И факел – символ знаний
В 1774 году астраханский губернатор Кречетников в докладной записке по плану застройки города Саратова писал, что казаков из Волжского и Астраханского казачьего войска надо селить за городским валом в специально отведенных кварталах, «как они люди оружейные, то, имея их у самого города на близком жительстве, скорее можно при случае каких-либо на базаре смятений или драк оные укрощать...». Появившуюся на месте казачьего поселения улицу документы 1813 года именуют уже Большой Казачьей.
Вячеслав Давыдов, краевед
В 40-х годах XIX века ее переименовывают в Театральную, потом, в советские времена, она недолго носила имя И.С. Кутякова, затем Двадцатилетия ВЛКСМ, но в конце концов опять стала Большой Казачьей.
Со второй половины пятидесятых годов XIX века с улицы вокруг нового административного центра города, площади Присутственных мест (им. Н.Г. Чернышевского), в том числе и Большая Казачья, стали интенсивно застраиваться. Там поселялись купеческие фамилии, преподаватели учебных заведений, служащие по медицинской части, чиновники, нарождающийся слой инженерно-технических работников, преимущественно с железной дороги, строительные подрядчики и присяжные поверенные.
Большая Казачья улица украсилась конторами крупных торговых домов. Один из таких домов, под № 6, занимала большая семья Малининых, глава которой, Иван Иванович, с 1866 года был уже купцом 2-й гильдии. С родителями жили восемь детей, четыре сына и четыре дочери, а домовладение, как часто тогда встречалось, было записано на его супругу – Матрену Даниловну.
Двухэтажный каменный дом с шестью окнами по фасаду Малинины построили в 1862 году. Второй этаж с высокими окнами был предназначен для хозяйской семьи, а внизу, на первом, были кухня и комнаты для прислуги. Первый этаж был рустован, над окнами выделялись замковые камни, украшением же верхнего этажа были лишь наличники окон.
Дети подрастали, сыновья пошли по отцовским стопам, по купеческой линии. Одна из старших дочерей, Мария Ивановна, была помощницей воспитательницы Иоанникиевского женского Епархиального училища в Саратове, а Ольга Ивановна – учительницей в различных учебных заведениях.
Возможно, именно под влиянием профессий дочерей Малинины задумали в конце XIX века переделать фасад этого небольшого дома, так как он, по сравнению с соседскими, выглядел уже довольно архаично.
Переделка придала дому неброский, но очень выразительный вид, хотя использованы были лишь несколько элементов лепного декора. Боковые части двух крайних окон верхнего этажа отметили парами пилястр, стилизованных под коринфский ордер, а верх этих окон украсили лепниной под сандриками. Под каждым из шести окон второго этажа появились лепные гирлянды, ныне частично утраченные. С правой стороны дома была крытая деревянная галерея с входом на оба этажа, дверь по фасаду оформлена полуциркульной неглубокой нишей. Сама двухполотная дверь была украшена резными филенками. К сожалению, входная галерея была в начале XXI века уничтожена современной пристройкой.
Главным же украшением дома стала скульптурная композиция: в большой полукруглой нише расположился многофигурный барельеф с сюжетом на тему воспитания детей. Центральное место барельефа занял умудренный старец, несущий в руке факел – символ знаний. Можно предположить, что над барельефом работал скульптор Н.П. Волконский или его ученики из Боголюбовского рисовального училища. Две крайние фигуры за долгие годы лишились голов, но до сих пор этот барельеф остается одним из самых больших и выразительных в Саратове.
Начавшаяся Первая мировая война заставила владелицу пересмотреть взгляд на обладание недвижимым имуществом, и домовладение было расписано уже на шесть членов семьи. Сам дом к тому времени давно использовался как доходный, квартиры в нем сдавали квартирантам.
В конце 1916 года владельцем этого дворового места стал купец А.Б. Бурашников, основатель крупной фирмы по торговле кожами «Бурашников и Кº», торговавший неподалеку в одном из корпусов на Верхнем Базаре. После революции и дом, и дворовый флигель стали советской «коммуналкой». И лишь чудом сохранившийся лепной декор напоминает нам о том, что у дома была когда-то совсем другая жизнь.
