«Лечиться нужно дома»

Российские онкологи заявляют о нехватке лекарств, необходимых для химиотерапии. Как рассказал заместитель директора Федерального центра детской гематологии, онкологии и иммунологии имени Димы Рогачева Алексей Масчан, из-за изменения законодательства об импортных лекарствах в России исчез препарат «Атгам» производства США, который применяется для лечения апластической анемии. Кроме того, онкоцентры испытывают дефицит противоопухолевых средств «Даунорубицин» и «Атрианс», необходимых больным лейкозами. Эти препараты входят в список ЖНВЛП, выпускаются на территории России, но в конце прошлого года они без объяснения причин исчезли у поставщиков.

Как заявил на пресс-конференции главный онколог Саратовской области, главврач онкологического диспансера № 1 Владимир Семенченя, в нашем регионе стационары обеспечены необходимыми препаратами: «По сравнению с прошлым годом цены выросли на 10 процентов – не настолько, чтобы мы не смогли закупить нужные лекарства».

Кроме того, в областных диспансерах запущено новое медицинское оборудование европейского и американского производства. Вместе с тем Владимир Семенченя не исключает, что проблемы, связанные с импортозамещением в здравоохранении, могут проявиться в следующем году.

Пациенты терпят до последнего

По сведениям саратовского минздрава, в области стоят на учете 64 тысячи онкологических больных. Ежегодно выявляют 10,5 тысячи случаев онкозаболеваний. Наибольшее количество заболевших приходится на возраст 50–59 лет, более половины обратившихся – женщины. У женщин чаще всего встречается рак молочной железы, у мужчин – рак легкого. По мнению Владимира Семенчени, с точки зрения риска возникновения онкологического заболевания, «наследственность имеет определенное значение, но первоочередное – это образ жизни». Главный онколог рекомендует прежде всего отказаться от курения и жирной пищи.

«Шесть-восемь процентов женщин, матери которых страдали раком молочной железы, могут заболеть, но не обязательно. Просто эти женщины должны быть настороже и чаще обследоваться», – отмечает медик.

По словам Владимира Семенчени, в онкологических стационарах – диспансерах № 1, 2, отделениях дорожной клинической больницы – нет вакансий не только врачей, но и среднего медперсонала. Однако в амбулаторном звене существует дефицит: функции онкологов выполняют совместители, например, окулисты. Возможно, этим отчасти объясняется особенность статистики обращений: 80 процентов пациентов, пришедших к врачу с подозрением на онкологическое заболевание, – жители Саратова и крупных городов региона, 20 процентов – сельчане.

Как считает онколог, проблема не только в доступности медицинских услуг, но и «в населении: в динамике обращений напрямую прослеживается сезонность – люди занимаются выращиванием рассады, сбором урожая и терпят до последнего».

Около 20 процентов случаев заболевания выявляется на поздней стадии. По подсчетам онкологов, от рака умирают 4,5 тысячи жителей области в год. Однако в трети случаев рак удается выявить своевременно. «Ранняя стадия – это когда у больного еще нет никаких симптомов. Например, при профосмотре у женщины взяли мазок с шейки матки и обнаружили рак или при маммографии заметили маленькую тень опухоли, которая еще не пальпируется», – объясняет Семенченя.

Колоссальные успехи

По мнению Владимира Александровича, «успехи в онкологии колоссальны, большего прорыва не удалось добиться ни в одной области медицины». Как напомнил главный онколог, родоначальниками современных противоопухолевых препаратов были производные иприта, разработанные в 1940-х годах. «Геном клетки был открыт всего 60 лет назад, а сегодня вся терапия связана с воздействием на генную структуру опухоли. Лекарственное лечение – это высший пилотаж онкологии», – полагает врач.

Как уверен главный онколог, саратовцы, столкнувшиеся с этим заболеванием, напрасно стремятся в частные клиники, в Москву или за границу. «Со всей ответственностью заявляю: лечиться нужно дома, здесь и стены помогают», – говорит Семенченя. По его мнению, тактика лечения в Саратове, Израиле и Германии «совпадает на 99,9 процента».

В России с 2009 года действует национальная программа по борьбе с онкологическими заболеваниями. Саратовская область пыталась войти в эту программу еще в 2012 году, в 2014-м это наконец удалось. Федеральный бюджет выделил 456 миллионов рублей на покупку нового оборудования для лучевой терапии, областной – более 90 миллионов на ремонт помещений в диспансерах Саратова, Энгельса и Вольска.

Как отмечает Владимир Семенченя, больше всего времени и усилий заняла именно подготовка помещений. «В мае-июне мы начали демонтировать старое оборудование. В нем содержался кобальт, который требовал особой транспортировки и захоронения. Затем провели усиление стен, так как новый линейный ускоритель мощнее старой установки, а рядом с диспансером проходит улица, стоят жилые дома. В июне получили оборудование, в конце года его установили, в декабре пошли первые пациенты».

По словам Владимира Александровича, с июня по октябрь в области не работала ни одна лучевая установка, так как замена оборудования проводилась во всех диспансерах практически одновременно. Около 600 саратовцев, нуждавшихся в лучевой терапии, были направлены в другие регионы – Самару, Пензу, Оренбург. Как уверяет Семенченя, в клиниках других городов их лечили бесплатно, «жалоб не было».

По оценке главврача, новое оборудование американского и европейского производства «меняет качество лечения: при облучении поражается только опухоль, не затрагивая здоровые ткани, мы пришли к мировым стандартам».

Год назад тогдашний областной министр здравоохранения Алексей Данилов обещал, что после монтажа новой техники «очередность на лучевое лечение в области будет ликвидирована». Однако, судя по всему, эти обещания не сбудутся. Как отмечает Семенченя, пропускная способность новых установок в 1,5 раза выше, на них можно работать круглосуточно, «но для этого нужны дополнительные штаты и кадры». Сейчас новое оборудование работает с 8:00 до 16:00. «Со всей ответственностью могу сказать, что отказов у нас нет. Берем всех, кому показано радиологическое лечение, – подчеркивает Владимир Александрович. – Другое дело, что можно было бы расширить перечень показаний»

Боль и наркоконтроль

Летом прошлого года вступили в силу поправки к закону «О наркотических средствах и психотропных веществах». Выписывать рецепт на обезболивающие наркотические препараты теперь разрешено не только онкологу, но и любому врачу, к которому обратился пациент с хроническими болями. Срок действия рецепта увеличился с пяти до 15 дней. Фельдшерско-акушерские пункты, расположенные в сельской местности, где нет аптек, имеют право отпускать такие препараты самостоятельно (всего в России обезболивающие для онкобольных выдают только три тысячи аптек). Родственники пациентов больше не должны возвращать использованные ампулы (раньше без этого невозможно было получить новый рецепт). Поправки в закон были внесены после волны трагических смертей онкобольных, в том числе контр-адмирала Вячеслава Апанасенко.

В действительности новые правила еще не полностью заработали. Как рассказывает главный врач московского хосписа № 1 Диана Невзорова, многие лечебные учреждения пока не получили даже новые бланки рецептов.

В прошлом году Росздрав провел в регионах около тысячи проверок доступности обезболивающих препаратов. За шесть месяцев были обнаружены 66 случаев отказа в выписке рецептов и 21 жалоба на задержку выдачи препаратов в аптеке. В 26,5 тысячах случаев наркотические анальгетики назначала врачебная комиссия, а не врач единолично. По данным ведомства, в большинстве регионов не хватает современных форм обезболивающих препаратов – таблеток, спреев, сиропов, пластырей. Измученным болью людям предлагают в лучшем случае уколы.

Медики, работающие с онкологическими больными, по-прежнему опасаются претензий со стороны Госнаркоконтроля. Многие врачи помнят историю красноярского участкового Алевтины Хориняк, которая выписала трамадол пациенту, не прикрепленному к ее поликлинике. Прокурор требовала назначить пожилому доктору восемь лет лишения свободы и 15 тысяч рублей штрафа. После двух лет судов Хориняк была оправдана.

«Когда наркоконтроль приходит в наше учреждение с проверкой, я говорю: тонны героина идут через границу, а вы сидите у нас, – говорит Владимир Семенченя. – Законодательство отстает от жизни, а требования порой доходят до абсурда». По словам главврача, «наркоманы не пользуются медицинскими препаратами, у них есть более современные вещества».

Как отмечает Семенченя, «как такового хосписа в регионе нет». В Саратове на базе городской больницы № 2 и в вольском филиале онкодиспансера работают паллиативные отделения на десять и на пять коек соответственно. «Люди здесь не умирают, неделю полежали – и ушли домой. Потом периодически приходят на процедуры, например, пункцию плевральной полости», – рассказывает Владимир Александрович. По мнению медика, в паллиативных отделениях необходимо расширять штаты и повышать зарплату работников.