И даже мертвого они его боятся
Наше личное знакомство с Борисом Немцовым коротко. Оно длилось один летний день 2012 года, когда он приехал в Саратов агитировать за объединенный блок демократов на думских выборах. Поселился Немцов в гостинице «Волна», которая в речном вокзале. Ранним утром мы встретились.
– Здесь не поговоришь, – Немцов оглядел стены своего номера, – лучше на воздухе.
Мы шли вдоль Волги по первому ярусу, разговаривали. Ярусом выше следовали три или четыре неприметных человечка с серыми, незапоминающимися лицами.
– Моя наружка, – Борис Ефимович махнул в их сторону рукой. Я оглянулся. Серые личности как по команде сделали вид, что крайне заинтересованы волжскими пейзажами.
И вот уже два года, как Бориса нет с нами, зато серых, неприметных становится всё больше и больше. Порой кажется, что они заполонили всю страну.
Убитого нельзя убить дважды
Я уже не молодой человек и, как мне кажется, во многом могу разобраться, многое могу понять. Одно мне категорически не дается. Почему даже спустя два года после убийства Бориса Немцова власть с таким остервенением пытается вытравить память об этом человеке? Почему? Что-то личное? Как сам Немцов любил, смеясь, говорить: «Посмотрите на меня – рослый, красивый, а тот – ну, сами видели...». Или это боязнь нашей власти, что даже мертвый Немцов может сплотить никогда не способную сплотиться российскую оппозицию? Или любое упоминание убитого политика действует на нашу власть, как платок, который приносили булгаковской Фриде, и каждое упоминание его имени заставляет вспомнить о том, кто же на самом деле заказчик убийства на Большом Москворецком мосту.
Какое еще можно найти объяснение? Право, не знаю. Ведь это Алексей Навальный, а не Немцов, ищет и находит чиновничьи дворцы, яхты и прочие «тридцать плавок на месяц». Немцов не может помешать ни одному шагу нынешней власти, будь то ее действия в Украине или сочинский инвестиционный форум, по традиции проведенный в отсутствии самих инвесторов. Зато премьер Дмитрий Медведев мог там с радостью рассказывать о преодолении кризиса, искоренении безработицы, а саратовский губернатор Валерий Радаев презентовать тому же Медведеву неработающий завод как работающий. Но это так, к слову.
Или же нашу власть бесит, что кто-то что-то делает без ее веления? Приносит цветы к месту убийства Бориса Немцова, проводит шествия памяти, ходит на фильмы, посвященные Борису Ефимовичу. Как бы то ни было – это сражение с мертвым человеком власть проиграет, ибо убитого нельзя убить дважды. До массовой лоботомии и выжигания памяти мы в своем движении к средневековью еще не добрались.
«Большое скопление лампад»
Два года прошло со дня убийства Бориса Ефимовича, и всё это время к тому месту на Большом Москворецком мосту, где киллеры стреляли Немцову в спину, люди приносят цветы. Зажигают свечи. Через некоторое время приезжают крытые грузовики, и дюжие мужики из специализированной организации «Гормост» или какой-нибудь другой – тоже специализированной – бросают цветы, венки и фотографии Немцова в фургон. Через считанные часы мемориал восстанавливают.
Представляется, что московский «Гормост» – одна из самых самостоятельных и смелых организаций в стране. Ведь не кто иной, как сам Владимир Путин, год назад сказал, что не приветствует действия сотрудников «Гормоста», которые не позволяют возлагать цветы на месте гибели Немцова. Есть у нас, оказывается, помимо оппозиции силы, которым плевать на мнение Путина, – это московские коммунальщики. Вы верите в это? Главред «Эха Москвы» Алексей Венедиктов, комментируя в сети очередной разгром мемориала, задал вопрос, кто за этим стоит. И разместил две фотографии – мэра Москвы Сергея Собянина и заместителя главы администрации Сергея Кириенко. Уверен, что еще одной фотографии там не хватает.
Ставший субъектом большой политики «Гормост» даже выпустил манифест: «Большой Москворецкий мост – памятник культурного наследия, один из популярных туристических маршрутов столицы. Большое скопление цветов, лампад, фотографий и другой памятной атрибутики затрудняет обеспечение безопасности людей, которые пользуются инженерным сооружением на Москва-реке».
Теперь вот мэрия Москвы собирается в 2017 году провести реконструкцию Большого Москворецкого моста. Подробностей пока нет, но представляется, что над народным мемориалом Немцову снова нависла угроза.
Пачкуны
Недавно на нашем «Открытом канале» в одной из программ принял участие ветеран боевых действий и руководитель ветеранских организаций Сергей Авезниязов. Как раз был день убийства Немцова, и ведущий спросил мнение Авезниязова о погибшем политике. Вот ответ: «Если человек, доказанно, насколько я знаю, получает деньги из-за границы, участвовал в различных проектах, грантах, насколько слышал в средствах массовой информации, то нет ему основания доверять».
Ключевое здесь, конечно, не мнение Авезниязова, а вот эта его ссылка – «насколько слышал в средствах массовой информации».
Как вы поняли, мы хотим немного поговорить о Немцове и российских средствах массовой, так сказать, информации. Откровенной мерзости и грязи здесь много, точнее сказать – ничего, кроме грязи, нет. Вот канал НТВ. Понятно, что изучение использованных кондомов может привлечь невзыскательную публику. На этом всё и держится. Корреспондент НТВ вместе с какой-то полусумасшедшей девицей (или актрисой, исполнявшей роль сумасшедшей) приходит на кладбище, где похоронен Немцов. Девица, извиваясь в припадке, пытается разрыть могилу, дабы как-то получить образец ДНК и доказать свое родство с покойным. Ну и дальше в таком же духе.
Накануне второй годовщины убийства Бориса Ефимовича в подведомственные СМИ и бригадам нанятых интернет-ботов поступила следующая инструкция: компрометировать шествие памяти тем, что никто особенно не скорбит и памятью Немцова особо не дорожит. Телеоператоры выискивали улыбающиеся лица, комментаторы деланно изображали скорбь.
Есть в России газета, в которой давно нет ни комсомольцев, ни правды, но отчего-то продолжающая называть себя «Комсомольской правдой». Странный симбиоз рупора ДНР и вестника борделя. КП отправила своего корреспондента на кладбище. Он ожидаемо пришел к выводу, что на могилу Бориса Ефимовича никто не ходит и политик всеми забыт. В сети тут же опровергли информацию, поместили несколько фотографий усыпанного цветами памятника. Но всякий ли будет проверять то, что пишет КП? Порядочные люди просто сторонятся всех этих КП, Лайфов, Рен, НТВ – кому охота пачкаться. А другие, к сожалению, принимают на веру.
Одни убили человека, другие пытаются убить память о нем. Или хотя бы извалять ее в грязи.
Цвета как угроза
Ну а в провинции что? Здесь – вниз по вертикали – и труба пониже, и дым пожиже. Но тоже вонюч этот дым. В Саратове 27 февраля, в день памяти Бориса Ефимовича, должна была состояться премьера фильма «Слишком свободный человек». На четвертой минуте сеанса в зале погас свет, обесточенным оказалось не только здание, но и часть улицы Октябрьской и даже Волжский отдел полиции. Диверсия? Несомненно! Кто там у нас руководит городскими предприятиями? Глава города Сараев? Валерий Николаевич, сможете честно ответить: сами придумали или подсказал кто? В то, что это совпадение, даже самый наивный человек не поверит – сколько уже таких случаев по всей стране было.
Ладно бы только по стране. Вот что пишет на своей странице в сети болгарский журналист Цветан Кръстев. «Сегодня с моими самыми дорогими друзьями почтили память русского борца за свободу Бориса Немцова, который в этот день два года назад был демонстративно расстрелян в центре Москвы. Мы пришли к Российскому посольству, где нас уже ждали два микроавтобуса с болгарскими полицейскими. Они нас уведомили, что имеют приказ от посольства не допускать возложения цветов поблизости от здания посольства, в противном случае этот акт будет считаться «угрозой» и за это последует арест».
Страх. Страх и ненависть к убитому ими же человеку – вот побудительный мотив таких действий. И еще страх за себя и за наворованные миллионы и миллиарды.
У истории будут свои мерки – кто герой, а кто подлец
«Слишком свободный человек» – уже второй фильм о Борисе Ефимовиче. Первый – «Мой друг Борис Немцов» был снят год назад. Первый фильм, рассказывающий о нескольких неделях кампании Бориса Немцова на выборах в ярославскую думу, был эмоционален – Немцов в нем был таким живым, что казалось: вот он – рядом, и можно спросить его о чем-то. «А в ответ тишина».
В «Слишком свободном человеке» его авторы Михаил Фишман и Вера Кричевская попытались проследить судьбу Немцова в российской политике. Десятки людей были опрошены и рассказали нам о Борисе. Разные это люди – вполне вписавшиеся в истеблишмент Михаил Фридман, Татьяна Дьяченко, Валентин Юмашев, Михаил Прохоров; новое поколение оппозиционеров – Илья Яшин, Алексей Навальный, покинувшие по разным причинам страну Михаил Ходорковский, Альфред Кох, Евгений Киселев. И ныне покойный Борис Березовский. Именно Березовский вкупе с Владимиром Гусинским устроили травлю Немцова на всех каналах после аукциона по продаже «Связьинвеста», что и подтолкнуло к финишу карьеру Немцова как официального политика. Участвовавший в этой травле Евгений Киселев, старательно отводя глаза от камеры, твердил: «Боря простил меня».
От фильма такое сложилось впечатление, что практически все говорили правильные слова о том, что Борис выпал из большой политики, что он скорее не политик уже, а правозащитник, что его причастность к девяностым мешает ему быть политиком нынешнего времени. И всё вроде бы верно, но эти слова больше характеризовали самих говорящих, многие из которых на разных этапах предавали Немцова. Пожалуй, самые верные слова сказал о Немцове Михаил Ходорковский. Что Немцов, наверное, был бы рад такой смерти – на полпути к Кремлю и от пули врага.
И всё же, всё же – лучше бы Борис Ефимович был жив. В стране стало бы чуть светлее.
А история обязательно расставит всё по своим местам – кто политик, кто предатель, кто герой, кто губил страну и убивал лучших.
