Сергей Сердюков, Николай Новичков: В Саратове давно не было работы с городским пространством
Одним из главных событий этой осени стала реконструкция бульвара на улице Рахова. Сколько копий сломалось на страницах СМИ и соцсетей и сколько споров впереди! Шишки и все похвалы в основном собирало КБ «Стрелка», которое видели главным инициатором преобразований. И как-то в словесных баталиях многие позабыли, что разработчиками концепции были «Саратовгражданпроект» и архитектурное бюро «SNOU Project». С руководителями последнего – Сергеем Сердюковым и Николаем Новичковым – мы пообщались, чтобы понять, насколько заслуженной оказалась критика проекта.
– Для начала давайте определимся: чем именно занимались SNOUProject? В документации по бульвару нет четкого разделения с «Саратовгражданпроектом».
С.С.: Мы занимались предпроектным исследованием, а на стадии разработки – узловыми точками: перекрестками, входными группами и ключевыми пространствами вроде начала улицы Вавилова между Рахова и Мирным переулком (мы называли в проекте его площадью Вавилова), входа в горпарк, стыка с улицей Чернышевского. Работа над некоторыми этими зонами – дело будущего.
– Следующий год?
С.С.: Неизвестно. Благоустройство будет вестись с 2018 по 2022 год.
– Принимаясь за проект, вы понимали, что в любом случае будет шквал критики? Кто-то не любит «Стрелку», кому-то покажется, что 110 миллионов на это дело – много.
С.С.: Чем масштабнее проект, тем больше разных точек зрения. Другое дело, что есть очевидные ценности, которые улица приобрела, а есть рабочие моменты, которые и вызывают основные вопросы, особенно озеленение. Но ведь очевидно, что 90 процентов людей эти новые ценности воспринимает положительно, а претензии исходят от узкой группы критиканов. Да я и не вижу шквала.
– Про озеленение действительно вопрос напрашивается. Нужна ли была такая чистка?
С.С.: Это скорее вопрос к саратовской администрации и профильной организации – «Горсвет». Она определяла, что нужно удалять, а что нужно кронировать. Основная масса посадок – тополя – приближалась к критическому сроку жизни, им порядка 50–60 лет. В идеальной ситуации обновление должно происходить плавно, чтобы не возводить целиком новый бульвар. Поэтому была удалена часть деревьев, а вместо них посажены новые. И будут еще саженцы – весной.
– У нас могли посадить, как в Москве на Тверской, не юные саженцы, а более взрослые? Или финансы не позволяли?
С.С.: Полагаю, да. К тому же деревья имеют свойство расти. Не вижу тут никакой трагедии. Вместо тех деревьев, которые удалили, посадят новые. Правда, были убраны и некоторые кустарники. Но это было обосновано установкой автополива.
Н.Н.: Притом изначально он даже не планировался. Но в процессе работы решили делать. Еще один момент – разговоры местных жителей по поводу уничтожения саженцев. Они удалены справедливо – нельзя превращать бульвар в лес.
– Были какие-то идеи, которые отвергли из-за финансовых соображений?
С.С.: Да, мы планировали пять городских скульптур. Возможно, они еще появятся. Была мысль сделать летний павильон с видовой площадкой в районе Белоглинской, но из-за жестких требований по тепловому пункту пришлось отказаться.
– Что за скульптуры?
С.С.: Они сигнализировали бы об определенной функции близлежащих объектов. Например, цветочек говорил бы о том, что рядом детский садик. Рядом с шахматным клубом была бы скульптура шахмат. В районе прогулочной тропинки предполагалась скульптура «Цирк» с резвящимися собаками.
– Когда делали шахматные столы, все понимали, что фигуры пропадут через несколько дней. Так в итоге и вышло. Звучали предложения о том, как бороться с вандализмом? Или вы надеялись на сознательность граждан?
С.С.: Мне кажется, что бульвар Рахова – это пилотный проект сразу в нескольких смыслах. Не только потому что он комплексный и в нем использованы качественно новые объекты, например, светильники (нигде в Саратове нет таких же). Пилотный он и в смысле демократизации. Когда люди начнут привыкать, что здесь есть шахматы, стол для пинг-понга, они почувствуют, что улица и сквер принадлежат им тоже. Это посыл: ребята, здесь всё общее, и улица – продолжение вашего дома и двора. Эти шахматы не стоит охранять, это даже не нужно. Ну, украдет человек фигуры, но не принесет ему это удовольствия! И если он из раза в раз будет сюда ходить и наблюдать, как рождается сообщество и активность, он сам в него вольется. И я вижу, как оно рождается, регулярно проходя через бульвар и общаясь с людьми. Общественное сознание куда важнее материальных ценностей.
Я внимательно наблюдаю за людьми, которые здесь ходят. Например, недавно видел, как по нарисованному на асфальте лабиринту ходил дедушка. Мы его и придумывали для того, чтобы внести разнообразие в привычный ежедневный маршрут. Рождаются новые сценарии, и это дает людям положительный импульс.
Н.Н.: У нас не привыкли к многосценарности: лавка-мусорка-фонарь-лавка-мусорка-фонарь. Ну, фонтан изредка. Нужны ведь элементы и игры!
С.С.: Сейчас несоизмеримо больше развлечений, которые заключены в гаджетах и компьютере. И когда бульвар становится не просто бульваром и в нем появляются дополнительные активности, он привлекает человека. Сейчас людям сложнее заставить себя гулять, и такие проекты – это вызов времени. Улица должна реагировать на это, становиться интерактивной.
– Многосценарность планируется применять к оставшейся части улицы Рахова вдоль домов и дорог?
С.С.: Это будет более утилитарная работа: благоустройство парковок, мощение, озеленение, правильный водосток. Сейчас улица напоминает винегрет. Этот блок работы выполняет «Саратовгражданпроект».
– Еще одна тема, которую хотелось бы поднять, – дорожки для выгула собак. Я слышал критику собаководов, которые считают, что их питомцы изрежут лапы на гравии.
С.С.: Во-первых, собакам не везде паркет стелют, передвигаются они по разным поверхностям. Во-вторых, для них важны тактильные характеристики. И собаководов на этой дорожке я вижу, как и на основной. На то и есть альтернатива, чтобы люди выбирали удобный им путь движения.
– По поводу путей. В сквере появилось множество второстепенных входов. Сколько их стало и по какому принципу они возникали?
С.С.: По мере необходимости. Дополнительные входы были и раньше, но где-то – в уместных зонах, а где-то упирались в дорогу или вовсе отсутствовали. Мы взяли сумму факторов по комфортности и активности людей по периметру улицы и сделали комплексное предложение. Я бы сказал, что это в большей степени корректировка, чем «пробивка» новых входов. Мы постарались оптимизировать путь гуляющего.
– При этом не сказать, чтобы реакция на это была заметной.
Н.Н.: Ну почему? Я читал одного придирчивого господина, который жаловался на появившиеся пешеходные переходы. Только они были там и раньше, и были опасными из-за того, что не обозначались. Сегодня ехал и видел такую картину: между Вавилова и Большой Казачьей (на этом отрезке Рахова работы по благоустройству уже не велись.– Прим. авт.) есть три прохода. Из них легализован один. А два – это дыры в заборе, от которых протоптаны дорожки без каких-либо оповестительных знаков. Люди там переходят. И если эти дыры залатают, то пешеходы либо выломают их снова, либо, что еще хуже, будут перепрыгивать или перелазить через забор.
– Представитель КБ «Стрелка» Алина Медведева рассказывала, что пришлось сэкономить на лавочках. Насколько больше их планировалось?
С.С.: Процентов на 10–15. На мой взгляд, это незначительное изменение, так как всё равно установлено приличное их количество. А там, где лавки убрали, мне кажется, хуже не стало – появилась вариативность в виде ряда скамеек по одной из сторон.
– Общественник Александр Репин считает, что их цена завышена раза в три и что материал, из которого они изготовлены – ель – считается не самым лучшим. Прокомментируйте, пожалуйста.
С.С.: Во-первых, чтобы критиковать что-то, нужно провести исследование рынка, и сравнить нужно продукт из одного сегмента. Не спорю, можно найти лавки за 1500–2000 рублей, которые купишь в магазинчике, но это не значит, что они лучше, чем лавки за 30000. Каждый продукт имеет свою цену, которая формируется на основе множества факторов, в том числе дизайна, который большинство критиков почему-то не берет в рассмотрение. А если Репин считает, что цена завышена, то он может поинтересоваться у производителя, почему она такая. На наш взгляд, компания-изготовитель этих скамеек на текущий момент является одной из лучших в России. Их продукция красивая, современная и удобная.
Н.Н.: Алина Медведева на встрече с губернатором уже говорила, что опасения насчет сроков эксплуатации скамеек и выделения смолы летом беспочвенны. Древесина прошла термообработку, благодаря которой повысились её жесткость и износостойкость и снизилась гигроскопичность.
С.С.: Любой объект – это симбиоз визуальных и технических качеств. Например, где вы еще найдете лавки, которые нависают над зеленью? Это же круто, и многие это видят. А критики упорно о дизайне не говорят. Я некоторым из них в лоб задавал вопрос: «Ребята, ну разве вы реально не понимаете, что эти фонари и лавки красивые?». А они смотрят на меня так, что я вижу – не понимают.
Н.Н.: Да, для них главное, чтобы было дешево.
С.С.: Просто у нас очень давно не было работы с городскими пространствами. Не было, например, фонтанов мелкого залегания, по которым так любят бегать дети. Теперь появились – перед ТЮЗом.
– Одним из ваших критиков стала профессор СГАУ Ольга Сокольская, которая сейчас активно продвигает свой проект преобразования Рахова и даже вышла на контакт с Вячеславом Володиным. Он вроде как поддержал её идеи. Стоит ли это считать звонком?
С.С.: Те предложения, которые я видел, на мой взгляд, сильно усложнены и дороги в исполнении. Например, бассейны с чашей и фонтанами с несколькими источниками и разными материалами вроде мрамора, кирпича и дерева. Это очень сложные и дорогостоящие объекты: организация водоема – настоящая головная боль, потому что нужны грамотный подвод воды, фильтрация и т.п. Во-вторых, должна быть уместность и работа с контекстом. Улица Рахова – все-таки еще и транзитная зона, это не просто линейный парк.
У Сокольской же в основном предлагались точечные объекты. А бульвар на Рахова – это большой и многокомпонентный объект. И комплексный объект предполагает рассмотрение всего в целом. Мы о разных вещах с ней говорим.
А слова Володина я не рассматриваю как звоночек. Во всяком случае, я слышал такое его предложение: «Соберите конференцию и расскажите о своем опыте». Против чего мы не возражаем. Обмен опытом – это всегда хорошо.
Н.Н.: Да, это хорошая тема. А Володин поддержал Сокольскую по отдельным тезисам вроде того, что должно быть хорошее озеленение, велодорожки и комфортная среда. Я тоже с этим согласен.
Еще у Сокольской был тезис про восстановление исторического озеленения с тополями. Но зачем буквально воссоздавать то, что сейчас не актуально? Сформировалась другая среда, появилась иная застройка, другое количество народа.
С.С.: У меня еще есть вопросы по эстетике. Зеркальные шары, петуньи... Мы привыкли опираться на мировой опыт. Некоторые же почему-то думают, что Саратов – отдельная планета, на которой сажают петуньи. Например, один из последних мировых трендов в области ландшафтного дизайна – это травяная смесь. Посмотрите сайт Landezine и вы увидите, почему. Она привносит эстетику природности и естественности в урбанизированную среду. Плюс эксплуатационные характеристики: можно, конечно, сажать однолетние растения, но уже очевидно, что нужно использовать многолетние.
Н.Н.: Это своего рода управляемый бурьян, подобранный по цвету и составу. С.С.: И не вырастет выше метра... Хорошо было бы, если бы возникали предложения, приближенные к мировым трендам. Но появятся они только тогда, когда студенты начнут изучать не просто травки-цветочки, а мировой опыт, начнут глобально смотреть на структуру пространства, его организацию и начнут разбираться в важных понятиях. Например, что такое проницаемость и линейность.
– По большому счету, работа с бульваром на Рахова – это только начало комплекса работ по благоустройству. Какова дальнейшая роль SNOUProject в этом? В начале года обсуждалось ваше участие в судьбе Московской.
С.С.: Да, будет Московская – для неё мы разработали рекреационные карманы. Пока всё. Возможно, появится что-то еще. Есть проекты развития и в других городах.
Н.Н.: Мы участвуем в конкурсе по благоустройству парка Свобода в Юбилейном поселке. Еще мы прошли во второй этап с концепцией парка в Солнечном. Работы много.