Несвязанную поддержку завязали уголовным делом

Говорят, что начальника полиции в Ровенском районе давно за глаза зовут «сотка». Если это правда, то тогда правдой может быть и эта история, где у управляющего крестьянского фермерского хозяйства попросили деньги за то, чтобы не открывать уголовное дело на жену. А когда он отказался – открыли. И повесили на семью долг в 3 миллиона рублей еще до решения суда.

Приемные родители Сергея Свотнева были инвалидами, и он рано понял, что деньги, «чтобы одеться-обуться», придется зарабатывать самому. С седьмого класса сел на комбайн. Потом учился на агронома. Говорит – «больше себя нигде и не видел, чтобы выращивать зерно». С 1998 года, когда разорилось хозяйство рядом с селом Лиманным в Ровенском районе, взял их земли в обработку. «Начинал с 1,5 тысячи гектаров, а сейчас 4,5 тысячи уже, – говорит. – На 50 километров земли у меня растянуты».

– Техника почти вся новая. В кредит, в лизинг брал. «Джон Дир» хотел взять, после того как нас свозили в Чикаго на завод, но тут как раз доллар повысился. Так что купил на свои «Кировцы» новые моторы и работаю. Урожаи нормальные. Мы занимаемся землей. При таких затратах земля дает отдачу.

Сергей вспоминает тяжелый 2013 год. Когда ни одного дождя у него на полях не было. А подсолнечник сначала под засуху попал, а осенью под дождь, и дал всего 1,5 центнера с гектара. А он им год собирался жить. Назанимал долгов только в банках на 29 миллионов рублей. В этом году выдохнул, когда снизил банковскую задолженность до 10 миллионов. Комбайн купил. На полевые работы снова занял 4 миллиона. Думал, что получится прокредитоваться под 5% годовых, как обещало российское правительство, но три месяца ему с ответом на заявку протянули, а к концу марта намекнули, что если не хочет остаться без денег на посевную, то лучше взять коммерческий кредит. «Зачем нервы пустыми надеждами трепали? – удивляется. – Мы привыкли уже к ставке в 15%, зачем вообще было 5% объявлять?».

Свотнев из тех российских деревенских мужиков, кто согласен накинуть на себя любую лямку. Ему главное – понимать правила игры. Он должен знать, как и зачем вставать, если жизнь, люди, обстоятельства сбивают с ног.

После неурожая 2013 года Сергей четко осознавал, что может остаться банкротом, потеряв всё. «Мне надо было карабкаться. У меня на жену КФХ, – говорит. – Я в хозяйстве управляющий при ней».

Сергею пятьдесят лет. Жена Инна на 15 лет моложе. Вместе они уже 15 лет.

Были бы люди, а состав тяжкого преступления на каждого найдется

Инне Николаевне «присуще чувство долга, ответственности и исполнительности». Она «способна принимать решения в трудных ситуациях и нести ответственность за результат своей деятельности». Она «отличается пунктуальностью, деликатностью в общении с подчиненными и коллегами». Она «требовательна к самой себе». Она «человек коммуникабельный, вежливый, со всеми соседями в хороших теплых отношениях, всегда готова прийти на помощь». Она «отзывчивая и доброжелательная», «ответственная мама и порядочная супруга».

Это я вам процитировала строчки из характеристик на Инну Николаевну Свотневу, которые нашла в уголовном деле. В Энгельсском районном суде её сейчас судят за то, что «путем обмана» она «похитила» почти 3 миллиона бюджетных рублей у министерства сельского хозяйства Саратовской области. Состав Инниного преступления, по мнению капитана юстиции Оксаны Карпенко, тянет на ч. 4 ст. 159.2 УК РФ. Максимальная мера наказания по этой статье Уголовного кодекса составляет 10 лет лишения свободы.

Лейтенанту полиции Гуськову, доложившему начальству о противоправных действиях Инны, на момент написания рапорта было всего 24 года.

Погектарную поддержку просто так абы кому не дают

В Саратовской области действует государственная программа, направленная на оказание несвязанной поддержки сельскохозяйственным производителям. Российская Федерация была вынуждена её организовать после вступления страны в ВТО. Когда денег в России было много, государственная помощь в размере примерно 150–160 рублей на обрабатываемый гектар выдавалась без особых условий. Постепенно её стали обкладывать десятками условностей и на российском, и на региональных уровнях.

Цели у государственного крючкотворства были разные. Несколько лет назад, желая стимулировать развитие животноводства, чиновники в Саратовской области придумали соотношение коров, быков, свиней, овец и птицы к гектару. В этом году, пытаясь бороться с засильем подсолнечника на полях региона, объявили, что из гектаров, поданных для расчета несвязанной поддержки, нужно исключать посевы этой культуры. Когда года четыре назад бюджет Саратовской области скукожился и чиновникам пришлось думать не только о расходах, но и о доходах, было принято решение заключать с сельхозпроизводителями соглашение о минимуме «белой» зарплаты, которую они обещали платить своим работникам. Обязательность такого обещания и его исполнения поставили одним из условий несвязанной поддержки.

Нижний порог «белой» зарплаты, облагаемой налогом, в Саратовской области гласно и негласно приравнивается к прожиточному минимуму. По негласной договоренности чиновники до сегодняшнего дня соглашаются закрывать глаза на остальную часть вознаграждения за труд, которую работодатель выплачивает «в конверте». Чиновники понимают, что в настоящих условиях при настоящем законодательстве работать полностью «вбелую» могут не все. Сельхозпроизводители, сильно зависящие от мировых цен на зерно и от погод, – уж точно. В первый же плохой год разорятся и бросят земли без обработки. Поэтому для тех, кто работает на земле, был введен единый сельхозналог – с оборота. Вырастил хороший урожай и удачно его продал – больше будет сельхозналог, нет продажи по итогам сельхозгода – налог это покажет.

Скорректировали на свою голову

Хозяйство Свотневых последним своим сельхозналогом гордится – вторые по его размеру вышли в районе. А вот с зарплатой, равной прожиточному минимуму, напутали в бухгалтерской отчетности. Разные отчетные бумаги показали, что идет разночтение на 200–300 рублей. Сергей Свотнев говорит прямо, что бухгалтерией у них занимались разные люди, потому что Инна всё время с больным маленьким ребенком дома, а он в поле. Но вообще-то пляску цифр в документах они сами выявили летом прошлого года. «Недоплату по налогам нашли за три года – с 2013-го по 2015-й. Заплатили по корректировке – 30 тысяч рублей по НДФЛ и 70 тысяч рублей – Пенсионному фонду», – рассказывает Сергей.

Через несколько дней об этой добровольной сдаче налоговым органам узнали в Энгельсском ОБЭП. Работников этой структуры он знал – «каждый год им по свинье резал». На этот раз речь пошла не о свинье. Посредник предложил «закрыть вопрос» с уголовным делом, которое хотят завести на его жену. Он отказался. И через несколько дней против Инны Свотневой было открыто уголовное преследование.

Несколько месяцев следствие под руководством капитана юстиции Карпенко в ходе допросов, выемки документов, очных ставок и экспертиз собирало сведения о преступных умыслах главы КФХ.

Из обвинительного заключения

... В продолжение своего преступного умысла, из корыстных побуждений, с целью совершения хищения поступивших на расчетный счет в качестве субсидии денежных средств, путем обмана, ИП глава КФХ предоставила в министерство сельского хозяйства Саратовской области недостоверную и ложную информацию о количестве работников и о величине среднемесячной заработной платы...

... Таким образом, денежные средства, выделенные в качестве несвязанной поддержки сельскохозяйственным товаропроизводителям, были использованы не по назначению, то есть цель оказания мер государственной поддержки на оказание несвязанной поддержки достигнута не была...

... ИП глава КФХ Свотнева похитила денежные средства, полученные в качестве субсидий, чем причинила ущерб государству...

... Свотневой позвонили из отдела сельского хозяйства администрации Ровенского района и уведомили, что как ИП глава КФХ она может получить субсидию. В этот момент у Свотневой возник преступный умысел на хищение денежных средств из корыстных побуждений с целью распоряжения ими по своему усмотрению...

... Таким образом, Свотнева обвиняется в совершении мошенничества в особо крупном размере.

Прокурор Ровенского района, которому на знакомство с обвинительным заключением отводится по закону 10 дней, отправил его в суд незамедлительно. Теперь на судебных заседаниях представитель этого ведомства вынужден поддерживать написанную капитаном юстиции Карпенко белиберду, выступая против пяти адвокатов Свотневой, в числе которых есть юрист от уполномоченного по делам предпринимателей Саратовской области и представитель телепрограммы «Человек и закон».

Что посчитают нужным, то и делают

– Мы написали очень емкое большое ходатайство о прекращении дела. Но ни следствие, ни прокуратура не стали этого делать. – Ксения Вдовина, имея за плечами семь лет в статусе адвоката, хорошо понимает обвинительный уклон судебной системы, куда только попади – и перемелют вместе с костями. Рассказывает о том, что судье Руденко придется нелегко, потому что это всего лишь его второе дело федерального уровня, до этого он в основном решал бытовые споры, так как являлся мировым судьей. – Суд занимает сейчас пассивную роль. Слушает. Вопросов не задает. Нам вопросы задавать не запрещает. Мы часа полтора допрашивали следователя Карпееву. Несколько раз она говорила: «Не хочу отвечать». Или мы спрашиваем её, почему она ту или иную экспертизу не взяла во внимание, а она отвечает: «Я веду следствие. Что посчитала нужным, то и взяла».

Будут ли эти ответы отражены в протоколах судебных заседаний, адвокат Вдовина не знает. По её словам, адвокаты обращались к суду с просьбой ознакомиться с ними, но «почему-то суд решил, что это будет единый протокол». Опасность такого решения про большую стенограмму состоит в том, что на обжалование протокола, если туда будет заложено только то, что посчитает нужным суд, отведен трехдневный срок.

– Всё уголовное дело сводится к атакам со всех сторон. Суду проще, чтобы человек смирился, отдал полученную субсидию и получил минимальный срок ниже низшего. Тогда дело закроется и его обжаловать никто не будет. Но Ровное очень маленькое. Все друг другу всё рассказывают. И про следователя, которая бегала по кабинетам и причитала: «Надо возбуждать, надо возбуждать, я тут вижу состав, я тут вижу состав», тоже рассказывают. Хотя мы обращались и к бывшим, и действующим сотрудникам правоохранительных органов, и они делают круглые глаза и подтверждают, что нет тут преступления. Из пальца высосали состав. Придумали.

Ксения Вдовина говорит, что заказной характер этого дела отрицать нельзя. Нестыковки лезут уже на стадии предоставления доказательств обвинением. Сотрудник ОБЭП убеждает суд, что ему пришло письмо из министерства сельского хозяйства с просьбой проверить деятельность КФХ Свотневой. Вот он и начал проверять. Представитель министерства в суде говорит: «Нам пришло письмо от сотрудников ОБЭП, что они выявили нарушения, и им нужен запрос министерства», то есть ровно наоборот идет хронология. В материалах дела в письменном виде запрос от минсельхоза есть, и в нем указано, что их запрос делается по запросу ОБЭП.

– Представители министерства сельского хозяйства на суде рассказывают, что претензий к хозяйству Свотневых у них нет. Мы спрашиваем их: а что тогда положено в основу вашей позиции, по которой вы выступаете гражданскими истцами? Они подтверждают, что проверка ОБЭП. Спрашиваем: а почему вы сами не обратились в арбитражный суд с самостоятельным требованием к Свотневым вернуть субсидии? А мы не выявляли нарушений, говорят. Спрашиваем: а вы имеете право обратиться в суд с этими требованиями? Отвечают – нет. Потому что в соответствии с 78-й статьей Бюджетного кодекса субсидии не возвращаются по таким основаниям, которые здесь фигурируют.

Задолженность подтверждает, оказывается, не суд. Достаточно постановления о возбуждении уголовного дела

Министр сельского хозяйства правительства Саратовской области Татьяна Кравцева

В уголовном деле есть экспертизы независимых экспертов, показывающие, что если брать заработную плату в КФХ без учета налогов, то можно говорить о том, что Свотневы официально платили своим работникам ниже прожиточного минимума. Но если учитывать заплаченный НДФЛ, то условие о прожиточном минимуме было исполнено. Адвокаты, понимая, что судья не обязан знать бухгалтерское дело, намерены не полагаться на письменные экспертизы, а приглашать их авторов в суд для дачи пояснений.

Но оправдательного приговора здесь не будет в любом случае. Даже если министр сельского хозяйства Саратовской области Татьяна Кравцева искренне раскается, что так легко сдала хорошего сельхозпроизводителя Ровенского района, с перепугу присев в книксене перед правоохранительными органами. «Если бы была третья часть статьи 159.2, министерство могло бы сказать, что претензий нет, и суд можно прекращать за примирением сторон. Но в четвертой части этой статьи речь идет о тяжком составе преступления, где примирение суд не заканчивает», – поясняют юристы.

Сергей Свотнев бегает по правоохранительным инстанциям. И слышит везде, что нужно вернуть деньги сельхозподдержки за два года, признать вину в суде, и тогда Инне дадут условный срок, а в нем нет ничего страшного. А иначе выплаченные субсидии всё равно взыщут, но срок для жены будет реальным.

Он не может так поступить. Потому что жизнь его жены этим приговором будет испачкана. Потому что несвязанную поддержку на обрабатываемый гектар земли семья вкладывала в дело, а не профукивала на курортах. Потому что есть постановление правительства Саратовской области № 62-П, отменяющее постановление № 25-П в части обязательности исполнения сельхозпроизводителями различных условий при получении погектарной поддержки, в том числе и про уровень заработной платы в хозяйстве. Потому что Инна его жена и мать его сыновей. А за хозяйство и за семью отвечает он.

Но государственная машина продолжает давить катком. В нынешнем году в субсидии на гектар второму по объему плательщику сельхозналога отказали. Как сообщили Инне Свотневой из министерства сельского хозяйства Саратовской области – из-за наличия у хозяйства задолженности перед областным бюджетом, которая подтверждается исковым заявлением на взыскание субсидии, которое было написано в соответствии с постановлением о возбуждении уголовного дела.