Снести этот дом хотят чаще, чем достроить
Отступать губернатору некуда. Недострой БИОС стоит в реестре проблемных домов. И его нужно достроить. Поторговаться, поспорить, померяться, чьё слово главнее, конечно, можно. Но итогом должно стать новоселье. В последних числах февраля неожиданно появилась смутная надежда на понимание между обманутыми дольщиками и чиновниками.
К плохой истории дома приложили ручку известные в области люди
Дом по улице Горького, 1, на пересечении с Бахметьевской, в советские времена задумывался как общежитие института механизации сельского хозяйства. В 1994 году на стройплощадку, где уже выстроили цокольный и первый этаж, пришла беда. Комиссия, в которую входили проректоры, главный бухгалтер института, председатель профкома и директор студгородка, решила, что при строительстве нарушена финансовая дисциплина, потому что построено меньше, чем нужно, а выделенные из Москвы на стройку деньги обесценились. Генподрядчик, не дождавшись финансирования, взял кредит, за который банк в тогдашних условиях гиперинфляции насчитывал по 1,5% в день.
В 1995 году стройка встала. В 1997 году из департамента кадровой политики и образования Минсельхозпрода РФ сообщили, что денег нет и институты либо должны остановить все работы по капстроительству, либо самостоятельно изыскать источники для достройки начатых объектов. Наш саратовский агроинженерный вуз решил, что тогда на месте общежития есть смысл построить дом. Нашли инвестора – ООО «БИОС». Договорились, что за уже истраченные на общежитие деньги он купит СГАУ 22 квартиры на вторичном рынке. К 2001 году БИОС выстроил коробку дома.
К этому времени в Саратове три сельхозвуза превратились в один аграрный университет. Его руководителем стал Борис Дворкин, который ни с кем по этому дому не договаривался. И поэтому решил передоговориться. Вместо 22 квартир на вторичном рынке Дворкин попросил у ООО «БИОС» около 1,5 тысячи квадратных метров в доме на Горького, 1. БИОС отказал Дворкину. Ректор аграрного университета повел застройщика в суд. Суд принимает решение, о котором его никто не просил: БИОС должен вернуть вузу стройплощадку общежития в том виде, в каком взял. Стройка стояла замороженная, пока велись судебные споры. К 2003 году стало понятно, что судебное решение неисполнимо.
К этому времени ректором сельхозуниверситета стал Николай Кузнецов. Он попытался доказать в суде, что учебному заведению должен принадлежать фундамент и цокольный этаж. В суде ему на это ответили, что вуз нарушил закон, заключив коммерческий договор с БИОСом, и вообще должен вести себя теперь тише воды, ниже травы. Эту тему подхватил Александр Харитонов, когда-то председатель Саратовской областной думы, а к тому времени руководитель территориального управления федерального агентства по управлению федеральным имуществом. Настаивая в судах, что вуз вообще не имел права распоряжаться имуществом, в которое вложены федеральные деньги, он требовал вернуть если не всё здание, то хотя бы его треть в федеральную казну.
Потом в судебных процессах зазвучало предложение вообще разрушить этот дом. Руководитель БИОСа тогда начал подозревать, что Кузнецов и Харитонов хотят отнять дом, чтобы у того, кто придёт его достраивать, не было обязательств перед дольщиками, а были только свободные квартиры, которые можно выгодно продать. В конце концов договорились до того, что строительство дома было признано самовольным. БИОС доказывал, что все разрешительные документы у него есть. Но это никого уже не волновало.
Действие разрешения на строительство закончилось, и никто не хотел его возобновлять. ООО «БИОС» и генподрядчик стройки ООО «Интэк» прошли через банкротство. Генподрядчик не добился для себя в судах права на квартиры. Коробка дома стоит до сих пор, и по привычке это строение зовётся БИОСом. Хозяин БИОСа Вячеслав Трофимов неоднократно утверждал, что за время банкротства дом был разграблен, но на его достройку требуется не больше полугода.
Полгода прений
К началу кампании по помощи обманутым дольщикам дом по Горького, 1, плотно обосновался в списке позорных для области недостроев.
Сейчас в нём насчитывается 19 дольщиков, 16 из которых – физические лица, заплатившие за квартиры своими деньгами. Начиная с осени 2017 года, когда губернатор стал еженедельно заслушивать положение дел с долгостроями, представители БИОСа несколько раз пытались донести до Валерия Васильевича свою тоску, боль и надежды. Но потом губернатора убедили, что на самом деле не такие уж обманутые в этом доме дольщики. И вообще они хитрят и хотят выгодно нажиться на достройке этого дома.
Губернатор трудно поддавался. Он пытался вникнуть в суть. Не раз спрашивал, почему сами-то не достраивают дом дольщики. Ведь квартир в доме полно: продавай не хочу, и на эти деньги покупай стройматериалы, проводи коммуникации. Дольщики говорили губернатору, что дом стоял расконсервированный слишком долго. Что прежде чем позвать генподрядчика, нужно провести экспертизу состояния строения. А у них, у дольщиков, на это денег нет. Губернатор предлагал дольщикам этого дома создать ЖСК. Они говорили, что боятся объединиться в юридическое лицо, потому что сразу после этого им придётся платить за землю. А на такие расходы они не найдут деньги.
Подобными отговорками люди разозлили весь президиум вокруг губернатора. Особенно руководителя общественной палаты Саратовской области Александра Ландо. Он вообще однажды в сердцах сказал, что этот дом надо наконец разрушить и забыть о нём. На какое время тема БИОСа из понедельничных совещаний исчезла. А потом ей посвятили большой и длинный разговор.
То врут, то обманывают
Куратор этого дома, депутат Государственной думы Татьяна Касаева попросила, чтобы 26 февраля на заседание в правительство Саратовской области пришло как можно больше дольщиков. И чтобы они чётко, лучше письменно, высказались, чего хотят – и вместе, и порознь.
Люди пришли, но что говорить, не очень-то понимали. «Какие от нас предложения могут быть? – говорили. – Мы собираемся получить квартиры в этом доме! А от нас ждут всё время каких-то решений». Жаловались на то, что уже появился какой-то непонятный застройщик-»барыга», который хочет купить весь дом за бесценок – то ли за 7, то ли за 5 рублей квадратный метр. Говорили, что хотят ясности позиций власти. А вместо этого глава города Саратова Михаил Исаев им врёт, а министерство строительства всё время что-то обещает, но ничего не делает.
Михаил Исаев сказал, что он не знает, как помочь БИОСу, потому что участники долевого строительства не хотят отдать будущему инвестору свободные площади в счёт достройки. Представитель минстроя посетовал, что на этот дом никто не может зайти, «потому что нет никаких гарантий, что завтра вы с инвестора не попросите 10 миллионов вместо своей квартиры». Все вместе упрекали участников долевого строительства в том, что их дом непрозрачный для власти. Страсти накалялись до тех пор, пока к разговору не подключился губернатор.
Губернатор повинился
Он спросил, создали ли дольщики ЖСК. Дольщики ответили, что не хотят его создавать до тех пор, пока минстрой не выполнит своего обещания посчитать экономику дома. Они хотели бы знать, во что обойдётся достройка, «какие хотелки у горгаза, у водоканала и у электриков».
Губернатор попросил не злиться и не расстраиваться, а понять, что «все виноваты». «Понимаете, и вы, и мы – раз не нашли понимания, как двигаться дальше». Люди сделали заявление. Обозначили, что в доме есть более шести тысяч свободных от требований третьих лиц метров, включая три тысячи метров нежилых площадей. «На наш взгляд – это драгоценность в центре города, – говорили. – И мы готовы с ними расстаться в обмен на сдачу дома в эксплуатацию. Мы хотим только, чтобы нам отдали 2,5 тысячи квадратных метров, за которые мы заплатили 20 лет назад».
Александр Ландо в этом месте запоздало решил вступиться за Михаила Исаева. «Не надо никакого оскорблять на этом заседании, – сказал. – Врёт не врёт, он говорит то, что есть. Он должностное лицо. И извольте здесь не оскорблять должностных лиц». Потом попросил главного строителя Саратовской области Леонида Писного разобраться в экономике этого дома, а дольщикам посоветовал немедленно организовывать ЖСК и даже не мечтать о роскоши удовлетворения индивидуальных пожеланий. А иначе будет всё-таки принято решение о сносе дома, потому что он представляет опасность.
Татьяна Касаева подтвердила, что обсуждаемый дом «с плохой историей». «Вы должны понимать, что для вас это инвестиционный объект, а для города – объект повышенной опасности», – сказала.
– Вы относитесь к нам как к недееспособным, – снова разволновались приглашённые люди. – У нас всё просто. Наша площадь не скрывается. Она судебными решениями подтверждена. А нас упрекают, что мы непрозрачны. Но определить, интересны ли наши свободные площади для застройщика, мы сами не можем. Мы далёкие от строительства люди. И мы ждём, чтобы к нам пришел потенциальный застройщик, чтобы мы повели с ним нормальный разговор. Чтобы он понял, что нам ничего не надо, кроме площадей, за которые мы заплатили деньги. Нет корысти у нас.
Радаев снова попросил не обижаться. И снова повторил, что виноваты все. Но инвестор не придёт, пока у него не будет возможности разговаривать с участниками долевого строительства «в плане юридической плоскости». Убедить создать ЖСК помог Леонид Писной. Он объяснил, что в процедуре банкротства суд выносит решение, защищающее права граждан. Но граждане от этого не становятся застройщиками. В законе чётко записано, что застройщик – это юридическое или физическое лицо, но не лица. «Как участники долевого строительства вы должны сформировать ЖСК или что-то, чтобы это что-то могло передать земельный участок кому-то в обмен на исполнение обязательств перед вами, – сказал он. – А пока только слышу: ты не прав и я не прав, но вместе мы хотим построить коммунизм».
Александр Ландо не унимался:
– Понимаете, этот дом угроза для наших граждан. Вы не хотите охранять его за свой счет, вы не хотите делать за свой счет экспертизу. Вы ждёте, когда что-то кто-то для вас сделает. Я что, должен спокойно смотреть, как гибнут люди на вашем доме?
Валерию Радаеву уже было невмоготу это слышать. И он договорился с Татьяной Касаевой, что через две недели она выйдет вместе с дольщиками и другими заинтересованными лицами на принципиальное решение по этому дому, чтобы можно было наконец разработать «дорожную карту» по его достройке.