Суровые годы – уходят?

В декабре 2014 года президент Владимир Путин сообщил, что «при самом неблагоприятном стечении обстоятельств» экономика России выйдет из кризиса через пару лет. Прошло два с половиной года. Из различных источников мы периодически слышим, что ситуация действительно налаживается: об этом говорили как сам президент (в ходе недавней прямой линии с народом), так и отдельные представители бизнеса (например, туристического*). «Газета недели» решила пристальнее рассмотреть вопрос.

*см. «Турецкое время отпусков» в номере нашей газеты от 11.07.2017 г.

Общепризнанный показатель богатства и бедности

Внутренний валовой продукт (ВВП) считается важнейшим показателем успешности экономики страны и достатка её жителей. Обычно представляется в шести показателях, которые с разной степенью достоверности характеризуют происходящее в экономике. Снижение величины ВВП, отсутствие роста или его замедление – признак кризиса.

ВВП в номинальном выражении – это стоимость всех товаров и услуг, произведенных всеми гражданами страны (в 2016 году 146 млн граждан России заработали для своей страны и для себя 1,280 млрд долларов). Рост ВВП – изменения показателя от года к году (в 2016 году имел отрицательное значение: –1,8%). ВВП по ППС (паритету покупательной способности) – опирается на внутренние цены. ВВП на душу населения по ППС – учитывает способности гражданина приобрести товары и услуги внутри своей страны.

Для определения конечного уровня жизни в стране эти показатели малоинформативны. По номинальному показателю Китай, например, является второй экономикой мира, однако уровень жизни в крохотном Люксембурге в несколько раз выше. Всё дело в численности населения. Поэтому для определения материального положения граждан вычисляется ВВП на душу населения. Считается, что этот показатель точнее других отражает эффективность экономики. В 2016 году на каждого россиянина пришлось 7742 доллара. Это 73-й результат среди 187 стран мира.

В 2017 году, по прогнозу МВФ, россияне условно станут богаче. Но не очень. По итогам первого полугодия Россия поднялась на 72-ю строчку рейтинга ВВП на душу населения с показателем в 8664 доллара на каждого жителя страны.

Растут, пусть и не так быстро (график инфляции)

Инфляция, или рост цен на товары и услуги и обесценивание денег – еще один показатель, отражающий состояние экономики страны. То, что цены растут, – это нормально. Только если в пределах 3%, говорящих об умеренном увеличении денежной массы, которое происходит за счет инвестиций и развития производств. До 10% – умеренная инфляция – неприятно, но не критично. А вот если цены растут быстрее и выше, то это кризис и ничто иное.

В России инфляция традиционно высока и сдерживается не только усилиями ЦБ и экономического блока правительства, но и Росстатом. На бумаге, естественно. С наблюдениями официального органа государственной статистики практически никогда не согласны независимые аналитики, утверждающие, что Росстат снижает показатели инфляции. Зачем это нужно Росстату – понятно: потому что нужно президенту и правительству РФ.

Инфляция как один из параметров макроэкономики влияет на решение иностранных инвесторов, вкладываться или нет в российскую экономику – чем ниже инфляция, тем более благополучной выглядит страна. Низкий уровень официальной инфляции позволяет экономить бюджетные расходы – на индексации пенсий и соцпособий. Реальные доходы граждан, заработная плата, скорректированные на показатель инфляции, будут тем выше, чем ниже инфляция. Поэтому статистическая подгонка инфляции улучшает и другие показатели.

Независимые аналитики утверждают, что реальная инфляция почти всегда выше, и иногда в несколько раз. Исследовательский холдинг «Ромир» в январе 2017 года зафиксировал разницу в 5 раз между росстатовскими и собственными наблюдениями (0,6% против 3,2%).

Граждане, которых регулярно опрашивают аналитики, тоже подтверждают, что цены на товары и услуги растут куда быстрее, чем заявляет Росстат. В 2016 году, по ощущениям россиян, реальная инфляция составила не менее 15%.

В прогнозах на 2017 год против официальных 4% независимые аналитики ставят 6–7%, а граждане, ориентируясь на индикаторы собственных кошельков, ожидают 12% инфляции.

Данные МВФ тоже обогнали прошлогодние росстатовские показатели – 7,9% против 5,4 (33-я строчка в мировом рейтинге на самую высокую инфляцию; в Германии – 1,2%, в США – 0,8%, в Японии – минус 0,15%).

Аналитик «Алор Брокер» Алексей Антонов объяснил наблюдаемое ныне замедление инфляции (как официальной, так и реальной) не восстановлением экономики и потребительского рынка, а достижением ценового порога, переступив который, ритейлеры и производители начали бы терпеть убытки, поскольку потребители просто не смогли бы себе позволить покупать их продукцию.

Дмитрий Потапенко, предприниматель: ВЧЕРА БЫЛА ЖОПА, СЕГОДНЯ ЖОПА, ЗАВТРА ЖОПА – ЗНАЧИТ, СИТУАЦИЯ СТАБИЛИЗИРОВАЛАСЬ К сожалению, я человек цифр. Поэтому, когда у россиян просроченные платежи по ЖКХ составляют один триллион и судебные приставы пытаются списать с наших сограждан, по-моему, около триллиона невозвратных долгов, а за черту бедности перешагнули 22 миллиона человек – тогда да, наверное, экономика растет. Если за чертой бедности было 20 миллионов, а теперь 22 миллиона – конечно, экономика идет в рост. Показатели же в целом растут? Согласитесь, против цифр не попрешь. Понятно, что если вчера была жопа, сегодня жопа, завтра жопа – значит, ситуация стабилизировалась. Но ради приличия надо оценивать положение относительно какого-нибудь 2008 года [а не 2014-го]. Падение стало меньше – да, это правда. Но всё равно это падение. Михаил Волков, предприниматель, председатель комиссии по экономическому развитию и предпринимательству общественной палаты Саратовской области: В НЕКОТОРЫХ СТРАНАХ РОСТ МЕНЕЕ 2 ПРОЦЕНТОВ СЧИТАЕТСЯ НЕ НАСТОЯЩИМ РОСТОМ Ситуация в целом очень неравномерна от отрасли к отрасли. Например, розничная торговля пока еще находится в плохом состоянии: здесь есть некоторые тенденции к росту, но, с учетом падения на 20 с лишним процентов, мы далеки от прежних объемов. Растут общепит, IT-сектор, сельское хозяйство и связанная с ним переработка. Вообще, в отраслях, где идет импортозамещение, имеются тенденции к росту. Но при этом арендные отношения до сих пор далеки от восстановления. Аренда пока не дорожает, есть много свободных мест. А это характеризует состояние потребления. Сложности с потреблением испытывает даже продовольственная группа. Так, по прошлому году было падение в некоторых торговых сетях, чего не случалось ни в одном из кризисов. Согласно официальным цифрам, мы находимся на этапе роста. Дальше уже начинаются различные экспертные оценки. Например, есть такой критерий, по которому крупные предприниматели и инвесторы оценивают тенденции. И по нему мы за два квартала подряд имеем рост. Для многих это – позитивный сигнал, за счет которого люди начинают заново инвестировать в российскую экономику. Однако есть и другие критерии. Например, в некоторых странах рост менее 2 процентов считается не настоящим ростом, а стагнацией.

Доходы замерли, цены растут, торговля падает

В России реальные располагаемые доходы населения (доходы за вычетом обязательных платежей, скорректированные на индекс потребительских цен) сокращаются четвертый год подряд. За первое полугодие 2017 года, по данным Росстата, показатель снизился еще на 1,4% в годовом исчислении.

С другой стороны, зарплаты тоже немного подрастают. В июне 2017 года, по данным Росстата, среднемесячная начисленная зарплата выросла на 7,4% в годовом сопоставлении и составила 41 тыс. 640 рублей. Реальная зарплата (с учетом инфляции) увеличилась в июне на 2,9% в годовом выражении. Но по итогам текущего года, по прогнозам минэкономразвития, доходы населения увеличатся в лучшем случае на 0,5%.

Падение одного показателя и рост другого как будто уравновесили ситуацию. Эксперты говорят, что реальные доходы населения замерли на месте. Цены, тем не менее, растут, пусть и медленно, а это влечет за собой логичное сворачивание потребительского рынка. По оценкам агентства Bloomberg, в 2017 году россияне, «став зарабатывать больше», предпочитают тратить деньги не на розничные товары, а на товары длительного потребления, покупку которых откладывали. Например, автомобили (самые недорогие и экономичные). На розничном рынке это сказывается соответствующе. Росстат зафиксировал снижение количества субъектов малого предпринимательства – с начала 2016 года на 70 тысяч (примерно 25%). Часть из них переквалифицировалась в средние и микропредприятия, но многие с рынка ушли.

Исследовательский холдинг «Ромир» тоже говорит, что люди сохраняют стремление к экономии, но уже не так выраженно, как два года назад. Число экономящих сократилось с 89% до 82%. Доля сбережений от располагаемых доходов составляет в среднем 10%. Это вдвое больше показателей 2008 года и на треть меньше показателей 2015 года.

По мнению вице-президента IFC Financial Center Станислава Вернера, потребительский спрос еще не скоро вернет себе роль основного локомотива российской экономики. Россияне, по его словам, перестроились на сберегательную модель поведения, и для возврата к прежней модели должна заметно улучшиться динамика доходов и повыситься уверенность в завтрашнем дне.

Где выход? «Газета недели» спросила у представителей бизнес-сообщества, видят ли они признаки выхода экономики из кризиса Роман Репин, глава группы компаний «Подъем», заместитель председателя саратовского регионального отделения организации малого и среднего бизнеса «Опора России»: ЭТОТ ГОД НАЧАЛСЯ ЛУЧШЕ, НО НАБЛЮДАЕТСЯ ТЯЖЕЛАЯ СИТУАЦИЯ И С ПЛАТЕЖНОЙ ДИСЦИПЛИНОЙ, И С РАБОТОЙ Субъективное мнение: выход из кризиса не за горами, но пока мне и моей компании не удалось это почувствовать. Но мы надеемся изо всех сил, что и на нашей улице перевернется «Камаз» с пряниками. В нашей отрасли (аренда спецтехники) этот год начался лучше, чем прошлый, но, к сожалению, наблюдается тяжелая ситуация и с платежной дисциплиной, и с работой. Тяжеловато. Кардинальных улучшений я не заметил. Может, они просто из Москвы до нас не докатились? Будем надеяться. Еще меня пугают всяческие законодательные новеллы. Например, введен ЕГАИС для учета древесины. Совершенно серьезно обсуждается законопроект о том, что сотрудники должны быть подвергнуты диспансеризации в рамках аттестации рабочих мест. А если они диспансеризацию не прошли, то в этом виноват руководитель, и надо срочно обложить его штрафом. Этот затюканный руководитель юрлица отвечает за всё: и за кадровые вопросы, и за связь с военкоматом, и за медицинское обследование. Поводов оштрафовать – масса. Всё это – не налоговые платежи, и нагрузкой на бизнес их никто не считает. Но, тем не менее, это очень большая проблема для малого и среднего бизнеса. Евгений Лепихов, коммерческий директор торгового комплекса «Happy Mall»: ПОТРЕБИТЕЛИ ПРИВЫКЛИ К СИТУАЦИИ, КОГДА ИМ НЕ ХВАТАЕТ ДЕНЕГ Сегодня в экономике никаких улучшений и предпосылок для улучшений нет. Положительным фактором является разве лишь то, что потребители привыкли к ситуации, когда им не хватает денег, и всё равно хотят жить в прежнем потребительском ритме. Если года полтора назад спрос затормозился, то теперь граждане перестают ужиматься и готовы тратить больше. Общество свыклось с тем, что жить стало хуже. Положение бизнеса сейчас усугубляют различные законодательные новшества – такие, как внедрение онлайн-касс. Хотя среди них есть и улучшения: например, увеличение лимитов для работы в налоговых спецрежимах. Однако в совокупности предпринимательский климат не меняется. Андрей Данякин, совладелец сети баров «Декабрист»: БОЛЬШЕ ИДЕТ КАКАЯ-ТО СТАГНАЦИЯ Я могу судить по нашим гостям и их платежеспособности. Каких-то резких улучшений здесь, к сожалению, я зафиксировать не могу. И о том, что есть изменения по сравнению с прошлым годом, говорить не берусь. Мне кажется, больше идет какая-то стагнация. Сейчас со стороны государства производится много деструктивных действий для экономики. Например, по контролю за предпринимателями в сфере ритейла и оборота алкогольный продукции. Здесь каждое полугодие мы видим какие-то новые поправки в законы, которые негативно сказываются на развитии предпринимательства. Бизнесу приходится больше тратить времени и денег на бюрократические процессы, нежели на экономику.

Жить стало лучше, но это ещё не точно

Люди на улицах рассказывают, почувствовали ли они улучшение экономической ситуации в стране

На минувшей неделе корреспондент «Газеты недели» подкарауливал прохожих на саратовских улицах, чтобы узнать, почувствовали ли они выход экономики из кризиса и как это отразилось конкретно на них. Примечательно, что в числе опрошенных оказались не только жители нашего региона.

Евгений, 37 лет, учитель:

УЖЕ МОЖНО СЕБЕ ЧТО-ТО ПОЗВОЛИТЬ. ОДЕТЬСЯ ПОЛУЧШЕ, КУПИТЬ ПОЛУЧШЕ АВТОМОБИЛЬ

Сейчас в нашей стране непростой период, и правительству в этом плане, конечно, приходится нелегко. Но всё-таки открываются школы и детские сады. Я работал во многих вузах и ссузах – даже в их внешнем облике изменения налицо, если сравнивать с ситуацией пятилетней давности. Зарплаты преподавателей как-никак, но всё же значительно поднялись. Если пять лет назад я на должности начальника отдела получал 11 тысяч рублей, то сейчас зарплаты составляют в среднем 18–20 тысяч рублей и выше. Разница ощутима. Другое дело, что цены в магазинах тоже поменялись...

В общем, по крайней мере, экономика находится под контролем. Вот эта стабильность помогает жить более-менее спокойно. А не как раньше, когда после каждого Нового года ты не знал, что произойдет дальше: скачок цен или что-то еще. Работа власти в этом плане заметна. Хотя, конечно, с возможностями такой страны, как Россия, весь этот рост мог бы быть и помощнее... В целом, я смотрю на своих знакомых и друзей и вижу, что у них есть ощущение пусть и небольшого, но всё-таки стабильного экономического роста. Уже можно себе что-то позволить. Одеться получше, купить получше автомобиль, сделать ремонт в квартире.

Сергей, 32 года, работает в компании сотовой связи:

ЧУВСТВУЕТСЯ, ЧТО МЫ СТАЛИ ПОЗВОЛЯТЬ СЕБЕ МЕНЬШЕ

Мне кажется, российская экономика стоит на месте. Если бы был какой-то рост, население бы его уже заметило. С другой стороны, сильного упадка тоже не наблюдается – иначе народ бы уже бунтовал. Наверное, можно сказать, что экономика мелкими шажочками восстанавливается, но не такими, какими хотелось бы.

По чекам из магазинов чувствуется, что мы стали позволять себе меньше. Стали больше тратить на еду, нежели на какие-то другие довольства. Да, на еду пока хватает: если бы и этого не было, то уже можно было бы говорить, что экономически всё плохо. Однако рост экономики мы почувствуем тогда, когда вернемся к состоянию, при котором денег хватает на всё.

Ольга, пенсионер:

ЗАРПЛАТЫ ПОВЫШАЮТСЯ ЗА СЧЕТ СОКРАЩЕНИЯ ПЕРСОНАЛА

Не заметила улучшений. Даже в тот период, когда я работала, ситуация только ухудшалась. Я была занята в бюджетной сфере и могу сказать: зарплаты там повышаются за счет сокращения персонала. При этом у оставшихся сотрудников растет и нагрузка. Во всяком случае, мои коллеги, которые продолжают работать, рассказывают о непомерной загруженности.

Вера, работает в туристическом бизнесе:

ПО СРАВНЕНИЮ С 2014 ГОДОМ СИТУАЦИЯ СТАЛА НАМНОГО ЛУЧШЕ

Положительные изменения есть – я заметила это как на себе, так и на туристах. Наплыв клиентов стал больше, зарплата увеличилась. Это произошло где-то в начале текущего года. По сравнению с 2014 годом ситуация стала намного лучше.

Алексей, 36 лет, работает в IT-сфере:

КАК-ТО ВСЁ ЗЫБКО И НЕПОНЯТНО

В моей сфере положительные изменения чувствуются лишь при поставке аксессуаров и комплектующих, которые я использую для ремонта компьютеров. Да, снижение цен ощутимое, но это только в последнем месяце. И не факт, что они опять не вырастут. Как-то всё зыбко и непонятно. Больше ничего не изменилось, количество заказов не выросло. Как было во время пика кризиса, так сейчас и есть. Я связываю это с тем, что экономическая ситуация, весьма вероятно, не улучшается. Больше связывать не с чем.