От несерьезного к серьезному

Вслед за «Па-де-де» Театр драмы имени Слонова представил публике вторую премьеру – «Шар братьев Монгольфье» по пьесе тольяттинского драматурга Вадима Леванова. Создатели спектакля обозначили жанр как «grandполет в 2-х актах». «Газета недели в Саратове» решила понять, чем этот спектакль может быть интересен саратовскому зрителю, а также посетила две другие любопытные премьеры в нашем городе.

Грузинские страсти

В 1882 году режиссер и по совместительству драматург Авксентий Цагарели написал водевиль «Ханума. Проделки свах». «Ханума» быстро обрела славу и в XX веке тоже пользовалась популярностью. В 1947 году по пьесе вышел фильм «Котэ и Кето», а в 1972 году Большой Ленинградский драматический театр поставил пьесу на своей сцене. Спустя шесть лет ее записали и для телевидения. Эта постановка считается одной из лучших у Георгия Товстоногова.

11 октября московский театр «Миллениум» в ходе гастролей представил свою «Хануму» на сцене Театра драмы. Действие разворачивается в Тифлисе: разорившийся пожилой князь Вано Пантиашвили (Анатолий Васильев) решает поправить свои дела удачной женитьбой. Две враждующие свахи – Ханума (Наталья Бочкарева) и Кобато (Юлия Рутберг) – вступают в борьбу за видного жениха и строят козни друг другу. Стоит ли говорить, что в итоге все переженятся, свахи бросят свое дело, а Вано Пантиашвили поправит финансовое состояние? Как и когда-то Товстоногов, режиссер Нина Чусова также осовременивает спектакль, например, популярной в год постановки (2012) фразой «Давай, до свидания!», прославившейся благодаря исполнителям мейханы Интигаму и Эхтираму Рустамовым. Правда, мейхана – это музыкально-поэтическое творчество, распространенное в Азербайджане, а не в Грузии, но едва ли это стоит считать огрехом для антрепризы. Саратовский зритель против такой вольности не возражал и аплодировал артистам стоя.

Не умея сказать главное

Через несколько дней, в пятницу и субботу, Театр драмы представил уже собственную постановку – «Шар братьев Монгольфье» Елены Олениной.

Спектакль имеет строгое деление на две части: в первой мы видим условно реалистическую историю про полет на воздушном шаре импульсивной женщины (Татьяна Родионова) и раздражительного мужчины (Валерий Малинин) в сопровождении инструктора-весельчака (Владимир Назаров). Безымянные герои делятся своими историями, и кажется, перед нами разворачивается обычная драма, в которой герои пытаются убежать от самих себя. Однако второй акт переворачивает все с ног на голову, а реалистический театр сменяется театром гротеска: на сцене начинают танцевать мужественная Мария-Антуанетта (Игорь Игнатов) и женственный Людовик XVI (студентка театрального института Анастасия Парамонова), а души героев (Екатерина Ледяева, Дмитрий Кривоносов и студент театрального института Даниил Гайворонский) встречаются с изобретателями воздушного шара братьями Монгольфье – Жозефом (еще один студент театрального института Вячеслав Мельник) и Этьенном (Максим Локтионов), которые допрашивают их – зачем же они полетели.

Но души молчат, вернее, начинают рассказывать истории, которые не дают никакого ответа. И хоть какие-то ответы мы, зрители, получим в конце, ощущение недосказанности непременно останется. Возможно, подтолкнуть нас к размышлению призваны завершающие спектакль кадры хроники катастроф XX века. Кстати, помимо достойного видеоряда, сценографии (Юрий Наместников), тонко подобранных песен Бьорк и Portishead, необходимо отметить труд молодых актеров – с точки зрения хореографии «Шар братьев Монгольфье» стал, возможно, сложнейшим спектаклем в репертуаре театра.

Безусловно, малая сцена Театра драмы в большей степени, чем большая, ориентирована на спектакли «не для всех», однако «Шар братьев Монгольфье» рискует стать одной из самых трудно интерпретируемых постановок.

Никого не жалко

Одним из самых успешных спектаклей Театра драмы является «Урод» Явора Гырдева, поставленный по пьесе немецкого драматурга Мариуса фон Майенбурга. Майенбурга в России любят. Так, например, известный театральный режиссер Кирилл Серебренников в 2014 году поставил в возглавляемом им «Гоголь-центре» спектакль «(М)ученик» по одноименной («Мученик») пьесе немца. Спустя два года он решил перенести пьесу на язык кинематографа, окончательно избавившись от первой буквы в ее названии. В четверг, 3 октября, в прокат вышел его новый фильм.

Сюжет пьесы перенесен из Германии в Россию, что вполне оправдано, так история универсальна. Вениамин Южин (Петр Скворцов) – трудный подросток, который в определенный период очень сильно увлекся Библией и теперь стремится переделать, перевоспитать все свое окружение, включая одноклассников и даже учителей. Прогнозируемо фанатичное следование Священному Писанию не находит одобрения ни у школьников, ни у педагогического состава, и даже мама героя (Юлия Ауг) поначалу считает, что это несерьезно и списывает все на пубертатный возраст, практически не пытаясь понять ребенка.

«Ученик» Серебренникова имеет все возможности стать самым острым российским фильмом за последние годы, возможно, даже более острым, чем «Левиафан» и «Дурак». Поскольку поднимает сразу целый ворох болезненных для общества вопросов: религиозного фанатизма, граничащего с экстремизмом, кризиса системы образования, роли церкви в жизни человека, антисемитизма, наконец, вопроса воспитания детей родителями, которые уверены, что вкалывание на трех работах ради финансового благополучии чада избавляет их от ответственности за моральное развитие ребенка.

При этом фильм Серебренникова ни в коем случае не является антирелигиозным, как его наверняка попытаются интерпретировать любители во всем увидеть критику государства. Что, однако, не отменяет его взрывного эффекта. Оценит ли его по достоинству публика – другой вопрос, но нельзя не согласиться с Вадимом Богдановым из «Нового взгляда», написавшим: «Если и этот фильм будет проигнорирован отечественной комиссией при выборе претендента на «Оскар» от России, то ни о каком развитии кинематографа в стране и речи идти не может».