Олег Григорьев: Мысли «сегодня схалявлю» напрочь отметаю

В подростковом возрасте он пришел встретить свою сестру на стадион и, чтобы не замерзнуть, решил размяться на беговой дорожке. Тогда тренер Татьяна Борзова обратила на него внимание и пригласила в секцию. Сегодня Олег Григорьев – мастер спорта по легкой атлетике, обладатель множества наград и основатель Школы бега 42run.

О планах отобраться в олимпийскую сборную, своих целеустремленных учениках, спортивной маме и беговом буме в стране Олег рассказывает «Газете недели».

– Ты окончил мехмат СГУ. На тот момент ты знал, что свяжешь свою жизнь со спортом? Почему именно мехмат, а не профессиональное спортивное образование?

– Да, знал. Я на мехмат хотел поступить с восьмого класса. Приходил домой и решал задачи, потом занимался бегом. Русский иногда пописывал, историю иногда читал, а в целом был такой раздолбай. Даже когда в 11-м классе я попал в сборную области, съездил на первенство России, мне хотелось, чтобы у меня было реально хорошее образование, чтобы у меня соображала голова. Я решил, что если я захочу, то я с этой образовательной базы в конечном итоге переквалифицируюсь. Так, в общем-то, и случилось. В прошлом году я окончил училище олимпийского резерва.

Но всё мое образование – больше самообразование: общение с тренерами, книги, Интернет, люди.

– Можно ли сказать, что ты профессионал в беге?

– Можно и так сказать. Профессионал – это человек, который зарабатывает на жизнь спортом. Да, вот уже 15 лет я занимаюсь легкой атлетикой и зарабатываю в данный момент как спортсмен и как тренер.

– А как спортсмен может зарабатывать бегом?

– На соревнованиях есть призовые, плюс я выступаю за различные клубы, организации.

– Каких вершин можно достичь, если заниматься бегом?

– У нас в Саратове есть такой стереотип, что, выполнив норматив мастера спорта, ты становишься мегакрутым. Я считаю, что это не так. Пробежать дистанцию за определенное время и получить заветную корочку, на мой взгляд, не очень интересно. Я полагаю, что нужно познать бег во всем.

Для меня сейчас бег (загибает пальцы. – Прим. авт.) – это способ заработка, это способ самопродвижения, это способ медитации, это способ развиваться самому и помогать развиваться людям.

– А чего именно ты хочешь добиться в этом деле?

– Сейчас я откровенно могу сказать, что я поставил себе цель отобраться в сборную к летней Олимпиаде в Токио в 2020 году. Шаг за шагом: я расписываю длинный план, короткий план. Я понял, что марафон просто так не преодолеешь и не победишь – должен быть комплексный подход со всех точек зрения: с физической, с психологической, с материальной.

Как там в пирамиде потребностей Маслоу? Я некоторое время потратил на обеспечение своего быта – сейчас я нормально питаюсь и сплю, у меня всё нормально дома, а далее на этой базе я могу спокойно уделить время личностному и профессиональному росту. Это был длинный план.

– Мог ли ты подумать об этом, когда был моложе?

– Нет, конечно. Я тогда говорил: «О, бегать будем? Прикольно! О, на соревнования поедем на автобусе? Ну, давайте поедем!» Потом я занял призовое место на первенстве России среди юниоров. А потом как-то захотел выиграть. А потом выиграл, но уже по молодежи. А потом я подумал: «Что это я всё выигрываю среди юношей?! Надо среди взрослых выигрывать!» И начал кое-что выигрывать среди взрослых.

– Но не всё же было так просто?!

– Конечно, нет. Разочарований – куча! Кажется, что вот этот старт – он самый главный, и если он складывается неудачно – это целая трагедия.

– А ты волнуешься перед стартом или во время соревновательной дистанции?

– Конечно. Бывало несколько раз, когда я не волновался, но это было связано с тем, что мой эмоциональный ресурс был настолько израсходован, что мне было по барабану. Вот я стою на линии старта, а сам думаю: и какого черта я тут делаю? Но ничего хорошего из этого равнодушия, как правило, не получается. Человек должен чувствовать жизнь.

– Как часто было с тобой, что вот ты бежишь и решаешь вдруг: «А, ладно, не буду за первое место бороться»? Или даже хочешь сойти с дистанции?

– Да всяко бывало. Не то чтобы я всегда был железным монстром, запрограммированным на команду: «если ты вышел на линию старта, то борись уж до конца» – ерунда! Бывало и так, что я переходил на шаг, проявлял малодушие. А бывало, что из последних сил вырывал победу.

– Расскажи про свой клуб. Давно ли ты запланировал его открыть?

– Клуб 42run появился в феврале 2016 года. Планировал давно. Так планировал, что говорил: «Ребята, ну возьмите меня хоть кто-нибудь куда-нибудь! Дайте мне учеников, и я буду их тренировать!»

Как обычно, сначала пошел по пути наименьшего сопротивления. Я связался с одними ребятами и понял, что ничего делать они не хотят, и я решил: о’кей, тогда это сделаю я. Начал с простой группы «ВКонтакте», которая выглядела жалким зрелищем, параллельно набрал на общественных началах школьников-спортсменов, обозвал, что они бегают в моем клубе, – таким образом создал массовость. Примерно через три месяца у меня появились первые два настоящих ученика, и один из них стал моим другом, компаньоном, соучредителем клуба. Он помог мне раскрутиться, и клуб разросся.

Поначалу, так как я был в этом деле новичок, я брался за любую работу: готов был тренировать где угодно, кого угодно и сколько угодно. Но потом осознал, что как-то не получается успевать везде и, по-хорошему, в беге мне нравится больше всего просто бегать и тренировать. Были встречи с потенциальными партнерами, спонсорами, инвесторами – но я понял, что буду тратить огромную часть своего ресурса, а я не был к этому готов, потому что я хочу сказать свое слово в спорте. Я отдавал себе отчет, что за любое дело, за которое я возьмусь, я буду браться серьезно – а я не готов сейчас тратить столько сил и времени, сколько от меня требуют.

В итоге я пришел к выводу, что самый оптимальный вариант – клуб, работающий в онлайн-формате. Мои ученики разбросаны по всей России, есть даже из Европы – мы составляем план тренировок и ежедневно выходим на связь.

– Не уступает ли такой дистанционный формат тренировкам вживую?

– Нет. У большинства моих учеников плавающий график работы, и им комфортно тренироваться тогда, когда им удобно, и там, где им удобно. Некоторым нравится находиться во время бега в собственном мире – медитировать, как я говорил, и контакт с другим человеком им не по душе.

Мне нравится тренировать тех людей, у кого далеко идущие планы по поводу собственного спортивного развития. Мне неинтересны люди, которые скажут: «Я не бегаю, но подготовь меня к марафону, который будет через два месяца». Есть еще категория людей – то, с чем я сталкивался на оффлайн-тренировках, – которым не нужен тренер, им нужен тамада и туса. Я не тамада. Я могу пошутить, но тренировки – это серьезная работа.

– Сколько новичку требуется времени, чтобы пробежать свой первый марафон?

– Хороший вопрос. Конечно, всё зависит от индивидуальных способностей. Но касательно марафона я бы посоветовал не торопиться.

У нас в стране сейчас беговой бум: очень много людей бегают, занимаются триатлоном. Люди объединяются в клубы по интересам, секты – как угодно. И если один пробежал марафон, второй тоже захотел. На самом деле я всех отговариваю – не так-то это просто. Лично я свой первый марафон пробежал в 2014 году, спустя 12 лет после начала тренировок. Конечно, я мог пробежать марафон и раньше, но просто пробежать мне было неинтересно.

Я людей укрепляю, создаю им мышечный корсет, аэробную базу. Таким образом мы бегаем около полугода. Потом, когда начинается соревновательный сезон, они стартуют на «десятку», потом бегут полумарафон. И, как правило, еще через год человек готов. Я говорю: «Ребята, через два года финиш марафона я вам гарантирую – то есть вы не скажете, что никогда не повторите этот опыт, а, наоборот, поставите себе цель пробежать марафон за меньшее время».

– Сколько человек у тебя тренируются?

– Около пятнадцати, плюс у меня занимаются моя сестра и мама, которая с этой весны начала бегать – в 56 лет. Всю жизнь для меня мама и спорт были на разных концах вселенной! Как вдруг мама неожиданно заявила: «Хочу заниматься». «Хорошо, мама. Нужно купить кроссовки, пульсометр, одежду». Она присылает фото в мессенджере: «Смотри: кроссовки, лосины, олимпийка – я всю пенсию потратила!»

– И какие результаты у мамы?

– Она участвовала пока в одних соревнованиях, но, судя по тренировкам, она очень даже прилично бегает. Сейчас похолодало, но она сказала, что не собирается останавливать свои тренировки, и купила абонемент в фитнес-зал. Теперь она не только побегает на дорожке, но и поработает на силу.

– Ты говорил про беговой бум в России. Когда он появился, с чем связан?

– Появился примерно три года назад. Первая ласточка – это Московский марафон, который переродился из ММММ (Московского международного марафона мира) в серию забегов разной дистанции. Сейчас в каждом крупном городе проводятся свои забеги. После выступления в других странах я думал, что у нас в стране еще не скоро приблизятся к такому уровню организации соревнований, но оказалось, что на это потребовалось всего несколько лет.

Негативные моменты, впрочем, тоже с этим связаны. Сейчас любой человек, имеющий мало-мальское отношение к бегу, который позанимался годок-другой, думает, что всё знает, и открывает свою школу бега. Как следствие – куча травм, много недовольных.

– То есть бегать становится модно?

– Да, есть такая тенденция. Если в 90-е годы хвастались, у кого машина круче, то сейчас я уже наслышан о таких спорах, когда богатые люди заключают пари и соревнуются, кто кому утрет нос: кто быстрее пробежит марафон или быстрее пройдет триатлон. Эти люди уже добились успеха в работе и хотят стать успешными в чем-то еще. Мне лично нравится работать с такими учениками, потому что им не надо рассказывать, что такое дисциплина. С теми же, кого нужно заставлять, кому нужен нянька, я, как правило, расстаюсь.

– Вот триатлон – спорт для богатых: дорогая экипировка, велосипед. Согласен ли ты, что бег это по-прежнему самый доступный вид спорта, или все-таки для хорошего бега нужны хорошие дорогие кроссовки?

– Бег действительно бюджетный вид спорта. Бегом можно заниматься где угодно и когда угодно без специального снаряжения и экипировки. Однако я всегда говорю: можно бегать в драных штанах и футболке, но при этом обязательно в нормальных кроссовках. Я считаю, раз в четыре месяца кроссовки за 4–5 тысяч может позволить себе практически каждый. Потому что если кроссовки не амортизируют, нагрузку на себя берут суставы, и тогда идут травмы стоп, коленей, тазобедренной части. Человек гораздо больше потратит потом на лечение, чем на новую пару кроссовок.

– Как обычно проходит твой день?

– Утром я встаю, снимаю ортостатическую пробу – измеряю пульс в покое; это показатель того, как организм адаптируется к нагрузкам. Далее я завтракаю и выхожу на первую тренировку. После обеда общаюсь с учениками, просматриваю дневники, потом послеобеденный сон (если устал, могу и два часа поспать), потом вторая тренировка, ужин и снова проверка дневников и общение с учениками.

– А сколько раз в неделю тренируешься ты? И сколько длится тренировка?

– Примерно 12 раз в неделю, два раза в день. В среднем бегаю по полтора часа.

– Кошмар! Этим нужно жить!

– Нет, кошмар, на мой взгляд – это сидеть в офисе по 9 часов и быть планктоном офисным, а бегать – это здорово! (улыбается)

– Наверное, ты прав... Но всё же – не бывает скучно от рутины?

– Да, бывает. Тогда стоит вопрос в мотивации. Допустим, я поставил себе цель: пробежать в апреле на чемпионате России и попасть в сборную страны. «Какая-то далекая цель, до апреля еще уйма времени – а, ладно, сегодня схалявлю!» – такие мысли напрочь отметаю. Для этого я разбиваю большую цель на маленькие цели и подцели на неделю, месяц. Я оцениваю себя: что я есть? Я есть физическое существо, у которого есть семья, которую надо обеспечивать. Плюс мне надо поработать с психологией. Бывает, что я трачу ресурсы на какую-то фигню, на какие-то незакрытые процессы, которые нужно закрыть. Когда проделана эта работа, можно двигаться дальше.