За дешевое пиво и против буркини
На носу в ФРГ – выборы в бундестаг, которые состоятся 24 сентября. И хотя новый-старый федеральный канцлер известен наперед, итоги голосования обещают быть недостаточно предсказуемы: главная интрига – как распределятся предпочтения немцев между малыми партиями.
За неделю до выборов фонд Фридриха Науманна в рамках проекта «Диалог СМИ» ознакомил российских журналистов из разных регионов с политическим и медийным ландшафтом ведущей европейской державы. Корреспондент «Газеты недели в Саратове» делится своими впечатлениями от поездки.
На любой цвет и поворот
Уже очевидно, что Христианско-демократический союз в коалиции с Христианско-социальным союзом в Баварии (ХДС/ХСС) наберет решающее число голосов в бундестаге (федеральном парламенте Германии), а Ангела Меркель пойдет на четвертый срок. Стабильность, сытость, уверенность в завтрашнем дне импонирует большинству немцев, хотя и проявляется эффект усталости от Меркель. Но в Конституции Германии прописано, что возглавлять правительство федеральный канцлер может хоть до последнего издыхания.
Канцлера назначают 630 депутатов однопалатного бундестага, состав которого определится после выборов. Чтобы проникнуть туда, партиям нужно преодолеть пятипроцентный барьер. Как и в России, выборы будут проходить по смешанной системе. Каждый немец с правом голоса сделает выбор в пользу конкретного кандидата в одномандатном округе («первый голос») – представителя партии или самовыдвиженца, а потом отдаст свои предпочтения определенной партии («второй голос»).
Соперником Меркель, но и то сомнительным, может стать только лидер Социально-демократической партии Германии (СДПГ) Мартин Шульц. Бывший председатель Европарламента делает упор на социальную политику: создание рабочих мест, социальная поддержка бедных, искоренение неравенства при оплате труда. И всё же все предварительные опросы дают его партии не больше четверти голосов избирателей.
С массовыми партиями всё понятно, а вот между партиями второго эшелона намечается нешуточная конкуренция. «Союз 90/Зеленые», как всегда, выступают за мир во всем мире, права ЛГБТ, безопасную энергетику и разоружение. «Левые» опираются на электорат уроженцев ГДР и имеют посткоммунистическую идеологию.
Интересно, как сложится судьба Свободной демократической партии Германии (СвДП). На прошлых выборах в бундестаг в 2013 году партия впервые за всю историю вылетела из парламента. После этого в партии сменили лидера и полностью поменяли дизайн: пиар-агентство «Родина» раскрасило её в яркие и смелые розовые, голубые и желтые тона.
Новый лидер либералов – молодой и привлекательный Кристиан Линднер, в одиночку красуется на всех плакатах и рекламных роликах: вот он уставший после бега проверяет соцсети, вот он в белых кедах прислонился ногой к стене во время выступления... Даже слишком много Линднера, утверждают критики. С самым скромным бюджетом на предвыборную кампанию (всего 5 миллионов евро, в то время как ХДС/ХСС потратит 30 миллионов евро) Линднера сделали королем социальных сетей, адептом стартапов и высоких технологий. Женщины и молодежь не должны остаться равнодушными.
Есть также право-популистская партия «Альтернатива для Германии». На её плакатах – три стройные девушки, бегущие навстречу морским волнам. «Буркини? Нет, бикини!» – гласит надпись. Националисты выступают за жесткую политику по отношению к мигрантам, испытывают симпатии к Дональду Трампу и одновременно желают отмены антироссийских санкций и ратуют за экономическое сотрудничество с Россией.
Помимо серьезных политических организаций есть и такие политические аутсайдеры, как партия «Партия». Её кандидат на пост канцлера – комик-шоумен, а среди основных требований – такие важные вещи, как остановка цен на пиво. Просто и понятно каждому немцу.
В парламент – на велосипеде
Перед важнейшими выборами в бундестаг Германия, мягко говоря, опасается хакерских атак. В 2015 году была совершена кибер-атака на сайт бундестага. Эксперты не исключают, что украденные данные могут быть использованы в целях манипуляции общественным сознанием и для создания фейков.
«Никто не знает, кто совершил атаки. Привыкли говорить, что русские. Хотя на самом деле это может быть не так», – считает IT-эксперт, криминолог и депутат от СвДП в берлинском ландтаге (земельном парламенте) Берндт Шлёмер. – Есть надежная контрстратегия против дезинформации. Например, во Франции Макрон во время предвыборной кампании пытался мониторить Интернет, в особенности социальные сети, и улавливать настроение публики. Если где-то появлялась неправда, он на это незамедлительно публично реагировал, сразу же выпускал пресс-релиз с опровержением».
Ранее господин Шлёмер представлял Партию пиратов, которая получила мандаты в нескольких земельных парламентах, включая берлинский ландтаг на выборах 2011 года. «Это выглядело секси! У меня брали интервью журналисты со всего мира», – с ностальгией вспоминает Берндт Шлёмер. Теперь, если пираты снова захотят побороться за мандаты в земельных парламентах, нужно будет предварительно собрать 2500 подписей для всей партии и 200 (!) – для кандидата в депутаты.
После перехода в либералы собеседник сохранил свое место в берлинском парламенте и одновременно трудится в министерстве обороны – такое совмещение должностей чиновника и депутата в Германии не приветствуется, но мощное партийное лобби добилось для своего представителя исключения.
Журналисты из России не удержались и спросили, какова зарплата и привилегии депутата местного парламента. Народным избранникам всех уровней полагается компенсация расходов, иначе «взять на себя выполнение обязательств по мандату могли бы только люди состоятельные, с большими доходами», – поясняется в официальных документах. «Я получаю 3800 евро грязными – то есть не плачу большую часть налогов, имею некоторые льготы и скидки, которые в итоге выливаются в эту сумму. Из них примерно 1500 евро я получаю наличными на представительские расходы. Не могу сказать, много это или мало, но меня устраивает», – сказал депутат, попрощался и уехал домой на велосипеде.
Накормить гостей
Безусловно, самый острый вопрос для ФРГ – миграционная политика, которую одобряет и не одобряет население. По официальным данным, с 2013 года Германия приняла более трех миллионов беженцев и не собирается на этом останавливаться, хотя и сбавила обороты.
Если погулять по центру Берлина, то примерно 40 процентов встреченных людей будут ближневосточной внешности. Первые «гастарбайтеры» (слово уже вышло из лексикона из соображений политкорректности), преимущественно турки, приезжали на территорию ФРГ восстанавливать разрушенную войной экономику еще после второй мировой. Сейчас немцы полушутя называют донер (турецкую шаурму) традиционным немецким блюдом. Граждане Германии с турецкими корнями уже давно и активно избираются в парламенты всех уровней. А недавно президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган призвал немцев турецкого происхождения не голосовать за лидирующие партии – те в ответ осудили его за вмешательство в германские выборы.
Новый поток беженцев из Сирии, Афганистана и Ирака плохо поддается адаптации. Далеко не все из них способны выучить немецкий язык и горят желанием трудоустроиться, а больше воспринимают жизнь в Германии как пожизненный отпуск. Размер «социала» (пособия) на одного человека составляет примерно 1150 евро в месяц, а на семью из двух взрослых и четырех детей – примерно 3600 евро. Часть денег выдается наличными, часть идет на покрытие расходов за коммунальные услуги (жилье предоставляется), медицинскую помощь и экскурсионно-развлекательную программу. Для сравнения, размер средней зарплаты в Германии составляет 2500 евро, размер МРОТ – 1000 евро, а прожиточный минимум в стране – 700 евро.
«Конечно, для Германии положение мигрантов – серьезный вызов. Однако пусть они лучше получают пособие, но не уходят в криминальную сферу», – поясняет решение властей Медина Шауберт, кандидат от Христианско-демократической партии Германии.
Между тем, житель Берлина Лукас Эссиг, который работает официантом в центре города и часто завершает работу после полуночи, сетует: «За последние три года люди, похожие на новых мигрантов, пытались на меня напасть пять раз! Угрожали ножом, требовали деньги, телефон, часы, даже кроссовки. Повезло, что еще в школе я занимался самообороной».
Русский след
Однако истории про бесчинства беженцев из Ближнего Востока могут быть преувеличены в определенных политических целях. Примером фейк-ньюс, приведенным многими спикерами, стала знаменитая история Лизы.
В январе 2016 года 13-летняя девочка из семьи выходцев из России исчезла в районе Марцан в Берлине. После 30-часового отсутствия она заявила об изнасиловании мужчинами «арабской внешности», плохо говорившими по-немецки. Первый канал, ГТРК и Russia today подготовили ряд разгромных репортажей, в которых клеймили немецкую полицию в бездействии. Новость взорвала социальные сети, история обрастала новыми подробностями: например, выходило, что мужчин, изнасиловавших школьницу, было «от трех до семи». Проведенное расследование вскоре установило отсутствие как похищения, так и изнасилования – хотя девочка всё же имела сексуальные контакты с двумя мужчинами, но случилось это еще в сентябре 2015 года.
«Как-то по мессенджеру среди нас, русских немцев, распространилась информация о том, что арабским беженцам-мужчинам выдают специальные карты для посещения публичных домов в Германии – мол, чтобы не насиловали женщин на улицах. Якобы у них сексуальная активность выше, чем у других мужчин. Я видела фото этой карты – не знаю, правда ли это или нет», – рассказывает Татьяна Попова, эмигрантка из Казахстана.
Её мать, немка Поволжья, забрала с собой супруга-белоруса и шестерых взрослых детей с семьями и детьми. Татьяна, её муж и две дочери переехали в Германию 14 лет назад. Все они расселились в русскоязычных районах Берлина Марцан и Хелленсдорф. Сейчас Татьяна работает уборщицей, её супруг трудится на заводе. Две дочери получили бесплатное немецкое образование и престижную работу, вышли замуж за «русаков» и завели детей. За престарелыми родителями каждый день приходят присмотреть соцработники.
«Особо не шикуем, но на жизнь хватает. Один раз в год позволяем себе отдохнуть за границей – Турция, Греция, Испания. Одеваемся на распродажах. В рестораны ходим не часто, в основном готовим сами. Но в супермаркетах можем позволить себе всё что угодно – так еда тут разнообразна и вкусна, что мы поправились», – делится подробностями своей новой жизни Татьяна Попова.
Супермаркет «МиксМаркт» – культовое место в Марцане: здесь можно найти почти все знакомые продукты из России, почти по российским ценам. Кассиры знают на немецком только слова вежливости, в основном говорят по-русски. Вообще, повсюду в Марцане и Хелленсдорфе слышится русская речь. В России и Казахстане этих людей называли немцами, а тут – русскими.
Старшему поколению мигрантов из постсоветских республик плохо дается немецкий язык, так и не овладела им и Татьяна Попова. Русские немцы узнают новости из российских медиа – в основном федеральных телеканалов, Russia Today. Они легко впитывают настроения, передающиеся по медиаканалам. На германскую власть у многих из них держится легкое чувство обиды.
«Меркель долгое время говорила, что не может увеличить квоту для русских беженцев – а тут приезжают сотни тысяч беженцев, и места для них вдруг нашлись», – высказывают мнение представители русскоязычной диаспоры.
