Светлана Ковальская: Желание творить – неостановимо
Истории про крутые перемены в жизни, на которые человек идет совершенно осознанно, – одни из моих самых любимых. В этом очень много всего: и про стремление развиваться и совершенствоваться, и про осуществленное желание быть собой и слушать себя, и про высокий уровень базового доверия к миру, который, скорее, поддерживает, чем предостерегает. Владелица багетной мастерской «Картуш» Светлана Ковальская – это как раз герой такой истории про человека, который сделал себя сам, истории, в которой мерилом успеха является удовольствие от работы – свое и заказчиков. Чтобы открыть свою багетную мастерскую, которая специализируется на оформлении вышитых работ, Светлана уволилась с госслужбы, десять лет отработав в системе министерства юстиции, в судебной экспертизе.
– А по образованию я филолог, который окончил физико-технический лицей. То есть у меня вообще всё наоборот – такая мешанина аналитики с творческим началом. Когда я попала в первый декрет, я поняла, что я не хочу возвращаться в судебную систему – и насмотрелась всякого, и заниматься хотелось чем-то творческим. Декрет вообще способствует переосмыслению всего. А на тот момент я уже занималась вышивкой и разными другими видами рукоделия. Ну и оказалось, что качество оказания багетных услуг у нас на тот момент было очень низкое.
– Это был личный неудачный опыт?
– Да. Мне оформили несколько работ, первые даже ничего, как мне казалось. А потом стала обращать внимание: на одной из картин у меня был периметр вышит квадратиками, и там как раз все прелести натяжки и вылезли – рисунок стал волнообразным. Следующую работу – я батик оформляла – мне приклеили намертво на основу. И я поняла, что надо с этим что-то делать. Я даже сначала пыталась устроиться в какую-то мастерскую. Но меня не взяли, потому что везде нужны были мужчины.
– От этого зависит качество натяжки ткани на основу?
– Про натяжку не скажу, но когда я искала оборудование уже для своей мастерской и пыталась найти того, кто сможет меня научить, я время от времени натыкалась на подобные вопросы. Позвонила как-то в одну московскую мастерскую, а там стали меня спрашивать: какой у меня рост, занимаюсь ли я каким-нибудь спортом? Я сказала, что люблю на велосипеде кататься. На том конце провода засмеялись и сказали, что это подойдет. Мы работаем ногами (Света показывает на два внушительного вида станка): гильотина режет багет под 45 градусов, приводится в действие педалью, и станок-сшивка тоже педальный. Надо сказать, что на пятый год у нас не было никаких проблем с работой на этих станках, хотя у нас собственно женская мастерская. Иногда, когда надо поднять что-нибудь тяжелое или привезти стекло, мне муж помогает. Но ситуаций, в которых бы мы сами с чем-то не справились, пока не было.
– Страшно было начинать свое дело? Так резко менять сферу деятельности?
– Еще как. И открываться было страшно, а еще страшнее было увольняться с теплого места, где десять лет отработала. Но было четкое понимание, что если я не попробую сейчас, то буду жалеть об этом всю оставшуюся жизнь. Вначале спотыкались обо всё – были сложности с подбором помещения. Сняли одно, через месяц поняли, что оно не подходит, и съехали в другое – это было еще до открытия. Через три месяца после открытия переехали снова, в ноябре. Причем это второе наше место было классное, но мы там попросту замерзли. В помещении № 3 за полтора года пережили три залива. И наконец попали на Яблочкова, где пока счастливы и довольны. Всю дорогу перевозили станки весом более 100 килограммов и кучу материалов, в том числе трехметровые рейки багета. Спасибо мужу за все переезды и за то, что каждый раз выслушивал все мои метания, без него я бы не справилась.
– Откуда приходили первые заказы?
– Никакой первоначальной рекламы и объема работ не было. Откуда брались заказы поначалу, вообще непонятно: кто-то кому-то рассказал, позвонил, пришел. Это уже потом сделали сайт, потом группа появилась, стал подтягиваться народ из интернета.
Но до сих пор главный наш источник клиентов – сарафанное радио. Людям нравится то, как мы работаем, поэтому нас часто рекомендуют друзьям.
Все сотрудники мастерской – люди творческие и самостоятельные. Каждый, помимо оформительских работ, самостоятельно занимается еще несколькими видами рукоделия. Поэтому у нас, скорее, творческая лаборатория и союз мастеров, нежели отношения «начальник – подчиненные». Самое забавное, что все сотрудники приходили в нужное время. Сложностей с поиском не было, все девочки – из числа бывших клиентов, которых вдохновляла наша работа.
– А это было только ваше решение – организовать свою мастерскую? Или вас кто-то поддерживал?
– Решила сама. Но, когда поехала на курсы в Питер, взяла с собой мужа за компанию – просто чтобы не было скучно. Он тоже увлекся и с полгода работал в мастерской, сейчас тоже периодически выполняет некоторые заказы.
– Что это были за курсы?
– В тот момент оборудование для мастерской можно было закупить либо через оптовку, либо через Айвара Пожарского – петербургского оформителя, который в принципе и задает стандарты оформления вышитых картин. А в качестве бонуса он предлагал два дня бесплатного обучения. Так что я купила у него станки и поехала учиться. Эти два дня были неким стартом, а чтобы стать полноценным мастером-багетчиком, нужен как минимум год работы. Айвар человек очень интересный, увлеченный, многому может научить. В октябре мы ездили на форум багетчиков в Москву, посетили его мастер-классы.
– И чему он вас научил? Вообще как надо и как не надо оформлять вышитые работы?
– Самый первый вопрос, который нам задал Айвар: зачем нужна рама? Мы ответили: она несет эстетическую функцию, она красивая, она дополняет работу. Он нам тут же настучал по голове и сказал, что рама нужна, чтобы охранять. Первая ее функция – это сохранность работы. Клиенты приносят свои работы для того, чтобы сохранить их на долгие годы. Поэтому первая задача багетчика – сделать оформление безопасным. Ну и, естественно, красивым.
– Что значит для вышивки безопасность?
– Если у вышивки основа – ткань, её не стоит бить степлером, потому что переплетения нити автоматически будут где-то разрываться. Ткань не стоит клеить намертво – ты ее никогда не отдерешь от этой основы. И ни в коем случае ничего не обрезать. Если клиент приносит работу, где свободной канвы осталось полметра, и просит отрезать, мы ему в руки даем ножницы и говорим: сколько надо, столько и режь. Хорошее оформление – это такое оформление, когда ты принес домой работу, что-то тебе не понравилось, ты ее в любой момент можешь разобрать и отдать вышивку в первоначальном виде. Многим клиентам тоже бывает всё равно, как и на что их вышивку натягивают. До тех пор, пока на канве не вылезут желтые пятна. Это зависит от того, что выбрано основой для натяжки: многие тянут на серый картон, на ДВП, а все эти материалы со временем выделяют кислоту, которая так или иначе воздействует на ткань.
– А как же нужно натягивать вышивку?
– Есть несколько безопасных способов. Традиционный – обшивание нитками. Он дает практически идеальную натяжку, но не очень востребован, поскольку дорог. Для ровных вышивок подходит способ фиксации между двумя листами пенокартона. И третий, который мы используем чаще всего: натяжка на двухсторонний скотч для зеркал на вспененной основе. Этот скотч не выделяет со временем никаких вредных веществ, его всегда можно снять с основы без последствий для ткани и с его помощью можно добиться идеальной натяжки.
– А что сейчас популярно с точки зрения эстетики? Я знаю, многие любят дорисовку по паспарту.
– Да, дорисовка – популярная штука. Но она не всегда уместна. Она хороша в тех дизайнах, когда на основной работе есть какой-то обрез сюжета, например ветки, или у тигра полголовы отрезано. К орнаментальным вышивкам хороша бывает орнаментальная тонкая дорисовка. Есть ряд вышивок, на которые в принципе невозможно поставить дорисовку. Постоянно приходится применять свободный рез паспарту. Иногда приходится тонировать паспарту или вообще перекрашивать багет. Потому что, сколько бы ни было образцов багета, найдется клиент, который спросит: «А у вас нет такого же, только с перламутровыми пуговицами?» И мы сдираем золотое покрытие с багета и перекрашиваем его в серебряный.
– Кстати, как сказывается растущий курс доллара на стоимости багета?
– Картон и багет дорожают пропорционально курсу, поскольку все материалы идут к нам из-за границы.
– В России нет собственного производства багета?
– Есть, но настолько маленькое, что оно не способно закрыть весь спрос: я знаю одну крупную фирму, которая в России производит деревянный багет, и еще одно производство при крупной багетной оптовке. Они тоже делают деревянный багет на итальянском оборудовании. Но он почему-то растет в цене так же, как и те товары, которые поставляются из других стран. Производство пластика, если оно и есть в России, то я эти места не знаю.
– Прямо бери и занимай нишу производства багета.
– Ну да, есть возможность. А так даже в условиях растущего курса у нас прирост по количеству заказов – 25 процентов за прошлый год. Хотя, в общем-то, был кризис. Отрасль всё равно жива. Просто люди подстраиваются под ту ситуацию, которая есть. Не теряют оптимизма, вот и всё. Мы тоже подстраиваемся – проводим мастер-классы по натяжке, если желающие набираются.
– Чем вам нравится эта работа?
– Во-первых, это безумно интересно. Во-вторых, ты создаешь что-то красивое. В-третьих, ты даришь людям радость. И клиенты все приходят к нам изначально с хорошим настроением, потому что принесли то, во что душу вложили. А ты доводишь их работу до совершенства: на выходе они получают готовую картину, уходят счастливые и довольные. И на эти эмоции «подсаживаешься». Плюс бесконечные возможности для собственного роста, чем наши мастера пользуются: Наталья начала с деревом работать, Катя паспарту активно перекрашивает, я стала делать дорисовки, хотя никогда в жизни раньше карандаш в руках не держала.
– Можно сказать, что ниша багетных мастерских в Саратове закрыта? Боитесь ли вы конкуренции на этом поле?
– Конкуренции? Учитывая, что у нас нет вывески и мы сидим во дворе, где нас и найти-то с первого раза трудно, а если можно, то только по рекомендации... Сложно сказать, что мы боимся конкуренции. Мы, скорее, занимаем определенную нишу в этой отрасли. Одна мастерская сидит в основном на оформлении картин, другие на рекламном производстве – постоянно надо какие-то вывески оформлять. И таких ниш достаточно много. Наша отличительная черта – креативное оформление вышивок. Когда мы открывались, мы были, кажется, девятые. Сейчас я насчитала в Саратове больше двадцати багетных мастерских.
– А интерес к рукоделию в Саратове большой?
– Мне кажется, сейчас это одна из самых активных областей саратовской жизни. Это и московские организаторы отмечали. На таких порталах, как «Ярмарка мастеров», много саратовских умелиц, на всевозможных фестивалях вроде «Формулы рукоделия», которые в Москве проходят несколько раз в год, обязательно есть саратовские мастера. И это очень приятно. Работают в разных техниках – от пэчворка до резьбы по дереву. У нас в городе есть Союз мастеров декоративно-прикладного искусства, его возглавляет Маргарита Вешкина. При торгово-промышленной палате есть гильдия ремесленников, куда и мы входим.
– Это выливается во что-то практическое – в организацию выставок-ярмарок, мастер-классов, фестивалей?
– Конечно. Нам на почту постоянно присылают приглашение принять участие то в одном мероприятии, то в другом. Мы даже не успеваем везде участвовать. В прошлом году, несмотря на всякие кризисы и прочее, огромное было количество мероприятий. Жаль, конечно, что саратовские организаторы фестиваля «Город творчества», который обычно проходил в Боголюбовке, в декабре прошлого года получили отказ в его проведении. За два дня работы этого фестиваля можно было посетить множество мастер-классов по самым разным направлениям. Вроде бы «Тау Галерея» предлагала им размещаться на своих площадях, но только в формате продаж, но это уже не фестиваль. А такой фестиваль нашему городу нужен.
– Вообще как кризис сказывается на этом рукодельном движении? Говорят, что у вышивальщиц свой курс – растущая цена на мулине.
– Желание что-то создавать своими руками, творить – оно неостановимо и неподконтрольно никаким курсам, потому что на самом деле есть множество техник, когда расходов три копейки.
– Например?
– Плетение из газетных трубочек. Та же самая лоза – какой для нее курс доллара? Вон ива, вон прутья. Режь, плети сколько угодно. Я недавно освоила вытынанки – это такие резные штуки, плоские или объемные, из белого ватмана. Что для них нужно? Ватман рублей за 20, макетный нож за 11, еще клей ПВА. Рублей в 100 уложиться можно, а такая красота получается. Или разноцветные сахарные сердечки – ко Дню святого Валентина можно наделать. Я на своем сайте массу мастер-классов собираю по всем направлениям.
– Еще и свой сайт?
– Да. Надо было чем-то во втором декрете себя развлекать.