Необыкновенные приключения швейцарца в Саратове

Определенно, люди в одних странах живут счастливее, чем в других, хотя и там бывают свои сложности. Вот про Швейцарию говорят, что несчастные граждане, чтобы сэкономить, вынуждены все отпуска проводить за границей – отдыхать в своей стране слишком накладно. А мой друг Матиас Хаслер – вообще очень экономный человек: он работает по три месяца в году, а всё остальное время странствует по свету.

Свободный, как...

У Матиаса за плечами продолговатый компактный рюкзак. В нем – всё, что нужно ему для выживания в путешествиях. Двое брюк, три майки, одна приличная рубашка («чтобы выглядеть здорово»), носки, белье, комплект спортивной экипировки для бега, водонепроницаемая куртка, запасная пара кроссовок, рыбацкая шапка, купленная в России.

Его дом – палатка, гамак, надувной коврик, спальный мешок, «стиральная машинка» (мешок с пупырышками внутри, который наполняет водой и бельем и взбалтывает), крохотные кофемолка и кофеварка (любит кофе), нож, газовая горелка с кружкой и сибирская деревянная ложка. Как хипстер-путешественник, не может он обойтись и без гаджетов: активно пользуется планшетом, электронной книгой, фотоаппаратом с набором объективов и всяческих примочек, смартфоном с кучей приложений.

Всё это добро он носит везде с собой и умеет очень искусно размещать в одном рюкзаке. Когда я собрала свой рюкзак для двухдневного похода, он выглядел больше и был чуть ли не тяжелее.

Матиас родом из Блаттен – маленькой деревушки с 18 жителями где-то в Альпах. Природа там настолько живописна, что хочется отдаться ей всем телом и духом и как можно больше времени проводить на свежем воздухе. Матиас всегда любил спорт: катался на горном велосипеде, лыжах, занимался бегом. Впоследствии он превратил своё увлечение в профессию. Зимой работает инструктором по зимним видам спорта на альпийских курортах, а весной уходит из дома с рюкзаком за плечами и путешествует, заодно участвуя в марафонах и забегах по всему миру, часто занимает призовые места.

О себе он говорит так: «я бездомный, но я свободный». «В России мы еще добавляем: «...как сопля в полете», – с иронией замечаю я. Он улыбается: «Можешь называть это как хочешь, ведь ты мне завидуешь». И он, кажется, прав.

В прошлом году швейцарец объездил дюжину стран Восточной Европы и Прибалтики, из Финляндии попал в Россию (посетил Мурманск, Санкт-Петербург, Великий Новгород, Москву, Казань, Екатеринбург, Новосибирск, Красноярск, Иркутск, Северобайкальск, Тынду, Комсомольск-на-Амуре, Хабаровск, Владивосток), затем отправился в Южную Корею и Японию.

В этом году он закончил исследовать 10 восточноевропейских стран, включая Украину, из Грузии попал во Владикавказ, затем в Минеральные Воды, Пятигорск, Волгоград. После Саратова и Самары его путь лежит в Казахстан, Кыргызстан, Непал, Индию, Тайланд, Малайзию и Индонезию. «Я уверена, ты останешься под впечатлением от Непала», – вздыхаю я. «Наверняка. Это ведь мой третий визит в Тибет», – пожимает плечами путешественник.

«А дальше куда? Вот ты вернешься зимой домой, а потом весной снова отправишься странствовать?» «А я решил не возвращаться и не работать этой зимой. Куда дальше – пока не определился». «Что-что? – переспрашиваю я, – Нет, так ведь нельзя...»

Матиас Хаслер – абсолютно обычный гражданин Швейцарии со средней зарплатой. «Просто я путешествую по более бедным странам и я неприхотлив», – дает он объяснение своему феномену. Конечно, он любит пошутить про 14 миллионов швейцарских франков, которые хранятся на его банковском счету – правда, некоторые эту шутку склонны воспринимать всерьез.

Шпион, партизан, нарушитель госграницы

Для того чтобы попасть в Россию, в этом году швейцарец по совету сотрудников посольства оформил многократную деловую визу – так выгоднее. Поэтому при въезде в нашу страну ему пришлось представиться консультантом по финансовым вопросам. В походной одежде, с рюкзаком за плечами он выглядел немного странновато для этой роли – но кто знает, что втемяшится в голову этим вздорным европейцам?!

Во Владикавказе на таможенном посту Матиас воодушевленно рассказывал о пользе хранения денег в швейцарских банках (кто бы в этом сомневался), говорил о своих обширных бизнес-связях, показав случайно найденную в рюкзаке визитку. Однако таможенный контроль отнесся к нему подозрительно: зачем швейцарцу после Украины и Грузии вдруг приспичило поехать в Россию? Добавить к этому странную на вид цифровую технику, неуместные шутки («Что это у вас в сумке?» – «Конечно, автомат») – не так прост этот банкир, как кажется. «Они думали, что я партизан! Уверяю тебя, в прошлом году, когда я попал в Россию из Финляндии, никаких придирок ко мне не было», – жалуется Матиас.

После долгих разбирательств швейцарца впустили в нашу страну. Но всё же оштрафовали на 800 рублей и отняли несколько часов времени на составление административного протокола. Матиас сделал пару шагов в направлении пограничной зоны – а потом уже выяснилось, что гулять без специального разрешения там нельзя. Ни один знак, ни одно объявление о таких тонкостях российского законодательства не предупреждало. Иностранцу вменили нарушение закона о государственной границе (ч. 1.1 ст. 18.2 КоАП), разные должностные лица допросили его, исписали несколько папок бумаг.

Главный музей Саратова

В один из дней пребывания Матиаса в Саратове мной была заготовлена обширная туристическая программа, но перед этим нужно было заскочить на почту. Футболку с последнего марафона вместе с шоколадом «Алёнка» Матиас уложил в кулёчек-бандероль, на пакете вывел имя и адрес своей восьмилетней племянницы. Из большого зала Главпочтамта с электронными талончиками и прочими благами цивилизации нас направили в комнатушку приема посылок и бандеролей.

Выяснилось, что почтовый прогресс медленнее доходит до отдаленных помещений: очередь на получение-отправление посылок и бандеролей – только живая. Мы заняли место за темнокожими студентами, подождали 10–20–30 минут...

С «Почтой России» швейцарец уже имел дело. Год назад в конце своего турне по транссибирской магистрали он решил отправить посылку: из Владивостока на родину поехали добротные кожаные трекинговые ботинки, ношенные в течение пяти лет, но по-прежнему в отличном состоянии. К ним в рюкзаке отводилось место для хранения набора щеток и всяческих ухаживающих средств – в свободные минуты Матиас имел привычку начищать любимую обувь. Представляете привязанность к ботинкам их обладателя?! Как вы догадываетесь, их поглотила «Почта России». Из Владивостока посылка спустя три месяца прибыла... обратно во Владивосток.

Минуты ожидания в Главпочтамте шли медленно, единственная сотрудница работала еще медленнее. Образовалась приличная толпа. Обстановка накалялась, люди потихоньку зверели. Да и нам не удалось избежать претензий в свой адрес с типичным русским «вас тут не стояло!»

На стойке издевательское объявление: «Если в очереди больше 5 человек, сообщите по такому-то номеру. Мы работаем над улучшением качества нашего обслуживания». Конечно же, никто не взял трубку.

«Так, календарь уже можно переворачивать?» «Почему ты не сказала мне взять с собой рюкзак?! Мы бы установили палатку, развели тут костер – нужно же как-то провести эту ночь!» – то и дело шутил иностранец.

В середине второго часа он увидел двух девушек, вышедших в зал и севших за компьютер. Они равнодушно распечатывали что-то на принтере. «Извините, а вы не могли бы открыть еще одно окно? Тут большая очередь». Девушки не поняли английский, но после перевода однозначно отрезали: «нет».

Наконец наша очередь подошла. «Вы прям везунчики – такое бывает не часто», – пробасила грузная сотрудница почты, не лишенная, как оказалось, чувства юмора. «Надеюсь, эта бандероль дойдет быстрее, чем мы сегодня ждали», – снова пошутил Матиас.

Когда мы вышли из почтамта через 2 часа 15 минут, все намеченные на тот день экскурсионные планы пришлось отменить. Но встретившись с моими друзьями, Матиас гордо доложил: «Знаете, где мы сегодня были? В главном музее Саратова – музее российской почты! Я увидел, как почтовые служащие работали 800 лет назад».

Кстати, к Сбербанку Матиас тоже интуитивно относится с подозрением и коверкает название банка неприличным способом.

Иррациональная доброта

Матиас Хаслер – такой путешественник, который предпочитает полностью погрузиться в незнакомую страну, пожить жизнью местных жителей. Деревянный сельский домик, городская коммуналка, муниципальная баня, старый трамвай – все эти вещи вызывают у него восторг исследователя. Для него если поезд – то обязательно плацкартный вагон («люди там интересные, простые»), если автотранспорт – то автобус или маршрутка, незабываемые впечатления точно гарантированы.

И потому мы покупаем на автовокзале билеты до Хвалынска и пять часов трясемся в маршрутке по российскому бездорожью на последних сиденьях салона, периодически ударяясь головой о потолок.

Перед отправлением его рюкзак разрешают взять в салон, а мой кладут в специальное багажное отделение и посылают меня оплачивать 100 рублей. Потом водитель визжит, что из моего рюкзака что-то течет и уже испортило другие сумки и багажный отсек. «Это зеленый чай, просто крышка на термосе была закрыта неплотно», – объясняю я. Водитель заставляет забрать сумку в салон – я предлагаю взять с собой в салон только термос, которого он так боится. Водитель настаивает унести в салон термос вместе с сумкой – а я напоминаю, что оплатила 100 рублей за провоз багажа. В итоге наши с Матиасом рюкзаки по соседству валяются в проходе маршрутки, с той лишь разницей, что я отдала за такой сервис 100 рублей.

«Не понимаю, почему в вашей стране нет единых универсальных правил – ведь их так просто соблюдать?! Почему провезти термос в багажнике – опасно, а водить маршрутку, как черт в преисподней – нормально?!» – недоумевает швейцарец.

Его рациональный европейский мозг не понимает многих вещей в поведении россиян. Зачем, например, старинный резной деревянный дом, увиденный нами в Хвалынске, покрывать сверху коричневым металлопрофилем? Это красиво? Нет. Это дешево? Не особенно. Это практично? Вряд ли. Матиас спрашивает: «Неужели государство не выделяет вам деньги на то, чтобы вы реконструировали свои дома, если они имеют историческую или эстетическую ценность? Моему дому 312 лет, и правительство платит мне на его поддержание».

Российское правительство – еще более иррациональное, чем граждане. Это проявляется на всех уровнях. Не разумнее ли водоканалу один раз заменить все трубы, чем каждый день устранять течи и забивать чопики? Не разумнее ли президенту страны потратить деньги на дороги и больницы для своих граждан, а не на пару бомбардировщиков для Сирии?

Нерациональны тут все, включая меня. Мы уже четыре часа идем по жаре из Хвалынска неизвестно куда – такова программа туристического похода, организованного мной. Неожиданно, но очень кстати, останавливается старый вишневый жигуль. Дедушка выходит из машины и предлагает нас подбросить. Советует остановиться на берегу Волги, есть там отличное рыбацкое место. Попутно расхваливает прелести «волжской Швейцарии».

Но оказалось, что место занято рыбаками, Волга зеленая, а дальше, если идти вдоль берега, не найдешь ни клочка земли без мусора и человеческих нечистот. Мы решили вернуться обратно. Не успели мы выйти на проезжую часть – остановился знакомый жигулёнок. «Вам повезло, что вы встретили меня, – говорит дедушка и отвозит нас в замечательное место в хвалынском лесу рядом с источником. От вознаграждения отказывается и даже обижается.

«Русские люди – очень добрые и открытые, они рады тебе просто так. Я много слышал про кавказское гостеприимство, но во время путешествия по Грузии заметил, что тебе улыбаются только тогда, когда заламывают неприличные деньги за свои услуги», – отмечает Матиас.

Такие вот мы – непрактичные, нелогичные... Но добрые.