Разговоров много, а конкретных дел – ноль

Если сложить все картинки экономического форума, который прошел в Петербурге с 1 по 3 июня, в калейдоскоп, то можно сполна насладиться и разноголосицей мнений, и словоблудием. На форуме в этом году работало рекордное число журналистов – почти 3,5 тысячи. И все они тоже описывали, как собираются в ближайшем будущем жить Россия и другие страны мира. Даже отследить огромный объем вброшенной информации трудно. Но мы попытались крутнуть для вас первую картинку.

Понятнее всего собирается жить Индия

Ее сегодняшние планы соотносятся с тем, что написано в древних Ведах, и учитывают интересы еще не рожденных поколений. Без последнего точно нельзя: в этой стране живет около 800 миллионов молодых людей от 18 до 35 лет. И поэтому премьер-министр Индии четко проговаривает, что здесь будут рады любым контактам с развитыми странами, способными принести с собой деньги и технологии, чтобы страна в кратчайшие сроки улучшила свою экологию и поменяла в лучшую сторону жизнь простых людей, обеспечив их высокооплачиваемой работой.

Чтобы сохранить человеческий капитал до этих прекрасных дней недалекого будущего, это государство уже сегодня оказывает бедным людям адресную социальную помощь, основываясь на их биометрических данных. А это значит, что Индия уже использует те самые цифровые технологии, о которых только мечтает президент нашей страны. Один из наших высокопоставленных чиновников, правда, утверждает, что Владимир Путин «заболел» этими самыми цифровыми технологиями, помогающими контролировать всё и вся, но вряд ли эта болезнь окажется такого свойства, что Владимир Владимирович начнет отслеживать по биометрическим данным, какую бюджетную поддержку получают его друзья в ущерб интересам катастрофически беднеющего населения.

А можно нищих мерить городами

Наш президент считает, что с бедностью у нас всё ОК. Американская ведущая одного из пленарных заседаний, на котором на вопросы отвечал и Владимир Путин, спросила его, что делается в России, чтобы устранить вопиющее неравенство, когда 1 процент граждан страны обладает более 70 процентами ее богатства? Наш президент отрицать соотношение не стал. Наоборот, сказал, что проблему знает, хотя она характерна не только для России. Но изменить это соотношение сложно: «Речь не идет о том, чтобы деньги разбрасывать и раздавать, речь идет о том, чтобы наша экономика генерировала больше доходов, а люди получали больший доход соответственно». Ну а пока государство делает, что может, множеством инструментов, среди которых: поддержка семей с небольшими доходами по оплате жилищно-коммунальных платежей, «материнский капитал», который выплачивается семьям с двумя и большим количеством детей.

«Это, на первый взгляд, скучные вещи, но они очень важны для людей», – сказал Путин, не вдаваясь в дальнейшие подробности. Но чтобы перераспределять ресурсы в пользу тех, кто находится в сложной жизненной ситуации, нужно помогать богатым людям вкладывать заработанные ими деньги в развитие экономики, а не в потребление. Каким образом будет организована эта президентская «помощь», гарант Конституции не сказал. Но пообещал, что все-таки намерен заставить чиновников выработать именно адресную поддержку бедных. Их, кстати, по Путину, у нас всё меньше и меньше. В ходе дискуссии на форуме он сказал, что в 2000 году в России 40 процентов населения жили за чертой бедности, но его команде удалось кардинальным образом изменить ситуацию – «мы их сократили почти в два раза к сегодняшнему дню».

20 процентов населения России – это, простите, число жителей 30 таких городов, как Саратов. 28 миллионов нищих людей. А президент легко и непринужденно таким достижением гордится. Потому что живет в другой реальности. В президентской – «в экономике началась новая фаза подъема». ВВП растет третий квартал подряд. (На ноль целых хрен десятых процента, но не важно.) Увеличиваются продажи автомобилей. (До того, как мы изменили свою международную политику, то есть в январе 2014 года, в России купили более 150 тысяч автомобилей, а в январе 2017-го – меньше 78 тысяч.) Растут объемы выдачи ипотечных кредитов. (Данные Росстата говорят, что в первом квартале 2017 года количество сделок по ипотеке уменьшилось на 4 процента. Да и жилья ввели почти на 15 процентов меньше, чем за тот же период прошлого года.) Снижается процентная ставка в банках. (Вот на днях мне пришло сообщение из Сбера с предложением взять кредит под 22,9 процента годовых и ни в чем себе не отказывать, хотя в 2013 году я брала кредит под 19 процентов годовых.) И инфляция по итогам года в России будет ниже 4 процентов. (Пенсионеры всей страны должны вздрогнуть от этой цифры, потому что официальный процент инфляции – это их прибавка к пенсии на следующий год. Ох, не зря на этом петербургском форуме было сказано, что до 2022 года размер пенсии практически не изменится.)

Владимир Владимирович уверен, что скоро всё будет еще лучше, потому что он уже дал поручение подготовить программу развития цифровой экономики вместо экономики нефтегазозависимой. И эту новую программу правительство Дмитрия Медведева уже подготовило. Осталось «четко определиться с источниками, механизмами и объемами ее финансирования».

Не нефтью будет скоро жить Россия. И не газом

Новое увлечение российского президента называется блокчейн. Когда он придет в Россию – родится наша новая экономика. Как его внедрять – пока вопрос. Но только разговоры о нем на одной из панельных сессий сказались на капитализации блокчейн-платформы Ethereum, увеличив ее стоимость на несколько миллиардов долларов. Хотя, справедливости ради, стоит уточнить, что ее основатель Виталик Бутерин встретился на полях форума с Владимиром Путиным.

Идея Виталика (так этого гения, увезенного родителями из России в начале первого срока Владимира Путина, называют во всем мире) проста и понятна. С помощью своей технологии он убирает посредников из отношений между людьми, организациями, государством. Парень уверен, что если его эксперимент удастся, то вслед за этим изменится мир, так же, как он изменился после внедрения интернета. Люди смогут сами выпускать акции своего маленького ИП, привлекать деньги в собственные облигации, пересылать друг другу деньги, пользуясь биткоинами. И ко всему этому новому нам, что, привыкать?

«Когда Виталик рассказывает о своем блокчейне, профессора Стэнфорда достают блокноты и начинают записывать», – рассказал пару лет назад глава Сбербанка Герман Греф, до такой степени очарованный бутеринскими идеями, что махнул рукой на то, что если Виталик выиграет свою игру, то его банк потеряет контроль над огромным числом банковских процессов.

Эксперты прогнозируют, что блокчейн захватит мир в течение ближайших десяти лет. Первая страна в мире, которая внедрила блокчейн на государственном уровне, уже есть. Это Грузия. На первом этапе отладки технологии там избавляются от бумажной работы. Документы с множеством данных заменяют умными реестрами с моментальной возможностью обмена информацией. Второй страной можем стать мы.

«Блокчейн – одна из основных сквозных технологий, которая будет являться драйвером цифровых трансформаций во всех отраслях народного хозяйства России. Мы должны учитывать ее, посвящать ей исследования и разработки, менять регуляторную среду так, чтобы открыть возможности для внедрения технологий как можно скорее», – доложил участникам форума министр связи и массовых коммуникаций России Николай Никифоров. И предупредил, что с помощью блокчейна хорошо бы «раскрасить» бюджетные средства, которые двигаются по цепочке субподрядчиков. «Мы надеемся на дальнейшую поддержку цифровых трансформаций со стороны главы государства и законодателей, поскольку предстоит огромная работа по переписыванию многих правил», – сказал он, уточнив, что нынешние российские правила не позволяют сделать новые технологии частью экономической жизни страны.

Первый заместитель председателя российского правительства Игорь Шувалов торжественно пообещал, что президент готов внедрять блокчейн, как минимум, для идентификации личности (нужно для бе­зопасности государства), для отслеживания всех товаров (много неучтенных продается) и для учета прав собственности без чиновников. Было сказано, что через два-три года первые результаты уже увидим.

Саратовская область потерялась в рейтинге

На Петербургском форуме принято презентовать рейтинг инвестиционной активности регионов. В этом году помощник президента Андрей Белоусов тоже его представил. Двадцатку лидеров поздравляли все. Первым и лучшим регионом был назван Татарстан, президент которого Рустам Минниханов тут же, на форуме, похвастал перед Путиным очередным проектом по строительству нефтехимического завода, в который немцы вложат 10 млрд долларов.

Приволжский федеральный округ поставил для лучшей двадцатки, кроме Татарстана, еще четыре региона. На втором месте в рейтинге Чувашская Республика, Ульяновская область – на 10-м, Башкортостан – на 13-м, Мордовия – на 18-м. Всем членам двадцатки обещана материальная помощь, причем из федерального бюджета поощрят и регионы, и губернаторов.

На каком месте находится Саратовская область, пока неизвестно. Губернаторам тех регионов, что не вошли в двадцатку, раздали персональные карточки с их порядковым номером. И предупредили, что «знаменитый указ президента» о критериях оценки губернаторского труда в ближайшее время будет существенно упрощен, и рейтинг инвестиционной активности туда войдет. Врио губернатора Валерий Радаев на Петербургском экономическом форуме был и такую карточку тоже получил. Ну и как всякий обычный человек, переживает, конечно, о своем будущем. Тем более сам президент пообещал подумать над теми региональными управленцами, кто не попал в топ.

Хотя всё в мире относительно. И место в рейтинге привлекательности для инвестиций – тоже. Один из деловых завтраков на форуме был посвящен поиску путей попадания всей России в рейтинг инвестиционно привлекательных стран. Сосредоточились на отдельно взятом фармацевтическом рынке. Зарубежные участники завтрака нацеливали российских коллег на сокращение и упрощение регуляторных процедур, на ликвидацию налоговых рисков для западных производителей, уделяли внимание политической стабильности, гарантирующей предсказуемость законов, и просили что-то сделать с защитой интеллектуальной собственности.

А наши отвечали, что у нас с этим всё хорошо и главное условие для привлечения фарминвестиций в России есть. Потому что это в первую очередь спрос, а он существует и будет расти – «нам есть куда двигаться с точки зрения увеличения продолжительности жизни и обеспечения пациентов качественными и инновационными препаратами». Губернатор Калужской области Артамонов, правда, не побоялся сказать, что задача регионов заключается в организации фармпроизводств, а задача губернаторов – защищать потом производителей лекарств и медоборудования от всех несовершенств российской действительности.