ты стал пастафарианином?

– Как раз вот эта нетребовательность и предопределила мой выбор. Вообще, раньше я был приверженцем другой религии и считал, что мы были созданы с каким-то умыслом. Но чем больше я жил, тем больше понимал, что это маловероятно. Потому как если бы Бог создал людей, чтобы руководить ими, это было бы уже очевидно. Вероятно, нас создали по ошибке или в состоянии алкогольного опьянения. Об этом, кстати, пишется в Евангелии ЛММ (открывает лежащую на столе книгу и читает монотонным голосом): «И увидел Он, что это хорошо, и был Он очень горд Собой, а посему Он крепко приложился к Пивному Вулкану в тот день. Позже ночью свалился Он с кровати, ударившись о твердь крепко, и это, дорогой читатель, был настоящий Большой Взрыв. Его посетило странное чувство, и Он понял в Своём пьяном угаре, что создал Он не только райскую Фабрику, производящую полураздетых женщин на высоких откровенных каблуках, но также создал Он и карлика земного, которого нарёк Он человеком». Согласно пастафарианскому Евангелию, наш мир был создан около пяти тысяч лет назад за 0,0004 секунды.

– Зачем ты организовал церковь Летающего Макаронного Монстра в Саратове?

– В 2013 году я узнал о существовании пастафарианства. Мне было интересно, что это, а после прочтения Евангелия ЛММ меня коснулась его Наимакароннейшая десница, и я решил: в Саратове тоже нужно организовать что-то такое! Я нашёл других верующих, мы встретились и вместе создали саратовскую епархию РПЦ.

– Сколько людей в нашем городе верят в Макаронного Монстра?

– Точной статистики нет. Но встречи проводим мы втроём: я, кардинал Парго и Дмитрий, мы пока не придумали ему должность. Был ешё один парень – Арконис Джими, в миру Всеволод, но со временем он отошёл от нас. Не знаю, какие сейчас у него интересы. На встречах мы обсуждаем жизнь, философствуем на тему веры, иногда развлекаем себя настольными играми. Проводим пастафарианские обряды: причащаемся макаронами с тефтелями, можем поучаствовать в пивном вулкане – это встреча с употреблением алкоголя. Хотя пить вовсе не обязательно. Например, есть такой Сама Паста IV – наш бывший Пастриарх. Он ещё несовершеннолетний, поэтому на встречах употребляет безалкогольные напитки.

– А когда пастафарианину нужно надевать дуршлаг?

– У нас нет догм, поэтому нельзя сказать, что дуршлаг надо надевать обязательно. Человек сам решает, когда ему это делать или не делать. Кому-то, например, бывает важно подчеркнуть свою религиозную принадлежность. А ещё по собственному опыту могу сказать, что в дуршлаге ощущаешь себя намного спокойнее. Им ты как бы отделяешь себя от мира и получаешь извне только ту информацию, которая тебя достойна.

– Зачем тогда ваши адепты добиваются права сфотографироваться в дуршлаге на документы? И каких успехов им удалось достичь?

– Здесь неправильно ставить вопрос: «Я просто хочу сфотографироваться с дуршлагом на голове». Смысл совсем в другом. Дуршлаг – один из головных уборов, которые подразумевает наша религия. Ещё, кстати, это может быть бандана или треуголка. Ну а что если человек пастафарианин и по-своему верит? Если он живёт такой жизнью и не может показаться на людях с непокрытой головой? Как же иначе он будет фотографироваться?

В Москве пастафарианину Андрею Филину уже удалось сфотографироваться на водительские права – правда, не совсем в дуршлаге, а в шапочке, стилизованной под дуршлаг, потому что зимой всё-таки было холодно. А вот Владимир (Ситников, житель города Каменка, пытающийся сфотографироваться в дуршлаге на паспорт. – Прим. ред.) всё ещё находится в подвешенном состоянии. По-моему, ему написали отказ, и он до сих пор без паспорта. Наверное, со справкой ходит.

На Западе люди вполне себе спокойно фотографируются в дуршлагах, это только у нас возникают какие-то проблемы. Может быть, потому что на Западе массовость движения больше.

– Что надо сделать, чтобы стать пастафарианином?

– Внутри тебя должна быть вера – это самое главное. А каких-то особых обрядов у нас нет. Хотя, возможно, в нашей саратовской епархии мы что-нибудь такое введём, но это не точно. Если же кто-то хочет общаться, он просто приходит на наши собрания и остаётся с нами. При желании на официальном сайте РПЦ МП любой человек может получить сертификат о рукоположении – это бесплатно. Документ высылается на электронную почту, его можно распечатать на цветном принтере и повесить в рамочку.

– Идеальный пастафарианин – он какой?

– Если говорить о внешности, то наш идеальный адепт выглядит как пират, которых мы почитаем как первых пастафариан. А вообще, внешний вид не важен. Что касается поведения и образа мыслей, то лучший из нас, пожалуй, должен следовать заправкам. Кстати, одна из них гласит: «Лучше бы ты не судил людей по их внешнему виду, одежде или по тому, как они говорят». От себя добавлю, что пастафарианина не красят поступки вроде унижения других людей, да и животных тоже. Также желательно, чтобы человек был хорошо воспитан с точки зрения экологии: не бросал окурки вокруг себя, не превращал в помойку наш общий дом. Ну и ещё не стоит заниматься работорговлей и всё такое. Короче, по отношению к себе ты можешь быть каким угодно, а по отношению к окружающим – смотри заправки.

– Конфликты с другими религиями у вас были? Вас не пытались бить?

– Ничего такого не возникало. Мы миролюбивы, не ходим со своим уставом в чужой монастырь и не пытаемся провоцировать конфликты.

– Вы проводите в Саратове какие-то акции: проповеди, шествия, молитвенные стояния?

– Мы ведём миссионерскую деятельность. Рассказываем о своей вере тем, кому это действительно интересно. Проводим открытые встречи – обычно в кафе или под открытым небом. Кстати, следующая встреча состоится в пятницу, 13 апреля, приглашаем всех желающих. Это как раз будет праздник ВВРПВ – Великий Вселенский Распределённый Пивной Вулкан. А в прошлом году 32 мая мы проводили акцию у памятника Янковскому (саратовский актёр, сыгравший барона Мюнхгаузена в фильме «Тот самый Мюнхгаузен». – Прим. ред.): раздавали детям конфеты, поздравляли друг друга с праздником. Там у нас были флажки, наглядная агитация. Вы же помните, что барон Мюнхгаузен подарил миру новый день – 32 мая? Теперь это отмечается по всей планете. В текущем году планируем провести акцию ещё раз – есть новые интересные задумки. Если конечно, власти нам её согласуют.

– А вам не согласовывают акции?

– В ноябре прошлого года, когда было ещё тепло, мы планировали собраться и проголосовать за то, чтобы причислить к лику святых собаку Лайку (советская собака-космонавт. Первое животное, выведенное на орбиту Земли. – Прим. ред.). Тогда как раз была годовщина её выхода в космос. Но, к сожалению, администрация не согласовала акцию там, где мы хотели – в сквере Янковского, а согласовала в другом месте – где-то на улице Буровой. Для нас это было неприемлемо. Саратовская епархия считает барона святым, и мы хотим проводить акции у его памятника.

– Но вас же всего трое, зачем нужно было что-то согласовывать?

– Даже если трое выходят на улицу и затрагивают общественные темы, им всё равно необходимо пройти процедуру согласования. Мы так и указали в заявлении в мэрию: цель акции – обращение к барону Мюнхгаузену.

– Ты так серьёзно всё это рассказываешь, как будто действительно веришь в Макаронного Монстра. Тебе 36 лет, у тебя жена и двое детей. Ну как это понимать?

– На самом деле я искренне верю. Вера вообще нужна каждому человеку. И чем ближе мы приближаемся к концу жизни, тем больше нам хочется осознавать, что там, за гранью, что-то есть. Раньше я был приверженцем ислама, но разочаровался в нём. Навязывание догм – не тот принцип, который мне по душе. Переход в пастафарианство не был каким-то единовременным решением. Я принимал его постепенно.

– А как твоя семья к этому отнеслась?

– Больше всех переживала моя мама. У неё такое видение мира: если ты родился в мусульманской семье, то должен быть мусульманином. Хотя я считаю, человек должен сам принимать такие решения. Моя жена тоже мусульманка и тоже сначала отнеслась к этому негативно. Но прошло время, и теперь её отношение вполне лояльное. Вся моя родня знает, во что я верю, и не пытается вернуть меня обратно. Они понимают, что это моё осмысленное решение. Я тоже никого к себе не перетягиваю. Говорю о религии в основном тогда, когда меня об этом спрашивают. Вам интересно? Хорошо, я расскажу. Нет? Надену свой дуршлаг и пойду дальше.

– Что ты ответишь людям, считающим, что вы сумасшедшие, которые издеваются над религией?

– А что, такие есть? Пожалуй, посоветую им заглянуть внутрь себя и поискать там макаронную ниточку. Она обязательно есть. Вообще, я считаю, каждый человек в глубине души пастафарианин, однако не всегда это осознаёт. Просто любая религия должна развиваться, но догмы, которые религии ставят, неизбежно устаревают и не дают им этого делать.

– Оказавшись перед Летающим Макаронным Монстром, что ты ему скажешь?

– «Ну ничего себе!» А вообще, речь толкать не буду. Может быть, ограничусь простым «Агрррхх!!!». Мы верим, что это первое слово, которое было произнесено.