Ад и «Зимняя вишня»
Наша страна тяжело больна. Не знаю, есть ли у этой болезни точное название, но определённо – это душевный недуг. Нет, не сумасшествие, это что-то иное, хотя временами и граничит с умопомешательством. Одновременно – и моральная глухота, и мания преследования, и дебильность крайней степени. Еще – недержание речи. Да, это размышления о нашей стране после трагедии в Кемерове, о том, что делалось и говорилось после страшного дня 25 марта; о том, что ад был не только в горящем развлекательном центре.
Путин
Президент отреагировал не сразу. Дмитрий Песков что-то говорил о большой занятости, переговорах с эмиром Катара. Поздним вечером 26 марта стала появляться информация, что Путин все-таки приедет в Кемерово. Политические аналитики были уверены, что президент выступит с неким обращением к нации – прочувствованным, искренним и объединяющим. Было понимание, что такие слова необходимы. Тем более что обращение Путина по итогам выборов прошло фактически незамеченным, и совершенно справедливо, потому как представляло это обращение жвачку из набивших оскомину слов – «консолидация», «национальные интересы», «благосостояние», «мощное движение».
Но ничего этого не случилось. Визит президента в Кемерово был традиционно обставлен как спецоперация: снайперы на крышах домов, плотное кольцо охраны. Да, Путин посетил больницу, где лежали пострадавшие от пожара, встретился с инициативной группой горожан. А потом – на совещание с Тулеевым и другими чиновниками. Там после нескольких слов соболезнования он сказал, что его волнует: «Что же у нас происходит? Это ведь не боевые действия, не выброс метана в шахте неожиданный. Люди пришли отдыхать, дети. Мы говорим о демографии и теряем столько людей». Это было похоже на разнос директору завода, сорвавшему план. Как так – у нас есть программа демографического роста, а тут наметились срывы в её выполнении? Вскоре после этого президент вернулся в Москву. Никаких прочувствованных слов, объединявших потрясенных невиданным горем людей, он не произнес.
Еще наивные люди ждали от президента немедленного освобождения от должности губернатора Тулеева. Он, честно говоря, даже если непосредственно не виноват в катастрофе, сделал всё возможное, чтобы быть пинком вышибленным из своего кресла. Но ничего такого тоже не произошло. Правда, все сходятся во мнении, что кузбасский хан всё же будет отправлен в отставку. Но не сейчас, чтобы это не выглядело, будто решение принято под давлением народного мнения. Такого наши власти себе позволить не могут. К тому же у Тулеева большие заслуги перед Кремлем: на последних выборах в Кемеровской области явка 83,3 процента, за Путина – 85,4. Да, погибли люди, но зато какой процент!
Еще от президента ждали объявления национального траура. Но Путин медлил. В сети появились рассуждения о каких-то, прямо скажем, людоедских нормативах для всероссийского траура, мол, в Кемерове недостаточно жертв. Траур был объявлен лишь 28 марта, уже после того как по всей России прошли стихийные (несанкционированные) поминовения погибших.
Тулеев и компания
Повторим, прямая вина Тулеева в произошедшей трагедии вряд ли будет установлена. Бизнес – частный, Госпожнадзор губернатору не подчиняется. Но то, как вел себя глава региона в первые дни после трагедии, – это мерзко и подло. Да, он не вышел к собравшимся на площади кемеровчанам, говорят, что он вообще плохо передвигается после операции на позвоночнике прошлым летом. Тогда почему он руководит регионом? Но никакие недуги не могут оправдать тех слов, которые говорил Тулеев. Вот кремлевская стенограмма совещания с участием Путина: «Владимир Владимирович, Вы лично звонили мне. Ещё раз спасибо великое. Прошу прощения лично у Вас за то, что случилось на нашей территории». То есть перед кемеровчанами, перед родителями сорока одного ребенка, сгоревших или задохнувшихся в аду «Зимней вишни», Тулеев прощения не просит. Он, хотя и считается выбранным губернатором, не чувствует перед ними никакой ответственности. Перед Путиным – чувствует, перед людьми – нет. И следом: «Дальше началось, как обычно. На горе людском – вся оппозиционная сила в момент приехала: идут по домам, идут на предприятия, которые рядом расположены, в жилой сектор. Сегодня там где-то человек 200. Это вообще не родственники погибших. Это те, кто постоянно бузотерит. Мы работаем с ними, говорим: «Нельзя, это святотатство, когда горе, а ты пытаешься на этом решить какие-то свои проблемы». Но из официальной стенограммы фразу о бузотерах выкинули, однако на видеозаписи она осталась. И, кстати, задала тон последующему обсуждению трагедии.
И еще фраза из того же выступления Тулеева: «Владимир Владимирович, трагедия большая, но опыт работы, тот, который был на «Распадской», полностью применяется у нас».
Слова об опыте «Распадской» были как нельзя к месту. Историю эту уже подзабыли. Напомним: 10 мая 2010 года на шахте «Распадская» произошла катастрофа. Погиб 91 горняк. 14 мая на центральной площади шахтёрского города Междуреченск Кемеровской области состоялся стихийный траурный митинг по погибшим, в котором приняли участие работники шахты «Распадская», их родственники и жители Междуреченска. На митинг собралось около 3000 человек. Митингующие жаловались на низкую зарплату и плохие условия труда. Митинг закончился столкновениями с ОМОНом. 28 участников акции были задержаны. Тогда Тулеев заявил: «Толпу подогревали провокаторы: из 28 задержанных всего двое – реальные шахтеры». Знакомый почерк: в 2010 году – не шахтеры, а провокаторы, в 2018 году – не родители погибших детей, а бузотеры.
Тулеев не один такой в кемеровской верхушке. Вот вице-губернатор Владимир Чернов зачем-то открыл рот: «Мы делаем выводы, что это была четкая спланированная акция, направленная на дискредитацию властей». То есть, по мнению Чернова, власть области до того никак дискредитирована не была, а являла собой образец управления. Сказано это было в день всероссийского траура. Как язык не отсох!
И как венец всей мерзости и цинизма кемеровской камарильи. «Губернатор Кемеровской области Аман Тулеев и его заместители перечислили однодневный заработок в помощь семьям жертв пожара в ТРЦ «Зимняя вишня», сообщает РБК со ссылкой на пресс-службу администрации региона. Позже это сообщение исчезло с сайта администрации. Почему это мерзко? Да потому, что Тулеев один из богатейших людей Сибири, а может, и всей России.
И другие официальные
В подзаголовке надо было бы дописать «лица», но не хочется. «Рожи» – лучше, точнее. Они и полезли на телеэкраны, когда было разрешено скорбеть. Но не скорбели. Искали виноватых. На их счастье, попался какой-то подонок из Винницы, который распространял слухи о сотнях погибших. На нем и сосредоточились, пытаясь увести людей в сторону от главной темы – почему стала возможной трагедия? Кстати, о подонке: на самом деле мы столкнулись с одним из проявлений кибервойны, в ведении которой обвиняют Россию.
Многочисленные и постоянные обитатели телестудий мало говорили о погибших, скороговоркой. Их больше беспокоило, как бы оппозиция «не оседлала тему». Еще вслед за Тулеевым жалели – нет, не родственников погибших, а Путина. Елена Мизулина, член Совета Федерации: «Я бы хотела высказать слова соболезнования и поддержки нашему лидеру Владимиру Владимировичу Путину. <...> Для него это удар в спину, это страшное потрясение! Он неслучайно приехал туда. Потому что то, что он делает сегодня для России, – невероятные вещи, защищая на внешней арене Россию, внутри проводя реформы невероятной силы. <...> И вдруг – так бездарно! За его спиной! А ему некогда постоянно оглядываться на то, как доделывают то, что он, пробивая стены, решает. <...> Он у нас духовный воин, сильный».
Но больше, конечно, говорили об оппозиции. Владимир Соловьёв, телеведущий: «Политизированность очень опасна. Она ведет совсем к другому. Когда кричит толпа и улюлюкает, здесь надо уже понимать: с толпой такой разговаривать нельзя. Когда граждане хотят беседовать, когда они формулируют требования – их право. Когда толпа требует крови и ей наплевать на факты, наплевать на что угодно, «дайте кого угодно» – это уже не государство. Это уже попытка уйти в Майдан!». Надо понимать, он это сказал о людях, собравшихся в Кемерове.
Ну, и остальные туда же: уполномоченная по правам человека Татьяна Москалькова: «некая группа людей пытаются «раскачать ситуацию» и призывают на акции сомнительного толка. Хотят нажить политический капиталец на трагедии и реабилитировать себя в глазах «спонсоров».
Депутат Госдумы от Кемерова, единоросс Александр Фокин: «Кузбассовцы, мы все сегодня ослеплены горем. Мы не слышим, мы выходим с протестными вещами, но мне кажется, нам пора остановиться и сказать себе – давайте поддержим президента. Эти ангелы, которые сегодня пожертвовали своей жизнью, должны нас консолидировать в той серьезной политической обстановке, в которой находится страна».
Вот это еще отвратительнее. Главный редактор вестника «На страже Православия» Валерий Филимонов: «Можем ли мы сказать, какой была бы земная участь детей, погибших в ТРЦ «Зимняя вишня»? Особенно в наше смутное время при всеобщем развращении. Убереглись бы они от греха?».
Дошли до того, что, увидев стихийные проявления скорби, власти стали в противовес созывать свои – бездушные и бездумные. В столице через сети звали людей на Пушкинскую площадь, и пришли тысячи. На Манежную площадь, на акцию, организованную мэрией, пришли несколько сотен бюджетников, принесли сотню одинаковых детских игрушек, видимо, оптом покупали, чтобы сэкономить, даже ярлыки не оторвали. В Саратове люди несли цветы и игрушки к памятнику Первой учительнице на Соляной улице, к «Одноклассникам» на Набережной, к памятнику Чернышевскому. Наши же «вожди» отметились в храме «Утоли мои печали». Даже в скорби эта власть не может быть вместе с народом.
Вслед за трагедией в Кемерове в России в четырехстах городах и поселках прошли акции памяти погибших. На них никто не созывал, не сгонял, люди приходили туда, потому что чувствовали себя людьми. И только это дает небольшую надежду, что когда-нибудь Россия выздоровеет. Но не вся, наши власти, наши «властители дум» больны безнадежно. Они способны только на то, чтобы превращать нашу жизнь в ад.