Дмитрий Андреев: Переломить восприятие Саратова как заштатного города
Одним из самых громких культурных событий прошлого года стало долгожданное открытие Саратовского филиала Государственного центра современного искусства на базе провиантских складов Рейнеке. Правда, на сами склады ГЦСИ еще не въехал – за исключением субботника и арт-теста (что-то вроде презентации проекта) прошлым летом двери будущего центра по-прежнему закрыты. Все мероприятия, организуемые им, проводятся на других площадках. Например, в кафе «Искра» прямо сейчас читаются лекции по современному искусству. О том, как ГЦСИ выстраивает диалог с местными художниками и когда стоит ожидать полноценного запуска, вы узнаете из интервью с директором Саратовского филиала Дмитрием Андреевым, который начал разговор с анонса будущих мероприятий.
– Примерно до мая будем проводить лекции. Летом же, когда люди подустанут от образования, можно будет из кафе перемещаться на свежий воздух, на склады.
У нас продолжается работа над конкурсом по концепции развития ГЦСИ в Саратове. Состав участников большой. На следующей неделе они получат техническое задание и до конца марта будут проектировать. По итогам конкурса проведем выставку – сразу, как станет тепло. Это хорошая тема для молодых архитекторов.
– Это студенты СГТУ?
– Не только. Есть заявки не из Саратова. Для нас принципиальным моментом было привлечение молодых людей до 35 лет, потому что проект ориентирован на молодежь, интересующуюся новыми практиками и смыслами. Вернее, на «молодых людей любого возраста», потому что на наши мероприятия ходят люди разных возрастов.
– Чего ожидать помимо этого?
– Самое важное из весенних мероприятий – выставка «Актуальная Россия: Игра в классиков». Мы её проводим совместно с Фондом развития современного искусства, и она продемонстрирует преемственность искусства от классического до современного, актуального. Экспозиция будет представлена с 16 марта по 22 апреля в залах Радищевского музея на Первомайской. Мы постараемся привезти большую и самую интересную часть «Актуальной России...», но, к сожалению, выставочные возможности Саратова не такие, как в Москве.
– Вы говорили, что Саратовский филиал ГЦСИ будет делать ставку на местных художников. Я правильно понимаю, что это не характерно для ГЦСИ?
– Я бы подкорректировал формулировку. Мы не делаем ставку на наших и не наших. Но, в отличие от некоторых других институций, мы не выключаем наших авторов из процесса. Даже по поводу «Актуальной России...» сейчас ведутся переговоры о включении местных художников, которые не были представлены на московской выставке. Мы же отдаем себе отчет, что возникновение подобной институции в Саратове уже подтолкнуло к какой-то активности местных живописцев, которые хотят быть интегрированы в процесс. Они приходят с вопросами «чем я могу помочь?». Игнорировать их нельзя, и мы пытаемся их объединить, делать с ними коллаборации и создавать интересные проекты. Мы за позитивное общение – негатива вокруг достаточно, и генерировать его желания нет.
– Как избегать конфронтации с местными авторами? Наверняка у многих в голове сложилась цепочка: ГЦСИ – часть холдинга «РОСИЗО», значит, будет продвигать государственную политику в отношении современного искусства. Не говоря уже про другую проблему: государственная структура привлекает внимание конъюнктурщиков, чей наплыв может отпугнуть настоящих мастеров.
– Всегда будут люди, которые захотят играть в конфронтацию. Это их право, пусть играют. Нам это не интересно. Я в полемику не вступаю, и у меня всегда был принцип: ни с кем не конкурировать – либо коллаборация, либо каждый идёт своим путём.
По поводу того, что мы – подразделение «РОСИЗО»: почему-то в определенных кругах накручивается история, что государство – это плохо и во всем виновато. На мой взгляд, нужно скорее задумываться: а совпадают ли амбиции с возможностями? Сознательное нагнетание конфликта с государством и вера в то, что оно хочет кого-то обидеть, – это чаще всего паранойя. За полгода существования филиала мы никого не давили и не собираемся.
– Хорошо, как бороться с конъюнктурщиками? У вас есть какие-то принципы отбора?
– Художественной частью и проектами с местными авторами у нас занимается Александр Гнутов – художник, известный далеко за пределами Саратова (прим. авт. – интервью с ним читайте в № 22 от 2014 года). На мой взгляд, он со своими задачами справляется. Мы стремимся оставаться объективными даже с учетом того, что каждое конкретное решение требует своего алгоритма.
– Как ведется диалог с местными самоорганизациями, в частности, с галереей «ИМХО»? На конференции «Искусство и власть» мне довелось услышать, что с появлением в Нижнем Новгороде филиала ГЦСИ «Арсенал» все местные самоорганизации исчезли. Не боятся ли наши активисты, что вы поглотите их?
– Но ведь никто никого в «Арсенал» насильно не загонял, так? Это раз. Что касается галереи «ИМХО» – мы с ними взаимодействуем и, например, на нашей последней лекции по их просьбе предоставили им возможность анонсировать мероприятие в честь трехлетия. То, что между нами есть и будут пересечения, – факт, потому что художники, которые выставляются чаще всего, скажем, в «ИМХО», точно так же могут быть предложены и для «Актуальной России...».
Мне не интересно делить всех по тусовкам. Кучкование – это обычно любовь к игре в глубокий андеграунд, этим людям нечего сказать на большую аудиторию, поэтому они вынуждены создавать образ подпольных героев. Это их выбор. Мы ни на кого давить не собираемся. И я не думаю, что самоорганизации самоуничтожатся. Кто-то останется, кто-то придёт к нам. Они вольны сами выбирать, как существовать дальше.
– Когда ГЦСИ начнет свою работу полноценно? Установлены ли сроки?
– Если мы посмотрим на другие филиалы, то у всех были разные дедлайны. Мне не хочется обманывать людей и обещать, что через год мы встретимся и уже всё будет готово. 2018 год – это год проектирования, а вот в начале 2019-го можно будет поговорить о будущем.
– Кто будет заниматься проектированием?
– Пока собираем идеи с молодых архитекторов. Затем за большой проект реконструкции возьмется проектная организация. Кто это – пока сказать не могу.
– Вернемся к срокам. Я не прошу их сейчас называть, но хотел бы уточнить, обозначены ли они для вас?
– Сроки всегда есть, но всегда есть и объективные причины, почему они иногда сдвигаются. Поэтому, чтобы не создавать ситуацию, когда дата анонсируется, а потом всё смещается, мы стараемся не конкретизировать раньше времени. И это интервью откладывалось, в том числе, потому что я хотел дождаться момента, когда смогу точно что-то рассказать, а не пускать пыль в глаза.
– Сроки зависят от проработки проекта или от бюджета? Он определен?
– Ответ на этот вопрос лучше получить у генерального директора «РОСИЗО» Сергея Перова.
– То есть бюджет формируется ими? Местный бизнес сыграет роль в становлении ГЦСИ?
– На одном из наших круглых столов Ефим Кац (прим. авт. – генеральный директор мебельной фабрики «Мария») заметил, что проекты такого масштаба может поднять только государство, но саратовские бизнесмены готовы участвовать в нем, им это было бы интересно. Так что бизнесмены, которые уже пришли в проект и заявили, что в той или иной форме готовы к участию, есть. Предложения мы будем рассматривать, но точно не станем ходить с шапкой.
В Саратове появился всего лишь девятый филиал ГЦСИ в России, это определенный предмет гордости для города. Более того, я уверен, что именно такие проекты двигают его вперед, так же, как и другие проекты развития городских территорий или, например, парк-музей «Россия – моя история». Логично, что они привлекают и интересные предложения от бизнеса. Это очень хорошо вписывается в программу преобразования городской среды. Когда мы едем в Москву, Питер или Нижний Новгород, то видим, что там всё это уже есть. Главное, чтобы в Саратове не было противодействия ради противодействия.
Поэтому и мы будем стремиться выглядеть актуально с хорошими художниками и музыкантами, интересными лекциями, правильным дизайном зданий и даже такими важными мелочами, как, например, возможность выпить вкусный кофе. К тому же склады сами по себе несут определенную мистику, не говоря уже про то, что изначально они предназначались совсем для других целей, и это тоже привлекает молодежную аудиторию, чувствующую драйв и энергетику места.
– Я понимаю, что склады Рейнеке передают определенную энергетику места, к тому же были долгое время закрыты, а потому загадочны...Вы уже определили какие-нибудь конкретные шаги для привлечения публики?
– Мы будем обучать и готовить аудиторию к восприятию современного искусства и инициировать создание собственных проектов. Плюс будем показывать то, что саратовская публика ещё не видела, то, что сейчас актуально в Москве или Питере. У нас в Саратове будет модное место, не хуже известных проектов, таких как «Винзавод», «Гараж», «Этажи», «Новая Голландия» и тому подобное.
– Пространство складов собираетесь использовать полностью?
– Конечно. В этом и смысл большого комплекса, в котором будет всё, начиная от выставок, букшопов и лекционных залов, заканчивая кафе и арт-резиденцией для гостей. Мне кажется, сейчас особое творческое время: люди стоят в очередях на выставки, активно ходят на концерты, несколько лет назад такое было невозможным.
– В Саратове то же самое? Когда впервые пошли разговоры о появлении здесь ГЦСИ, многие удивлялись: разве у нас есть современное искусство?
– Мы не зацикливаемся на том, чтобы транслировать саратовских художников. Мы существуем и для того, чтобы привозить что-то интересное. Кроме того, как выяснилось, у нас есть множество авторов, которым невозможно выбраться куда-то за пределы города и страны, и при этом по каким-то причинам существующие структуры их не принимают. Если появляется институция, которая может дать им развитие, то не является ли она толчком к появлению или эволюции современного искусства здесь? Когда кто-то говорит, что ГЦСИ никому не нужен, то это звучит как «кому нужна улица Волжская или Рахова?», но люди гуляют по этим улицам, и им они нравятся.
– До ГЦСИ вы с 2014 по 2017 год руководили культурным центром имени Столыпина. Почему состоялся этот переход? Вопрос амбиций?
– Изначально приход туда был интересен тем, что мне хотелось поучаствовать в восстановлении центра его имени. Столыпин был величайшей фигурой начала XX века. Если бы его не убили, то не было бы всего того красного трэша. Уверен, он – не меньший бренд для города, чем Гагарин и Чернышевский. На мой взгляд, на центральной площади должен стоять памятник ему, а не Николаю Гавриловичу или Ленину, потому что его позитивный вклад в историю России значительнее.
Для меня было странно, что культурный центр Столыпина с его 20-летней историей был всеми забыт и пребывал в полуживом состоянии. Была сделана попытка вернуть имени Столыпина адекватный статус, а центру – его значение. Поэтому мы произвели замены в команде и привлекли к работе прекрасного краеведа и эксперта федерального уровня Вячеслава Ивановича Давыдова. К весне 2017-го, когда я оттуда уходил, мне кажется, нам удалось создать центр, который сумел бы адекватно рассказать не только о Столыпине, но и о Саратове, чтобы нашим посетителям не транслировали весь этот бред о пытках в подвалах, женских тюрьмах и тому подобном. Мне кажется, нынешний центр Столыпина – одно из немногих муниципальных учреждений, которые борются за позитивный образ города. В отличие, кстати, от многих турфирм.
Что касается перехода, то я, поездив по стране, захотел сделать что-то вроде «Этажей» и «Винзавода». Попытка создать этот проект исключительно с местным бизнесом ни к чему не привела. Поэтому когда возникла возможность иметь прямое отношение к появлению подобной структуры в Саратове, я от неё не мог отказаться. Это не столько амбиции, сколько желание переломить восприятие Саратова как заштатного города, которое бытует у многих.
– Переход с должности директора центра Столыпина на ГЦСИ – это в какой-то мере работа с нуля. Вам приходится доказывать, что вы – тот человек, который имеет право заниматься развитием современного искусства здесь? Все-таки вы пришли не из Радищевского музея или консерватории.
– Культурный центр имени Столыпина не первое дело, которым я занимался, все-таки я стоял у истоков и светского портала butik64.ru, и многих музыкальных проектов. У любой вещи есть свой потолок, и у этих проектов он тоже был – мне кажется, на нынешнем этапе тот же Столыпинский центр выше не прыгнет, если не поменяется его статус и он не обзаведется большими площадями. Я этого потолка там достиг. В новом же деле я не пытаюсь никому ничего доказывать, мне это не интересно и бессмысленно: есть проект, и раз мы за него взялись, значит, нужно работать и достигать поставленных целей.