Арина Кузьмина: Открыть Глебучев овраг как открыть ворота
«А что это у вас за зеленка? Почему у вас там не парк?» – говорят, так к врио губернатора Валерию Радаеву обратился первый заместитель председателя правительства РФ Игорь Шувалов, глядя с небоскреба «Елена» вниз на Глебучев овраг. Вопрос «почему у нас там не парк?», плавно перетекающий в предложение «а давайте сделаем парк в Глебовраге», периодически всплывает в нашем городе. Вот и сейчас на ближайшем Градостроительном совете ландшафтный дизайнер Арина Кузьмина готовится представить свое видение развития этой территории.
Лично меня в этой истории интересует даже не столько концепция парка Глебучева оврага, сколько её разработчик. Арина Кузьмина только что окончила магистратуру Санкт-Петербургского государственного университета, а поступала она туда только для того, чтобы сделать этот проект – в Саратове ей отчаянно не хватало нужных умений. Это поразительная глубина погружения в тему, идея, рожденная изнутри. Та самая теория малых дел, которая развилась в большой и интересный проект. Вопрос пока только в том, будет ли он поддержан городом?
– Арина, скажи, как у тебя вообще появилась мысль заняться проектом развития Глебучева оврага?
– Однажды лично у меня появилась необходимость зеленого пространства в центре города. Мы собрались как-то компанией, искали тихое место, где можно было бы просто посидеть на траве. На набережной орошение, там периодически включается полив, в парках и скверах на газонах сидеть нельзя. Я тогда подумала, как нам не хватает прямо в центре города некоего общественного пространства, зеленого, которым мы могли бы воспользоваться. Тогда я училась в художественном училище. У нас была тема – «праздник в городе». Надо было предложить украсить городское пространство. Я подумала, что стоит украсить какое-то необычное место, не те, к которым все привыкли, а такое, которое никто пока не видел. Тогда я и обратила внимание на Глебучев овраг.
– Мне кажется, были уже такие идеи – превратить овраг в парк.
– Да, я подняла всю историю и легенды, с ним связанные, и увидела, что запрос на парк в Глебовраге действительно был. По крайней мере, на ту территорию, которая видна с автодорожного моста через овраг и где сейчас пустырь. Тогда я подумала, почему бы мне её не оформить в рамках «праздника в городе» как парк истории города? В художественном училище я не могла углубиться в ландшафтную архитектуру, поэтому представила свое видение без какого-либо давления на землю: имитация реки в виде тропинки, конструкция кинотеатра в виде лодки, временная, конечно.
– То есть такой летний вариант отдыха?
– Это – летний вариант. Но там возможно и зимний организовать: снежные горки, коньки, лыжи, снеговики, елку поставить (как вы знаете, в пониженных местах рельефа снег лежит дольше). Там постоянно могла бы быть смена каких-то действий, городских событий. Всё-таки это центр города. Идея моя стала развиваться, я на этой почве познакомилась с Игорем Сорокиным, с проектами «Музейная долина» и «Атлас Рима: руководство саратовскому водохлебу» – они подробно изучали фольклор: топонимы, историю, морфологию ландшафта Глебучева оврага. И я сама не заметила, как прониклась этим местом. Это такой буфер между районами города: борта оврага создают интересный эффект – тут звуки пропадают совершенно, шум города теряется. Я там прошлась пешком и на велосипеде проехалась, я сама это не раз ощутила: вы вошли в овраг и как будто в портал попали. На слух, визуально и физически просто другое место, не город.
Были планы по его застройке – собирались там строить торговый центр «Июнь», проводили даже инженерные изыскания, и мне всё время хотелось организовать полемику: быть застройке в овраге или не быть? Нужны были аргументы и доказательства, что застройка – невыгодное решение. В общем-то, я и в магистратуру СПбГУ пришла с конкретной целью: интегрировать Глебучев овраг в город. Сначала я взялась за небольшой участок – от Октябрьской до Чернышевского, но потом стала лучше понимать эту территорию и поняла, что это лишь фрагмент целой линейной геосистемы с потрясающими ресурсами. И объект моего внимания расширился от Радищева до береговой линии, стала его рассматривать как линейный парк, хотя я боюсь произносить слово «парк».
– Почему боишься?
– Потому что (я часто сталкиваюсь) у этого слова однозначное «индустриальное» восприятие. Если «парк», то у территории никаких других функций больше нет, кроме как «зона отдыха для горожан»: в парковой зоне не живут, ее надо озеленить, благоустроить, поставить лавки и пускать туда отдыхающих. А там ведь есть и жилая застройка, с которой надо бережно обращаться. Нельзя всё взять и слепо на бумаге очистить. Адаптировать территорию нужно постепенно. Это городская среда, но с преобладающей рекреационной функцией. Когда я начала погружаться в это во всё, я поняла, что тема Глебоврага – это не просто украшательство или чистое благоустройство, это система выстроенного диалога, оценок, согласований и решений. И я работаю не с каким-то пустым планшетом и с каким-то конкретным заказчиком, главный заказчик – город, с многогранностью интересов и конфликтов. В этом и сложность, и уникальность ландшафта Глебоврага, если вытянуть/сбалансировать эту зону, то это уже наш «шедевр» – гордись, Россия!
– Ну, район там, надо сказать, тот еще...
– Да, это маргинальная территория города, и это столетняя проблема, но это же люди. Наверное, когда убрали крепостные саратовские стены и Глебучев овраг представлял собой некую аграрную точку, там было неплохо – яблоневые сады цвели, были какие-то усадебки. Шел обжиг кирпича для строительства Троицкого собора. Но овраг для строительства неудобен, поэтому купеческое сословие строилось в центре, а в Глебучевом овраге остались какие-то сараюшки и никакой организации улиц, потому что его заселяла беднота, алкоголики, бурлаки... Естественно, что с таким населением территория приходила в негодность и речка засорялась.
– Там и речка есть?
– Тайбалык, «высокая рыба» с тюркского, она сейчас заведена в коллектор. Вообще до этого района никогда особо никому дела не было. В конце 19 века была эпидемия холеры – все стоки в Волгу в Глебовраге были загрязнены. В 20 веке Саратов развивался как промышленный город и рос в другую сторону – строились новые районы: Заводской, Ленинский. А там как проложили ливневый коллектор, так больше в овраг и не заглядывали.
Надо сказать, что так с оврагами в городе в прошлом веке поступали и в России, и за рубежом. Это была обычная практика: реки отводились в коллекторные системы и соединялись с ливневыми канализациями, овраги засыпались, по ним прокладывались автомагистрали. А те овраги, которые остались, дожили к сегодняшнему дню до состояния техногенных клоак и сейчас наносят существенный ущерб городу.
Официально у нас в Глебовраге ливневый сток, а на самом деле там масса незаконных канализационных врезок. Поэтому я хочу подчеркнуть: Глебовраг – это междисциплинарная площадка. Если будет принято решение включать его в городскую среду – а это территория протяженностью около 2 километров, 48 га, 55 процентов из которых это открытое, незастроенное пространство прямо в центре города, то надо будет решать множество вопросов, чтобы он был и в контексте исторического центра, и выполнял функцию зеленого коридора – это всё-таки основная воздушная артерия в центре города. Должно быть принятие решения по очистке ливневых стоков, возможно, даже раскрытия речки Тайбалык. Я бы хотела задать этот вопрос гидрогеологам.
– А можно открыть реку?
– Сразу её, конечно, не откроешь, всё-таки сток грязный. Да и участок – пустырь – пока не готов экологически к тому, чтобы там был открытый водоем. Но ревитализация малых рек в мире сейчас активно практикуется, так что всё возможно. Сначала нужна расчистка, экспертная оценка состояния местности.
– Это стоит кучу денег.
– Но, простите, это наш город и то место, которое может в этом городе привести к реальной катастрофе.
– К какой катастрофе?
– С подтоплением, с наводнением, с оползневыми процессами. А уж какую «таблицу Менделеева» свалки дают – эксперты знают. Город в котловине, с плотной застройкой, никакого воздуха. И это только фундамент, на котором мы живем, бытуем.
Овраг – наша «форточка» и самая крупная «ливневая канализация». Добить эту систему это как точечно ударить по стеклу: удар задаст паутину трещин. Когда стекло развалится, тогда будет катастрофа.
– Оползни идут, дома сползают, люди теряют имущество и сейчас. Никому до этого дела нет.
– Должны же мы с чего-то начинать? Мы же не можем бегать за каждым домом и его подпорками поддерживать? Сейчас мы решаем локальные, тактические задачи: бежим и спасаем конкретное дерево, потом бежим и спасаем конкретный дом. А надо решать задачи в рамках стратегии, работать в понятном каком-то направлении, вокруг него строить всю работу, мне кажется, а не «дырки» затыкать.
– И как Глебучев овраг может быть приоритетом, если у нас трубы в городе гнилые?
– Сейчас международный опыт предусматривает отказ от сложных инженерных коммуникаций, например, в управлении ливневыми стоками. Когда рассматривается демонтаж ливневого коллектора как инновационный подход в городской гидрологии, когда создаются так называемые «сады дождей» – где вода собирается в специальных пониженных участках и проходит биофильтрацию, или открытые ливневые стоки с дренажом в виде камней, о которые ливневая вода бьется, очищаясь по пути. Это не постоянно множащиеся ливневые «серые» коммуникации, требующие постоянного ремонта и денег, денег.
Вот тут выраженный уклон рельефа города – а Саратов географически находится в долине, который задает направление воды, это преимущество: он позволяет организовать водоотведение на основе естественного природного цикла. Глебучев овраг может стать экспериментальной площадкой естественного водосбора и биологической очистки ливневых стоков. Это и экономически выгодно – можно отказаться от строительства многоэтажных очистных сооружений.
Естественно, всё нужно делать поэтапно. Ни финансово, ни физически в одночасье эту проблему не решить.
Сейчас меня спрашивают – сколько будет стоить сделать весь овраг? А сколько будет стоить благоустройство всего города? Как это можно оценить сразу в какую-то сумму?
– Где-то подобным образом овраги используют? Как парки?
– Я знакомилась и с российским, и с зарубежным опытом организации линейных парков, с принципами создания биопозитива в городе. В России овраги облагородить пытаются в Самаре, Перми, Нижнем Новгороде, Волгограде, Кирове, Калуге. В Видном овраг уже превращен в парковую зону, хотя там был конфликт интересов горожан и застройщиков. Горожан поддержал губернатор Московской области, а застройщиков поддерживал мэр. Но там был изначально хороший участок – реликтовые деревья, чистый родник, вокруг жилые дома.
Рассматривала я и зарубежный опыт создания линейных парков: это такая современная структура, выгодная в экономическом смысле. Например, в Нью-Йорке заброшенную железнодорожную линию, эстакаду, которая в прошлом соединялась с фабриками и складами, позволяя поездам доставлять прямо к зданиям продукты и товары промышленного назначения, превратили в навесной парк. Как только туда привели людей, как только это стало популярным пространством, изменилась криминальная ситуация, появилась туристическая привлекательность.
Если говорить о зарубежном аналоге для Глебучева оврага, то это, пожалуй, парк Бишан в Сингапуре площадью 62 га в селитебной (жилой) зоне. Раньше по этой территории проходил неприглядный бетонный канал длиной 2,7 км, по которому протекала река Каланг. Проект парка раскрыл реку и организовал благоустроенное функциональное пространство для людей, «погружая их в природу». Это наглядный пример не только создания линейного рекреационного объекта в селитебной зоне, но и опыт по восстановлению реки, демонтажу коллекторной системы. Это экологичная инфраструктура в ней и традиционные технические функции (водоснабжение, канализация и т.п.), и биоразнообразие, и возможности для отдыха.
– У тебя уже есть сам проект? Какое-то визуальное решение?
– Это проект-концепция (достает увесистый синий фолиант – магистерскую диссертацию. – Прим. авт.). В этой концепции природа доминирует, нет привычной нам парковой бутафории – фонтанов, римских статуй, постоянных кафешек. Это такие «нейтральные воды», территория для всех. Мне кажется, что должен быть некий регламент по застройке бортов оврага – рекомендации по архитектурному ансамблю, который будет обрамлять дикую долину. Это по-новому раскроет Саратов, его историческую часть. Например, музей Павла Кузнецова может тематически воссоединиться с главным входом «Крепостная башня» – идеи крепостной стены, стрелецкого гарнизона хорошо ложатся в будущий архитектурный облик.