«Странные истории»
«Избранная классика» – так называется серия, в которой московское издательство «Мартин» выпускает покетбуки. Среди изданий 2017 года следует выделить сборник «Странные истории».
В него вошли три фантастические повести: «Странная история доктора Джекила и мистера Хайда» Роберта Стивенсона, «Портрет Дориана Грэя» Оскара Уайльда и «Остров доктора Моро» Герберта Уэллса.
Поскольку повесть Стивенсона на русском языке издавалась все-таки реже двух остальных, сосредоточимся на ней. Итак, благородный доктор Генри Джекил изобретает препарат, на время превращающий его в социопата (и впоследствии убийцу) Эдварда Хайда. Он – худшая часть натуры Джекила: снадобье отделяет зло от добра и дает Хайду возможность «порулить».
Мотивация поступка Джекила понятна: он из тех отважных ученых, которые ради науки готовы ставить опасные опыты на себе. То, что начинается как чисто научный эксперимент, постепенно превращается в личную трагедию доктора: с каждым новым приемом препарата благородному герою всё труднее держать в узде свое отвратительное alter ego, и ближе к финалу ситуацию контролирует уже злодей. В конце концов Джекил, с трудом вырвавшись из-под власти Хайда, принимает яд. Жертвуя собой, он уничтожает монстра, им порожденного...
Разумеется, мировой кинематограф не мог пройти мимо такого сюжета. К настоящему времени по мотивам повести снято более трех десятков фильмов и сериалов – от немых короткометражек до высокобюджетных лент с участием звезд Голливуда. Иногда авторы буквально следуют сюжетной канве, а иногда далеко отходят от первоисточника. В ряду экранизаций я бы выделил две довоенные звуковые ленты – Рубена Мамуляна (1931) и Виктора Флеминга (1941), а также советский фильм Александра Орлова (1985).
В двух первых картинах авторы берут у Стивенсона лишь саму идею превращения нормального человека в монстра – в границах одного и того же тела. Двух героев играет один и тот же актер, преображение обставлено с помощью яркого грима, по-театральному гротескно.
В фильме Орлова, напротив, Джекила и Хайда играют два разных актера – шестидесятилетний Иннокентий Смоктуновский и тридцатилетний Александр Феклистов. Джекил – пожилой усталый человек, и то, что роль его alter ego исполняет артист, который вдвое моложе мэтра, выглядит печальной метафорой: добро дряхлеет, увядает, а идущее ему на смену зло энергичнее, витальнее, и ему легче завоевать будущее...
Но вернемся к повести Стивенсона. Принято считать, что она свидетельствует о пессимистическом взгляде автора на человеческую натуру. Мол, достаточно нескольких капель химии – и всё лучшее в человеке, взращенное столетиями, будет мгновенно затоптано агрессивным дикарем. Но, скорее всего, писатель, изображая своего Джекила, напротив, исходил из романтического постулата: добро в человеке «главнее», и нужно особое вмешательство извне, чтобы зло в этом тандеме взяло верх.