Им бы день простоять

На минувшей неделе в поселке Расково Саратовского района обрушилась несущая стена двухэтажного дома, признанного аварийным в декабре 2016 года. По словам жителей, они добивались этого статуса с 1988-го. После ЧП областная прокуратура объявила о начале проверки соблюдения законодательства при переселении граждан из аварийного и ветхого жилья. По мнению надзорного ведомства, «данное происшествие наглядно характеризует сложившуюся на территории области ситуацию, связанную с состоянием жилищного фонда».

Наглядной иллюстрацией этой ситуации можно назвать энгельсский поселок Мостоотряд. Здесь около 200 семей живут в деревянных бараках без удобств, построенных 60 лет назад для временного проживания строителей моста через Волгу. Официально здания не признаны аварийными. Одно­этажные времянки, не имеющие даже фундамента, считаются многоквартирными домами. Из-за этого жильцы вынуждены платить за коммунальные услуги внушительные суммы, сравнимые с платой в благоустроенных домах областного центра.

Доступное жилье

«Сюда даже фотографироваться ездят на фоне развалин. Вот такая у нас достопримечательность», – жители поселка Мостоотряд показывают на черные бревна, оставшиеся от одного из бараков. Пожар произошел больше пяти лет назад, но обгоревшие останки здания до сих пор не вывезли. «Прохожий окурок бросит, и весь этот сушняк тут же полыхнет», – говорит Галина Трухнина, которой принадлежала одна из квартир в сгоревшем доме.

По словам Галины, пожар начался в квартире пьющего соседа. Газ у него был отключен за долги, мужчина пользовался самодельным обогревателем и пытался утеплить жилье хламом, собранным на свалке. «Сколько мы на него жаловались в ЖКО, нам отвечали: дальше барака выселить не можем, ждите, пока помрет». Возгорание произошло январским утром около 6.00. Барак, как и остальные времянки в поселке, был сделан из деревянных панелей, наполненных опилками. «Пожарные в акте написали, что приехали через 17 минут. На самом деле – минут через сорок и без воды. В поселке заправиться негде, пока куда-то ездили, сгорело всё – и вещи, и документы. В чем из дома выскочили, в том и остались», – вспоминает Галина.

Виновник пожара погиб, девять его соседей разошлись по родственникам и общежитиям. Семье Трухниных энгельсская администрация выделила материальную помощь – 5 тысяч рублей. Только на восстановление сгоревших документов ушло 4,5 тысячи: «В полиции мне заявили, мол, скажи спасибо, что не взяли штраф за утерю паспорта».

«В администрации сказали: можете восстановить здание, но строго по плану – сантиметр в сантиметр. Вот мы строго по плану и торчим», – Галина похлопывает по стене вагончика, в котором теперь живет. Он сварен из металлопрофиля и обшит ДСП. «Начинать надо было, простите, с трусов. Ни чайника, ни холодильника не было. Взяли с мужем огромный кредит. Теперь платим по 7 тысяч рублей банку. Летом за свет уходит по тысяче рублей, зимой – по 6–6,5 тысячи, отопление и плита у нас электрические. Слава богу, руки есть, сами делаем ремонт. Крышу надо крыть, фундамент подводить».

Хроники пикирующих потолков

«Сейчас у нас зелено, глазу приятно. Посмотрели бы вы, как наш поселок выглядит осенью и зимой», – ворчат жители. Длинные дощатые здания с виду кажутся хозяйственными, а не жилыми постройками. Каждый барак поделен на восемь-двенадцать квартир – это клетушки с крошечными двориками, в которых еле умещается летний душ. Внутрь заходить страшно – сени отваливаются от фасада, полы в кухне прогибаются при каждом шаге.

«Ночью дождь прошел, утром выхожу на кухню, и мне на голову падает потолок!» – обитательница одной из клетушек Ирина Федоровна показывает проплешину над печкой. В дыру видны дранка и гнилые доски. По словам женщины, утеплитель, когда-то находившийся внутри деревянных панелей, давно истлел или высыпался через щели, зимой в здании очень холодно, «поставишь тазик с бельем, он к полу примерзает». Окна с рассох­шимися деревянными рамами на холодный сезон затягивают пленкой. Квартира находится в соцнайме, как и большая часть поселкового жилфонда, но муниципалитет, по словам жильцов, с ремонтом никак не помогает.

Официально дома в поселке не признаны аварийными. Местные жители не знали, что должны сами предпринимать для этого активные действия, а чиновники их, понятное дело, не просвещали. Не имеющие статуса развалюхи не могут участвовать в программе расселения. «Мы думали, что уж наши-то бараки не могут не включить – куда же еще аварийнее? Теперь понимаем, что нужно было писать, требовать, прошибать стены. Сами виноваты», – вздыхают жильцы. С просьбой официально признать бараки аварийными жильцы обратились к энгельс­ским властям осенью прошлого года. Решение до сих пор не принято.

Барачная квартира площадью 22 квадратных метра обходится недешево: около 1000 рублей нужно платить за газ, 240 рублей – за воду (по нормативу), 134 рубля – за вывоз мусора. Как указано в июньской платежке, за потребленное электричество нужно отдать 379 рублей – по показаниям установленного в квартире счетчика и еще 1469 рублей – за энергию, потраченную на некие «общедомовые нужды» (ОДН). «Я понимаю, что такое ОДН в многоэтажном доме – это освещение на лестнице и в подвале, фонарь над подъездом. А здесь покажите хоть одну общую лампочку?!» – негодуют жители.

Три загадочных буквы

При упоминании трехбуквенной аббревиатуры практически любой житель поселка готов схватиться – нет, не за вилы, а за папку с ксерокопиями. Пенсионерки из четырех домов (всего здесь около двух десятков бараков) состоят в переписке с коммунальщиками, районной администрацией, областным правительством и думой, администрацией президента, жилищной инспекцией, энгельсским архивом, прокуратурами разных уровней и судами. Люди пытаются выяснить, за какие «общедомовые нужды» с них требуют деньги и почему эти суммы так велики?

Как сказано в архивной справке, в 1958 году исполком энгельсского горсовета депутатов трудящихся отвел три гектара в лесопарковой зоне города Мостоотряду № 8 «под временное жилищное строительство бараков». В 2010 году поселок передали муниципалитету. В 2013-м жители неожиданно узнали, что их времянки признаны многоквартирными домами, то есть подпадают под Правила предоставления коммунальных услуг, утвержденные правительством РФ в 2011 году, в которых говорится о необходимости оплачивать ОДН. Такое решение жильцы якобы приняли сами на общем собрании. Жители уверяют, что в реальности никакого собрания не было, а подписи под протоколом подделаны.

«Я ходила с этим протоколом к энергетикам. Говорю: это фальшивка! Мне отвечают: нет, это вы неактивный жилец, не участвуете в мероприятиях, на собрании была секретарем Левина, вот её подпись. Так Левина – это я!» – говорит жительница поселка Вера Левина. Разобраться, фальшивый или подлинный этот протокол, правоохранительные органы не смогли – жалоба путешествовала между прокурорскими и полицейскими инстанциями разных уровней, «в итоге участковый сказал, что срок давности прошел».

Общедомовые счетчики, установленные энергосетевой организацией ООО «Элтрейт», висят на фонарных столбах на высоте трех метров. Проверить их показания жильцы не могут. Жители поселка вызывали жилищную инспекцию, чтобы разобраться, за освещение каких объектов общего имущества начисляется плата? «Инспекция сказала: крыша и несущие стены – это и есть общее имущество. Может, у вас чердак освещается?». Спрашиваю, можно ли залезть на чердак и сфотографировать? Пенсионерки дружно смеются: «Вы сквозь потолок провалитесь».

Областное правительство утверждает, что «общее имущество собственников отсутствует, начисление платы за потребленную электроэнергию на общедомовые нужды неправомерно». «Администрацией Энгельсского района неоднократно давались разъяснения ПАО «Саратовэнерго». Однако до настоящего времени ПАО «Саратовэнерго» никаких мер принято не было», – сообщал жительницам заместитель председателя регионального правительства Александр Буренин прошлой осенью. «В случае нарушения гражданских прав собственников» чиновник советовал обращаться в суд.

В суде пенсионерки, действительно, оказались – правда, не по своей инициативе, а по иску «Саратовэнерго» о взыскании задолженности за ОДН. По решению суда Вера Левина должна заплатить 7 тысяч рублей (её пенсия – 12 тысяч). У Татьяны Горшковой с карточки списали все накопления – 19 тысяч (при пенсии в 8 тысяч рублей).

Любопытно, что областная прокуратура придерживается иного мнения. Как пишет жителям заместитель прокурора Тимур Маслов, проверка выяснила, что бараки, в которых живут авторы жалобы, являются домами блокированной застройки, и применять к ним порядок расчета платы за электроснабжение, установленный для многоквартирных домов, неправомерно. Надзорное ведомство внесло в адрес «Саратовэнерго» представление с требованием провести перерасчет по ОДН.

Энергетики с судом не спорят

«Проблема в поселке Мостоотряд возникла давно, там много вопросов. Например, сетевая организация установила общедомовые приборы учета без согласия собственников имущества, при приемке счетчиков в эксплуатацию никто из собственников не присутствовал. Мы сначала показания с этих приборов не брали, но после суда были вынуждены всем доначислить плату, – говорит начальник энгельсского клиентского отдела ПАО «Саратовэнерго» Сергей Шипилов. – Мы понимаем, что это бараки, но суд принял решение, что они относятся к многоквартирным домам».

По словам Сергея Шипилова, перерасчет по ОДН будет сделан жителям тех четырех домов, которые обращались в прокуратуру и упомянуты в её представлении.

Сколько всего потребители, живущие в поселке, задолжали энергетикам, Сергей Викторович сказать затруднился. По его словам, в отношении должников имеется «шесть-восемь исполнительных листов по судебным решениям, вынесенным за последние годы, четыре-пять человек отключены от электросетей».

Как полагает Сергей Шипилов, плата за ОДН оказывается такой высокой из-за самовольных подключений: «Есть потребители, у которых отключен газ, они используют обогреватели и электроплитки. Кто-то подворовывает энергию, счетчик это показывает. Законодательство устроено так, что расходы ложатся на добросовестных плательщиков». Энергетики пытаются использовать другие пути борьбы с должниками – проверяют потребителей, ранее за долги отключенных от сетей, выписывают административные штрафы (10 тысяч рублей) за самовольные подключения. Однако, как отмечает Шипилов, нарушители стараются не пускать контролеров в квартиры, да и оплатить штрафы им нечем.

По сведениям Фонда содействия реформированию ЖКХ, в июле Саратовская область оставалась в числе регионов, которые рискуют сорвать федеральную программу расселения аварийного жилья. В список отстающих во­шли также Амурская, Ивановская, Тверская, Тульская, Псковская области, Карелия, Тыва и Забайкальский край. По сообщению пресс-службы Минстроя РФ, губернаторы, которые не выполнят взятые на себя обязательства вовремя, должны будут публично извиниться перед жителями аварийных домов. Официально борьба с трущобами в России должна закончиться к 1 сентября. К этой дате осталось переселить 170,7 тысячи человек из непригодных для обитания квартир общей площадью 2,7 миллиона квадратных метров. Уже переехали 860 тысяч человек. Но не все развалюхи могут дождаться государственного внимания до утраты вертикального положения.