Мария Жижина: Пережевывайте медиапродукцию медленно

Недавно корреспондент «Новой газеты» поучаствовала в испытании: два дня она не отходила от телевизора, после чего тестировавшие ее медиапсихологи зафиксировали показатели, «свойственные людям, пережившим тяжелые события». В состав экспертной группы вошла доцент кафедры общей и социальной психологии СГУ им. Н.Г. Чернышевского, член Ассоциации кинообразования и медиапедагогики России Мария Жижина. В ближайшее время московское издательство «Вузовская книга» выпустит ее новую монографию «Медиапсихология: теория и практика медиаповедения».

Мария Жижина рассказала нам о воздействии телевидения и интернета на личность и о правильном потреблении медиаконтента.

– Мария Викторовна, объясните, пожалуйста, что происходит с человеком, который слишком много времени проводит у телевизора?

– Уже давно посчитали, что того времени, которое человек потратил на просмотр телевидения, хватило бы, чтобы овладеть японским языком, являющимся одним из самых сложных для изучения языков мира. Я надеюсь, у читателя не сложится впечатление, будто я призываю к тому, чтобы мы не смотрели телевизор – нет, конечно! Весь вопрос заключается в том, чтобы просмотр телевизора не стал зависимостью, отвлекающей от реальных жизненных проблем, ну и конечно, необходимо осознанно подходить к выбору медиапродукции.

– Можно ли сказать, что у человека, который не может дня прожить без телевизора, психологическое отклонение?

– Если человек много времени тратит на просмотр телевизора, то, видимо, речь идет об одном из видов медиааддикций – телезависимости.

Проблема любой зависимости – в том, что в этом случае не наступает эффект насыщения, который регулирует удовлетворение потребности, и нет естественного ограничения на продолжение данного действия. Уже давно установлено, что счастливые люди смотрят телевизор меньше. Это очевидно: счастливым людям есть чем заняться в реальности, у них насыщенная и интересная жизнь, и у них нет необходимости использовать телевизор в качестве компенсации. Хотя и компенсация довольно часто носит псевдохарактер.

Например, когда человек находится не в лучшей жизненной ситуации и обращается к просмотру фильма со счастливым концом, то после просмотра изначальное негативное эмоциональное состояние может только ухудшиться. Казалось бы, человек хотел улучшить настроение, а в результате эффект получил обратный. Установлено, что после длительного просмотра телевидения наши представления о реальности могут существенно измениться (и часто не в лучшую сторону). Во всяком случае, они будут опосредованы и даже независимы от нас самих, а зависимы от просмотренной телепродукции.

– Как вы считаете, стало ли за последние несколько лет российское телевидение больше влиять на зрителя?

– Сложно ответить на этот вопрос, поскольку не проводилось исследований на эту тему. Если говорить в целом о телевидении, было бы голословно заявлять, что телевидение с его сегодняшним арсеналом методов стало активнее влиять на зрителя. Но можно условно предположить, что телевидение становится более интерактивным: на ТВ проводятся рейтинговые опросы, зрители могут при помощи телефона формировать ход передач, претерпевает изменения телеменю.

Сегодня складывается такая тенденция, что человек уже перешел из роли пассивного зрителя в роль активного субъекта действия – Человек Воспринимающий превращается в Человека Транслирующего. Большинство современных исследований показывают, что поведение аудитории изменяется в сторону растущей социальной активности личности в медиамире. Развивается новый вид социального поведения – медиапотребление: в нем человек участвует не только как потребитель, но и как медиапроизводитель.

– А есть ли какие-то исследования, ­изучающие воздействие пропаганды современного российского телевидения на психологическое состояние личности? Изучено ли, чем влияние российской пропаганды отличается от пропаганды советских времен?

– Скажу откровенно, этот вопрос не входил в сферу моих исследований, это один из вопросов, который требует изучения и медиапсихологического осмысления. Что можно сказать однозначно, основываясь на собственных наблюдениях, так это то, что сейчас пропаганда ведется под видом объективного информирования, все большую роль играют имиджевые коммуникации. Пропаганда была и будет всегда. То, что сейчас происходит со СМИ в Турции (я имею в виду закрытие на три месяца информагентств, телеканалов, радиостанций, издательств), ярко свидетельствуют об огромном потенциале возможностей масс-медиа в формировании общественного мнения, поведения.

Читая курс медиапсихологии для студентов-психологов, я привожу им на первой лекции показательный пример, ставший уже легендой: радиопостановку «Война миров», когда радиослушатели приняли спектакль за реальный новостной репортаж, и якобы более миллиона жителей северо-востока США поверили в нападение марсиан и ударились в панику. Можно вспомнить пример из недалекого прошлого Саратова: в 2009 году в интернете распространилась информация в связи с эпидемией свиного гриппа о том, что с вертолетов будет производиться распыление специального дезинфицирующего раствора, что не будут работать аэропорт, вокзалы, закроются все выезды из города. Беспокойство, страх, массовая скупка воды в магазинах и другие последствия информационной диверсии...

Позвольте мне лаконично ответить на этот вопрос, процитировав отечественного ученого Сергея Кара-Мурзу, занимающегося проблемами манипуляции сознанием: «СМИ сегодня есть инструмент идеологии, а не информации. Главное в их сообщениях – идеи, внедряемые в наше сознание контрабандой».

– В начале разговора вы, насколько помню, сказали, что не призываете не смотреть телевизор вообще. Какую пользу он нам может принести?

– Плюсы от телесмотрения есть, и их много. Стоит заметить, что зарубежные авторы, в отличие от отечественных, чаще указывают на положительные эффекты масс-медиа (имеются в виду все виды медиа – и телевидение, и интернет, и другие). Говорят, что прежде всего медиа предоставляют большие возможности по продвижению собственного бренда, для реализации собственного имиджа.

В существенно меньшем числе публикаций к позитивным эффектам масс-медиа исследователи относят повышение информированности, расширение круга интересов, познавательных потребностей, рост профессиональной активности. Что еще? Повышение интереса к политическим вопросам, мобилизация и объединение людей в период проведения различных кампаний. Указывают также на возможность поддержания социальных связей, свободу самовыражения в интернет-пространстве. К числу положительных эффектов можно отнести и оказание оперативной психологической помощи (я имею в виду online-консультации психологов, да и просто улучшение настроения от просмотра контента); профилактику вредных привычек (социальная реклама, передачи о вреде курения или злоупотребления алкоголя), формирование или продвижение идеи здорового образа жизни (передачи о питании, спорте).

Лично я поддерживаю концепцию трех немецких исследователей – Кёлера, Дэвида и Блумтритта, опубликовавших в 2010 году манифест «Медленные медиа» – об осмысленном, неторопливом, вдумчивом отношении в противовес «быстрому» потреблению медиа, отождествляемому авторами с информационным фастфудом.

Вывод, который легко сформулировать после прочтения манифеста, заключается в том (и, кстати, эта идея звучит в ряде исследований последних лет), что сегодня человек как медиапотребитель должен становиться медиакомпетентным. «Медленные медиа» продвигают «просьюмеров» – людей, которые активно выбирают, что и как они хотят потреблять и создавать. Медиа вдохновляют просьюмеров развивать новые идеи и предпринимать активные действия, вытесняя пассивных потребителей с медийного поля.

– Можно ли как-то сопоставить силу влияния на личность телевидения и интернета: что сильнее?

– Телевидение в последние годы теряет аудиторию, а потребление контента цифровых платформ, наоборот, стремительно растет. Не только звезды шоу-бизнеса, но и политики заводят блоги и аккаунты в социальных сетях, партии все активнее занимаются своими официальными сайтами. Более того, и само телевидение в своих новостных репортажах все активнее ссылается на данные, размещенные в интернете, показывает видеоролики блогеров.

Возможностей у интернета становится все больше и больше с каждым днем. Тут хочу сослаться на исследование группы ученых МГУ, проводимое при поддержке Google: подросткам и их родителям предлагалось представить, что после кораблекрушения они оказались на необитаемом острове, где им придется прожить несколько лет. Нужно было загадать три желания, которые должны исполниться. В ответ на вопрос: «Что вы взяли бы с собой на необитаемый остров?» большинство опрошенных поставили компьютер с доступом в интернет на второе место после друзей и родственников. Причем, что удивительно, значимость компьютера и интернета в ответах на данный вопрос растет вместе с возрастом опрошенных.

Но однозначно сказать, что интернет сейчас обладает большим влиянием, нельзя, так как все зависит от конкретного человека, его индивидуально-психологических особенностей и других социокультурных факторов. Важно отметить, что, несмотря на коммуникативный бум, наблюдаемый в настоящее время, и приверженность современного человека к различным опосредованным медиаформам самопроявления, самораскрытия и самопрезентации, существуют значительные различия как по степени заинтересованности в представленности себя в медиапространстве, так и по степени активности и вариативности медиаповедения. Можно сказать, что кто-то в большей мере ориентирован на потребление различного рода медиаинформации, а кто-то, напротив, ориентирован на представленность собственной персоны в медиаконтенте, отсюда – рост числа авторов собственных персональных страничек в интернете.

– Если взвешивать все плюсы и минусы социальных сетей – то чего, с точки зрения медиапсихолога, больше?

– С точки зрения медиапсихологического анализа плюсов соцсетей все же гораздо больше. Соцсети – мощный инструмент социализации, индивидуализации, они предоставляют широкие возможности для самопрезентации личности, управления собственной идентичностью, включения в определенные профессиональные группы. Соцсети компенсируют дефицит прямого общения через формы виртуального общения.

В то же время, как мы знаем, очень много людей спонтанно и откровенно рассказывают о своих жизненных событиях, делятся фотографиями – при этом, если повнимательнее посмотреть фото, размещенные в Instagram, можно увидеть, что в основном выкладываются не просто лучшие фото из жизни, но и значительно отредактированные. Хорошей иллюстрацией служит серия снимков фотографа Чомпу Баритон из Бангкока, которая сделала серию снимков, в шуточной форме демонстрирующих, как люди фильтруют действительность и обрезают «лишнее» ради красивых фотографий для Instagram. Баритон показывает, как выглядит реальность за пределами фотографии, срежиссированной для социальных сетей.

А Петр Биргер в своей статье «Почему Instagram стоит 1 миллиард долларов?» обозначил три фактора популярности этого бесплатного приложения. Это картинка вместо текста, фильтр реальности и элитарность, которой нет (образ избранности и массовой недоступности приложения сознательно культивировался маркетологами сервиса). Здесь возникает нериторический вопрос: а не идет ли речь о виртуальной реальности, когда мы говорим об Instagram? Фотографии, размещенные в Instagram, цензурируют реальный мир, жизнь человека, размещающего фотографии: все некрасивое кадрируется, а фотогеничное остается, приукрашивается и демонстрируется подписчикам.

– Сейчас обсуждается вопрос, пропагандируют ли паблики за права ЛГБТ-сообществ гомосексуальные отношения. Например, уполномоченный по правам ребенка Саратовской области признает группы движения «Дети-404» как опасные, растлевающие подростков. Вредна ли такого рода информация в интернете?

– Христианство уже давно ответило на этот вопрос, сейчас через толкование свободы человека в гипертрофированной форме пропагандируются социально не­одобряемые формы поведения, в том числе и через интернет. Вопрос: а почему такое пристальное внимание именно к этому сообществу «Дети – 404»? По-моему, в интернете, к сожалению, очень много различных сайтов, которые не всегда в открытой, но в завуалированной форме пропагандируют нетрадиционные отношения. Тезис о том, что основа безопасности детей в интернете – это прежде всего образование и воспитание, а не регулирование, является актуальным как никогда.