Как написать сценарий для парка
Обычно парки, набережные и площади воспринимаются как нечто, на что городской бюджет может только тратить деньги. Однако идеолог московского Центра прикладной урбанистики Святослав Мурунов уверен: на общественных пространствах можно и нужно зарабатывать. О том, как это делать, Мурунов рассказал на минувшей неделе в ходе визита в Саратов.
Теория пространств
Парки, набережные, улицы, площади и т.д. – и есть те общественные пространства, из которых в глазах жителей и состоит город. Проблемы постсоветских городов – в несвязности этих пространств, неразвитости их, а также отсутствии понимания того, зачем они вообще нужны. Например, площади у нас до сих пор подчиняются тоталитарной логике: четырехугольная форма, памятник Ленину и брусчатка или асфальт. На такой площади можно проводить парады и митинги, но полежать, потанцевать или встретиться с девушкой нормальному человеку там не захочется. Местная администрация не понимает пользу таких пространств и только тратит бюджетные деньги на их обслуживание. Никаких экономических проектов там, как правило, не реализуется. Схожая ситуация – с набережными и парками, которые строятся по примитивным сценариям.
Как нужно работать с пространствами в XXI веке, Мурунов объяснил на примере паркового строительства.
Парки и люди
Для начала нужно исследовать, кто будет пользоваться парком. В эту категорию могут попасть как окрестные жители, так и бизнес, и даже сама городская администрация (ведь для чего-то она этот парк строит). Далее представителей всех этих социальных групп нужно собрать вместе и обсудить: что они хотят видеть в парке и чем там хотят заниматься? Например, бизнес хочет зарабатывать, местные жители – реализовывать себя, администрация – повышать здоровье горожан или даже бороться с преступностью. «Кто при проектировании парка учитывает подростковую преступность? Никто эти данные даже не запрашивает», – заметил Мурунов. Всё это поможет правильно спроектировать парк.
Далее следует разработать сценарий парка: сопоставить интересы всех социальных групп, которые будут им пользоваться. Например, в московском парке «Сокольники» был сложный конфликт: велосипедисты хотели кататься по парку, мамы с детьми были против этого, а экологи-ландшафтники выступали как против велосипедистов, так и против мам. В результате в парке сделали подвесные велодорожки и смотровые площадки. Как пояснил Мурунов, 40–60 процентов времени и ресурсов, затраченных на организацию парка, должны тратиться именно на эту работу: привлечение заинтересованных субъектов и совместное социальное проектирование.
Поток денег
В конечном итоге правильно спроектированный парк может привлечь людские потоки и обеспечить условия для работы бизнеса, а это уже налоговые отчисления в местный бюджет. «Парк – это городская экономика, – пояснил Мурунов. – Опыт Москвы, Казани и Новосибирска показывает, что при правильном проектировании, при создании устойчивых всепогодных и всесезонных потоков парк может приносить городу прибыль».
Грамотно подойдя к вопросу, можно даже привлечь к строительству парка частные инвестиции. Бизнес будет готов вложиться в проект, если ему не только дадут возможность на нем заработать, но и допустят к его управлению. А управление таким местом – отдельная тема. Заниматься этим нужно тоже сообща. Спикер привел экспериментальную схему, которая пока еще только обкатывается в России: администрация города должна отвечать за работу паркового хозяйства, бизнес – формировать денежный фонд парка, а конечным управленческим органом должен стать общественный совет.
Разумеется, один парк не перезапустит всю городскую экономику. Для этого нужно работать над всеми городскими пространствами, включая парки, дворы и набережные. А это непросто – ведь в последнее время города развивались в том числе за счет уничтожения общественных пространств: часть из них была выкуплена, обзавелась строениями и заборами.
Было бы желание
Конечно, в строительстве передовых парков возникают и сложности. Однако вряд ли что-то мешает администрации хотя бы просто встретиться с бизнесом и городскими активистами и обсудить проблему. В ходе лекции Мурунов вспомнил опыт Новосибирска, где было решено в течение года посвящать все курсовые студентов любых вузов проблемам местного парка. В результате было получено около 300 работ.
Жаль, что на таком весьма познавательном мероприятии не было замечено ни главного фаната урбанистики в регионе губернатора Валерия Радаева, на главы городской администрации Валерия Сараева. Да и вообще никого из топ-менеджмента местной власти (за исключением заскочившей ненадолго и.о. заместителя главы администрации города по общественным и межнациональным отношениям Юлии Литневской). И как с таким подходом они собираются возводить парк на землях НИИ Юго-Востока, обустраивать новую набережную и совершенствовать свежую пешеходную зону на ул. Волжской (где, по слухам, у бизнеса уже начались проблемы из-за непродуманной логистики)? Непонятно.
Святослав Мурунов: Исторический Саратов какой-то весь искореженный
В перерыве между лекциями столичный гость поделился с корреспондентом «Газеты Недели» впечатлениями от нашего города.
– Как специалисту, что вам в первую очередь бросилось в глаза во время пребывания в Саратове?
– В Саратове я не первый раз. Во-первых, всё еще проглядывается многослойность: Саратов сложный город с разными эпохами. Видно, что у него есть и богатая дореволюционная история, и интересная советская, и стандартная постсоветская. Что бросается в глаза: несовременное фрагментарное благоустройство. Очень низкое качество городской рекламы: видно, что креативный бизнес в Саратове не развит, и скорее всего, не развиты заказчики. Потому что креатив пляшет от того, кто формирует заказы. Еще мне показалось, что есть недостаточное внимание к исторической застройке: она исчезает, застраивается, приспосабливается под какие-то непонятные нужды. И в этом плане исторический Саратов какой-то весь искореженный. Искореженный как еще в советское время – промзонами, так и в последние годы – торговыми центрами, магазинчиками, непонятной точечной застройкой. В центре города в одном квартале можно встретить и деревянный дом, и кирпичный, и 20-этажный. Какая-то странная несбалансированная городская ткань.
Я видел ваши новостройки: это такие классические новостройки эконом-класса. Спальные микрорайоны, где на первых этажах магазинчики, есть садики и школы, но нет никаких рабочих мест. Поэтому – пробки. Неразвитая набережная, и вообще река как-то выключена из Саратова. Ее не видно, ее присутствие не ощущается. Она выключилась как экономический и как культурный ресурс. С другой стороны, мне кажется, Саратов всё еще живой город: здесь есть молодежь, какие-то потоки, интересные заведения, музеи. Какая-то культурная жизнь по-своему здесь кипит. Это тоже бросилось в глаза.
– А в других городах лучше или хуже?
– Этот вопрос задают мне всегда. В каждом городе есть и хорошее, и плохое. Сравнивать города нужно не по внешней среде, а, например, по тому, как там себя чувствует человек. Возможно, в Саратове себя хорошо чувствуют чиновники. Возможно – предприниматели, которые занимаются девелопментом (строительным бизнесом. – Прим. ред.). Но плохо себя чувствуют пенсионеры – здесь нет работы, и они никому не нужны. Подростки – здесь нет будущего и современного образования. И креативный класс – здесь очень низкая стоимость заказов креативных услуг. У вас сложная городская среда, но некачественная.
– Если бы к вам за помощью обратилась администрация Саратова, какие бы советы вы ей дали в первую очередь?
– Попытаться сформировать внутреннее городское сообщество неравнодушных горожан, готовых заниматься проблемами городских смыслов, пространств и компетенций. Развитие городов – это всегда внутригородская тематика. Привычка всё заказывать со стороны – сейчас кто-то из Москвы приедет и что-то нам сделает – пагубна. Заказывайте у своих. Учите своих. Договаривайтесь сами. В этом случае внешние эксперты вам будут нужны исключительно для того, чтобы, например, отмодерировать всю эту историю, или передать какую-то модель, или сравнить: «Вот здесь вы уникальные, а вот здесь – повторяетесь».
Мне кажется, если городская администрация действительно хочет заняться развитием города, ей нужно провести какую-то внутригородскую ревизию, кинуть клич: «А кого еще это волнует? Давайте соберемся вместе и что-то подумаем». Максимум, что вам предложат в Москве, – какую-то новую картинку. Но когда встанут вопросы софинансирования, обслуживания и наполнения – выяснится, что только местные могут это сделать. А их нет. Вы их не вовлекли, не научили, не дали заказ.
– А есть в России и мире города, у которых дело обстоит особенно хорошо и которые вы бы отметили? На какие мировые города нам стоило бы ориентироваться?
– Я думаю, что вам стоит ориентироваться не на мировые города. Потому что все-таки у нас с ними разный социальный опыт, и там другая культура. Что касается постсоветских городов, то, наверное, есть смысл обратить внимание на те, где есть попытки какого-то городского взаимодействия. Например, Омск занимается созданием мастер-плана города силами городского сообщества. В Иркутске идет диалог предпринимателей, активистов и администрации. В Хабаровске начинают взаимодействовать городские активисты и креативный класс. Ярославль, Вологда, Ижевск – я могу приводить в пример массу городов, где идут какие-то социальные процессы. Они, может быть, не совсем представлены в реализации таких городских проектов, как, например, создание лофтов (часть промышленного здания, переоборудованная под жилье, мастерскую, офисное помещение или площадку для мероприятий. – Прим. авт.) или смена пространств. Но там уже можно пощупать руками то, что изменилось.
Общая проблема у постсоветских городов – неумение работать с софт-составляющей города. Со смыслами, с людьми, неверие в социальные технологии. Все говорят: «Ну, сейчас мы построим – и всё будет хорошо». Да не построите. «Ну, сейчас мы поменяем управленческую команду – и всё будет хорошо». Да и смена команд не поможет. «Ну, сейчас нам дадут денег – и всё будет хорошо». Мне кажется, такое материальное мышление и сформировало неверие в самих себя, в кооперацию между людьми и в диалог между системами. И это является как основным риском развития, так и основным ресурсом.
Все пытаются развиваться по старинке: построить чего-нибудь, запустить какой-нибудь бизнес-процесс. А зачем? А сейчас что вы готовы сделать? А кого вы в городе знаете? А про что вообще город, чем он уникален? Здесь Саратову нужно начинать с себя, с коллективной городской рефлексии, с большого количества прикладных городских дискуссий.