Замолчать. Запугать. Запретить

Оценить
Власти так и не поняли, что люди, и в первую очередь молодежь, хотят жить будущим, а не нынешней заплесневелой российской действительностью

«Его обязанности состояли в том, чтобы, во-первых, «тащить» и, во-вторых,
«не пущать»; тащил он обыкновенно туда, куда решительно не желали попасть, а не пускал туда, куда этого
смертельно желали».
Глеб Успенский, рассказ «Будка», 1868 год

Россия стремительно одряхлела. Нет, не о современных технологиях идет речь – с ними давно уже всё ясно. Анахронизмом стал политический арсенал нашей власти – из всех форм общения с населением остались только две – вранье по телевизору и репрессии в описанном Глебом Успенским стиле – «тащить и не пущать». Прежде в этом арсенале были еще подачки народцу, но их время прошло – денег-нет-вы-держитесь. Весь этот скудный набор приемов был использован после событий 26 марта.

 

Утомленные ложью

Понятно, наша власть не может признаться себе и народу, что эти события она элементарно проспала. Убаюканная собственным телевизором с его бесконечными сказками о народной любви и прикормленными социологами с их 86 процентами, власть дремала себе, вполглаза наблюдая за усилиями Фонда борьбы с коррупцией Алексея Навального. Вышел фильм «Он вам не Димон» – дежурно ограничилась затертыми фразами «сам уголовник» и «вранье всё это». Тот факт, что в сети этот фильм посмотрели более десяти миллионов человек, власти опять же не насторожил.

Когда стали подаваться заявки на митинги, власть пошла обычным своим путем. Мало того, что давно уже подтерлись конституцией, так и на свое собственное изобретение – драконовский закон о митингах – наплевали. Закон этот гласит, что в случае отказа от названной в заявлении площадки администрация должна предложить альтернативу. Альтернативу предлагать не стали, а суды послушно проштамповали беззаконие городских администраций, признав подобные решения абсолютно законными. В Саратове это сделала судья Волжского суда Ирина Бжезовская.

Масштаб митингов 26 марта вверг власти в шок, еще большим шоком стало то, что провинция присоединилась к протестам. Практически все регионы, даже Дагестан и тот протестовал. О природе протестов поговорим позже, сейчас же продолжим об импотенции власти. Ни один федеральный канал не показал ни кадра с акций. Демонстрации в Йемене, кажется, – это показывали с удовольствием, протесты в Риме двухсот человек – несомненно интересны российскому телезрителю. Лишь Владимир Соловьев под занавес своего псевдо-ток-шоу изобразил истерику на заданную тему. Когда пресс-секретаря президента, а в первые дни только он смог что-то говорить, спросили об этом молчании телят, он рассказал старинный анекдот, который рассказывает регулярно. Анекдот о том, что никакой цензуры нет, а правительственные СМИ вольны в выборе новостной повестки. Никто даже и не смеялся.

Потом начался буквально карнавал лжи. МВД заявило о том, что на акции в Москве было около восьми тысяч человек. Саратовские полисмены насчитали четыреста. Но формула этих подсчетов стара, как анекдоты Пескова о свободе СМИ. Если хотите узнать истинную численность митингующих, надо данные полиции умножить на пять, и получите верную цифру.

Прозвучала – от того же Пескова – знакомая тема печенек. В протестах участвовало очень много молодежи – никогда прежде такого не было. Понятно, что и это стало для власти сюрпризом, объяснения которому найти не смогли. А посему ответ стали искать среди привычных. «Существует информация, что несовершеннолетним участникам акции в Москве в случае их задержания представителями органов правопорядка сулились денежные награды». Ну и дальше в дело вступил Следственный комитет, который тут же объявил о начале расследования. Хотя искать особенно и нечего. Есть опыт прежних акций и незаконных задержаний, обращений в ЕСПЧ. Как правило, Европейский суд определяет компенсацию пострадавшим в размере 10000 евро. Об этом много писали в интернете до и после 26 марта – вот и весь сюжет с подкупом. И сам Песков был вынужден признать, что главное его доказательство «видео с мальчиком» – уж не тем ли самым «мальчиком в трусиках», которого «распяли» на одном из российских телеканалов?

 

Кровавая рука Майдана

На самом деле в речах Дмитрия Пескова интересно не это. Куда важнее то, как главный спикер страны видит общественную активность. И это видение, надо понимать, не есть только его личная точка зрения. Вот она: «В Кремле уважают гражданскую позицию людей и право высказывать свое мнение. Но с уважением мы относимся к тем случаям, когда эта позиция высказывается в соответствии с законодательством и в тех местах, которые предусмотрены законом».

Если граждане чем-то недовольны – фальсификацией ли выборов, коррупцией, системой «Платон», ростом тарифов, они должны: первое – испросить у местных чиновников разрешение собраться. Стоит ли еще раз напоминать, что такие «прошения и разрешения» противоречат Конституции России? Когда же мелкий клерк из мэрии – вроде саратовского Павла Грищенко, соизволит выдать разрешение, то можно собраться заранее оговоренным числом в каком-то загончике и покричать немного. Есть ли смысл уточнять, что власть, глядя на такие «протесты», снисходительно ухмыльнется и скажет свое любимое: «Терпели и еще потерпите». Жаль только, что Дмитрий Песков не уточнил, в каком виде граждане России должны передавать Кремлю свое мнение: нужно ли стоять при этом на коленях или можно только кланяться в пояс? Или же по примеру нашей славной истории разрешено держать челобитные на головах?

Дальше последовало то, что наша власть так любит и умеет делать – репрессии. В Москве было задержано более тысячи человек. Задержания участников акций прошли во всех практически городах страны. Как мне представляется, в Дагестане задержали даже больше народа, чем пришло на митинг, на митинг пришло 150, а судили около 200. Начались суды. О наших судах, которые перестали быть даже карикатурой на правосудие, можно писать много. О том, как судьи отметают абсолютно все доводы защиты, не слушают подсудимых. Для них заведомые лжесвидетельства нескольких полицейских являются истиной в последней инстанции. Это хорошо известно по всем политическим процессам путинской России, будь то дело Михаила Ходорковского, «болотное» дело, теперь суды над активистами 26 марта. Как это происходило в Саратове, понятно по двум судам над Александром Никишиным, которые подробно освещали «Свободные новости».

Не ограничившись репрессиями, власть принялась угрожать собственному народу. Последовали многочисленные безумные предложения усилить патриотическое воспитание (а это реальная угроза для психики здоровых людей), загремел хор сторонников обуздания интернета. Кстати, когда я читал всех этих «ограничителей доступа», то сделал неожиданное открытие. В их пещерном сознании интернет прочно связан с компьютером. То, что любой первоклассник теперь выходит в сеть со своего телефона, им пока неизвестно, а то бы ограничили доступ к телефонам.

И наконец, угрозами занялся Владимир Путин. Сначала на годовщине созданной им Росгвардии он сказал: «Надо профессионально реагировать на любые попытки под любым предлогом дестабилизировать общественный порядок в нашей стране». А на четвертый (!) день после протестов, немного остыв на Земле Франца-Иосифа, дал им характеристику: «Я лично выступаю за то, чтобы вопросы борьбы с коррупцией были в центре внимания общественности. Единственное: я считаю неправильным, что какие-то политические цели используют это для раскрутки на политической арене, в преддверии выборов. Это инструмент арабской весны: мы очень хорошо знаем, к чему это привело. Это же стало поводом для государственного переворота на Украине».

То есть опять знакомые страшилки – Майдан и так далее. Последовали обязательные сравнения с Западом (Путин, Володин) – как в старом-старом анекдоте, завершавшемся фразой: «Зато у вас негров вешают». Обратили внимание? – опять все слова пахнут советским еще нафталином. И еще заявление, что «некоторые политические силы» используют протесты в своих целях – тоже до оскомины привычно.

 

Будущее против прошлого

Самое главное не в этом – ни Путин, ни его приближенные так и не поняли, что произошло 26 марта.

Это не были митинги Алексея Навального, хотя его роль как организатора велика. На лекциях марксизма-ленинизма нынешние руководители страны, должно быть, спали. Между тем там рассказывали иногда интересные вещи. В частности, было ленинское, кажется, определение повода и причины исторических событий. Так вот Алексей Навальный и его фильм о Медведеве – только повод. Можно посадить Навального в тюрьму, но проблема от этого никуда не денется. Причина даже не в коррупции, хотя она достигла в стране чудовищных размеров.

Причина в том, что молодежь, как всем кажется, внезапно, осознала, что у нее нет перспектив в путинской России. Осознала и то, что на ближайшие семь лет – до 2024 года в стране ничего не будет меняться. Они в большинстве выросли при Путине, но не хотят и дальше жить при нем. Точно так же, как и жители нашего города не хотят еще пять лет терпеть демагогию губернатора Радаева, но им его навязали, даже не спросив их мнения.

Молодежь осознала, что в стране фактически нет социальных лифтов, а те, что есть в виде «Молгвардии», настолько загажены, что не каждый отважится ими пользоваться. Еще молодежь не хочет жить в стране, где дети прокуроров, губернаторов становятся миллиардерами, а детям инженеров и учителей уготованы в лучшем случаи мелкие чиновничьи должности или места за прилавками. Они устали от навязывания скреп и тупости державного патриотического воспитания, насаждаемого на уроках и лекциях. Им просто категорически не нравится окружающая их действительность, и они хотят перемен.

Известный политолог Лилия Швецова так характеризует ситуацию: «Налицо признаки появления текучей «гремучей смеси» в виде морального отторжения системы, не только как механизма управления, но и образа жизни, диктуемого властью, со стороны социальных групп, не структурированных партийным влиянием. Власть сама создала эту «гремучую» смесь, ликвидировав нормальные каналы выхода пара и проявив беспечную самоуверенность. Так что отныне грохнуть может в любой момент и в любом месте». И добавим – по любому поводу, но может – и без явного повода.

Как этому противостоять – власть не знает, но меняться и менять ситуацию в стране категорически не хочет. Еще российские власти не поняли, что они продолжают жить прошлым и навязывают активное преклонение перед прошлым всему народу. Молодежь хочет жить будущим, но ей не дают этой возможности. Может ли это сопротивление будущему быть долгим?