Ольга Лубкова: «Бульон из-под яиц, или шорох орехов»

Наша сегодняшняя собеседница знает про малый бизнес и его тяготы всё. Ну или почти всё. Такова специфика ее работы. Ольга Лубкова – директор фирмы, оказывающей бухгалтерские услуги предпринимателям. Клиентов, которых Ольга скорее считает своими подопечными, около сотни. Получается, что ее дело – это своеобразный индикатор самочувствия малых предприятий в Саратове. О малом бизнесе и о том, что больше всего волнует сегодня предпринимателей, и будет разговор.

– Ольга, сократилось ли число твоих клиентов из-за нынешних трудных времен?

– Я бы так не сказала. Есть постоянные клиенты, но вместе с тем всё время одни убывают, а другие прибывают. Таков процесс: кто-то разорился и не смог продолжать бизнес, кто-то разочаровался в результатах, кто-то понял, что он не приспособлен к ведению своего дела, ведь это тоже профессия. Но кто-то окреп, расширился, основал новое производство. И это объективные обстоятельства.

На протяжении 10 лет число предпринимателей, пользующихся услугами моего бюро, существенно не меняется. Но качественно меняется их состав. Остаются те, кто оброс скорлупой, забронзовел, в хорошем смысле этого слова. Для этого нужно уметь держать удар, искать какие-то новые направления, ведь выживает сильнейший.

Но по общему состоянию курируемой нами предпринимательской массы я могу сказать, что условия становятся жестче, возможности ведения бизнеса усекаются, и говорить о перспективах его роста я бы не рискнула.

– Ну а твой собственный бизнес как-то изменился за эти годы?

– Понятно, что в процессе работы появляются новые знания, и это отражается на бизнесе. Начав с оказания бухгалтерских услуг, мы стали заниматься налоговым сопровождением, а позже и судебным. Мы представляем интересы предпринимателей из разных сфер деятельности, с разными режимами налогообложения и организационно-правовыми формами. Это и юридические лица, и индивидуальные предприниматели, и даже некоммерческие организации. Поскольку их у нас около сотни, то нашу выборку можно считать вполне репрезентативной. И я могу говорить с достаточной степенью осведомленности о состоянии очень малого, с точки зрения властей, бизнеса.

Это самая подвижная и уязвимая часть предпринимателей, так называемое самозанятое население. Они занимаются своим делом ради заработка на кусок хлеба, в лучшем случае с маслом, но никак не с икрой. И погони за большой прибылью здесь я не вижу, да и возможности такой у них нет. Хотя это и подразумевается федеральными законами, где прописано, что любая коммерческая структура создается «с целью извлечения прибыли». Скорее, они нацелены на получение достойного дохода для обеспечения своей семьи. И зачастую наемные работники – это члены семьи предпринимателя, но бывает, что люди, не связанные родственными узами, начинают ощущать себя сплоченным коллективом, командой, если хотите. Как правило, нет серьезного деления на руководителя, собственника бизнеса, ведь они делают одно дело и в равной степени заинтересованы в его успехе.

– Специфика твоей деятельности позволяет анализировать состояние малого бизнеса.

– Я сказала уже, что он достаточно уязвим. Это объясняется небольшим размером так называемой маржи, и у предпринимателей нет ни задела, ни большого запаса прочности, проще – серьезных накоплений и оборотных средств. И размер их финансовой подушки не позволяет приспосабливаться к резким изменениям законодательства, будь то рост страховых взносов или сборов или технологические новшества, такие как внедрение новых контрольно-кассовых машин. И уж конечно, мелкий бизнес беззащитен перед возможными штрафами и взысканиями. А они сегодня становятся всё более вероятными и чаще налагаемыми. Возможно, мое мнение в чем-то предвзято, ведь я сама – субъект малого бизнеса, и у меня есть чисто человеческий антагонизм по отношению к ужесточающейся системе администрирования в свете изменений в действующее законодательство.

– Можешь на конкретном примере пояснить свое внутреннее несогласие?

– Пожалуйста. К организациям, в которых работает три человека, предъявляются требования, которые хороши для больших предприятий. На предприятии работают папа, мама и сын, и они должны, к примеру, предоставить друг другу справку об отсутствии судимости. Не найдя такую справку, даже если нарушение совершено впервые, госинспекция по труду выписывает штрафы по максимальной ставке.

Для организаций, где работает несколько человек, заплатить подобный штраф это даже не последние штаны снять, а седьмую шкуру, под которой уже кровавое мясо.

Трое моих подопечных, что называется, «попали». Всех троих отстояли в судах. В результате двоим снизили штрафы до минимального размера, третьему отменили вовсе, правда, для этого пришлось оспаривать решение районного суда в вышестоящей инстанции.

К слову, во всех возражениях на действия фискальных органов я отсылаю к пункту 7 статьи 3 Налогового кодекса: «Все неустранимые сомнения, противоречия и неясности актов законодательства о налогах и сборах толкуются в пользу налогоплательщика (плательщика сборов)».

Любое закручивание гаек должно быть аккуратным и постепенным и, как минимум, при наличии смазки. Когда же резко начинают применять нормы законодательства, которые не действовали на протяжении долгих лет, и за мелкие правонарушения, которые раньше не замечались, начинают штрафовать по полной программе, у предпринимателей происходят серьезные стрессы, понятно, что моральные, но в большей степени финансовые. И люди, понимающие головой, что всё сделано по закону, не могут не ощущать внутренний протест.

Еще один пример – ситуация с НДФЛ (налог на доходы физических лиц). С 2016 года введен ежеквартальный контроль уплаты НДФЛ. И согласно 123-й статье Налогового кодекса за несвоевременную уплату налогов и сборов предпринимателей начали штрафовать. До этого НДФЛ контролировался раз в год, и практически никогда в результате контроля не применялись налоговые санкции. Теперь даже за день просрочки предпринимателей штрафуют на 20 процентов от суммы налога. По закону, но безжалостно. Но как они могут уплатить, если денег на счете нет? Бывает, что заказчик не спешит рассчитаться, а то и вовсе сидят без заказов. А еще надо в срок заплатить зарплату наемным работникам, иначе тоже наказание предусмотрено. Вот и не хватило денег!

Нельзя же равнять самозанятое население, а мои клиенты именно такие, с крупными предприятиями, и «шкурить», невзирая на специфику бизнеса! Я понимаю, что надо штрафовать за безалаберность тех, у кого деньги лежат кучкой на счету, но если их в самом деле нет! И просадка бизнеса только усугубляется. Вот и попадают люди в вилку: либо зарплату выплатить, либо налог перечислить. Штраф при такой дилемме обеспечен при любом варианте. Я понимаю, что жирные времена закончились и надо наполнять бюджет. Но ведь так можно зарезать последнюю курицу-несушку.

– А с высоких трибун мы слышим патетические речи о поддержке бизнеса, в том числе малого...

– Совершенно верно. К примеру, выступление президента Путина на госсовете в Ярославле. Опять та же риторика в стиле «перестаньте кошмарить бизнес», но без конкретики. При этом ничего не говорится о достаточно серьезных изменениях, которые ждут нас в следующем году и позже. Говорится о сокращении количества проверок и сокращении разрешительной документации, хотя это не самое страшное.

На самом деле самое неприятное – это постоянное устойчивое усиление администрирования со стороны налоговых органов и внебюджетных фондов, повышение ставок и размеров штрафов. На фоне незаметных широкой публике изменений в Налоговый кодекс и другие федеральные законы. В частности, вместе с введением новой онлайн-кассовой техники параллельно вносятся изменения в КоАП, предусматривающие драконовское увеличение штрафов. На фоне благожелательной риторики высшего руководства мы наблюдаем усиливающееся административное бремя.

– Вступая в должность, заместитель председателя правительства области Александр Стрелюхин сетовал в своей программной речи, что в области 86 тысяч малых и средних предприятий, а их вклад в бюджет всего 4 миллиарда. И обещал изменить положение. В лучшую сторону для бюджета. Вы уже почувствовали изменения?

– В части закручивания гаек без солидола? Безусловно. Облдума в ноябре уже приняла изменения в закон об упрощенной системе налогообложения. Приостановлено действие льготных налоговых ставок по отдельным видам бизнеса. Хотя, по «указивке» сверху, это происходит не только в Саратовской области.

Продолжу. Предприниматели, пользующиеся упрощенкой, будут платить 15 процентов с разницы между доходами и расходами вместо прежних 5 процентов, а те, кто платил с доходов, заплатит 2 процента вместо 1 процента. Зная ситуацию, что называется, изнутри, не решаюсь прогнозировать серьезный рост поступлений в бюджет, поскольку таких льготников, с учетом видов деятельности, немного. У меня, к примеру, на сотню – два субъекта. Вот и статистика.

– Но зато увеличивается в два раза, с 18 до 36 млн, оборот предприятий, подпадающих под нулевую льготу по упрощенному налогу и патенту.

– Это для тех, кто начинает свое дело. Среди моих клиентов таких ни одного. Я думаю, что и в области таких предпринимателей по пальцам пересчитать.

– А что там у нас с единым налогом на вмененный доход, который применяют многие?

– Это один из наиболее лояльных режимов по отношению к очень маленькому бизнесу, ведь исчисление ЕНВД зависит не от дохода, а от ряда физических показателей, в зависимости от рода деятельности. Так вот, при расчете ЕНВД применяется коэффициент-дефлятор. В последние годы он рос незначительно и в этом году был равен 1,798, то есть налог остался на уровне 2015 года. Этакий расслабляющий пряник для предпринимательского сословия в надежде на правильное голосование, ведь мы выбирали Государственную думу. Сразу после выборов зашла речь, что дефлятор в 2017 году вырастет на 5,17 процента. Причем был выработан прогноз на три года: 2018-й – плюс 4,81 процента, 2019-й – 4,09 процента. Это значительное увеличение. Буквально на днях читаю в лентах, что глава комитета Госдумы по налогам адвокат-шоумен Андрей Макаров предложил оставить в 2017 году коэффициент-дефлятор на уровне 2015 года. Сдается мне, что это проявление личного пиара. Однако предложение Макарова принято. Подозреваю, что это на тот случай, если вдруг в 2017 году случатся досрочные выборы президента.

Резко отражаются на самочувствии бизнеса игры с платежами во внебюджетные фонды, появление новых сборов. К примеру, ввели пару лет назад платеж в 1 процент с дохода, превышающего 300 тыс. рублей. Для тех, кто пользуется упрощенной системой налогообложения, 1 процент считается от валового дохода. Подчеркну – не от маржи. Представьте себе оптовика. Валовой доход достаточно высокий, но предприниматель, чтобы заработать, делает минимальную наценку. И случается, что этот дополнительный процент доплаты в Пенсионный фонд перекрывает все результаты его деятельности, и вместо прибыли – убытки. Бульон из-под яиц, или шорох орехов, как говорят в Одессе. И такие абсурдные ситуации возникают регулярно.

– А как скажется на мелких торговцах запрет на торговлю пивом и другими слабоалкогольными напитками по той причине, что они, якобы, не отражают все проданные напитки в отчетах?

– Мелкая торговля – один из самых распространенных видов заработка. Правда, его во многом сводят на нет сетевые магазины, которые дошли почти до каждой деревни. Зачастую такие магазинчики, киоски держат там, куда сети не дотянулись: на окраинах, в дачных массивах. И пиво – один из ходовых товаров. Запретят – весь магазин станет невыгодно держать. Но при этом такие торговые точки во многом выполняют и социальную функцию, там продают хлеб, молоко, консервы, замороженные продукты. Исчезнут – придется дачникам и жителям окраин добираться в крупные магазины, тратя лишние деньги и время на дорогу. Но, как мне известно, эту инициативу пока отклонили.

– Невеселый разговор у нас получился. Как ты относишься к переходу на администрирование страховых взносов налоговыми органами?

– Скорее это плюс. Мы возвращаемся к ситуации, похожей на единый социальный налог, будет меньше отчетности, будет легче отслеживать платежи. Мы уже готовимся к этому переходу. Но тут есть один неприятный нюанс. У предпринимателей, имеющих переплаты по замороженным или отмененным взносам, деньги, возможно, сгорят. И еще я опасаюсь, что когда придет осознание, что денег в бюджете всё равно не хватает, произойдет возврат к 90-м годам, когда были отдельные сборы на ЖКХ, милицию, благоустройство, дороги... Тогда мы сдавали ежеквартально порядка 10–12 отчетов в налоговую инспекцию.