Государство – это я? Или кто?
«Где наш избирательный участок? Не знаю. Власти ко мне не ходят, и я к ним не хожу», – говорит Алексей, житель саратовского поселка Углёвка. Окраинный микрорайон приспособился существовать в условиях отделения от государства: муниципальное и областное начальство самоустранилось от решения местных коммунальных проблем. Обитатели поселка сами ремонтируют дороги, засыпая ямы строительным мусором, на свои деньги нанимают трактора для уборки снега, своими руками поставили спортивную площадку для детей. Государство испытывает интерес к Углёвке в строго отведенные сроки – когда нужно собрать транспортный и земельный налоги или явку на выборах. По наблюдениям жителей, отданные деньги и голоса не возвращаются сюда в виде каких-либо социальных благ.
Сам себе дорожник
Как говорят местные, в Углёвке две основные улицы – Соликамская и одноименный проезд. На деле оказывается, что поселок состоит из множества переулков, тупиков, поворотов, застроенных избушками разной степени ветхости. Найти дорогу по примечательным зданиям затруднительно, ведь в поселке нет даже магазина, который мог бы послужить ориентиром. Некоторые дворы необитаемы и завалены мусором. Ближайшая контейнерная площадка для бытовых отходов находится на Огородной. Это обстоятельство породило любопытный обычай: гости из других районов города, побывавшие в Углёвке, должны увезти с собой мешок мусора.
Под колесами редакционной машины – две ледяные колеи. С обеих сторон дорогу сжимают снежные стены. Никакого тротуара нет. Пешеходы, пропускающие автомобиль, карабкаются на сугроб. «Вон там у нас есть единственная пешеходная дорожка, которую проложили еще при СССР. На ней до сих пор асфальт проглядывает», – житель поселка Алексей указывает на торосы вдоль забора справа.
Колеи приводят к дому собеседника на верхней окраине поселка, где мы предсказуемо застреваем. Алексей выносит лопату и объясняет, как в поселке принято бороться за свободу передвижения.
«Сначала мы обращаемся в городскую службу благоустройства – нет ответа. Потом к городскому депутату по нашему округу – нет ответа. А уж потом я, Михаил и Женя с нашей улицы нанимаем трактор. Куда нам деваться, ведь надо детей в школу везти! Теоретически можно бы добиваться, чтобы чиновники исполняли свои обязанности. Но после работы на это нет сил, легче по 500 рублей отдать. К тому же частник чистит добросовестно, а казенному трактору, бывало, приходилось выезд из поселка перегораживать – чтобы не удрал, пока всё не уберет».
Уборка снега в Углёвке каждую зиму дарит сюжеты саратовским СМИ. В январе-феврале 2015 года расчисткой местных дорог на личные средства занимался тогдашний руководитель Торгово-промышленной палаты Максим Фатеев. По слухам, бизнесу пришлось проявить социальную ответственность после того, как Максим Альбертович пожаловался в Фейсбуке на состояние городских улиц и обидел тогдашнего мэра Олега Грищенко.
Год спустя, зимой 2016-го, жители Углёвки обращались за помощью к городскому депутату Елене Злобновой и в администрацию Заводского района. Как сообщало ИА «Свободные новости», администрация отчиталась о расчистке 90 процентов улиц поселка. Жители утверждали, что присланный грейдер не вписался в местные узкие дороги, а небольшие трактора не справились с сугробами.
Летом жители своими силами ровняют проезжую часть. «У меня сюда «КамАЗов» двадцать битого кирпича ушло, 30 «КамАЗов» земли и еще пара грузовиков щебня», – рассказывает Алексей. Он договаривается с водителями, везущими на свалку отходы с соседних строек (вокруг Углёвки возводят коттеджи, на Огородной – высотки). Стоит это примерно 500 рублей за рейс.
Алексей купил землю в поселке в 2007 году. Выстроил дом, за свой счет провел коммуникации. Платит около 1,5 тысячи рублей земельного налога и около 3 тысяч транспортного. На благоустройство микрорайона, по его наблюдениям, ни копейки из бюджета не возвращается.
Вставай на лыжи
Поднимаемся на холм за домом собеседника. Лес на вершине покрыт инеем. Небо уже по-весеннему синее, солнце пригревает, снег блестит, и, как сумасшедшие, без перерыва трещат сороки. Здесь проходят лыжные тренировки СДЮСШОР № 3. «Через десять минут тренер пройдет по этой тропинке», – обещает Алексей. И действительно, внизу появляется мужчина в красной куртке и вязаной шапке. Юрий Николаевич Конов живет в Углёвке с рождения, больше сорока лет занимается лыжами с детьми. «К нему половина поселка в секцию ходила. Сегодняшние здоровые сорокалетние мужики – его воспитанники. В некоторых семьях уже третье поколение встает с ним на лыжи», – объясняет Алексей.
Юрий Николаевич рассказывает, что с детства занимался легкой атлетикой, плаванием, футболом, но «ездить было далеко, и остались только лыжи». «В советские времена именно лыжи, а не футбол, считались спортом № 1. Это было массовое увлечение», – говорит тренер. Посещать секцию он начал дошкольником. Окончил московский институт физкультуры и спорта. Лыжная спортшкола в Углёвке принадлежала авиазаводу. «За счет профкома мы были полностью экипированы. На лето воспитанникам давали путевки в лагерь. В заводском доме отдыха мы проводили сборы». После разорения САЗа спортшколу передали городу. Теперь всё, что нужно юным спортсменам, должны покупать родители.
Лыжи стоят 12–15 тысяч рублей, на сезон нужны две пары. Также необходимы две пары ботинок по 8 тысяч рублей. Гоночный костюм обойдется в 1,5 тысячи рублей, разминочный – в 3 тысячи, нужны еще перчатки, шапка, термос. Роллеры для летних тренировок стоят около 3 тысяч, плюс наколенники и каска. Доставка ребят на соревнования – тоже забота родителей. Сейчас в секции занимаются 30 человек.
На холм один за другим поднимаются школьники в ярких комбинезонах. За деревьями – круговая трасса для конькового хода. Юрий Николаевич сам расчищал её на своем снегоходе 1980 года выпуска.
«Рост и вес в лыжах не играют роли. Нужна специальная выносливость, терпение, ведь даже в детском спорте дистанции доходят до 10 километров, – объясняет Конов. – Раньше ребята были сильнее – я говорю не столько о физическом здоровье, сколько о силе характера. Сейчас как-то больше настроены пожалеть себя, поберечь и отдохнуть». По наблюдениям Юрия Николаевича, спортивный опыт пригождается молодым людям не только на соревнованиях. «Сейчас один из моих воспитанников учится в Москве в академии ФСБ. Рассказывает: все плачут, когда бегут кросс в полной выкладке, а я отдыхаю, что мне 3 километра, если я бегал тридцать?».
Спрашиваю, приносят ли реальную пользу телевизионные призывы привести ребенка в спорт и торжественное возрождение нормативов ГТО. Отвернувшись, Юрий Николаевич улыбается и переспрашивает: «А вы сами видите последствия этих призывов? Опустим этот вопрос».
«Таких людей больше не делают. Видно, была ограниченная серия, – с улыбкой говорят родители воспитанников, пока тренер не слышит. – У нас занимается девочка из многодетной семьи. У родителей не было денег, чтобы отправить её в лагерь вместе со всеми. Но девочка поехала. Кто помог? Николаевич! Нам он бесплатно выдал лыжи на этот сезон. Откуда он их взял? Купил с зарплаты или с пенсии». Как говорят родители, в поселке живут разные семьи – благополучные и не очень, «если Юрий Николаевич уйдет, малообеспеченные ребята окажутся на улице». Недавно у тренеров спортшколы отняли приставку «тренер-преподаватель» – вместе с педагогическими льготами. Зарплата молодого тренера составляет около 10 тысяч рублей.
Секреты урбанистики
По просьбе жителей лыжники оборудовали в поселке спортивную площадку – поставили и покрасили несколько турников и лесенок. Обычную детскую площадку власти обещают четвертый год: в 2015 году об этом говорил тогдашний вице-губернатор Денис Фадеев, в 2016-м – городской депутат Злобнова. Всего в поселке около 500 детей.
«Моему ребенку четыре года. Всё это время на нашем участке нет педиатра. Кто согласится обслуживать наш поселок, видя, по какой дороге нужно ходить на вызовы?» – говорит жительница Углёвки Евгения. Детская поликлиника находится на улице Пензенской. По словам Евгении, зимой скорая добирается в поселок не меньше часа, «а в распутицу и вовсе не доедет».
Ближайший детский сад расположен на Огородной. «С малышом дорога занимает почти час. За это время ребенок в санках замерзнет. Поэтому мы ходим в садик в теплый сезон по сухой дороге, и я не могу вернуться на работу», – рассказывает Женя. «Моему старшему ребенку 12 лет. Мы ходим в школу № 5, это 40–45 минут пешком. Никакого общественного транспорта здесь нет», – рассказывает жительница поселка Людмила.
На обочине Соликамской из сугробов торчат ветки – жители обозначили место, где недавно прорвало водопровод. «Это пятый раз за зиму. Аварийная бригада приезжает через неделю после заявки», – рассказывает жительница поселка Надежда. Она живет на соседнем Соликамском проезде, где водопровода нет вообще. Сегодня женщина два раза сходила к колонке: «Принесла 15 литров воды – это только для еды. Чтобы убраться или постирать, можно снежку натопить. Мы же в столице Поволжья живем».
Летом к колонке ходят по ночам – днем напора воды не хватает. Зато днем бывает электричество. «Вечером, когда все приходят с работы, напряжение в розетке падает до 170–180 вольт. Без стабилизатора не обойтись, – говорит Евгения. – Я живу в поселке 30 лет. За это время в коммунальной сфере было одно изменение – к прошлым президентским выборам на улицах поставили фонари».
По словам Жени, сегодняшняя обледеневшая и заваленная снегом Углёвка выглядит «идеально». «Чтобы увидеть всю красоту, приезжайте весной. Только не в резиновых сапогах – этого недостаточно, а в болотных! – предупреждает собеседница. – Вот вы смеетесь, а у нас трактора посреди улицы застревают».
