Вечные пионервожатые
«Мы сталкиваемся с тем, что растет поколение,
которое не знает своей истории, не понимает
последствий, к которым могут привести
те или иные действия. Они не понимают
до тех пор, пока не получат резиновой
дубинкой по голове или пулю в лоб».
Никита Михалков
Интерес к молодежной тематике у властей возник вдруг: после событий 26 марта. Тогда на митинги по призыву Алексея Навального вышли десятки тысяч людей. И молодежь составляла большинство из них. Поначалу власть решила отболтаться по обычному сценарию: школота, дескать, вышла за деньги, ничего не понимая. Потом хотели запугать молодежь: задержания, штрафы, штрафы родителям несовершеннолетних. Поняв, что и это не помогает, пытались воздействовать на умы. О, это было мощное воздействие. Видеоролик против Навального – настолько позорный и топорный, что сразу после его появления в сети власть решила от сего произведения откреститься. Не мы это, мамой клянусь! Еще в разных городах студентам стали читать «антиэкстремистские» лекции – того же уровня бреда, что и пресловутый ролик. И моя память – память пожившего человека – стала настойчиво подсказывать: нечто такое ты уже слышал.
«Когда на нашу страну нападут враги»
Давным-давно в одной приличной саратовской школе я попался. Список моих прегрешений был и так не мал, а тут к нему прибавились сразу два – срыв школьного плана по изготовлению патриотических стендов и, что еще страшнее – пропаганда искусства враждебной группы Beatles. Пропаганда заключалась в том, что я давал некоторым одноклассникам переписать последний на ту пору альбом Revolver, а также подбивал провести вечер, посвященный западной музыке. Терпение воспитательного отдела, или как он там назывался, лопнуло. Было созвано классное собрание, на котором главным спикером стала завуч по воспитательной работе, совсем еще недавно бывшая старшей пионервожатой.
Все мои грехи собрали в кучу, и через минуты три я уже был классифицирован как враг народа. «Когда на нашу страну нападут враги, такие, как он, не уйдут в подполье», – гремело над классом. Мой робкий вопрос, разве может доблестная наша армия сдать Саратов врагам, окончательно испортил ситуацию. Подозреваю, что именно с того классного часа у меня начала развиваться аллергия на любовь к родине хором и строем. Последующие политинформации, лекции по истории КПСС и прочая политэкономия социализма вкупе с научным коммунизмом эту аллергию только усилили. И вот сейчас, годы и годы спустя после той дурацкой истории, я читаю материалы о молодежной политике и понимаю: ничего не изменилось. Только теперь бывшие пионервожатые заседают в парламенте, сочиняют законы и учат жизни молодежь, которую они совсем не понимают.
«И с высоты вам шлем привет»
Понятно, что явный интерес к подрастающему поколению появился у власть предержащих только после 26 марта. До этого памятного дня считалось, что всё идет нормально.
До мартовских событий работа с молодежью велась по двум направлениям – мы имеем в виду идеологическую работу. Направление первое – воспитание себе подобных. Это делается, как правило, через прокремлевские молодежные организации вроде «Молодой гвардии «Единой России». МГЕР – своего рода социальный лифт, только не очень вместительный. Например, кто поднялся на нем в нашей Саратовской области? Денис Фадеев, Сергей Нестеров – и всё, пожалуй. Отметить надо и то, что их карьера не по вертикали развивается. А скорее по параболе. Еще ждет своей очереди Иван Дзюбан – ему вроде обещали место в областной думе. Второй питомник бюрократов – так называемые молодежные парламенты и советы. Это не только саратовское явление, они и по соседству есть. В Пензе, например, с членами молодежного совета встречается губернатор Иван Белозеров. Но там хоть какое-то подобие дела поручают молодым. Они готовили аналитическую справку о состоянии дополнительного образования. В нашем же городе просто имитируют заседания и дискуссии – без дискуссии. Словом, пустое всё это.
Остальных хотят воспитать трудом. И опять же за этими воспитательными потугами встает тень вечно живой пионервожатой. Ну скажите, пожалуйста, кто, кроме нашей пионервожатой (или ее наследников), мог придумать выставку студенческих и детских работ «Взгляд молодежи на охрану труда: безопасная работа на высоте»? Вы можете представить ребенка или студента, рисующего добровольно и с усердием монтажника-высотника, соблюдающего все правила техники безопасности? Короче, не кочегары мы, не плотники, как пелось в старинной песне, – и с высоты вам шлем привет.
И еще о старинных рецептах. Сколько ни роюсь в памяти, никак не могу вспомнить название одного советского фильма. Или их было несколько? Один вроде назывался «Исправленному верить». Там смысл в том, что некий юный сорванец попадал в передовую бригаду, возможно, даже бригаду коммунистического труда, и спустя некоторое время шалопай исправлялся, забывал скверные привычки и тоже становился строителем светлого будущего. Фильмы эти забыты нынче. Но месседж остался. И вот уже на заседании в мэрии директор завода имени Серго Орджоникидзе Дмитрий Ханенко говорит о воспитании молодежи так: «Начали катать эти шары (знаменитая история с шарами на пешеходной зоне. – Д.К.), потому что мы не говорим, что такое хорошо, что такое плохо, не занимаемся воспитанием. Чем раньше мы начнем вовлекать подростков в трудовые взаимоотношения, когда вокруг формируется среда – в трудовом коллективе процесс воспитания ведется, тем проще потом принимать людей на работу. Они будут бережнее относиться к результатам труда».
Но всё это – бессистемные проявления. Есть ли система в работе с молодежью, есть ли стратегия? Посмотрим.
Креатив или десять суток?
Не так давно на РБК появился достаточно подробный анализ молодежной политики в России. Точнее, речь идет об исследовании фонда «Петербургская политика». Это тот самый фонд, что постоянно ставит низкие оценки нашему губернатору, и, стало быть, к его мнению стоит прислушаться. Развитие отношений протестной российской молодежи с властью может пойти по трем разным сценариям, говорится в исследовании фонда «Поколение Y и Поколение Z в поиске собственных мест под Солнцем». Президент «Петербургской политики» Михаил Виноградов пояснил РБК, что же это за сценарии.
Согласно первому сценарию, представители поколений Y (родились в 1980-е и 1990-е годы) и Z (поколение 2000-х) ищут контакты со старшими, и это дает обоим поколениям возможность договориться. Если этот «романтический» сценарий осуществится, то власти придется предпринять «более серьезные, а не привычные символические меры» вроде молодежных форумов и патриотических концертов. Придется отказаться от идеологических курсов в школах и вузах, от ограничений в соцсетях и поощрить самовыражение молодежи – «сделать акции на улицах, чтобы по креативу и энергетике неполитические акции были сопоставимы с политическими», пояснил РБК Виноградов.
Согласно второму сценарию, «идеологи власти постараются разделить молодежь. Всегда есть масса точек, при давлении на которые можно заставить эту целостность распасться. Например, попытаться спровоцировать конфликт поколений между Y и Z», – пояснил Виноградов. Кремль выберет, какой из двух сценариев будет использовать, ближе к лету 2017 года, считает политолог. «Первый сценарий логичнее с точки зрения желания выстроить некоторую позитивную повестку. Но для этого нужно преодолеть дефицит персон, способных создавать ожидания романтики вокруг себя», – отметил он. Второй сценарий, по его словам, для власти интуитивно ближе, но он ставит под сомнение стратегию «70 на 70» . Это такой план Кремля по обеспечению 70-процентной поддержки Владимира Путина на выборах при 70-процентной явке.
Есть и третий сценарий – «деструктивный». По нему российская молодежь может стать поколением, не преуспевшим ни в социализации, ни в поисках работы. «В этом смысле российская молодежь может быть тем самым поколением, которое зайдет в тупик, и тогда власть, понимая ее слабость, не будет тратить усилия, для того чтобы с ней договориться», – заявил Виноградов.
Все три сценария возможны, но с разной степенью вероятности. И выбор наиболее адекватного сценария зависит от адекватной оценки ситуации. Если власти поймут, что молодежь на самом деле выходит на улицы не потому, что ее сбил с толка Навальный, а совершенно по другим причинам, это одно дело. Если же не замечать этих причин, то дело – другое. Причины эти не только в неприятии коррупции, но и в ощущении безнадежности, понимании того, что страна идет в противоположенную сторону, нежели весь цивилизованный мир. В навязывании замшелых истин старших поколений, в насильственном религиозном и патриотическом воспитании. Но этих причин молодежного протеста власть видеть не хочет, она находится в плену собственной пропаганды.
На середину мая спикер Госдумы Вячеслав Володин запланировал совещание по вопросам молодежной политики. По мнению директора Центра молодежных исследований НИУ ВШЭ Елены Омельченко: «Важно, какое мнение возобладает – паническое или адекватное. Если будет преобладать паническое, то будут осуществлять мобилизацию через патриотическое воспитание». На самом деле выбор сделан уже. В начале апреля депутаты от нескольких фракций подготовили законопроект «О патриотическом воспитании в РФ». Согласно документу основой патриотического воспитания станет почитание национальных традиций, увековечение памяти воинов и уважение к военной службе. Мне одному видятся тени старшей пионервожатой и еще школьного военрука с ней вместе? Собственно, власти нужно сделать такой выбор: искать ли пути взаимодействия с молодежью или ограничиться профанацией воспитания и выборочными репрессивными мерами. Вместо ответа – вопрос: когда это наша власть, выбирая между дубинкой и словом, делала выбор в пользу слова?